Каринэ Фолиянц - Серафима прекрасная

• Название: Серафима прекрасная
• Автор: Каринэ Фолиянц
• Жанр: Русское современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-227-04545-4

История Серафимы Зориной мало кого оставит равнодушным. Кто-то считает Серафиму героиней, кто-то осуждает ее поведение. Можно сказать, что она «прет по жизни, как танк». Но это не так. Она просто, говоря ее словами, «не плывет по течению щепкой безвольной», умея и приспосабливаться к обстоятельствам, и бороться с ними. Была ли девочка Сима с рождения сильной личностью? Она такой стала! Она сделала себя!

Она делила любимого мужчину с другой женщиной на протяжении двадцати лет, она вылечила больного сына, воспитала дочь, она отстояла свою ферму. И никогда не полагалась на волю случая…

---

Дочь продолжает разговор:

– Пап, вот ты говоришь, что детей малых в капусте находят. А жеребята в конюшне родятся – сама видела. Это как?

– Тебе-то оно зачем? Рано еще про такое знать! – испугался отец.

– А вот вырасту, заведу себе десять лошадок. Нет, сто!

– Как это ты сто штук лошадок-то заведешь? Ты чего, колхоз, что ли? Или ты в председатели метишь?

– А это поживем – увидим!

– Тоже верно. Только не бабское это дело колхозом командовать.

– В нашей стране все равны. Сам говорил!

– А ты меня слушай меньше. Это ты у нас профессор. А у меня чего – семь классов образования. Да и у матери тоже. Ну, пошла! – Отец подгоняет свою лошадь, и она несется еще быстрей, а за ней скачет весь табун.

Осталось позади ковыльное поле. И скала огромная, у которой пасся табун. Солнце вскоре скрывается за линией горизонта, освещая ковыль багряным светом. От этого степь вокруг кажется красной-красной…

Лошадь под отцом скачет быстро-быстро, от этого девочке становится страшновато, и она крепче цепляется за отца.

– Не боись, Симка. Держу! Вот как сама станешь ездить – знай, в седле-то надо крепко держаться, чтобы никто вышибить не мог!

– Выучусь! Ты, пап, за меня не бойся. Говорю тебе – выучусь!

* * *

Маленькое одноэтажное здание почти на краю деревни – Симина школа. Стены недавно побелены. На входе висит плакат: «Учиться, учиться и еще раз учиться».

Весь Симин класс слушает Марию Ивановну – классную руководительницу, учительницу литературы.

Мария Ивановна – тощая, в синей кофточке и с жиденькой косой, уложенной на голове крендельком, – разбирает тетрадки на столе и вещает недобро:

– Стыд вас должен заесть за такие-то оценки по родной литературе! Из пятнадцати оболтусов у троих только четверки за сочинение. Пять двоек – где это видано, а? Зорину вообще хоть единицу ставь! Люди хотят дать рекордам звонкие свои имена! На Олимпиаде в этом году сколько наших спортсменов золотые медали выиграли! А ты, Зорин… ты… Через два года в комсомол вступать! Какой такой комсомол, если ты в шестом классе слово «корова» через «а» пишешь! Это в советской-то школе. Встань, Зорин, горе наше общественное!

Витя Зорин хоть и двоечник, зато самый красивый мальчишка в классе! Глаза большие такие, ясные, голубые, светлые волосы. Встал лениво и пробубнил:

– А чё я-то, Марь Иванна? Я чё, хуже всех?

– Самокритика – это замечательно, Зорин. Это по-пионерски, – обрадовалась Мария Ивановна. – Да, Зорин, ты хуже всех. Книгу ты прочел одну в жизни. Называется «Букварь»!

Класс зашелся от смеха, а учительница продолжала возмущаться дальше:

– Тише, тише! А все почему, Витя? Потому что мать твоя, вместо того чтобы в колхозе как следует трудиться, теплицами занимается, помидорчики растит – и ты при ней! И ничего ты в этой жизни не знаешь, кроме этих куркульских помидоров! В теплице целый день пашешь, вместо того чтобы читать… Гляди, на базаре еще раз увижу – уши тебе надеру! Грамотей!

Класс снова засмеялся. Мария Ивановна подошла к Симе:

– Симочка Кузина, возьми ты над ним пионерское шефство. У тебя есть чему поучиться!

– Мария Ивановна, а если он не захочет? – тихо спросила девочка.

– Не хочет – заставим. Не может – научим! Смотри, Зорин, на Симочку. У нее у единственной пятерка по сочинению. Она на нашем учебном фронте передовичка. Самая передовая передовичка.

Дети промолчали, лишь одна девочка прыснула со смеху. Это была Ира Долгова – первая красавица в классе.

– И нечего лыбиться, Долгова. У тебя-то самой кроме ветра в голове ничего не водится! – заметила педагог.

А та кокетливо возразила:

– Зато я не очкастая и не толстая.

Мария Ивановна рассердилась не на шутку:

– А ну выйди вон из класса! Кому сказала!

Долгова поднялась, поправила свои хвостики и начала неторопливо собирать портфель.

– Кого ждем? Шевелись, шевелись!

Долгова очаровательно улыбнулась:

– Мне, Марь Иванна, одной скучно. Можно Зорин со мной пойдет? Идешь, Витек?

