Татьяна Бурносова - Новая Зона. Тоннельная крыса

• Название: Новая Зона. Тоннельная крыса
• Автор: Татьяна Бурносова
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-084657-3

Капитан МЧС Сергей Сниферов по кличке Снифф узнает, что его брат Вадим, военный сталкер, не вернулся из очередного похода в Новую Зону. Снифф решает отправиться на поиски, так как получает от брата смутные послания, переданные при помощи найденного артефакта. Помощи у научного руководства и комендатуры Снифф добиться не может, и ему остается идти к сталкерам. Но те не доверяют человеку со стороны, подозревая провокацию. И все же Снифф находит проводника – весьма странного сталкера Зануду. Параллельно с ними в Зону отправляется съемочная группа во главе с известным кинопродюсером Михайловским, который по случаю приобрел уникальный Компас, указывающий дорогу к таинственному объекту – Протону. Именно в тех местах и пропал в свое время брат капитана Сниферова…

---

– Нынче не пью, – покачал головой Квазиморда. – Не переживай, столичный гость, может, еще угостишь меня, когда взалкаю.

С простецких «жрать» да «щас» уродец неуловимо переходил на высокий стиль, чем слегка шокировал капитана. С другой стороны, мало ли кем был этот человек раньше? Возможно, доктором наук, академиком. Снифф знал о Зоне довольно много и ничуть не удивился бы, окажись такое правдой. Квазиморда тем временем тоже заинтересовался происхождением капитана:

– Так что, столичный гость, вижу, ты серьезного занятья человек, и орудие в руках держишь умело…

– Оружие, – машинально поправил Снифф.

– Орудие, – не согласился Квазиморда, – это у вояк оружие, а для тебя это инструмент рабочий, я же вижу. Орудие труда, навроде метлы.

– Что ж, можно и так сказать, – усмехнулся Снифф, которого почему-то позабавила бесхитростная наблюдательность Квазиморды, – орудие для очищения тоннелей метро от всякого дерьма.

Уродец удовлетворенно кивнул и замолчал.

– Пойдем, может? – спросил Зануда, догрызая галету. – В гостях хорошо, а нам еще надо ночлег найти.

– Да, мне тоже пора с якоря сниматься, – встрепенулся Квазиморда. – Я тут засиделся. Люблю тем более ночью пройтись. Много интересного можно увидеть – такого, чего днем никто не замечает или что от света дневного прячется.

Капитан поежился – жутковато прозвучало это вот «от света дневного прячется»…

– Чё, так все и оставишь? – удивился Зануда, пиная ногой портативную печку.

– А что? Да и вещица-то не раритетная. Это на Украине у всякой железячки своя цена была, и не маленькая, а тут Москва. Целые магазины стоят не вывезенные, в том числе – туристического снаряжения. Я себе еще добуду, а тут – будут идти хорошие люди, пожрать себе сготовят, вздремнут…

– …Сексом займутся, – захихикал Зануда.

– А и не без этого, – с достоинством сказал уродец. – Оно, поди, на матрасе всяко квалитетнее, чем на травке. А на прощание я вам расскажу историю. Хотите?

– Хочем, – буркнул Зануда.

– И правильно, история тем более про метро, столичному гостю интересно будет. Случилось это аккурат после того, как Москву накрыло. Но не тут, – Квазиморда многозначительно поднял палец вверх, – а в городе Новосибирске…

Первый рассказ Квазиморды

Бзюкин с ненавистью кашлял в трубку, старательно изображая грипп. При этом Бзюкин живо представлял себе, что он кашляет прямо в лицо начальству, и так увлекся, что напоследок плюнул в трубку. К счастью, начальство уже из эфира пропало, и плевок получила только ни в чем неповинная трубка. Бзюкин сходил за салфеткой, аккуратно трубку вытер и повесил на место.

Время спешило, время забегало вперед, заглядывало Бзюкину в глаза и жалобно просило поторопиться. Бзюкин все понимал, но спускался по лестнице с достоинством, которого требовало от него новое положение. Завтра начнется совсем другая жизнь. Та должность, которую он, несомненно, получит не далее как сегодня после собеседования, не позволит Бзюкину вести себя как прежде. Привыкать к этому нужно было уже сейчас.

В автобусе было тесно. Бзюкину наступали на ноги, пачкая ботинки. Бзюкину по лысине проехались влажным холодным пакетом с синеватой курицей. Бзюкина назвали неприятным словом и в конце концов выдавили из автобуса, словно крем из кондитерского шприца.

Встряхнувшись, стерев платочком грязь с ботинок, Бзюкин проследовал в сторону метро. Навстречу ему искательно улыбались лоточницы и попрошайки. Но взгляд Бзюкина блуждал выше этого мира коррупции и стяжательства. У входа в метро Бзюкин споткнулся о корзину с котятами, нахмурился, но, пощекотав пушистый комок, пришел в благодушное расположение и стал спускаться в переход.

