Михаил Болтунов - Кроты ГРУ в НАТО

• Название: Кроты ГРУ в НАТО
• Автор: Михаил Болтунов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4438-0440-8

Первый открытый рассказ о нашей разведывательной сети на Западе, которая действует сейчас.

С падением СССР тайная война не просто не закончилась — она набирает новый оборот, вражеские шпионы и наши разведчики продолжают свою незаметную деятельность, лишь изредка становясь героями международных скандалов.

Политический бестселлер, который впервые срывает покровы с новейших шпионских тайн.

---

Правда, в библиотеке ему все-таки попался старый, многолетней давности экземпляр этой газеты. Информационной ценности он не представлял, но, прочитав его от первой до последней строчки, Любимов понял: из лабораторной «многотиражки» многое можно почерпнуть. Дело оставалось за малым — раздобыть если уж не подшивку «многотиражки», то хотя бы несколько номеров.

А жизнь тем временем шла своим чередом. Наряду с основной задачей всплывали новые: знание языка, например. Оказалось, что язык он знал слабовато. Пока слабовато.

Приходилось учить английский с преподавателем, которого нанимал атташат, разумеется, читать местную прессу. Но излюбленным способом освоения языка для Любимова стало посещение кинотеатра непрерывного показа фильмов.

Смотрел фильм в первый раз, потом после перерыва, в фойе, попив кофейку, заходил в зал вторично. Смотрел, слушал, улавливал мелодию фраз, междометий, видел, как их произносят актеры-американцы. Если хватало сил и времени, после очередной порции кофе шел на просмотр в третий раз.

Кинозанятия давали свои результаты. Язык он освоил основательно. После возвращения из Штатов на экзамене в академии по всем языковым разделам получил «отлично», только по грамматике сплоховал. Американский сленг никак не влезал в те грамматические формы, которые преподавали в академии.

Были другие сложности, напрямую не связанные с работой, но также доставлявшие немало хлопот. Вашингтон, как известно, город англоязычный. Там практически нет русских. Ну разве что работники советских диппредставительств. Языковой барьер давал себя знать. И поэтому устраивать жизнь семьи, помогать жене с покупками тоже приходилось ему.

Встретились и с реалиями американской жизни. Такими, к примеру, как киднепинг.

В один из выходных дней, когда аппарат атташе выехал в зону отдыха под Вашингтоном, жена Любимова, Валентина, занятая игрой в волейбол, не заметила, как американская пара увела их маленькую дочь.

Супруга хватилась вовремя. Успела догнать милую парочку «тихих американцев». Те бросили девочку и быстро скрылись с места преступления на машине.

Работа тоже преподносила свои сюрпризы. Первый урок был связан как раз с тем человеком, который встречал Любимова в морском порту в Нью-Йорке. Старший помощник военно-морского атташе Игорь Александрович Амосов был объявлен персоной нон грата. Ему предложили покинуть страну.

Инцидент неприятный, но, как говорят, не он первый, не он последний. Сложность состояла в том, что жена Амосова была беременна, накануне родов. И этим решили воспользоваться американцы. Они сделали несколько подходов, предлагая остаться в Штатах, — обещали хорошую работу, высокую должность, оплату.

Амосов офицер деятельный, энергичный, за словом в карман не лез. Так вот, в очередной раз, когда некий гражданин сделал ему предложение, Игорь Александрович спросил: «А сколько вы будете мне платить?» Собеседник назвал сумму. Тогда Амосов сказал: «Я делаю контрпредложение. Предлагаю вам на 500 долларов больше. И я буду делать вид, что работаю на вас, а на самом деле вы будете работать на меня. Подумайте».

В посольстве об этом разговоре Амосов доложил резиденту, тот послу. Было принято решение Игоря Александровича оградить от назойливых «работодателей». Среди тех, кто «прикрывал» Амосова, был и Любимов.

И все-таки американцам удалось перехватить Амосова в одиночку. На сей раз в ход пошли угрозы: напомнили о жене, которой предстояло рожать в американской клинике. Но и угрозы не помогли. Амосов благополучно убыл на Родину. Через некоторое время родила его жена. Тоже весьма благополучно.

Случилось это буквально в первые полгода пребывания Любимова в Америке. История, произошедшая с Амосовым, отрезвила романтически настроенного молодого разведчика. Было о чем задуматься: о долге, о чести и совести, о степени той свободы, которая в первые месяцы казалась бесконечной, а заодно и о степени опасности…

Жизнь, как всегда, оказалась серьезным учителем. Она давала свои жесткие уроки, не спрашивая, нравятся они ее ученику или нет. И уж от него самого зависело, что взять с собой, а что отринуть. Судя по всему, молодой разведчик многое взял с собой.

