Александр Панцов - Дэн Сяопин

• Название: Дэн Сяопин
• Автор: Александр Панцов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-235-03602-4

Александр Панцов, известный китаевед, доктор исторических наук, профессор, автор нашумевшей биографии Мао Цзэдуна, представляет свою новую книгу — о преемнике «великого кормчего» — выдающемся реформаторе Китая Дэн Сяопине (1904–1997). На сегодняшний день это наиболее полное жизнеописание одного из крупнейших мировых лидеров второй половины XX века. Загадочная фигура творца «китайского экономического чуда», на практике доказавшего жизнеспособность «социализма с китайской спецификой», вот уже несколько десятилетий волнует умы на всех континентах; интригует общественность и сам феномен китайского коммунизма. Книга, основанная на ранее недоступных материалах из архивов России, Китая, США, в том числе хранилищ ЦК КПК и ЦК КПСС, написанная в живой и образной повествовательной манере, с экскурсами в историю и мифологию Поднебесной, несомненно, заинтересует как политиков, экономистов, историков, так и самый широкий круг читателей.

---

Так что семья у Дэна и Чжо Линь увеличилась. Все здоровые дети были при деле: Дэн Линь работала в Академии художеств, Дэн Нань — в Институте автоматики, Маомао училась на лечебном факультете Пекинского медицинского института, а Фэйфэй — на физическом факультете Бэйда.

Обосновавшись в Пекине, Дэн вновь взял к себе на работу прежнего секретаря Ван Жуйлиня, который все «смутное» время проходил перевоспитание тоже в одной из «школ 7-го мая» в провинции Цзянси. Вернулись к Дэну и его прежний охранник Чжан Баочжун и слуга У Хунцзюнь. В общем, жизнь, похоже, налаживалась.

Между тем 9 марта 1973 года Чжоу Эньлай доложил Мао о возвращении Дэна, попросив назначить его своим заместителем. Это была формальная просьба: Мао давно принял решение поручить Дэну разгрузить больного Чжоу. Так что, понятно, ответил согласием3.

Двадцать восьмого марта в десять вечера Дэн встретился с Чжоу, впервые за последние шесть с лишним лет. Тот принял его в резиденции ЦК Юйцюаньшань (Гора нефритового источника), в северо-западной части Пекина, недалеко от бывшего императорского парка Ихэюань (парк Доброго здоровья и гармонии). Здесь в тишине он проходил медицинское обследование. Поприветствовать Дэна приехали заместитель премьера Ли Сяньнянь и жена Мао — Цзян Цин.

Чжоу выглядел ужасно. Исхудавший, пожелтевший и постаревший. Цзян Цин же, наоборот, излучала энергию и, казалось, даже помолодела. Она была на десять лет младше Дэна и на целых шестнадцать — Чжоу (родилась в марте 1914 года), но никто ей не дал бы ее пятидесяти девяти. Коротко подстриженная, тоненькая, в красивых роговых очках, она все время пребывала в каком-то странном истеричном возбуждении. Чего нельзя сказать ни о Чжоу, прежде довольно экспансивном и даже вспыльчивом, ни о третьем участнике встречи — Ли Сяньняне, служившем когда-то, во время последней гражданской войны, под началом Дэна. Оба были спокойны и немногословны. Шестидесятичетырехлетний Ли тоже выглядел для своих лет на редкость старо, его жидкие волосы, обрамлявшие мощный череп, были совершенно белые. Он выполнял обязанности заместителя премьера с 1954 года, много лет был министром финансов, а в начале 1970-х стал фактически правой рукой Чжоу.

Встреча носила протокольный характер. Чжоу и Ли не могли обсуждать с Дэном дела в присутствии Цзян Цин: та возглавляла в ЦК фракцию леваков, и между ней, с одной стороны, и Чжоу и Ли — с другой — давно шла борьба за расположение Мао Цзэдуна. Леваки, сделавшие себе карьеру на крови ветеранов, ничего не понимали ни в народном хозяйстве, ни в дипломатии, зато умели выявлять «классовых врагов» и громить «ревизионистов». Иными словами, двигать вперед «культурную революцию». В то время именно они курировали средства массовой информации и идеологическую работу ЦК, то и дело организовывая шумные пропагандистские кампании. Чжоу, Ли, а также еще один знакомый Дэна, 76-летний маршал Е Цзяньин, руководивший повседневными делами Военного совета ЦК, как могли, ограничивали разрушающее влияние леваков на народное хозяйство, пытаясь развивать производство и модернизировать армию.

Что же касается Мао, то он как искусный политикан балансировал между фракциями, заставляя и Цзян Цин, и Чжоу апеллировать к нему как к высшей инстанции. При этом сознательно поддерживал относительное равновесие между соперничавшими сторонами. Кстати, во многом поэтому он и вызвал Дэна из ссылки: чтобы усилить группировку ветеранов, начинавшую ослабевать из-за болезни премьера. Даже зйачительно постаревший и физически ослабевший (осенью 1971-го врачи выявили у него острую легочно-сердечную недостаточность) Мао не выпускал из рук бразды правления. Он полностью контролировал ситуацию и в партии, и в стране.

