Вадим Астанин - Н.Ф. (ненаучные фантазии)

• Название: Н.Ф. (ненаучные фантазии)
• Автор: Вадим Астанин
• Издательство: Издательские решения
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2014

Сборник фантастических рассказов

---

- Мусор убирают мелкие неживые создания. Они невоспитанны и крайне надоедливы. Всегда норовят почистить мне шерсть. Приходится спасаться бегством на деревьях, благо, что лазать по стволам они не умеют. А что такое поезд?

- Вообще-то мы в нём находимся, - рефлекторно съязвил Эмпат. - А кроме поездов здесь ещё бывают машины, вертолёты и такие внушительные штуки с крыльями. Аэропланы. Летают на огромной высоте. Насчет последних Эмпат сомневался, однако не отказал себе в удовольствии поразить воображение автохтонного животного.

- Неужели? - отреагировал зверёк на удивление сдержанно. - Никогда не видел чего-либо похожего на гигантские штуки с крыльями.

-Ну, они не гигантские, - сказал Эмпат, - они разные. Внушительные... и не очень.

- И все с крыльями? Скорее всего, ты говоришь о птицах.

- Птицы?

- Они живые и летают по воздуху. Размахивая крыльями.

- Нет, аэропланы не птицы. Аэропланы сделаны из железа и крылья у них неподвижны.

- Как же они летают?

- На крыльях у них стоят моторы, которые создают подъёмную тягу... Хотя, ты же не понимаешь, что такое подъёмная тяга. А остальные штуки тебе не встречались?

- Я путешествую на своих четырёх лапах, - сообщил зверёк. - Это долго, тяжело и утомительно.

- Значит, не встречались.

- Ни разу, - подтвердил зверёк, - За всю свою жизнь. Я думаю, - важно сказал автохтон после непродолжительно молчания, - подобным образом они реагируют исключительно на тебя. Кстати, мы до сих пор не знакомы. Разрешите представиться. Серый Кот. «Серый» потому, что шерсть у меня серого окраса. Можно, конечно, сказать «Дымчатый», но «дымчатый» мне не нравится. И имя получается не слишком гармоничным.

- Весьма рад знакомству, - дружелюбно ответствовал Эмпат. - Эмпат.

- Вот и библиотека, - промыслил Серый Кот. - Ты не будешь возражать, если я составлю тебе компанию?

- Я не против, - сказал Эмпат.

Вечер застал их в придорожном кафе. Уличные фонари горели красивым оранжевым светом. Такси, остановившись у трансформаторной будки, заряжало севшие аккумуляторы. В траве шуршали и попискивали мыши. Эмпат пил ароматный горячий чай из фарфоровой чашки, Серый Кот, вылакавший блюдце свежего парного молока, облизывался и сыто жмурил глаза.

- Молоко кошкам вредно, - предостерёг Серого Кота Эмпат.

- Из-за того, что ты прочёл об этом в книгах? - спросил Серый Кот.

- Из-за лактозы, - сказал Эмпат. - У взрослых особей молоко вызывает колики и понос.

- Зато вкусно, - Серый Кот притворился голодным и блюдце тотчас наполнилось. - Что нас не убивает, то делает сильнее.

- Какими они были? - Эмпат отставил пустую чашку. - Ваши хозяева?

- Разными, - сказал Серый Кот. - Добрыми, ласковыми, отчаянными, злыми, увлекающимися, безучастными. Разными. Ещё они много воевали.

- Воевали?

- Убивали друг друга всевозможными приспособлениями. Вы на них сильно похожи.

- Мы не причиняем вред себе подобным!

- Внешне. Ты же смотрел книги.

- Признаться честно, я мало что запомнил.

- Да, - саркастически напомнил Серый Кот. - Ты искал тех, кто управляет всем этим миром. Нашёл?

- Не нашёл, - мрачно признал Эмпат.

- Потому что их не существует.

- Куда же они исчезли? Хозяева?

- Никто не знает, - равнодушно сказал Серый Кот, нацеливаясь на блюдце. - В моей генетической памяти нет сведений об этом событии. Однажды они просто исчезли, но приказали заботиться о нас.

- Кому?

- Всему, - Серый Кот мысленно изобразил нечто, не имеющее ни форм, ни границ. Бесконечное и всеобъемлющее. - Так говорила моя мама, а ей её мама, а маме моей мамы...

- Её мама...

- Именно. С тех пор это Всё о нас заботится. Между прочим, в данный момент оно заботится также и о тебе.

- Я заметил, - вздохнул Эмпат и пожелал добавку. В тот же миг на столе возникла новая чашка. Эмпат размешал сахар, извлёк чайную ложечку.

- Серый Кот, - позвал он Серого Кота, - напомни, как называется эта штука?

- Чайная ложка, - сказал Серый Кот, - столовый прибор.

- Точно такая же лежит в машине. Интересно, как она туда попала?

- Сама забралась, - предположил Серый Кот.