Когда Любимову предстояло получить американские права на вождение автомобиля, он заполнил в полицейском участке соответствующий бланк и передал полицейскому. Тот, не поворачивая головы, пробежал бланк и задал дежурные вопросы: вы женаты? где проживаете? И вдруг Виктор услышал фразу, смысл которой не сразу понял. Она звучала как-то странно. Его спрашивали, был ли он за решеткой. Хорош вопросик, ничего не скажешь.

Представьте себе состояние советского разведчика, когда его в полицейском участке Вашингтона спрашивают такое. Что это, провокация?

Любимов переспросил. Полисмен, лениво взглянув на него, «перевел» свою фразу: «В тюрьме вы были когда-нибудь?»

Виктор ответил: «Нет», — и вышел из полицейского участка.

Странный случай, которых в жизни разведчика хоть пруд пруди. Полисмен всего лишь выполнял свой долг — ему следовало задать этот вопрос и он задал. Но каково ему, Любимову? Сидел ли он в тюрьме? Кто из людей его профессии гарантирован от тюремных нар.

Он часто будет потом размышлять над этим вопросом. А через несколько лет, в тот день, когда ему предстояло покинуть США, газеты разразятся скандалом. Первые полосы будут пестрить заголовками: «В Америке раскрыт красный супершпион», «Советский резидент за решеткой».

Да, действительно, Рудольф Иванович Абель, наш легендарный разведчик, был за решеткой в американской тюрьме.

Так что вопрос полисмена Любимов запомнил крепко, если не сказать на всю жизнь.

Тем более потом, за исключением этих первых лет в Америке, он нигде и никогда не будет работать под дипломатическим прикрытием. А поскольку нет «дипкрыши», нет и дипим-мунитета. Никто тебя не будет объявлять «персоной нон грата», просто бросят в тюрьму, а там уж как судьба улыбнется…

Но, как говорят, не бывает худа без добра. С американской полицией он познакомился неспроста: сдал экзамены на право вождения автомобиля. А это нужно было как воздух. В аппарате атташе ему выделили старенький «форд», и разведчик обрел… Нет, не ноги— руки. Теперь он мог, наконец, дотянуться до заветной лаборатории.

Машина давала определенную свободу действий. Изучал город. Сначала новые районы. Ну, это было не сложно. Новый Вашингтон не Москва. Тут все просто: центр и от него система параллельных улиц. Ровные квадратики: 1а улица, 2а, За. На 16й улице — советское посольство.

А вот в старых районах приходилось поплутать. Много там тупиков, различных выездов, заездов. Запоминал, где есть светофоры, где их нет. Не ради праздного любопытства запоминал, разумеется. Присматривался, где, в каком удобном месте можно бросить машину, чтобы на таком же или на другом автомобиле оторваться от «наружки». Поездки свои приходилось, конечно, легендировать, то ли под предлогом изучения языка или, например, американского судебного производства.

Хотя, признаться, посещение американских судов дало еще один неожиданный результат. К примеру, слушается дело: человек залез в долги, взял кредит и не смог расплатиться, и теперь он в суде. У него забирают дом, имущество, машину. Но кто он, этот должник, где работает, кем служит? А может быть, он интересен для нашей разведки?

Таким образом, изучая различные районы города, Любимов приближался к заветной цели — секретной лаборатории.

Теперь он старался свои выезды строить так, чтобы хоть раз в неделю побывать возле лаборатории. Подмечал, как прибывают туда сотрудники, как разъезжаются после рабочего дня по домам.

И однажды судьба наградила его за усердие. Рядом с парковкой Любимов заметил плакат, который извещал: «Лаборатория устраивает день открытых дверей». Признаться, это было чудно для советского разведчика: секретная лаборатория — и вдруг день открытых дверей. Какие «открытые двери»? Ведь за дверями государственные секреты. Но американцы, к счастью для него, думали иначе.

В день открытых дверей Любимов подъехал к лаборатории. Спецномеров, говорящих о том, что он работник советского атташата, на его машине не было. И это давало дополнительные преимущества. Виктор припарковался, осмотрелся. За стоянкой автомобилей, с тыльной стороны, виднелась высокая проволочная сетка, а вдоль нее ряд деревьев. За ними постройки лаборатории практически не просматривались. Видны только ворота с постом морских пехотинцев. В прежние дни они всегда были на запоре, но сегодня — распахнуты — иди не хочу. И люди шли. Из автобусов группами, из автомобилей в одиночку. Реакция морских пехотинцев на проходящих мимо была весьма вялой и равнодушной.

Что ж, значит пришел и его час. Подавив волнение, Любимов, улучив удобный момент, присоединился к одной из групп. Сердце стучало где-то в гортани, казалось, его сейчас вычислят и… Но об этом он старался не думать. Больше молчал, смотрел, слушал.