Герберт Аллен - Только не дворецкий. Золотой век британского детектива

• Название: Только не дворецкий. Золотой век британского детектива
• Автор: Герберт Аллен
• Издательство: Астрель, CORPUS
• Жанр: Детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-38533-9

Золотой век британского детектива — это Г. К. Честертон, Агата Кристи, Дороти Л. Сэйерс; это автор «Винни-Пуха» А. А. Милн, поэт Сесил Дэй-Льюис, а также множество очень разных и оригинальных авторов, многие из которых совершенно неизвестны русскому читателю. Все они принадлежали к одному кругу, общались, дружили и превратили написание детективов в увлекательную интеллектуальную игру. Они создали Детективный клуб с целой системой правил и ритуалов, сочиняли коллективные опусы и пытались разгадывать реальные преступления. Все это легкомысленное, веселое творчество пришлось главным образом на двадцатые-тридцатые годы XX века — мирный промежуток между двумя страшными войнами. Тревожная, бесшабашная, ностальгическая эпоха застыла в детективных рассказах, словно муха в янтаре, — читателю остается лишь перевернуть страницу и погрузиться в этот интереснейший мир. Книга проиллюстрирована рисунками из журналов 1920-1930-х годов, снабжена предисловием, комментарием и глоссарием в картинках.

---

— Есть и другие осложнения, — сказал он смущенно. — Понимаете, я помолвлен с внучкой старика Розмари, и если я скажу вам, что она его основная наследница, вы поймете, как чудовищно неудобно все получилось.

— Ну и ну, вот незадача! — Мистер Кэмпион даже присвистнул.

— Еще какая, — уныло отозвался Филдинг. — И это еще не все. Она ведь разорвала помолвку с Артуром Марчем из-за меня, и у него хватило наглости позвонить ей почти сразу же, как все это произошло. Я видел его сегодня вечером и, честное слово, понять не могу, что с ним. Знаю, я совершил ужасающую ошибку. Старик Розмари имеет полное право подать на меня в суд. Но почему-то именно Марч воспринял это как личное оскорбление. Отчитал меня, как мальчишку, а ведь он, в конце концов, всего лишь внук друга семьи. Они даже не родственники. Но мне нечего было ему возразить, я ведь сам оказался безнадежно неправ.

Мистер Кэмпион задумался.

— Сегодня днем, когда старик вошел, я обратил внимание, как хорошо он выглядит.

Филдинг криво усмехнулся.

— Это вы его вблизи не видели, — ответил он. — Я видел, когда ехал с ним в такси. Пустое тщеславие, но страшно представить, какую уйму времени его камердинер, должно быть, тратит на то, чтобы приготовить его к выходу. Наверное, это продолжается уже столько лет, что незаметно накопилась целая куча мелких ухищрений, и то, что, наверное, вначале было накладкой, теперь стало почти полноценным париком. Не думаю, что вы смогли бы заметить хоть какие-то последствия лекарства, даже если бы они и были. Но хватит мне болтать. Так как, возьметесь вы за это дело?

Мистер Кэмпион ответил уклончиво.

— Я попытаюсь, — сказал он. — Но не могу ничего обещать. Звучит все это довольно невероятно.

Но все же на следующее утро он появился в «Джуниор Грейз» намного раньше обычного. Он отыскал Уолтерса и загнал его в угол в пустой курительной комнате. Уолтерс был в настроении поговорить.

— Да, настоящий скандал, сэр, — согласился он. — Кошмар. С позволения сказать, мы привыкли доверять врачам. Но лучше дюжина скандалов, чем смерть сэра Чарльза. Да, он уже здесь, пришел в обычное время и в хорошем настроении.

— Интересный феномен — эти его перепады настроения, не правда ли? — улыбнулся мистер Кэмпион.

— Он ведь уже стар, сэр, — снисходительно ответил Уолтерс. — Бывают дни, когда он на всех огрызается, угрюмо смотрит в газету и не разговаривает, но я не обращаю на это внимания, потому что знаю: завтра он снова будет очаровательным стариком и для каждого у него найдется кивок и улыбка. Я всегда узнаю, в каком он настроении, по тому, как он заказывает виски, когда приходит. В хорошие дни это виски с водой, в угрюмые — виски с содовой, так что я, понимаете ли, всегда в курсе.

Мистер Кэмпион поблагодарил его и отошел. Он почему-то очень помрачнел, в глазах за очками в роговой оправе читалась тревога.

Он сошел вниз к телефону и позвонил Оутсу. Меньше чем через двадцать минут они с суперинтендантом ехали в такси в направлении Флит-стрит. Станислав Оутс был хмур, как обычно. Та несколько неуклюжая веселость, которая владела им тогда в мясном ресторане, испарилась без следа. Этим утром он был немного раздражен.

— Надеюсь, это не охота на ведьм, Кэмпион, — заявил он, когда кэб свернул на набережную. — Вы ведь знаете, я человек занятой, и мне не пристало бросать профессиональные обязанности ради увеселительных прогулок.

Кэмпион повернулся к нему, и Оутса удивило, каким серьезным было его лицо.

— Мне кажется, сегодня вам при всем желании не удастся забыть о своих профессиональных обязанностях, — мрачно ответил он. — Мы на месте. Подождите здесь.

Кэб остановился в узком дворике, у облупившегося здания, и суперинтендант проводил взглядом своего удаляющегося спутника. Тот исчез в дверях офиса «Закулисья», известного театрального еженедельника, знаменитого объявлениями о премьерах и колонками сплетен.

