Китти Бернетти - Тысяча и одна ночь (сборник)

• Название: Тысяча и одна ночь (сборник)
• Автор: Китти Бернетти
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Эротика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-72356-0

Сборник эротических новелл, которые уведут читателя в мир любви, страсти и глубоких переживаний героев. В этой книге собраны только самые достойные образцы эротической прозы! Прекрасный литературный стиль, захватывающие сюжеты способны увлечь даже самого предвзятого читателя.

Новелла «Тысяча и одна ночь»

Бриз Монаган за глаза на работе называют снежной королевой. У этой девушки нет времени ни на любовь, ни на чувства: она занята махинациями, чтобы прокормить свою семью. Владелец фирмы догадывается, что у нее есть секрет, и начинает шантажировать девушку. Пока он увлечен Бриз, ей нечего бояться…

Новелла «Не в фокусе»

Седрик Эпсон — богатый покровитель молодых и талантливых особ — заказывает у начинающего фотографа Элоизы семейный портрет. Но рабочая поездка приобретает неожиданный поворот: на загородной вилле, куда приезжает для этой работы Элоиза, царит настоящий разврат, в котором молодая девушка с удовольствием принимает участие.

Новелла «Высокая цена»

Одна случайная встреча способна изменить всю жизнь, но Кейси никогда не думала, что это может произойти именно с ней. Она одинокая вдова, которая знает цену настоящим чувствам, страданиям и не позволяет себе увлекаться мужчинами. Готова ли она сделать шаг навстречу новой любви и какой будет цена?

Читайте и наслаждайтесь книгами серии «Секретная библиотека».

---

А затем на ее лицо упала тень. Она приподнялась, думая, что это облако заслонило солнце, прикрыла ладонью глаза и увидела человека, стоявшего на расстоянии нескольких футов. Она поднялась на локте, груди закачались, капелька ее сока потекла по бедру.

Это был Джей, в своем жилете и шортах из лайкры похожий на античного бога. Его тело лоснилось от тренировок, мужественное и мускулистое, но лицо оставалось совсем детским. Джей был младшим ребенком, более невинной версией своего старшего брата. Под его гладкой кожей пробивался лихорадочный румянец. Яркие голубые глаза нагло уставились на ее огромные груди. Ну да, они были голыми и дерзко свисали, освещенные ярким солнцем. А куда еще мог смотреть мальчик? Ее соски снова затвердели, превратившись в небольшие стрелы, направленные точно на него.

Джей сглотнул и повозил босыми ногами в пыли, пытаясь принять своего рода самодовольную позу. Его пенис выпирал через обтягивающие шорты.

— Они все уехали на весь день. Сказали, чтобы я был здесь.

— Ты все сделал правильно. Я сделала несколько твоих снимков на воде. — Ее голос разорвал жужжащую тишину. — Ты гребешь в Хенли этим летом?

— Да, и завтра я еду со своей командой в тренировочный лагерь в Штатах. — Он оглянулся на свою вытащенную на берег лодку, сохнущую у него за спиной. — Это лучший способ отделаться от прошлого. Вчера вечером все немного сошли с ума.

Трепет в животе Элоизы вернулся с удвоенной силой. Ее крутило и сдавливало от страсти. Она спросила себя — а не был ли Джей в курсе того, что происходило в ее спальне, и не понимает ли он затруднение, которое ее охватило. Извиваясь, она вытащила из-под себя полотенце и завернулась в него.

— Хочешь немного воды?

— Мой папа говорит, что никогда нельзя принимать напитки от незнакомцев, — прокаркал он с кривой усмешкой, опускаясь на корточки около нее и делая глоток.

— О, я полностью безопасна! Я нападаю на людей только со своей камерой. — Она махнула ему бутылкой. — Но я сказала бы, что ты достаточно большой, чтобы позаботиться о себе.

Она похлопала по полотенцу рядом с собой. Действительно большой. Да, настолько, что вот-вот разорвет штаны.

Она спокойно взяла у него бутылку, не спуская зеленых глаз с его горящих синих. Не вытирая горлышко бутылки, она провела языком по влажному кольцу прежде, чем сделать полный глоток. Теперь, когда холодная жидкость с бульканьем понеслась вниз, его глаза опустились на ее горло.

— Мой брат обеспокоил вас вчера вечером? — внезапно спросил он. — Я видел, как они с Фредди входили в вашу комнату.

Бутылка поколебалась над ее раскрытым ртом — она обдумывала ответ.

— Они сказали, что Фредди собирается изучать фотографию.

— Да, это правда. Здесь, в Лондоне.

Даже сейчас ей было интересно.

— На самом деле они хотели спросить меня, что произошло у меня с Мими. — Она снова облизала бутылку движением, наводящим на размышления. — Ты знал, что Рик страстно хочет вашу мачеху?

Он покраснел еще сильнее.

— Да. Я сказал ему, что он извращенец.

— Это не так. В конце концов, она очень сексуальная леди. — У Элоизы мелькнула довольно злая мысль. — Ты хочешь увидеть фотографии?

Не ожидая ответа, она вручила ему камеру, начиная со снимков не в фокусе, которые были сделаны, когда они втроем совокуплялись прошлой ночью. Скорее всего, это было не очень уместно. Но когда Седрик вошел в ее жизнь, все правила поблекли и потеряли значение.

Пока Джей просматривал снимки, кусая губу с очевидной страстью, Элоиза откинулась назад, оставив бутылку между ногами. Она противилась стремлению подвигать ею вверх и вниз по своей горячей расселине.

— Черт. Они сенсационны. Настоящее порно! — Его молодой голос стал глуше и яростнее, в нем прорезался более глубокий, мужественный тембр, противоречащий его юному лицу. — Подождите, пока я не поговорю с Риком. Здесь вы втроем! Папа не говорил нам, что вы были… Господи, это круто!

