Галина Гончарова - Новогодняя вампирская сказка (СИ)

• Название: Новогодняя вампирская сказка (СИ)
• Автор: Галина Гончарова
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Если тебе всего 18 лет - и ты искалечена в результате несчастного случая - не стоит отчаиваться. Никогда ведь не знаешь кто придет к тебе под окошко. Возможно, симпатичный вампир? Если тебе за 1000 лет - и ты привык к одиочеству - не стоит так уж за него цепляться. Да, люди умирают намного быстрее вампиров, но и к ним ведь можно привязаться, полюбить... Чего не бывает в жизни...  

---

Я была очарована.

Я была разочарована.

Я была взбешена.

Ну почему я - калека!?

Господи, за что!?

- Вы уже вошли, - буркнула я. - Кстати, а откуда вы взялись? Марья Семеновна ничего о вас не гово-рила.

Марья Семеновна - наша соседка, носящая в доме скромное, но говорящее прозвище: "чума египет-ская". Знают двое - знает и свинья. Поверьте, то, что знает Марья Семеновна, будут знать даже чук-чи и алеуты. В зверски преувеличенном и искаженном виде, но ведь главное - не правда, а информа-ция? Родись Марья Семеновна лет на пятьдесят позже - она бы стала журналюгой, за которую сража-лись бы все журналы мира.

Если Марья Семеновна случайно видела вас идущей под руку с молодым человеком - назавтра же все будут знать, что вы тайно вышли замуж, уже сделали три аборта, а муж у вас - наркоман и любитель распустить руки.

После моей травмы, Марья Семеновна распустила по дому слух, что меня два раза уже вынимали из петли, а один раз я резала вены бритвой. И спасли меня только потому, что мать, решив застать отца с любовницей, пришла домой не вовремя.

Так-то.

Логика тут не участвовала. А любой, кто просил объяснить, как, сидя в инвалидном кресле можно сделать петлю и накинуть на люстру, и какой придурок отец приведет домой любовницу, когда там больная дочь - тут же объявлялся врагом номер один.

Поэтому на пришельца я посмотрела с явным недоверием.

- Я племянник. Из... Крыжополя. Проездом в городе на два дня, - объяснил незнакомец. - Услышал, как вы играете - и решил зайти познакомиться. У вас талант.

- спасибо. - Грубить было... некрасиво. Все произносилось таким тоном, что хотелось просто изви-ниться за свои нелепые подозрения. И сказать: "вали отсюда, не терзай душу" было еще более невеж-ливо. Он же не виноват. Ни в чем. Только... почему он такой красивый...

- Расскажите, вы играете с детства?

- Нет. Это недавно.

- в то же время, когда? - мужчина (почему-то мне и в голову не пришло назвать его парнем, мужи-ком или братком) кивком указал на мои ноги.

Догадливый. Я сидела в инвалидном кресле. Но ноги были прикрыты одеялом. Мне было неприятно, что кто-то на них смотрит.

- Да.

- Немногие бы справились с собой после такого кошмара, - тихо произнес он. - Вы выплескиваете боль в музыке? Да?

Я кивнула.

Незнакомец подошел ко мне и опустился на колени рядом с креслом. Взял мои руки в свои ладони. И мне показалось, что все поплыло перед глазами. Словно в детстве на карусели. Голова стала легкой, а внутри шевельнулось давно забытое шальное веселье. Рядом с ним мне не было больно.

- Меня зовут Сергей. А вас?

- Яна.

Я не узнала своего голоса.

- Расскажите мне все о себе, Яна.

Я хотела, было, сдержаться, но - напрасно. Слова полились потоком. Я рассказывала о родных, о своем детстве, рассказывала то, что позабыла сама и то, что никому не рассказывала. Сбивчиво, сум-бурно, перепрыгивая с одного на другое, не пытаясь представить себя в лучшем виде, я просто гово-рила, захлебываясь невыплаканными слезами и жалуясь на несправедливость мира...

И падая, падая, падая и растворяясь в его черных глазах.

Полностью открывая ему и разум - и душу.

***

Сергей.

Это оказалась девочка восемнадцати лет. Симпатичная. Ее нельзя было назвать красавицей. Прямые русые волосы. Серые глаза. Самые обыкновенные черты лица. Худенькая фигурка. Серая мышка. Та-ких в толпе миллионы. На них не оборачиваются второй раз.

Яна.

Девочка, искалеченная в результате несчастного случая.

Девочка, пожертвовавшая собой, чтобы спасти чужого ребенка. И не ждущая за это никакой благо-дарности.

Девочка, у которой хватило сил не показывать родным свою боль и тоску.