- Возможно, - задумчиво протянул Эмпат, рассматривая ложку.

Серый Кот коротко мяукнул, спрыгнул со стула, ловко забрался на перила веранды, нацелился и сиганул вниз, в густую траву лужайки. Играть с мышами.

Капитан ждал Эмпата у нижней площадки трапа.

- Мы начали волноваться за вас, эре. Боялись, что вы не вернётесь. Я собирался отправить на ваши поиски спасательную команду.

- И почему не отправили? Ах, да, конечно. Вы за мной следили.

- Вы отключили маячок, - сокрушённо вздохнул Капитан.

- Тогда что это? - в складках чуть согнутой ладони примостился крохотный чёрный паучок.

- К-хм, - Капитан выглядел сконфуженным. - Портативный датчик слежения. Как вы его обнаружили?

- Друг помог. Знакомьтесь. Серый Кот. Местный житель. Он полетит с нами.

- Стало быть, он...

- Увы, Капитан. Обычная кошка.

Звенела в хрустальном эфире последними, медленно угасающими аккордами, прощальная песня:

Будут сладкими ливни, будет запах полей,
И полёт с гордым свистом беспечных стрижей;
И лягушки в пруду будут славить ночлег,
И деревья в цветы окунутся, как в снег;
Свой малиновка красный наденет убор,
Запоёт, опустившись на низкий забор;
И никто, ни один, знать не будет о том,
Что случилась война, и что было потом.
Не заметят деревья и птицы вокруг,
Если станет золой человечество вдруг,
И весна, встав под утро на горло зимы,
Вряд ли сможет понять, что исчезли все мы.[1]

Они сели в корабль, задраили люки, и растворились в июльской небесной синеве, оставив за собой неразгаданную тайну. Тайну цивилизации чайных ложечек.

Собиратель гусениц

История необычная, как и любая другая история, с чего-нибудь да начинается. История Александра Гусарова началась с увольнения. Наверняка, она могла бы начаться с чего-либо другого. Увольнение — достаточно избитый приём, он не требует особого напряжения мысли, мучительного выдумывания автором в меру достоверной и занимающей читателя с первых же строк причины, кардинальным образом меняющей накатанное течение жизни главного героя. История могла бы начаться с чего-либо другого, однако началась она, как бы это не выглядело скучно, примитивно и банально, с увольнения. А началась она с увольнения потому, что Александр Гусаров, на свою беду, выражаясь языком казённых формулировок, работал в негосударственном секторе российской экономики. Проще говоря, на оптово-розничной базе, принадлежащей обществу с ограниченной ответственностью под звучным названием "Северная Горгона".

Гусаров был тихим и затюканным интеллигентом, скромно и незаметно трудившемся на персональном компьютере, подключённом к разветвленной внутрискладской локальной вычислительной сети. Он работал с базами данных: учитывал, сортировал, переносил, списывал, резервировал поступающие и хранящиеся на базе товары. Работа на складе Гусарову не нравилась, но альтернатива складу его не устраивала совсем. По крайней мере, здесь, на складе, ему платили больше, чем могли бы платить, вернись он работать по основной специальности. А по своей основной специальности Гусаров был учителем истории. Ему с детства нравилась история как наука и не нравились школа, дети и преподавание. Ещё ему не нравилась директрисса, Морошкина Калерия Степановна, «Степанутая Калерия», стервозная, мелочная и мстительная особа, награждённая знаком «Заслуженный учитель Российской Федерации». Морошкина изводила подчинённых по всякому мало-мальски подходящему для её иезуитских забав поводу, либо вовсе без всякого повода, смотря по настроению. Гусарову в этой бесконечной войне с характером и здравым смыслом доставалось поболе всех остальных. Как-то не заладились нормальные рабочие отношения между Гусаровым и директриссой. С самого начала, когда Гусаров переступил директорский кабинет, робко опустился на стул и протянул Калерии Степановне свои документы. Был он, видимо, настолько тих и жалок, что директрисса невзлюбила будущего коллегу с первого, брошенного на тощую фигуру историка, взгляда. Презрение, сожаление и превосходство читалось в том откровенно-оценивающем взгляде, что Гусарову, будь он в иной ситуации, ничего не оставалось бы, как забрать документы и удалиться, молча откланявшись. Однако, Гусаров продолжал сидеть на стуле, терпеливо ожидая вердикта высокого суда.

- Тэк-с, значит, выпускник, - пренебрежительно констатировала Калерия Степановна, - исторического факультета С-ского университета?

- С-ского, - подтвердил скромный Гусаров, обливаясь под рубашкой холодным потом. Бюрократы всех степеней и рангов неизменно вызывали у него учащённое сердцебиение и повышенное потоотделение.

- Молодой специалист, - произнесла Морошкина таким тоном, словно обвиняла Гусарова в инцесте, педофилии, гомосексуализме и извращённом самоудовлетворении разом.