Николай Цветков - Гений зла Сталин

• Название: Гений зла Сталин
• Автор: Николай Цветков
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-68484-7

Нынешние сталинисты пытаются убедить нас, что все старшее поколение на их стороне и ностальгирует по «стальной руке» «кремлевского горца». Однако автор этой книги, ветеран-фронтовик, воевавший в 22-м гвардейском воздушно-десантном полку и тяжело раненный на Курской дуге, а после войны работавший в Службе внешней разведки, опровергает советскую ложь и разоблачает Сталина как величайшего злодея в истории.

Каким образом малограмотный инородец с тяжелым грузинским акцентом и заметными физическими дефектами стал единоличным властелином огромной страны, залив ее кровью и уничтожив генофонд народа? Какую цену пришлось заплатить за насильственную коллективизацию, Голодомор, бойню 1937 года и катастрофическое начало Великой Отечественной? Как Сталин фактически спровоцировал нападение Гитлера, обезглавив армию накануне войны, и «проспал» вражеский удар? Правда ли, что в июне 41-го кремлевский тиран впал в прострацию, а затем дважды тайно обращался к фюреру, умоляя о мире в обмен на уступку всех оккупированных территорий, и даже после войны не раз говорил, что СССР и Третий Рейх могли быть союзниками и что «вместе с Гитлером мы весь мир победили бы»?

Отвечая на самые болезненные вопросы истории, эта книга разоблачает кровавые сталинские мифы, осуждает человеконенавистническую идеологию сталинизма, который сейчас «лезет из всех щелей», и неопровержимо доказывает: если Сталин и был гением, то ГЕНИЕМ ЗЛА!

---

19 октября 1941 года по решению правительства митрополиты Сергий и Николай с небольшой группой духовенства были эвакуированы в Ульяновск.

На территории СССР, не подвергавшейся немецкой оккупации, положение Церкви в первый год войны оставалось без ощутимых перемен. В немногих действовавших храмах наряду с совершением богослужений духовенство уже в первые месяцы войны стало проводить сбор денежных и иных материальных средств, вещевых и продуктовых посылок в Фонд обороны. К концу войны Русской Православной церковью (РПЦ) было собрано более 300 млн рублей, не считая драгоценностей, вещей и продуктов.

В 1944 году митрополит Николай передал Красной Армии построенную на средства РПЦ танковую колонну «Дмитрий Донской», состоявшую из 40 танков.

Последовательная политическая лояльность по отношению к режиму, проявленная руководством РПЦ в первый год войны, и активная деятельность по сбору средств на нужды обороны способствовали некоторому положительному изменению в религиозной политике государства.

Кроме того, Сталину было известно, что в английском парламенте и в конгрессе США многие депутаты и конгрессмены не хотели установления союзнических отношений с СССР именно из-за богоборческой политики его режима. Во время визита Молотова в Лондон и Вашингтон в июне 1942 года Черчилль и Рузвельт объяснили ему затруднительность для их народов сотрудничать с богоборческим и христоненавистническим сталинским режимом.

Рассчитывая придать цивилизованный вид политическому облику СССР в глазах западных союзников, Сталин стал предпринимать попытки использовать РПЦ в своей политике. В 1942 году была резко сокращена атеистическая пропаганда. Прекратил свою деятельность Союз воинствующих безбожников. Во второй половине 1942 года существенно уменьшились репрессии против духовенства. В Ульяновск стали прибывать за получением назначений на епархии и приходы представители духовенства, многие из которых были освобождены из мест заключения.

4 сентября 1943 года состоялась встреча Сталина с митрополитами Сергием, Алексием и Николаем.

Отметив кратко положительное значение патриотической деятельности Церкви, Сталин просил митрополитов высказаться об имеющихся у Патриархии назревших, но неразрешенных вопросах.

Митрополит Сергий назвал в качестве такого вопроса получение разрешения правительства на проведение собрания Архиерейского собора для избрания патриарха и образования при нем Священного синода как совещательного органа в составе 5–6 архиереев.

Сталин положительно реагировал на просьбы митрополита. Было решено собрание Собора провести в ближайшие дни, а главе Церкви присвоить титул «Патриарха Московского и всея Руси».

Со своей стороны Сталин сообщил собеседникам: «Правительство вам может предоставить завтра же вполне благоустроенное… помещение, предоставив вам трехэтажный особняк в Чистом переулке, который занимался ранее бывшим немецким послом Шуленбургом…»

Далее Сталин предложил образовать специальный государственный аппарат — Совет по делам Русской православной церкви и назначить председателем Совета Карпова Г.Г. (начальника 4-го отдела 3-го Управления НКВД по борьбе с церковно-сектантской контрреволюцией).

Митрополиты выразили Сталину благодарность и благожелательно отнеслись к назначению Карпова. Сталин рекомендовал Карпову в его деятельности «больше подчеркивать самостоятельность Церкви».

Тогда же был создан Издательский отдел Патриархии и образован «Журнал Московской патриархии».

15 мая 1944 года скончался патриарх Сергий. Его место занял митрополит Алексий, избранный на заседании Поместного собора 31 января 1945 года открытым голосованием.

