Грег Кинг - Первая мировая. Убийство, развязавшее войну

• Название: Первая мировая. Убийство, развязавшее войну
• Автор: Грег Кинг
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-080052-0

Книга «Убийство, развязавшее войну» вновь обращает читателя к событиям 1914 г., когда две пули, выпущенные сербским националистом Гаврило Принципом в Сараево, унесли жизни Франца Фердинанда и Софии Хотек. С того рокового дня прошел уже целый век. Какое другое событие, кажущееся случайным, на протяжении последнего столетия так повлияло на нашу современность? Эти две пули не только положили конец жизням Франца Фердинанда и Софии: они стали катализатором мировой войны и всех ужасов, которые вместе с ней последовали. Если бы не было Сараево, произошли бы русская революция, Вторая мировая война и «холодная война»? 

---

Дождь все еще шел, когда два дня спустя молодые сели в карету и отправились на вокзал. София, одетая в легкое летнее платье и черную соломенную шляпку, благодарила школьников, бросающих полевые цветы в проезжающую мимо них карету. Пара поблагодарила мэра и села в поезд, чтобы провести свой медовый месяц в замке эрцгерцога Конопишт в Богемии. Как признавался Франц Фердинанд Беку, это был «самый счастливый день в нашей жизни».

Глава V «НЕ ПОЗВОЛЬ ЕЙ СЧИТАТЬ, ЧТО ОНА ОДНА ИЗ НАС!»

В течение двух недель молодожены блаженствовали в Конопиште, радуясь своей победе. Через неделю после свадьбы Франц Фердинанд писал своей мачехе: «Мы оба несказанно счастливы и обязаны этим прежде всего вам. Где бы мы были сегодня, если бы вы так благородно и трогательно не взяли бы нас под свое крыло! Мы никогда не перестанем выражать вам благодарность, и эта благодарность безгранична. Мы не можем предложить вам взамен ничего, кроме нашей полной уверенности в том, что вы проделали такой важный для нас труд и сделали двоих ваших детей счастливыми на всю оставшуюся жизнь… Софи — это сокровище, и я безмерно рад ему! Она может так хорошо заботиться обо мне; я в отличной форме, здоров и намного меньше нервничаю. Я словно бы заново родился. Она обожает вас и постоянно говорит о вашей любви и доброте. Я имею твердое внутреннее ощущение, что мы оба будем несказанно счастливы до конца наших дней. Милая, добрая мама, вы были совершенно правы, решив помочь мне! Всемилостивый Господь, которому мы молимся с Софи два раза в день в церкви, обязательно вознаградит тебя, моя добрая мама, за все, что вы для нас сделали. Я обнимаю тебя и моих сестер, целую ваши руки, навечно ваш самый верный и любящий сын Франци».

Пара проводила свои дни в замковом саду, прогуливались вдоль Ober Kreuzweg. Так называлась улица в Дрездене, где скрывалась София со своей сестрой от негодования, вызванного ее любовным романом с эрцгерцогом, но эта улица была и символом упорной борьбы за их союз. Через две недели они покинули Конопишт и переехали в охотничий домик рядом с Лёллингом в Каринтии. Насколько возможно, они старались сохранять инкогнито, путешествовали по окрестным деревням, ходили на мессы и устраивали пикники в лесу среди ничего не подозревающих других парочек.

Но идиллия не могла продолжаться вечно. Те же венские газеты, что писали о их романтическом союзе как о торжестве любви, обратились к очередному королевскому скандалу в Европе. В разгар медового месяца Франца Фердинанда и Софии король Сербии Александр объявил о своей помолвке с фрейлиной своей матери Драгой Машин. Она была простолюдинкой, с сомнительной репутацией и считалась совершенно не пригодной на роль королевы-консорта. Журналисты, которые воздерживались раньше от осуждения морганатического брака Франца Фердинанда, сейчас выплеснули весь свой яд и проводили параллели между Софией и Драгой. Бездушные хроникеры спрашивали — как мог король жениться на той, кто гораздо ниже его по положению? Александр, выбрав себе такую неподходящую супругу, наносил удар по самому благородству престола. Он заботился больше о личном счастье, чем о долге. Франц Фердинанд, прочитав сообщения, содержащие тонко завуалированные нападки на его собственный брак, хотел жаловаться Францу Иосифу, но София остановила его, указывая на то, что они сами покажутся тогда слишком чувствительными и ранимыми.

