Николай Японский - Дневники св. Николая Японского. Том Ι

• Название: Дневники св. Николая Японского. Том Ι
• Автор: Николай Японский
• Издательство: "Гиперион"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2004
• ISBN: ISBN 5-89332-090-5 ISBN 5-89332-091-3 (1 т.)

Настоящее пятитомное издание представляет собой первую полную публикацию огромного дневника, который на протяжении всей своей жизни вел основатель русской Православной миссии в Японии архиепископ Николай Японский (1836–1912). Приехав в Японию в возрасте 24 лет, о. Николай в течение пятидесяти лет занимался миссионерской деятельностью. Им были основаны семинария, школы богословия, иконописная мастерская. В совершенстве изучив японский язык, он перевел для своих прихожан–японцев Священное Писание. Когда он скончался, японская православная община насчитывала 34000 человек, и это его прямая заслуга. Помимо миссионерской деятельности о. Николай проявил себя и как незаурядный ученый, оставивший в своих дневниках уникальные этнографические материалы о Японии, зафиксированные им во время своих многочисленных путешествий по стране — от деревни к деревне, где жила его паства. В Японии отец Николай пользовался и пользуется необычайной известностью, а его заслуги — всенародным признанием. Интерес к нему появился и в России, особенно после его канонизации русской Православной церковью (10 апреля 1970 г.).

Первый том дневников охватывает период с 1870 по 1880 гг.

Под редакцией Кэнноскэ Накамура

Исходный pdf - http://mirknig.com/knigi/religiya/1181616647-dnevniki-sv-nikolaya-yaponskogotom-1.html

---

Среди учеников и сотрудников о. Николая немало людей, которые внесли свой вклад в развитие связей между Японией и Россией (за исключением политической сферы). Это такие люди, как Яков Тихай, положивший начало распространению в Японии западной музыки; отец Сергий Глебов, автор «Русской грамматики», в значительной степени способствовавший развитию изучения русского языка японцами; отец Петр Булгаков, переведший на русский язык японский учебник по нравственности и морали для начальной школы; Рин Ямасита, изучавшая живопись в женском монастыре в Петербурге; Сёму Нобори, очень много сделавший для того, чтобы японцы смогли познакомиться с русской литературой; Есибуми Куроно, много лет отдавший преподаванию японского языка в Петербургском университете, и другие.

Первые православные японцы

В написанной в июле 1868 года статье «И в Японии жатва многа… Письмо русского из Хакодате» о. Николай пишет о том, как он начал тайно проповедовать христианство среди японцев: «Между тем я старался делать, что возможно, и для непосредственно миссионерской цели. На первый раз, конечно, нужно было искать людей, которые, приняв христианство, способны были бы, в свою очередь, сами служить к распространению его… Уж четыре года спустя, по прибытии моем сюда, Бог послал мне одного человека… Познакомившись с Верою, он почувствовал отвращение к своему служению, бросил его и решился посвятить свои силы на служение Богу истинному. Спустя год, он нашел себе товарища, а еще в продолжение года они нашли себе третьего собрата. […] Но вдруг [в апреле 1868 года] в Хакодате получаются указы нового правительства: третьим из них — запрещение принимать христианскую веру. […] Так как они давно уже приготовлены были к крещению, то я (18–го мая) крестил их, нарекши имена: […], снабдил книгами и отправил в разные стороны… Целию их путешествия, кроме ближайшей — скрыться от опасности, поставлено еще то, чтобы они хорошенько разузнали везде направление умов, постарались найти людей, нужных для нашего дела и, наконец, если можно, положили по местам хоть начатки христианских обществ».

Упоминаемые здесь трое японцев, ставшие под руководством русского миссионера о. Николая первыми православными христианами в Японии, — это синтоистский жрец из Хакодате Такума Савабэ, врач Токурэй Сакаи и Дайдзо Урано. Усилиями двух из них, Савабэ и Сакаи, семена православной веры начали сеяться в Сэндае и окружающих этот город северных районах Японии.

Проповедь с опорой на японских катехизаторов

Русскую культуру, воспринятую японцами начиная с эпохи Мэйдзи, можно условно разделить на три части. Первая — это христианство, принесенное русским миссионером о. Николаем в конце эпохи сёгуната. Затем русская литература, в основном XIX века, и, наконец, идеи социализма, выдвинутые советской Россией.

Японская Православная Церковь, основанная о. Николаем, хотя и не является особенно большим направлением по сравнению с двумя другими, живет уже в течение долгого времени, несмотря на многочисленные тяжелые испытания, выпавшие на ее долю. Она стала Церковью самих японцев, проникла в культуру Японии, оставив в ней свой особый след, и продолжает свою деятельность и сегодня.

Какого основного направления придерживалась в период своего основания эта Церковь, имеющая важное значение с точки зрения истории принятия христианства в Японии, как она строила свою миссионерскую деятельность, в какой связи находилась с Россией — нельзя сказать, что эти и другие вопросы ее истории были достаточно освещены.

С 1872 года о. Николай начал открыто проповедовать, а уже в 1875 году рукоположил священника–японца, допустил японцев в церковное руководство и впоследствии прикладывал все силы для взращивания священнослужителей из японцев.

