Владимир Скворцов - Живём мы тут

• Название: Живём мы тут
• Автор: Владимир Скворцов
• Жанр: Попаданцы

Продолжение приключений попаданцев в VIII веке. Отправились на рыбалку и попали. Для выживания попаданцы пытаются найти людей, привлечь их на свою сторону и создать новый город, внедрить в повседневную жизнь привычные вещи и предметы обихода из далёкого будущего. Сразу предупреждаю, сексуальных и постельных сцен нет. Так что любители клубнички для себя ничего интересного не найдут. Остальным — добро пожаловать.

---

— И точно, удобно и хорошо. Молодец, Алан, теперь все к тебе придут. Для всех воев сделать сможешь? А ещё такие же, но длиной до колена, сделаешь?

— Всё сделаю, только кожи вот этот жадный не даёт.

— Что Виряс, проблемы с кожей?

— Проблема, Вик. Остатки переделываю, и больше нет.

— Ничего, скоро будет. Вышеслав своих охотников за добычей отправляет, так что скоро будет тебе кожа. А ты, Алан, не забудь, мне сапоги нужны до колена, и подойди потом вечером, я тебе покажу ещё одни, болотники называются. Тоже хочу.

— Ой, хорошо, конечно сделаю. Для хорошего человека всё сделаю.

— Ладно, это хорошо, но я что хотел спросить. Доспехи вы, мастера, делать умеете? Как я знаю, там специально надо кожу готовить, да как-то несколько слоёв её скреплять?

— Кожу-то я сделаю, вот только сшивать её будет трудно.

— Ай не говори, ты кожу давай, а я уж сошью.

— Тогда давайте так сделаем. Как только появятся новые шкуры, ты, Виряс, выделай для пробы кожу на пару доспехов, а ты, Алан, из неё сделай сами доспехи. Думаю, для начала три слоя кожи спереди, и по два с боков и со спины. По размеру — на меня и Вышеслава. Мы примерим, посмотрим, а потом, если нам такое подойдёт, будем для всех воев делать. Вот и решим. Думайте, мастера, у вас головы большие.

По дороге в бумажную мастерскую навестил Мышонка, он совсем у меня заскучал. Для следующего обжига были готовы и гипс, и уголь, но вот я был не готов. Чтобы пацан совсем не потерял энтузиазм, взял его с собой, пусть для расширения кругозора изучает и другие производства. По себе знаю, насколько это бывает полезно.

В бумажной мастерской меня ждали с нетерпением. Стружка и щепа были подготовлены, и мы запустили процесс изготовления бумаги. Всё оказалось достаточно просто, тем более, что это уже проделывалось ранее не один раз и процесс был достаточно отработан, и к концу дня первые листы бумаги были готовы. Энтузиазм у новоявленных мастеров бил через край, и это меня только радовало. Пока им поставил задачу отладить процесс получения подобной бумаги, а потом займёмся другими её сортами. И велел заготовить и сложить сушить достаточное количество брёвен, пусть будет стратегический запас, если стружка кончится.

Здесь, конечно, ещё было чем заняться, нужны были и пресса для отжимки и выравнивания бумаги, но это могло потерпеть. В первую очередь сама бумага, да и ещё пока открытым был вопрос получения целлюлозы. Вот для решения подобной проблемы поставил ещё одну задачу — набрать камыша и посмотреть, какая из него получится бумага.

Следующий день я посвятил стекловарению. За всё предыдущее время я готовился к организации этого производства, запасал инструмент, горшки для варки стекла, столы, противни, валки для прокатки стекломассы и всё необходимое, что должно было мне помочь в этом достаточно специфичном деле. Честно говоря, меня даже не сильно беспокоило, скорее даже совсем не беспокоило, качество получаемого стекла.

Я понимал, что в таких условиях получить что-то похожее на нормальный продукт практически невозможно, главным было запустить сам процесс и найти людей, которые будут этим заниматься. А вопросы качества — это вопросы отработанности технологии, используемого оборудования и инструментов. Это просто этапы дальнейшей работы. Но и отказываться от получаемого стекла я не собирался. Так что начнём, помолясь богу Электро, создавать новое производство.

Надо сказать, что проведённые работы оказались вполне успешными. Благодаря предварительному подогреву поверхностей, на которых производилась раскатка стеклянной массы, а также одновременной работе двух мастеров одним валиком при раскатке массы, стекло не успевало слишком быстро остыть, и его удалось раскатать в более тонкий слой, заодно избежав растрескивания поверхности из-за контакта со столом.

Хорошей идеей оказалось использовать для остывания полученного листа специальное приспособление, напоминающее коврик с иголками, на котором так любят лежать йоги. Выступали эти иголки, даже скорее не иголки, а следы от проведенной в глине черты, совсем немного, почти незаметно, но благодаря этому не возникало проблем со снятием стекла и его равномерным остыванием.