22 августа 1945 года постановлением правительства было предоставлено Патриархии, епархиям и приходам ограниченное право юридического лица и возможность открывать финансовые счета, заключать сделки, покупать имущество.

Руководство Церкви проявляло лояльность к режиму даже в период жесточайших гонений на нее и осуществляло свою деятельность в рамках, определенных ей правительством.

Вместе с тем правительство всячески стремилось сдерживать открытие храмов. Из заявлений об открытии 4292 храмов, полученных в 1944–1945 годах, было разрешено открытие только 716 церквей. Деятельность РПЦ по-прежнему жестко ограничивалась лишь совершением богослужения и сбором пожертвований на нужды армии.

А лидер современных коммунистов Г. Зюганов ничтоже сумняшеся утверждает: «Прав был по-своему Иосиф Сталин, сделавший многое для возрождения православия в нашей стране». («Аргументы и факты», № 32, 2012 г.)

Универсальный редактор и литературный критик

Сталин в юности пробовал писать стихи, и они даже были напечатаны в газете Ильи Чавчавадзе «Иверия». К 70-летию вождя Маленков и Поскребышев заказали перевод их на русский язык для быстрого издания. По заявлению Маленкова, Сталин, «со свойственной ему скромностью», запретил их публикацию.

Говорят, что Сталин даже пытался перевести на русский язык поэму Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре», но эта задача оказалась ему явно не по силам.

Став генсеком, Сталин очень пристально следил за тем, что происходило на литературном фронте. Он жестко определял роль того или иного писателя в жизни страны, выносил окончательные оценки отдельным произведениям, давал «руководящие указания» писателям. Зачастую лично готовил директивы об исправлении допущенных, по его мнению, ошибок. Настоятельно советовал, как нужно беспощадно выкорчевывать врагов.

Широко известна характеристика Сталина сказки Максима Горького «Девушка и Смерть». «Эта штука сильнее, чем „Фауст“ Гёте (любов(ь) побеждает смерть)».

В письме Горькому 17 января 1930 года Сталин посетовал на то, что на книжных рынках фигурировала масса рассказов, рисующих «ужасы» войны и «внушающих отвращение ко всякой войне (не только к империалистической, но и ко всякой другой)». «Эти буржуазно-пацифические рассказы, не имеющие большой цены. Нам нужны такие рассказы, которые подводят читателей от ужасов империалистической войны к необходимости свержения империалистических правительств, организующих такие войны».

В феврале 1929 года Сталин с Кагановичем беседовали с группой украинских писателей. В ходе беседы Сталин причислил к попутчикам и «липовым коммунистам» Всеволода Иванова и Бориса Лавренева, но отметил при этом, что они приносят гораздо больше пользы, чем 10–20 или даже 100 писателей-коммунистов, «которые пичкают, пичкают, а ни черта не выходит».

«Безусловно чужим человеком» он назвал «этого самого, всем известного Булгакова», добавив, что «едва ли он советского образа мысли», хотя и принес «все-таки пользу, безусловно…» «Насчет „Дней Турбиных“ я ведь сказал, что это антисоветская штука и Булгаков не наш». (Тем не менее Сталин многократно смотрел этот спектакль во МХАТе.)

Затем Сталин прошелся по зарубежной классике. Например, он назвал «Женитьбу Фигаро» «пустяковой и бессодержательной вещью — это шутки дармоедов и дворян и их прислужников».

Сталина никогда не покидало желание прослыть тонким и глубоким знатоком отечественной и мировой литературы. В своих выступлениях он нередко использовал образные или хлесткие выражения из классики.

Отношение Сталина к литературе и к писателям в полной мере проявилось в его редактировании остросоциальной пьесы «Ложь» драматурга Александра Афиногенова. Он вычеркнул слова одного из персонажей пьесы, звучавшие как вызов авторитарному режиму:

«Мы становились большевиками в непрестанной борьбе с могучими противниками… А вы растете на готовых лозунгах. Вам предложено — либо верить на слово, либо молчать. Единственным вашим багажом становятся истины, усвоенные в порядке директивы… Предписано считать их правдой. А что, если это не так? Что, если „правда“, которой ты веришь, есть ложь в основании своем? И ты споришь… о конечной неправде — не видя того, что вся страна лжет и обманывает — ибо сама она обманута».

Другой персонаж пьесы, Нина Ковалева, работница проволочно-гвоздильного завода, говорила:

«Мы ходим на демонстрации столько лет и вам верим много лет — но все это непрочно… Нам сравнивать не с кем, да и не дают нам сравнивать, и не знаем мы, что будет завтра генеральной линией — сегодня линия, завтра уклон (Сталин это место подчеркнул. — Прим. авт.)… А я устала так жить, я хотела бы сама во всем разобраться… А врем мы, и обманываем, и подличаем, и друг друга ненавидим, как сто лет назад, а может быть, даже хуже».

Вычеркнув эти рассуждения героини, Сталин вдоль всей страницы с явным раздражением написал: «К чему эта унылая тарабарщина?»

Не скрывая явного раздражения, Сталин в заключение вопрошал: «Почему-то все партийцы у вас уродами вышли, физическими, нравственными, политическими уродами… Не думаете ли, что только физические уроды могут быть преданными членами партии?» И вынес вердикт: «Пустить пьесу в таком виде нельзя».