На следующее утро Мао принял Чжоу, который сообщил ему: «Он [Дэн Сяопин] и душевно, и физически в хорошей форме». После этого, в три часа дня, Председатель пригласил к себе Дэна.

Он протянул ему руку и, глядя прямо в глаза, спросил:

— Что же ты делал все эти годы?

— Ждал, — ответил бывший «каппутист № 2».

— Ну, ладно, — произнес «великий кормчий». — Упорно работай и береги здоровье4.

В тот же вечер Дэн по предложению Председателя принял участие в заседании Политбюро, которое официально утвердило его заместителем премьера, поручив вести международные дела. Он получил также право и далее участвовать в работе этого высшего органа, несмотря на то что пока не являлся даже членом ЦК. Таково было желание Мао.

Международное положение Китая в то время улучшалось с каждым днем. В начале 1970-х Мао и Чжоу сумели воспользоваться новой геополитической ситуацией, сложившейся вокруг их страны в связи с резким обострением советско-китайских отношений и катастрофическим ухудшением положения армии США во Вьетнаме. Китайцам удалось заинтересовать американцев, с одной стороны, своим ярым антисоветизмом, а с другой — возможностью оказания посреднических услуг в их переговорах с Вьетконгом (южновьетнамскими партизанами-коммунистами) и Демократической Республикой Вьетнам, поддерживавшими с Пекином союзнические отношения. В октябре 1971 года американцы позволили КНР занять ее законное место в Организации Объединенных Наций, а в феврале 1972-го президент США Ричард Никсон посетил Пекин, где провел переговоры с Мао и Чжоу. В конце визита, 28 февраля, когда президент Никсон находился в Шанхае, было опубликовано совместное коммюнике, в котором подчеркивалось, что «прогресс в деле нормализации отношений между Китаем и Соединенными Штатами соответствует интересам всех стран»5. После этого за один год отношения с КНР на уровне послов установили 16 государств, в том числе Великобритания, Япония, ФРГ, Австралия. И хотя с США установление официальных дипломатических отношений затягивалось в связи с различным пониманием сторонами тайваньского вопроса, международный авторитет КНР стремительно возрастал.

Именно на одном из дипломатических приемов в Пекине Дэн и был впервые после опалы представлен публике. Произошло это 12 апреля 1973 года. По словам присутствовавших, он выглядел неуверенно и старался держаться в стороне до тех пор, пока внучатая двоюродная племянница Мао по материнской линии Ван Хайжун, исполнявшая тогда обязанности заместителя министра иностранных дел, не ввела его в круг собравшихся. Только тогда Дэн улыбнулся, а гости приветствовали его аплодисментами6.

Осторожное поведение Дэна могло объясняться не только тем, что это был его первый светский раут после стольких лет затворничества. Вполне вероятно, что за полтора месяца, проведенных в Пекине, он вполне уяснил себе, насколько опасной была ситуация, в которой он оказался. Ни Цзян Цин, ни ее сторонники (а среди них находились влиятельнейшие политики: глава всех секретных служб китайской компартии Кан Шэн, а также шанхайские «герои» Ван Хунвэнь, Чжан Чуньцяо и Яо Вэньюань) не простили бы ему ни малейшего промаха. Для них он по-прежнему оставался «буржуазным перерожденцем» и «каппутистом», несмотря на то что внешне они, понятно, уже не могли демонстрировать свое подлинное к нему отношение.

Относительно Цзян Цин и ее соратников Дэна просветил Чжоу, специально пригласивший его еще раз в Юйцюаньшань (на этот раз с Чжо Линь). Они беседовали несколько часов за закрытыми дверями, и Чжоу даже посоветовал Дэну не доверять незнакомым докторам: от леваков всего можно было ожидать!7

Самочувствие самого Чжоу продолжало ухудшаться. Но он не мог пока лечь в госпиталь, так как Мао, опасаясь не обойтись без него, запретил врачам даже думать о его госпитализации и операции. «Великий кормчий», похоже, полагал, что Чжоу не переживет хирургического вмешательства и умрет раньше времени[81]. Поэтому Чжоу проходил обследование и лечение по существу амбулаторно, время от времени уединяясь для этого в Юйцюаньшане в сопровождении верной жены Дэн Инчао. Там его ждали врачи и другой обслуживающий персонал8.

Между тем приближалось время созыва очередного X съезда Компартии Китая, который Мао решил провести с 24 по 28 августа 1973 года. На съезде, понятно, планировалось сформировать новый состав руководящих органов партии, а потому и для Чжоу с Дэном, и для леваков он имел важнейшее значение. Разумеется, в патерналистском обществе, каким был Китай, персональный состав ЦК, Политбюро и Постоянного комитета Политбюро в конечной инстанции определялся одним человеком — Мао Цзэдуном. Так что внутрипартийная борьба за влияние на Председателя достигла критической точки.

В мае группа Цзян Цин смогла одержать серьезную победу. Им удалось добиться согласия «великого кормчего» на участие в работе Политбюро молодого, 38-летнего, радикала Ван Хунвэня, бывшего «начальника генштаба» шанхайских цзаофаней, а также еще одного левака, шестидесятилетнего мэра Пекина У Дэ, пользовавшегося расположением Мао.