В сентябре Франц Фердинанд и София приехали в Вену, остановившись на первое время во дворце Бельведер. Одно из красивейших зданий города в стиле барокко, это архитектурное чудо начало свою жизнь как летняя резиденция принца Евгения Савойского, высокопрофессионального наемника, спасшего Вену от завоевания турками. В начале 1717 г. архитектор Иоганн Лукас фон Хильдебрандт преобразовал уходящий вниз участок города в ослепительный дворцовый комплекс. Одноэтажный павильон с комнатами в строгом классическом стиле, получивший название Нижний Бельведер, располагался в нижней части комплекса. Строгая сдержанность этого места постепенно исчезала в поднимающихся по склону садах, с посыпанными гравием дорожками в тени раскидистых лип, мраморными скульптурами и живописными партерами, каскадами водопадов, впадающих в бассейны, становясь все более величественной по мере приближения к яркому Верхнему Бельведеру. Он располагался на вершине холма, доминируя над всей окружающей местностью. Его окна обрамляли кариатиды и резные колонны, а по краям размещались укрытые куполами беседки; фасад из бледного камня гармонировал с покрытой медью крышей, приобретшей со временем зеленоватый оттенок. Все это было настолько впечатляющим, что мало кто решался жить здесь на протяжении прошедших веков: последний раз Габсбурги пользовались этим дворцом в 1770 г., когда императрица Мария Терезия давала здесь прощальный ужин для своей младшей дочери Марии-Антуанетты как раз перед ее отъездом, чтобы стать злополучной королевой Франции.

Роскошный интерьер скрывался и за стенами дворца. Великолепная двойная лестница из белого мрамора поднималась между огромными фигурами херувимов и богато украшенными черными коваными фонарями. В центре дворца был Мраморный зал, его стены из красного мрамора украшали золоченые пилястры, а с высокого потолка спускались сверкающие хрустальные люстры. Пройдя через двери Французского входа на балкон над садом, взгляду открывалась панорама окружающего города с множеством церковных шпилей, за которой, казалось, угадывались далекие зеленые холмы Венского леса. Все три этажа дворца наполняли превосходные комнаты и залы, украшенные аллегорическими рельефными изображениями, потолками, расписанными в стиле trompe l’oeil («обман зрения»), с изображениями битв древних богов и полами с инкрустацией из редких и контрастных пород дерева.

Строгий и элегантный, наполненный отзвуками героического прошлого, дворец был замечательным. Но для проживания семьей дворец Бельведер не являлся самым комфортным местом. Франц Фердинанд потратил два года на его реставрацию, провел центральное отопление и электричество, установил современную сантехнику и ванные комнаты, и в сентябре 1900 г. дворец был готов для встречи его невесты. Потолки в частных апартаментах, выходящих окнами в сад, были снижены, чтобы комнаты стали более уютными и пара могла располагаться в любой из них, в зависимости от настроения и времени суток. Диваны и кресла в стиле неорококо были не совсем уместно обтянуты кожей или покрыты ярким английским ситцем и восточными коврами, пальмы в горшках боролись за лидерство с дамасским узором стен; столы заполняли фотографии в рамках, настольные лампы под балдахином и различные предметы викторианского bric-á-brac («брик-а-брака»). Все было выполнено в лучшем буржуазном вкусе, вполне комфортно, и совершенно неуместно в комнатах, исполненных в стиле барокко.

Император приехал сюда в начале сентября, чтобы осмотреть ремонтные работы и, что еще более важно, встретиться с женой своего племянника. «Все прошло достаточно хорошо, — писал Франц Иосиф. — Она была естественна и скромна», — признавался он и недобро добавлял, что София «не выглядела слишком молодой». Этот визит стал началом бурных и достаточно сложных отношений, где личное радушие сменялось династическим неодобрением, которые затрагивали практически все стороны жизни Франца Фердинанда и Софии. В эти первые дни императора все еще возмущал этот брак, который он считал нежелательной и вынужденной уступкой. Говорят, что когда он упоминал Софию, он называл ее «женщина из Бельведера» и даже якобы однажды признался: «Этот брак разрушает мою старость. Если бы я мог, я бы признал его недействительным».

«Некоторые люди, — писал один придворный, — видят в Софии злоумышленницу против древнего Императорского Дома». Два брата Франца Фердинанда, Отто и Фердинанд Карл, пытались делать вид, что Софии просто не существует, избегая любых ситуаций, где они могли бы вынужденно с ней встретиться. Дамы из императорской семьи были особенно жестоки, настаивая на том, что София «проложила себе путь в круг элиты, к которой она, естественно, не принадлежит». Как замечал один историк, «они относились к Софии как к простой фрейлине, которая вызвала к себе внимание Двора и его гнев за то, что поймала в свои силки наследника трона. Они вели себя с ней как с обычной фрейлиной, унижая ее». Эти властные женщины играли в злые игры. Когда София давала обед или устраивала небольшой прием, эрцгерцогиня немедленно назначала на этот же вечер крупное мероприятие. Согласно этикету, это заставляло гостей Софии отказываться от ее приглашения.

Только бывшая наследная принцесса Стефания сохраняла дружеские отношения с парой возлюбленных. Ее дочь Элизабет заработала «фанатичную ненависть и глубокое презрение» за то, что распространяла «злобные слухи и грубые сказки». Она жаловалась, что однажды, когда они обе присутствовали на одном аристократическом приеме, ей пришлось столкнуться с Софией. Она подчеркнуто грубо сокрушалась: «Только представьте себе! Она наклонилась через меня!» Эрцгерцогиня Изабелла также была не склонна прощать Софию, считая ее выскочкой и делая все возможное, чтобы увидеть ее лишенной всего.