Пахнущий плесенью и мокрым бетоном переход был удивительно малолюден. И чем ближе к стеклянным дверям метро, тем пустыннее становилось в нем. Толкнувшись в двери, Бзюкин обнаружил запертость. Это обстоятельство его нисколько не смутило. Как любой гражданин, Бзюкин был привычный к тому, что страна бережливо относится к предметам материальным, а оттого частенько запирает половину входных дверей в магазинах и метро, не открывает задние левые дверцы в такси, окна в автобусах и замуровывает запасные выходы. Бзюкин поддерживал такую полезную инициативу, зная, что от постоянной эксплуатации имущество приходит в негодность. Он самолично навешивал крупногабаритный замок на ворота детской площадки.

Попеременно толкая все двери, Бзюкин наконец обнаружил вход и проник внутрь. Скормив турникету одноразовый талон на поездку, Бзюкин ступил на эскалатор и обнаружил, к своему неудовольствию, что тот стоит на месте.

– А вот это уже не экономия. Это халатность, – заметил Бзюкин и начал спускаться вниз. Соседний эскалатор, который обязан был вывозить людей наверх, тоже бездействовал и был пуст. Видимо, люди предпочитали покидать станцию с другой стороны, вместо того чтобы подниматься пешком по несчетным ступенькам.

Внизу Бзюкина ожидал сюрприз: совершеннейшая пустота.

– Эскалаторы вышли из строя с обеих сторон станции, – объяснил себе ситуацию Бзюкин и спокойно проследовал к левой платформе. Терпеливо, как и положено законопослушному гражданину, Бзюкин простоял десять минут в ожидании поезда. Но поезда не спешили. Никак не влияли на их движение и выразительные взгляды, которые Бзюкин бросал на часы.

– Безобразие! – взорвался Бзюкин через пятнадцать минут, осознав, что при таком положении дел он может опоздать на собеседование. Дежурная в будочке безответственно отсутствовала. Он решительно проследовал к противоположному выходу со станции и несколько опешил, обнаружив, что вход намертво запечатан мощнейшей решеткой с толстыми прутьями. Покачав головой, Бзюкин направился к эскалатору, понимая, что ему предстоит проделать тяжелый, практически альпинистский подъем. Эскалатор встретил Бзюкина торчащей арматурой. Ступенек не было. Были какие-то куски ржавого железа и провода, которые искрились и на вид были очень опасны.

– Мама? – тоненько позвал Бзюкин, не понимая, что происходит. Еще пятнадцать минут назад жизнь была достаточно привычной, с вполне объяснимыми безобразиями. Теперь же безобразие, которое его окружало, превращалось в кошмар. Бзюкин заметался по платформе. Внезапно нахлынувший ужас лишил его голоса. Откуда-то из глубин сознания поднялись и предстали перед Бзюкиным страшные сопливые чудовища, истекающие потом, пожирающие железо, глотающие электрические поезда вместе с пассажирами. Бзюкин сел на холодный мраморный пол и заплакал.

– Чего ревешь? – спросил Иван Максимович, который вынырнул из тоннеля на дрезине. Иван Максимович шикарно затормозил и великодушно сказал: – Прошу садиться, граждане пассажиры. Следующая станция – «Китай-город».

– Мне надо на станцию «Красный проспект», – покачал головой Бзюкин и снова горько заплакал.

– Так в чем же дело? Это задача нам по силам! – ответствовал Иван Максимович и лихо сдвинул фуражку набок. – Если есть дрезина, можно хоть на станцию «Ламарк-Коленкур»!

– А где это? – робко спросил Бзюкин, перебираясь на дрезину.

– Это, брат, в Париже! – мечтательно сказал Иван Максимович. – Вот после Нью-Йорка непременно туда отправлюсь. Хочешь, отправимся вместе?

– Мне на «Красный проспект» нужно, – робко настаивал Бзюкин, – у меня собеседование…

Иван Максимович посмотрел на Бзюкина с жалостливым сожалением и тронул дрезину.

– Э-ге-гей! – кричал Иван Максимович в тоннель, и тоннель отвечал ему радостным эхом.

– Э-ге-гей, – шепотом повторял Бзюкин, чувствуя, что что-то он в этой жизни теряет. Главное, чтобы это был не портфель, думал Бзюкин и прижимал портфель к себе обеими руками.

Дрезина выскочила к пустой платформе с красными гранитными стенами.

– Извольте. Ваша станция, – сказал Иван Максимович.

Бзюкин перебрался на платформу и робко сказал:

– Спасибо. А вы теперь куда?

– В Амстердам! Там совсем другая жизнь! – радостно гикнул Иван Максимович и рванул с места в карьер.

Бзюкин уважительно проводил его взглядом, и когда дрезина скрылась в тоннеле, услышал гул. Платформа наполнилась людьми – бурлящими, гомонящими, спешащими и ждущими. Часы показывали, что до собеседования осталось десять минут.

Бзюкин торопливо продирался сквозь толпу, прижимая к груди портфель, и мучительно пытался вспомнить: Амстердам – это где?

* * *

Квазиморда с интересом посмотрел на слушателей.

– Какой, на хрен, Амстердам? – спросил Зануда. – Бздюкин этот… Хрень какая-то. Сам небось сочинил?

– Ну не Александр же Исаевич Солженицын, – с достоинством отвечал Квазиморда.

– А мне понравилось, – признался Снифф.

– Понравилось? Ну так вот, дружище, что я тебе скажу, раз понравилось. Здесь в метро не ходи!