Пользуясь любым случаем, о. Николай говорил японским верующим: «Мы, иностранцы, должны как можно скорее сделаться ненужными. Я вам это и раньше советовал, и сейчас советую, и всегда буду советовать» (Деяния архиепископа Николая). Говорил он это не только японцам, но и российской организации, поддерживавшей его деятельность. — Православному Миссионерскому обществу: «Японская церковь — не дело миссионеров, не имеющих и возможности проповедывать вне двух мест — Тоокёо и Хакодате, а дело катихизаторов» (Рапорт Совету Православного Миссионерского общества, 1879).

В 1877 году количество иностранных миссионеров в Японии распределялось следующим образом: католиков — 45 человек, протестантов (различных деноминаций) — 99 человек, православных — 4 человека. Количество православных миссионеров на порядок меньше, чем католических или протестантских, и этот разрыв с каждым годом продолжал увеличиваться.

Это не означает, что о. Николай отвергал русских миссионеров. Наоборот, он постоянно и усиленно просил о направлении из России миссионеров, но, поскольку «сотрудников», желающих приехать в Японию, не находилось, необходимость вынуждала набирать японцев. (В Приложении прилагается список русских миссионеров, проходивших служение в Японии).

Но несмотря на четкие слова о. Николая о том, что «иностранцы должны как можно скорее сделаться ненужными», он вовсе не имел в виду, что надо порвать связь с Россией. По его мнению, для того, «чтобы не испортить себя и сделаться чем–нибудь вроде протестантской секты», Японская Церковь, поддерживаемая японскими священнослужителями, после смерти о. Николая должна была приглашать епископов из России и еще не менее ста лет находиться под управлением Синода (Дневник от 7/20 июля 1904 года).

Легко подумать, что недостаточное количество миссионеров из России оказывало отрицательное влияние на проповедь, однако, судя по всему, это было не совсем так. Православная Церковь развивалась быстрыми темпами и приобретала верующих по всей Японии. По сведениям Министерства внутренних дел Японии за 1898 год, количество православных японцев превышало 25 тысяч человек. По количеству верующих это было второе место после католиков, которых насчитывалось до 54 тысяч человек, и превышало любую из протестантских церквей. Аримити Эбисава в своей книге «Японская Библия» признает, что несмотря на предельную малочисленность православных миссионеров по сравнению с другими церквями, Православная Церковь «в своей проповеднической деятельности добилась результатов, значительно превосходящих протестантов».

Сам о. Николай говорит о том, что если не считать «какурэ–кириситан» (тайных христиан–католиков, оставшихся после гонений и официального запрета на христианство) в Нагасаки, которые вернулись в лоно Католической церкви, японцев, принявших православие, было бы больше, чем принявших католицизм.

Конечно же, о. Николай приобретал верующих не только одними своими силами. Он сам говорит, что «Японская Церковь — дело катехизаторов».

Катехизаторы — это простые верующие, получившие краткосрочное богословское образование и отправленные проповедовать. Такой «простонародный» способ проповеди был особенностью Японской Церкви. Японские катехизаторы, не рукополагавшиеся в священный сан и получавшие от Миссии довольно скудное содержание, направляли свой путь в крестьянские и рыбацкие деревни по всей Японии, в особенности в маленькие городки и села на о. Хоккайдо, в районах Тохоку и Канто, добирались до самых захолустных деревушек и усердно старались обратить в свою православную веру японцев, которые о самом христианстве слышали впервые в жизни. Это было время, когда в простом народе ходили слухи о том, что «у тех, кто принимает христианство, вырезают печень, отправляют ее за границу и там продают за большие деньги — поэтому–то они и учат бесплатно». В каждом выпуске «Вестника Православной Церкви» «Сэйкё Симпо» с живыми подробностями рассказывалось о том, как катехизаторы собирали сельчан и «объясняли им учение Христово». Были и такие, кто не ленился добраться до заброшенного в горах буддийского храма и начинал с жаром проповедовать живущему там бонзе.

Сам о. Николай также обошел всю Японию, шагая в соломенных сандалиях по горным тропам, где «ноги увязали в грязи и с трудом шли вперед», служа таким образом примером и воодушевлением для катехизаторов.

О. Николай, иностранец огромного роста в черной одежде, был в сельских районах предметом всеобщего интереса. Покоя ему не давали, даже когда он, уставший, возвращался на постоялый двор, о чем он так пишет в своем Дневнике: «Уж как надоедает эта публика, глазеющая беспрерывно во все скважины окон и дверей! Точно зверя заморского в клетке смотрят» (15/27 мая 1881 года).

В своем рапорте Совету Православного миссионерского общества, составленном в 1878 году, о. Николай подробно описывает результаты, достигнутые за шесть лет с момента, когда в Японии на постоянной основе была начата проповедь. Он перечисляет приходы по всей Японии с именами священников и количеством верующих, учащихся семинарии и женской школы, как их зовут и откуда они родом, какое жалованье получают проповедники и т. д. Упоминается там и иконописица Рин Ямасита, в последнее время пользующаяся вниманием в Японии. Подробно описаны также связи с российскими организациями, поддерживавшими миссионерскую деятельность, количество пожертвований и т. д. Таким образом, это документ, в котором зафиксированы самые основные факты о состоянии Японской Православной Церкви в начале эпохи Мэйдзи.