Ольга Экстер - Золотые уколы смерти

• Название: Золотые уколы смерти
• Автор: Ольга Экстер
• Издательство: АСТ
• Жанр: Детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-006964-2

...Респектабельные мужчины умирают в результате «золотых уколов», передозировки наркотиков. Череда трагических случайностей? Учитывая, что смертельная инъекция всякий раз делается в СЕРДЦЕ, — вряд ли. Значит — в столице опять орудует маньяк-убийца? Молодая талантливая женщина, ведущая расследование этого сложного дела, пытается найти у жертв хоть что-то общее — и приходит к СОВЕРШЕННО НЕОЖИДАННОМУ ВЫВОДУ, бросающему весьма необычный свет на «почерк» безумного преступника...

---

— О ней меня просили не распространяться. Возможно, кто-то из Роксаниных бывших подруг по сборной сможет рассказать. Они лучше это знают. А меня уж простите, я и так много наговорил. Да и пора уже.

Агапов глянул на часы, попрощался и заторопился прочь по аллее.

* * *

Выслушав отчет Ирины о том, что удалось ей выяснить, Каменецкий удивленно покрутил головой:

— Вот это да! Неужели ты была права?

Воронцова хмыкнула:

— А что, капитан, самолюбие начальственное заедает, мол, какая-то стажерка разрабатывает верную версию?

Антон дернулся и вроде бы даже обиделся:

— О каком самолюбии ты говоришь? Для меня важнее всего удачное завершение этого треклятого дела. И если ты вносишь в нашу общую победу самый большой вклад — так и флаг тебе в руки.

— Красиво говоришь, Антон. Но давай решать, что делать дальше.

— Ты разве сама не знаешь?

— Знаю, но без согласования и приказов не велено…

Каменецкий махнул рукой:

— Ладно. Я лично тебе полностью доверяю, в случае чего прикрою перед Борисовым. Ты ж ведь не девочка, не первый год в сыскном деле.

— Угу. Так, значит, я могу решать более-менее самостоятельно все оперативные вопросы?

— Да. Но только ежевечерний доклад — обязателен.

— Кто ж с этим спорит?

Воронцова, как гончая собака, вышедшая на след добычи, решила «не есть, не спать», пока не доведет до логического конца первое в ее жизни официальное расследование. От этого зависели не только ее самолюбие, самооценка, но и дальнейшая карьера на новом служебном поприще. А с ее характером это был немаловажный фактор.

Ирина попросила Дроздова выяснить по картотеке, не имеется ли чего там в отношении Роксаны Моветян, 1972 года рождения, жительницы Москвы. Заодно выяснить ее домашний адрес, возможно, нынешнее место работы.

Сама же она снова отправилась утром следующего дня в федерацию фехтования, где после некоторых усилий ей удалось получить адреса нескольких членов женской сборной страны.

Повезло Ирине в том, что сборная не была в отъезде, наоборот, девушки отдыхали после трудного чемпионата континента.

Первые две спортсменки, которых Воронцова разыскала, почему-то наотрез отказались говорить с ней о Роксане. Дескать, она им в душу плюнула и нечего вообще ее вспоминать. А уж если так необходимо, встречайтесь с ее когда-то лучшей подругой Анжелой Лебедевой, вот она-то с удовольствием Роксанке косточки перемоет…

Дома Анжелы не оказалось. Родители сказали, что дочь отдыхает в подмосковном пансионате «Золотой дождь», километрах в сорока от столицы.

Когда же наконец Ирина доехала на перекладных до пансионата, уже смеркалось.

«Хорошо хоть догадалась перед выездом из города позвонить Антону и доложить обстановку. Волноваться не будут, куда это я запропастилась», — думала Воронцова, шагая по гравийной дорожке к ярко освещенному четырехэтажному корпусу, окруженному по периметру аккуратными елочками.

Анжелику Лебедеву она разыскала в спортзале, конечно же, где та азартно резалась с каким-то юношей в настольный теннис.

Явно недовольная тем, что ее отвлекает от такого чудного времяпрепровождения какая-то дама для каких-то непонятных разговоров, Анжела холодно сказала:

— Не могли бы вы часок посидеть в холле перед телевизором? Видите, у меня увлекательная игра.

— Я бы с удовольствием, Анжелика. Но мне еще надо возвращаться в Москву, а уже поздно. Тем более дело у меня срочное и касается судьбы вашей подруги Роксаны Моветян…

Анжела пропустила удар, с интересом взглянула на Воронцову и поправила ее:

— Бывшей подруги… Ну ладно. Раз уж вы тащились из-за этого от самого города, пойдемте в мою комнату.

Ирина оценила качественный уровень быта и сервиса в этом явно элитарном пансионате.

Комната оказалась похожа на гостиничный номер четырех-пятизвездочного отеля, где ей однажды случилось побывать.

Они расположились в мягких, уютных креслах, между которыми стояли оранжевый торшер и столик с напитками и фруктами.