Влагалище Элоизы несколько раз неудержимо дернулось, поскольку она видела, какой эффект оказали на него эти снимки. На его пенис. Бутылка скользнула между ее половыми губами и толкнула крошечный бутон клитора. Она схватила ее ногами, капельки сконденсировавшейся воды смешались с ее потом и влагой.

— Но кто их сделал? — Джей бросил последний вялый взгляд на снимки, а затем выключил камеру. Она пожала плечами, и полотенце упало. Ее грудь напряглась, и Джей уставился на мгновенно сжавшиеся и покрасневшие соски.

— Этого никто не знает, — пробормотала она, пытаясь действовать очень спокойно и сидеть совершенно неподвижно, чтобы не встревожить его. — Похоже, в дом проник некий соглядатай. Или это один — или одна — из семьи. Один из служащих. Кто знает? Есть и другие снимки — меня и Мими. Хочешь на них посмотреть?

— О, боже мой. Да.

Как приманенное дикое животное, он подошел к ней немного ближе, отбрасывая светлые волосы от разгоряченного лица. Они смотрели на нечеткие изображения, и дыхание обоих стало более резким.

— А как насчет попробовать все на практике?

Он сдался. Джей понравился ей тем. Он старался сдержаться, не быть необузданным и высокомерным, как его брат, и не спускал глаз с ее сосков, которые становились все темнее и тверже. Это невозможно было проигнорировать.

Нежнейший ветерок ласкал ее голую кожу.

— Я не могу, — каркнул он через мгновение. — Я никогда не делал этого… не пробовал…

О, это была единственная поддержка, в которой она нуждалась. Великолепный милый мальчик, просто очень правильный и готовый к тому, чтобы лишиться девственности. Сейчас была ее очередь быть опытной женщиной.

Элоиза встала на колени и наклонилась вперед, замерев, когда он глазел на ее груди, подпрыгивающие перед его лицом, как будто они были предлагаемыми ему шариками мороженого. Тихо, спокойно, ловись, обезьянка…

Элоиза взяла одну его руку, которая отчаянно копалась в песке. Она подняла ее, как теплое животное, и поместила на одну напрягшуюся грудь. Ее сосок уперся ему в ладонь. Его пальцы впились в мягкую плоть, заставляя его страдать от вожделения. Элоиза немного раздвинула колени, чтобы добиться более устойчивого положения, и вынула бутылку. Затем она откинулась назад, так, что ее позвоночник выгнулся дугой, а грудь выдвинулась к нему, подпрыгивая при каждом ударе сердца.

Сухая трава шелестела под легким ветерком, волны бились о берег, пробужденные проплывающей лодкой. Ее грудь исчезла у него между руками. Его голубые глаза просили разрешения. Теперь они оба задыхались от страсти.

Ее голова стала тяжелой и мягко покачивалась. Энергия кипела у нее между ногами. Элоиза была готова опуститься под него, раскинуть руки и ноги, позволить ему схватить себя и взять, толкать и бить. Она хотела превратить его в мужчину. Уединенность, жара, открытая площадка, мальчик с телом бога. И много времени.

Она наблюдала, как его пальцы исследуют ее груди, блуждают между ними и мнут их, сдвигая их вместе, играя с ними, как он не отрывает глаз от ярко-малиновых сосков. Затем она встала на колени и втолкнула их в его нетерпеливое лицо. Возникла пауза, наполнявшая его энергией. Его дыхание стало свистящим, хриплым. Она хотела, чтобы он понюхал ее, облизал, высосал, укусил. Она — его первая настоящая женщина. Она хотела, чтобы это стало тем, о чем он расскажет своим друзьям, о чем скажет брату, что запомнит навсегда. Его первый раз.

Он спрятал лицо в ее груди. Она потерла одним тугим темным соском по его губам. Кончик его языка попытался попробовать ее. Ее колени задрожали, и она сжала его плечи. Грудь изогнулась так, что сосок оказался точно у него во рту.

Его язык снова дернулся. Руки, которые незадолго до этого нажимали на весла, сдавливали ее груди, заставляя их петь от боли. Затем его мягкие губы взяли сосок, втянули горящий бутон в рот и высосали. Она закачала его светлую голову, как в колыбели, ее тело слегка покачивалось от желания.

Она смотрела на тихую реку, на жаркий воздух, колеблющийся вокруг большого пустого дома, на птицу, прыгающую неподалеку от них в пыли, на этого красивого мальчика, сосущего ее болезненно напряженный сосок. Он взял другую грудь, поворачиваясь то к одной, то к другой, складывая и сося их, издавая стоны, кусая и давя все сильнее, и ее тело начинало уступать ему. Когда он обрел навык, его рот стал более грубым, и она прижалась к нему сильнее, чтобы доставить ему и себе больше удовольствия.

Она развела ноги и закачалась, медленно подталкивая его так, чтобы он, все еще сосущий ее грудь, упал. Теперь ее груди нависали над ним, как мягкие шары, пойманные его загорелыми пальцами. Она наклонила свою промежность к его паху. Ткань его шортов начала тереться о ее кожу и его член, твердый и готовый к действию.

Все еще приближая свои груди к его лицу, она схватила шорты Джея и начала скатывать их вниз, как вторую кожу. Он послушно приподнял бедра. Его вертикально стоящий пенис вырвался на свободу, сильно вибрируя и пульсируя в грубой путанице светлых завитков. Боже, да это же настоящее произведение искусства, как и любой пенис. Она должна сделать фотографическое исследование! Его поверхность была гладкой, как бархат, и лиловая мерцающая слива уже выступала из мягкой крайней плоти.