Витька по зову красотки встал немедленно и тоже начал собирать портфель. Одноклассники за этим внимательно наблюдали. А внимательней всех смотрела на это Сима… С болью смотрела. Нравится ей Витька, а он Иру любит…

Учительница перешла на крик:

– Да вы что, хотите, чтобы я директору пожаловалась? На совет дружины хотите? Вылетите из школы, потом обратно никто не возьмет! А ну, Зорин, сядь на место! Сядь, я кому сказала!

Класс шумит, и кто-то один громко крикнул:

– Марь Иванна, он к помидорам своим торопится!

– Я вам покажу помидоры! Я тебе, Зорин, покажу теплицу! Ну, кто еще хочет выступить? – завелась Мария Ивановна.

Воцарилась гробовая тишина…

– Попробуйте только рот открыть – всем неуды по поведению вкатаю. Всем… Кроме Симы. Вот тогда завертитесь, как рыбка на крючке! Симочка, иди сюда! Бери своего подшефного Зорина, будешь ему пересказывать содержание «Капитанской дочки» – он сам ее в жизни не прочтет! Давай!

Сима встала и сделала шаг к Зорину, но он заявил рассерженно:

– Тебя еще не хватало!

Ох, неизвестно, чем все это бы закончилось, но только в класс заглянул сухопарый мужчина лет сорока – это был директор:

– Мария Ивановна… можно вас?

Учительница быстренько прихорошилась и побежала к выходу – весь класс, вся школа и вся деревня знали, что любит она директора давно и безответно. Дети загудели. В дверях Мария Ивановна обернулась:

– Про неуд по поведению помним все! Встали!

Класс встал. Только Мария Ивановна вышла за дверь, как к Симе подошла Ирочка Долгова, коварно улыбаясь.

– Витек, а хочешь знать, кто про мамку твою и про помидоры Марь Иванне настучал? Вот эта… – Она кивнула на Симу.

– Неправда! Я не стучала! Я никогда не стучу!

Симу трясло от обиды! Ведь в Витьку она давно была влюб лена, а вот Ирочку терпеть не могла!

Долгова не унималась:

– Да? А чего ты тогда в отличницах ходишь – просто так, что ль?

– Я занимаюсь, потому и отличница! – честно ответила Сима.

– Ой, она занимается! – хихикнули девчонки.

– Стучит, стучит! На каждого! И перед директором на задних лапах ходит, и перед Марь Иванной! Я слыхала все! – подливала масла в огонь Ирка.

– Симка, а ну докажи, что это не так? – вступился за Симу кудрявый Вовка.

– А чего мне оправдываться? Это она дура! – кивнула Сима на Долгову.

– А ты… ты жаба! Гляньте, девчонки, на морду ее скособоченную. Ты же зеркала дома боишься? Боишься! – закипела хорошенькая Ирка.

Класс снова засмеялся. Сима, не выдержав, сильно пихнула Иру, и кто-то крикнул:

– Бей ее! Бей жабу!

А детям только того и над было… Окружили ее плотным кольцом…

– Бей жабу!

… Удары сыплются на Симу со всех сторон. Оголтелая толпа бьет ее, бросает на пол. Сима молчит, не зовет на помощь.

… Сквозь плотное кольцо своих мучителей она увидела, как неподвижно стоит у доски Зорин. Вот кто-то сорвал с нее очки. Долгова крикнула:

– Дай сюда! Ослепни, жаба!

Красавица со злостью бросила Симкины очки об пол…

Витя не выдержал:

– Хорош, ребята! Эй, ща Марья вернется. Пошли, говорю!

…Витин голос отрезвил мучителей, они стаей вылетели из класса. И он тоже готов был уйти. Только задержался, подобрал с полу полуразбитые очки.

– На! Держи.

Он протянул их избитой девочке. Сима посмотрела на него с нежностью и благодарностью:

– Спасибо! Витя, постой, а как же «Капитанская дочка»?

– В другой раз! – усмехнулся Витька.

В дверь заглянул друг Зорина:

– Витек, атас! Там Марья в конце коридора! Чешем отсюда!

И Витя убежал…

– Витя, постой! Постой! – закричала вслед ему Сима.

Марья Ивановна, войдя в класс, увидела растрепанную, с разорванным школьным фартучком Симу, которая напяливала на нос пострадавшие очки:

– Что здесь было, кто тебя так? Зорин, да? Симочка, ты что молчишь! Он у меня из школы вылетит, охламон такой! Сима, говори, ну…

Сима повернула к Марии Ивановне гордое личико:

– Не бил он меня, слышите, не бил! Просто я упала! Я сама, случайно!

– Как это – просто? – удивилась учительница. – Просто не падают, да так, чтоб стекла из очков повылетали! Как это так?

– А вот так! – ответила Сима и вышла в коридор, хлопнув дверью…

Сима понуро брела по деревенской улице, чуть не по земле волоча портфель.

У забора ее дома шептались две соседки:

– В кого Симка такая уродилась? Иван парень ладный. Лида в девках вообще красавицей была! А эта! Ни кожи, ни рожи…

– Погоди еще! У меня вон Танька была колобок колобком, ты вспомни! А сейчас от женихов отбоя нет.

– У Таньки сызмальства морда была – загляденье, – возразила одна соседка другой. – Как твоя свекровь померла да перестала ее молоком парным пичкать, так у Таньки фигура и нарисовалась! Ты чего сравниваешь Таньку и эту…

Сима вошла в дом. Соседки продолжали толковать у забора.

Подошла к старому трюмо, угрюмо глянула на себя… Неказиста. Ростом мала. На носу очки разбитые… Плакать захотелось!