Предложив гостье угощаться, Анжела еще раз с нескрываемым любопытством оглядела Ирину и уточнила:

— Так вы точно из милиции?

— Да, из уголовного розыска, Воронцова Ирина.

Девушка нахмурилась:

— Неужели Роксанка натворила что-то серьезное? Я ведь ее предупреждала, что при таком образе жизни добром все это не кончится…

— Каком образе жизни? — начала было Ирина, но, спохватившись, добавила: — Нет, давайте начнем все по порядку. Скажу сразу, что гражданка Моветян подозревается в совершении четырех убийств…

Анжела поперхнулась соком манго, который она потягивала из высокого бокала:

— Рокса? Да вы что? Не может этого быть!

— Увы. По свидетельским показаниям мы составили фоторобот, вот он… Похожа на Моветян, правда?

Анжелика задумчиво рассматривала изображение, затем неуверенно протянула:

— Ну-у, да… вроде бы. Но ведь мало ли похожих?

— Согласна. Поэтому, прежде чем обвинять Роксану, нам надо как можно больше узнать о ее жизни, собрать свидетельства и доказательства. Вот я и прошу вас рассказать мне все, без утайки, с самого начала.

Анжела подумала несколько секунд и начала:

— Познакомились мы на тренировке, когда меня взяли в сборную (на год, кстати, позже, чем Роксану). Она была уже титулованной, известной, а я… Ну, короче, в первое время общего, кроме спортзала, у нас почти ничего не было. Потом только я от нее узнала, что Рокса очень сильно переживала тогда разрыв со своим первым тренером и первой любовью…

— Виктором Агаповым?

Анжелика удивленно взглянула на Воронцову:

— Так вы же все знаете!

— Нет, только про это. Рассказывайте дальше.

— Вот, значит… Она была вся такая из себя строгая, целеустремленная, никого к себе не подпускала. Мы еще с девчонками шептались: странная какая-то, то ли просто лесбиянка, то ли мужененавистница.

Так прошел почти год. И вдруг Роксанка всех нас шокировала. У нее совершенно неожиданно после мирового чемпионата в Париже завязался сумасшедший роман со Славиком Крутовым из мужской сборной. Уж мы все тогда не дуры были по части парней да любви, но и то обалдели.

— А что такого необычного произошло?

— Знаете, это была настолько красивая, влюбленная, перспективная пара, что окружающие только диву давались: неужели в наше подлое и грязное время такое еще может быть? У них уже и свадьба наметилась, Роксанка вся светилась от счастья. Мы тогда уже тесно сблизились, она мне многое рассказывала… Помню, говорит: «Если с ним что случится или он меня бросит, я, Анжелика, не переживу. Или сама утоплюсь, или его… Я уже после Агапова хотела, всех мужиков возненавидела. А сейчас будто оттаяла на весеннем солнышке».

Анжелика допила сок.

— И представляете, она будто себе накаркала. Во время чемпионата в Америке у них что-то случилось… Ну, поводом был случай, когда Славик во время банкета нализался и уснул в номере этой самой Ненси. Роксанка все поняла, в тот же день укатила в Россию, и с того времени у них пошел разрыв. Крутов остался с этой Ненси, домой не вернулся. Роксанке он прислал письмо, после которого она вообще умом тронулась, платье свадебное на ленты порезала, вены себе вскрывала… Тут еще мать ее от всего пережитого слегла с инсультом (отец-то их давно бросил, алкаш)…

— Да-а, — задумчиво протянула Воронцова, — как красиво началась у девушки жизнь, и тут вот такое!

— И не говорите! Ужас! Бедная Роксанка, как это говорят, с резьбы свинтилась. Спорт совсем забросила, Рощин был вне себя от злости, но что он мог поделать? Она и с подругами всеми расплевалась, я последняя, кто еще к ней захаживала… Да и то тошно смотреть было на происходящее.

— А что такое?

— Ну, пить она начала. Сначала втихую, пока мать еще живая лежала. Она за ней худо-бедно ухаживала, все-таки последний родной человек. Потом в открытую, когда одна осталась… Сами знаете, женский алкоголизм — штука пострашнее мужского. А в последний раз, когда я у нее была… — Анжела осеклась и вопросительно посмотрела на Воронцову: — Не знаю, можно ли и нужно вам это говорить?

— Необходимо даже. Я слушаю, Анжела.

— В общем… шприцы у нее увидела, случайно, на серванте. Рядом — ампулы. Пока Роксанка в туалет зашла, я из любопытства посмотрела: морфий. Сначала-то я подумала, что от матери осталось: у нее перед смертью боли ужасные открылись, рак оказался, наркотики ей кололи. А потом обратила внимание на Роксанкины руки — там следы от уколов. Все, решила я, это конец. Теперь ее совсем не остановишь, раз от водки перешла на наркоту. И так мне тошно стало, даже выбежала оттуда не попрощавшись.

— Откуда?

— Вам, в смысле, адрес нужен?

— Да, конечно.

— Большая Ордынка, пятнадцать, квартира три.