В печь теперь можно было ставить два горшка с шихтой. Так что производительность процесса можно было увеличить. И пока новички осваивали азы стекловарения и пытались получить первые листы стекла самостоятельно под моим чутким руководством, мы с Мышонком занялись изготовлением лабораторной посуды. Изготовили мы с ним после долгих мучений и многочисленных попыток всё, что нам надо — пробирки, колбы, реторты и т. д.

Мышонку всё было в радость, он получал истинное удовольствие от изготовления самых обычных вещей. Сделали даже трубки для задуманных термометров. Заодно, когда будущие мастера немного освоились, показал, как можно сделать стеклярус, а потом из него бусы. В общем, в стекольной мастерской мы провели неделю, и к концу этого срока можно было сказать, что мастерская заработала.

Первой задачей, поставленной перед стекловарами, было стабильное получение оконного стекла, если его так можно назвать. Хотя никакого другого названия я придумать не смог — пусть оно оказалось недостаточно прозрачным, пусть получались небольшие по размеру куски, но свою задачу они выполняли. А из кусочков стекла размером пятьдесят на тридцать сантиметров уже можно было соорудить почти нормальное окно, собрав эти куски в почти нормальную раму.

Другой задачей, которой надо было заниматься новоявленным специалистам, стало изготовление бисера, который затем должен был превратиться в нормальные бусы. А для этого требовалось научиться варить разноцветное стекло, для чего порекомендовал использовать разные добавки в шихту и смотреть, что получается.

Ну и ещё одной задачей являлось освоение самых разных приёмов по работе со стекломассой и попытки изготовления разных фигурок и предметов, тех же самых стаканов, кружек, чашек и любой другой посуды. Некоторые приёмы работ уже были освоены, такие как витой стеклярус и соединение отдельных частей в целое, но когда я только рассказал, что можно сделать из стекла, восторгу умельцев не было предела, и они были готовы целыми днями не отходить от печей. Меня, честно говоря, такое радовало. Видимо была очень сильна в этих людях, ещё не испорченных дутым изобилием и авангардом а-ля реализм, типа кучи дерьма или черного квадрата, тяга к прекрасному и подлинной красоте.

Галка и феерические планы по созданию центра мировой моды в здешних местах

А мне это нравится! Нравится и всё! И пусть это просто кусочки стекла, причём не самого лучшего качества, и им далеко до хрусталя и стразов, но душа как-то отвыкла, что можно надеть самые простые бусы. Жаль, что зеркала нет, но Витёк обещал. Я уж ему всю плешь проем, а зеркало получу. Никто за язык не тянул.

А вообще-то у нас получается какое-то местное Иваново — центр бабских ремёсел, ЦБР. И пряжу делаем, и ткань собираемся делать, и бусы, и посуду расписывать. Так что скоро некому будет на кухне работать. И это правильно. Женщина тоже человек, когда еду сготовит и порядок наведёт, меня этому уже научили, до остальных почти дошло.

Тем не менее, результаты уже есть. Нашлись девчонки, способные расписывать посуду. Это, конечно, не хохлома, но это только начало, и начало обнадёживающее. Вполне приличная посуда получилась. Часть стоит, ждёт отправки на продажу, а часть, так сказать, брак, пошла на внутренне потребление. Очень даже хорошо смотрится, вот только бы лак получше придумать, чтобы снаружи защитить. Но, как говорится, всякому овощу свой горшок.

Глава 6 Где происходят разные события, но все хорошие

Кугерге сдержал своё слово, и к нам прибыло пополнение. В соответствии с договорённостями пятёрка новичков попала в оборот к Вышеславу, а остальные распределились между Путятой и Тумной. Последний ходил несколько обалдевший, и от намечаемых перемен, и от полученного результата при отделке посуды. Как он мне признался, сам не ожидал того, что получилось, когда увидел новую посуду. Расписную он воспринимал как-то холодно, она казалась ему уже самостоятельным изделием, имеющим свою сущность и лишь отдалённое родство с деревом.

А вот пропитанное маслом и навощённое дерево заиграло новыми оттенками, полностью, в его понимании, раскрыв свою сущность и показав истинную ценность дерева. Когда он брал в руки такое изделие, его лицо принимало мечтательно-отстранённое выражение, сразу было видно, что человек где-то далеко-далеко отсюда, и там ему хорошо.

Другим поводом для его беспокойства стало повышенное внимание женского пола к его личности. Вдруг он стал всем бабам интересен и нужен, и все жаждали с ним общения. А тут ещё расширение мастерской, поиск новых красок и ученики, да ещё для них надо станки делать. Порой в его глазах проскальзывала тоска по прошедшим временам, когда он целыми днями в одиночестве сидел в мастерской и общался только с деревом.