Я восхищался ей.

Ввести ее в транс оказалось очень легко. Я чуть подтолкнул - и она раскрылась передо мной, полно-стью обнажая душу.

Она говорила - а я слушал - и не видел выхода.

Я чувствовал ее боль ее отчаяние, ее безнадежность. Она боролась, но в душе ее были только боль и тоска. В другой раз я предложил бы ей - отпустить ее душу на свободу.

В другой раз.

Если бы Яна была другим человеком.

Если бы я был другим.

Она говорила и говорила. Я слушал. А потом, когда она замолчала и обессилено поникла в кресле, стал рассказывать сам.

Что такое жизнь вампира?

Рожденный воинственной Керой, которой был не нужен, от такого же вампира, ребенка другой Керы и Таната. Тысячелетний скиталец. Бродящий по земле, не зная покоя и отдыха. Не ведая привязанно-стей. Разве можно любить бабочку-однодневку? Разве можно привязываться к существу, которое уже завтра умрет? И ты останешься выть на его (ее?) могиле.

Можно.

Если ты хочешь прожить вечность с разбитым сердцем.

А если нет...

Века текут мимо тебя, но ты их не замечаешь. Люди так же проходят мимо - и низвергаются в мрак Аида. Тебе это безразлично. Ты охотишься, живешь, меняешь времена, страны, имена, отпускаешь кого-то, иногда воюешь для развлечения, иногда, так же, для развлечения, занимаешь высокое по-ложение среди людей. Иногда спишь с кем-нибудь из человеческих женщин. Иногда встречаешься с вампиршами. Кажется, у тебя даже есть дети. Или нет? Все равно они тебе не нужны. Что бы ты стал с ними делать, вампир?

Единственное, что как-то затрагивает - это мировые войны. В них участвовали все вампиры. Надо же сделать подарок родителям?

И мы убивали. Кто-то из нас умер, кто-то родился.

Века текут мимо.

Вечность. Спокойствие. Безразличие. Одиночество.

Яна плакала.

Ее рука гладила меня по волосам.

- Я думала мне хуже всех, - выдавила она. - А на самом деле... бедный... как ты можешь так жить!? Вы же даже не знаете, что такое - счастье.

Где-то в глубине квартиры загремел замок. Я вздрогнул.

- Яна, если твои родители застанут меня здесь - мне придется их гипнотизировать. А сейчас... мне будет тяжело. Я пойду?

- иди. И... приходи завтра, ладно?

Я кивнул - и вывалился с балкона. Помахал рукой - и растворился в тумане.

Зайти на темную сторону я даже и не пытался. Все равно не получилось бы. Не то у меня было со-стояние.

***

Яна.

Родители встревожились, застав меня в слезах. Странно, но я смогла солгать им. Сказала, что про-сто накатила истерика. С кем не бывает? Посуда же цела? Мебель тоже. Я что - железный дровосек, что мне уже и пореветь нельзя!?

Мне поверили.

А я ждала следующего вечера. День тянулся, как старая жвачка. Противно и липко. Я нервничала. Придет!? Не придет!? Зачем ему!? Ну, пожааалуйста!!!

И чуть было не вытолкала Тимку в шею. Лишь бы он побыстрее рванул в свою качалку!

Оставшись одна, я открыла балкон (плевать что зима, он всегда у меня открыт) - и привычно взяла в руки скрипку.

Но не успела я начать играть, как в окошко опять постучали.

- Можно?

- Входи!!!

***

Сергей.

Она ждала меня. Я видел это. По вспыхнувшим радостью глазам. По засветившейся на измученном лице улыбке. По непроизвольному движению навстречу мне.

А я... Я весь день думал - идти или не идти.

Идти?!

Каково это - привязаться к однодневке? Жить вечность с раной на сердце? Пусть не вечность. Пусть сто, двести лет - разве мало!? Глупцы говорят, что время лечит раны. Есть и те, над которыми время не властно.

И я чувствовал - я могу получить именно такую. Если я уйду сейчас, мне почти не будет больно. Ес-ли я возьму билет на самолет, поезд, пароход, да просто поймаю попутную машину - вечером я уже буду далеко отсюда. И останусь таким же спокойным одиноким скитальцем?

Или нет?

Или я буду всю жизнь гадать, что было бы, если бы я пришел!?

Не идти?

Ей будет плохо. Очень плохо.

И это оказалось решающим доводом.

Я не мог причинить ей еще боль.

Я пришел.

Она только начинала играть. Я постучался в окно, вошел и привычно опустился на колени у ее ног. И тихо попросил: