Ольга Морозова - Замок (сборник)

• Название: Замок (сборник)
• Автор: Ольга Морозова
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2013

Мир живых и мир мёртвых существуют отдельно друг от друга. И только некоторым удаётся существовать одновременно в обоих.

Призраки населяют пространство вокруг людей, но видеть их дано не каждому. Любое соприкосновение с потусторонним бесследно не проходит, а чаще всего таит большую угрозу…

---

„О! Ты такая смелая, Дайана, я бы ни за что не смогла уехать от родителей! — она пела мне дифирамбы — жить одной, работать — это не для меня. Я хочу удачно выйти замуж, родить детей. Для этого нужен богатый муж и мама усиленно мне его ищет“.

Я пожала плечами: „Ты сама не знаешь, чего бы смогла, а чего нет. Всё дело в обстоятельствах и целях“, — я казалась себе очень умудрённой опытом и гораздо старше её.

„А тебе не кажется, дорогая, тот красивый мужчина не сводит с тебя глаз? Я заметила это ещё вчера вечером. Ты его знаешь?“ — моя подруга повела глазами в сторону моего тайного воздыхателя.

Я недоуменно хмыкнула и отрицательно покачала головой: „Я его не знаю, а ты?“

„А я знаю! — Кэт торжествующе улыбалась. Это Жан с дочерью. Они французы, и живут здесь уже неделю. Он мне сначала ужасно понравился, но у него дочь, а вешать такую обузу на себя я не намерена, — она говорила так, как будто он сделал ей предложение, — но тобой он, кажется, интересуется всерьёз“.

„С чего ты взяла? — меня охватило раздражение — здесь курорт, и людям скучно, вот и рассматривают друг друга. И, естественно, всякое новое лицо им интересно. Не вижу ничего необычного“.

Кэт немного обиделась: „Может ты и права. Здесь много женщин, есть из чего выбирать, а мужчинам, наверное, хочется развлечься“.

Но долго дуться она не умела, и вскоре опять пришла в хорошее расположение духа. Она определённо мне нравилась. С ней можно было много не говорить, она брала на себя все разговоры. Потом пришли молодые люди, они подошли к нам, как к старым знакомым, и завязалась общая легкомысленная беседа, обычная для молодых людей одного возраста. Кэт напропалую кокетничала, так что мне трудно было уловить, кто ей нравится, в самом деле? Или ей всё равно? Я подумала, что непременно спрошу у неё об этом. А пока наслаждалась отдыхом и прекрасной погодой.

Днём я перекусила в местном ресторанчике и пошла в номер отдохнуть — вечером я собиралась в музыкальную гостиную. Я прилегла на кровать и уснула, а проснулась от звонка телефона. Сняв трубку, я услышала голос Альберта.

„Привет, дорогая, как ты там? У тебя всё в порядке?“

Я ответила, что „да“, и спросила, когда он приедет?

Он помолчал немного, и сказал, что пока не получается так, как он хотел, и его приезд откладывается на пару дней. Другого я и не ожидала, потому не особенно расстроилась.

„Ты не скучаешь? Не познакомилась ли с кем?“ — Альберт очень заботился о моём времяпровождении.

Я рассказала ему о своих новых знакомых, вскользь упомянув и Жана с девочкой.

Мне показалось, что при его имени Альберт замер на секунду и вздохнул с облегчением, но, возможно, я стала чересчур мнительной. Потом он обещал мне позвонить ещё, и мы расстались, довольные друг другом.

Ближе к вечеру я надела новое платье, купленное накануне, и пошла в гостиную. Там уже собралось много народу. Жан тоже был здесь, но без девочки. Пианист мучил инструмент, публика разбилась на группы, которые тихо беседовали. Я оказалась не у дел, и села на близлежащий стул. Принесли напитки, и я взяла бокал шампанского. Я медленно тянула его и ждала кого-нибудь знакомых. Но тут заиграл вальс и, к моему удивлению, Жан подошёл ко мне и пригласил. Мы протанцевали несколько кругов, он неплохо двигался. Во время танца он ничего ни спрашивал у меня, и я молчала. Когда музыка кончилась, он проводил меня до места и сел рядом.

„Вы прекрасно танцуете, фройляйн. Как Вас зовут?“

Я ответила. Он назвал мне своё имя, которое я и так знала. Он заказал нам по бокалу шампанского, и мы начали тихую беседу. Он рассыпался комплиментами по поводу моей вчерашней игры.

„Где Вы так научились? Моя дочь немного играет, я очень хотел бы, чтобы она сделала музыкальную карьеру“.

Я сказала, что учусь в консерватории на втором курсе, что в общем-то я скрипачка, но играю на многих инструментах. „Любовь к музыке у меня с детства“ — добавила я, — мама у меня учительница музыки».

«Вы мне кого-то мучительно напоминаете, только не могу вспомнить, кого, — он, кажется, действительно силился вспомнить — но, впрочем, это неважно — вы мне интересны сами по себе».

Я поблагодарила за комплимент.