Кэмпион отсутствовал совсем недолго, но возвратился довольным. Он дал водителю адрес в Стретэме и забрался на заднее сиденье рядом с другом.

— Теперь все ясно, — сказал он коротко. — Мы еще успеем вмешаться, хоть, конечно, самое плохое уже случилось. Но зачем все это? Вот чего я не понимаю. Не только же ради того, чтобы дискредитировать Филдинга, — шансы, что все случится именно так, были мизерные.

— Может, вы перестанете изображать испорченный телефон и объясните? — недовольно проговорил Оутс. — Что вы добыли в этой богом забытой дыре?

Кэмпион посмотрел на него так, словно только что вспомнил о его существовании.

— Его адрес, естественно, — коротко ответил он.

Такси наконец свернуло на широкую улицу в пригороде, где каждый дом в точности походил на соседние — красный кирпич, белая штукатурка и солидная краска цвета темного шоколада.

Мистер Кэмпион прошел к двери по короткой мощеной дорожке, Оутс бросил взгляд на окна с задернутыми шторами и поспешил за ним, забыв о раздражении.

Дверь им открыла маленькая женщина в черном, с седыми волосами, собранными в тугой пучок на затылке. Лицо у нее было в пятнах, глаза покраснели.

— Мистер Ноуэлл? — отозвалась она на вопрос Кэмпиона и, торопливо достав платок, залилась слезами.

Мистер Кэмпион был с ней очень мягок.

— Простите, — сказал он. — Мне не стоило так о нем спрашивать. Он ведь умер, я прав?

Она внимательно посмотрела на него.

— А, вы из полиции, да? — неожиданно спросила она. — Доктор предупреждал, что будет дознание, раз смерть такая внезапная. Просто ужасно. Он так долго тут жил.

Она пропустила их в маленький холл. Суперинтендант понимал, что они проникли сюда обманом, но не было смысла сейчас вдаваться в объяснения.

— Когда вы его нашли? — осторожно спросил Кэмпион.

— Только утром, когда пошла отнести ему чай. — Ей явно хотелось выговориться. — Он, должно быть, умер ночью, так доктор сказал. Очень подробно расспрашивал. «Ну, в десять часов он был жив, — говорю. — Я с ним разговаривала». Я всегда ложусь в четверть десятого, и мистер Ноуэлл не хотел, чтобы я дожидалась его прихода. У него был свой ключ, и кто-нибудь всегда помогал ему подняться.

Она сделала паузу, чтобы перевести дыхание, и Кэмпион ободряюще кивнул.

— Так вот, — продолжила она. — Вчера, только я погасила свет в спальне, как слышу — остановился автомобиль и дверь открывается. «Это вы, мистер Ноуэлл?» — говорю. «Да, миссис Белл. Доброй ночи». А чуть позже мотор вдалеке затих.

— Водитель поднимался вместе с ним? — перебил ее Оутс.

Миссис Белл повернулась к нему:

— Не знаю, был ли это водитель, сэр, да только кто-то поднимался. Ему ведь было почти восемьдесят, и джентльмену, который с ним приехал, ничего не стоило помочь ему подняться в комнату.

— Пожалуйста, можно нам его увидеть? — мягко попросил мистер Кэмпион.

Миссис Белл снова заплакала, но позже, когда они обнажили головы в просторной спальне и взглянули на неподвижное худое тело на постели, она заговорила тихо и с гордостью:

— Ах, видели бы вы его раньше! Он был такой красивый со своей седой гривой, тростью и цветком в петлице. Так гордился своей внешностью. Кучу времени и денег тратил на себя, да-да. Он что-то такое делал со щеками, чтобы они не вваливались, не знаю даже что.

Кэмпион наклонился к ней и что-то прошептал. Миссис Белл с сомнением покачала головой.

— Фотография, сэр? — повторила она. — Нет, этого, пожалуй, у меня нет. Удивительно, он не разрешал себя фотографировать, а ведь так любил покрасоваться. Конечно, в этом нет ничего дурного. А впрочем, погодите. Кажется, есть у меня одна фотография, я как-то сфотографировала его в саду, когда он не видел. Сейчас принесу.

Как только они остались одни, Кэмпион наклонился к старику на кровати и аккуратно приподнял ему веко.

— Да, я уверен, — проговорил он медленно. — Филдинг не виноват, что не понял. Смерть выглядела совершенно естественной, учитывая возраст бедняги. Позовите сейчас сюда ваших людей и проведите анализ на сульфат морфия, уверен, результат получите положительный, если поторопитесь.

Только суперинтендант собрался задать вопрос, как вернулась миссис Белл с выцветшей фотокарточкой в руках. Они прошли в маленькую светлую комнату в задней части дома.

— Вот он, — гордо указала она. — Повезло, что удалось найти. Это я сняла еще прошлым летом. Он тогда не так часто бывал в Лондоне.

— Чем он занимался в Лондоне? — спросил мистер Кэмпион, держа фотографию изображением вниз, к неудовольствию суперинтенданта.

Миссис Белл, очевидно, почувствовала себя неловко.

— Я и не знаю, — ответила она. — Он обычно говорил, мол, присматривает за делами в конторе племянника, но мне кажется, он бывал в какой-нибудь шикарной библиотеке, знаете, есть такие люди, которые просто сидят и создают атмосферу респектабельности. «Красят место», можно это так назвать.