Он сказал, что здесь с дочерью, её мама, его жена, умерла несколько лет назад, и теперь они остались вдвоём. Потом мы говорили о разных пустяках, время пролетело незаметно. Он проводил меня до номера, его комната оказалась прямо рядом с моей, и мы расстались. Назавтра утром он пригласил меня зайти к ним, послушать, как играет его дочь, и, может быть, дать какой-нибудь совет. А после этого позвал прогуляться по окрестностям с ними. «Здесь есть удивительные места, вам очень понравится», — он умоляюще смотрел на меня. Делать мне всё равно было нечего, и я согласилась.

Утром, часов в десять, он постучал в мой номер, я вышла, и мы зашли к нему. Девочка тоже играла на скрипке. Она сыграла мелодию. Техника у неё, несомненно, была, но души у этой музыки не было. Так играть мог только ремесленник от искусства. Я списала это на возраст, но мой Ганс, даже не владея такой техникой, играл гораздо проникновеннее. Но я улыбнулась, сказала, что она большая умница и много добьётся, если будет тренироваться.

«А сейчас, — добавила я, — давайте пойдём гулять. Мы здесь в отпуске, или нет? Я хочу посмотреть окрестности. Долой скрипку, оставь её до приезда домой!»

Жана я пожурила за то, что он так мучает ребёнка.

«Вы совсем её загоните. Так вместо любви к музыке вы привьёте ей только раздражение. Пусть играет, когда хочет и если хочет. А нет — и не надо. Может, ей интереснее другое. Ни в коем случае не навязывайте своё мнение».

Девочка смотрела на меня благодарными глазами.

Жан сказал, что, наверное, я права, и мы вышли на улицу. Денёк был чудесный, и меня переполняло ощущение полноты бытия.

На улице нас ждала машина, что было приятным сюрпризом. Жан сел за руль, и мы поехали за город. Оказалось, Жан бывал здесь и раньше, ещё до женитьбы, и неплохо знал окрестности. Места, которые мы проезжали, были очень живописны. Всё буквально утопало в зелени и цветах, маленькие домики, стоявшие вдалеке от дороги, выглядели как игрушечные. Я забыла обо всём и наслаждалась природой. Вскоре мы подъехали к небольшому озерцу, где и остановились на отдых. Жан всё предусмотрел. Он взял покрывало, пледы и кучу всякой снеди. И когда только успел? Видимо, подготовился заранее. Мы очень удобно расположились на траве. Он достал вино, фрукты, мясо, сыр — от всего исходил такой запах, что кружилась голова. Я не успела позавтракать и чувствовала себя голодной. Жан не разрешил мне помогать и всё делал сам. Он нарезал мясо и сыр, налил вина, и мы принялись за трапезу. Когда первый голод был утолён, девочка — её звали Мари — отпросилась побегать, и мы остались одни. Я немного нервничала, что он начнёт оказывать мне знаки внимания, и, когда я откажу, возникнет неловкость, но этого не случилось. Он просто сидел и смотрел на воду, наверное, думал о чём-то своём. Я спросила его, о чём он задумался, и поблагодарила за поездку. Он ответил не сразу.

«Вы знаете, Дайана, у меня странное чувство, что я знал Вас давным-давно. Я наконец понял, кого вы мне напоминаете — мою жену. Нет, не внешне, это трудно объяснить, но сходство есть».

Я молчала, поощряя тем самым его продолжать.

«Она умерла, когда Мари едва исполнился год. Я очень её любил. До сих пор не могу простить себе её смерть. Только необходимость заботиться о дочери спасла меня тогда. У Элизабет — так звали мою жену — было больное сердце. Я, конечно, знал об этом. После свадьбы у нас около трёх лет не было детей, врачи запрещали, но Элизабет настояла — она считала семью без детей не настоящей. Да и сердце в последнее время её не беспокоило. Роды прошли нормально, ребёнок родился здоровым, мать чувствовала себя хорошо. Мы были счастливы. В то время я много работал, у меня было множество амбиций. Я считал, что материальное благополучие важнее всего на свете. А по вечерам уходил в клуб, где, как мне тогда казалось, вёл очень умные и полезные разговоры с нужными людьми. Элизабет часто оставалась одна с малышкой. Но она не роптала. Она безумно любила девочку, да и меня тоже, и считала, что муж не должен держаться за юбку жены. Она всегда была весёлой и доброй, никогда не показывала виду, если было плохо.

В тот день всё было, как обычно, только Элизабет выглядела немного бледной. Я спросил, не больна ли она? Но она успокоила меня, что всё нормально. Вечером я должен был идти в клуб, но ощущение чего-то нехорошего не покидало меня. Элизабет силилась казаться весёлой, но я видел, что что-то не так. Но я отогнал от себя эту мысль и убедил себя, что всё хорошо. В тот вечер в клуб должен был прийти один человек, встреча с которым мне представлялась чрезвычайно важной. Перед уходом Элизабет поцеловала меня, и губы её были холодны, как лёд. Но и это не остановило меня. Я ушёл. Но взгляд, которым она посмотрела меня тогда, я до сих пор не могу забыть. В нём было всё — тоска, сожаленье, печаль, любовь. Не думаю, чтобы она знала, но душа её, скорее всего, уже была готова покинуть тело и так прощалась со мной через глаза.