Герман Романов - Лондон должен быть разрушен. Русский десант в Англию

• Название: Лондон должен быть разрушен. Русский десант в Англию
• Автор: Герман Романов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-73577-8

Новый военно-фантастический боевик от автора бестселлеров «„Попаданец“ на троне» и «Переход Суворова через Гималаи»! Увенчанный Короной Российской Империи, «попаданец» из будущего бросает вызов «Владычице морей».

Броненосцы адмирала Ушакова атакуют флот Нельсона при Трафальгаре. Осадный корпус Кутузова штурмует Гибралтар. Барклай де Толли возглавляет восстание шотландских горцев. Авангард Багратиона захватывает плацдарм у Гастингса, обеспечив высадку на Британские острова Десантной армии под командованием генералиссимуса Суворова. Битва за Англию началась!

ЛОНДОН ДОЛЖЕН БЫТЬ РАЗРУШЕН!

---

Бух!!!

Пушечка оглушительно рявкнула, дернулась назад, чуть ли не отдавив кисть незадачливому канониру. В метрах двухстах на воде взметнулся небольшой белый султанчик.

— Хорошо пошла, и далеко! — искренне восхитился Петр.

Пальцы, держащие коробок, испытывали невообразимый зуд, и он решил продолжить канонаду. Три пушечки раз за разом выплюнули маленькие ядра, изрыгнув дым и пламя, что окончательно привело Петра в возбужденное состояние.

— Если бы у меня в детстве были бы такие вот игрушки, — вслух резюмировал свои мысли император, — я бы тоже полководцем стал и дурью бы не маялся!

— Понравилось, внук мой?

Знакомый голос за спиной раздался настолько неожиданно, что Петр подпрыгнул на отполированной многими матросскими задами полке: обернулся… так и есть: добрый дедушка Петр Алексеевич, в потрепанном Преображенском мундире и ржавых от старости башмаках с большими латунными пряжками, взирал на него с непонятной и неприятной улыбкой, от которой топорщились кошачьи усики.

«Прямо котяра, который не знает, что ему сейчас сделать — либо сосиску украсть, либо стол пометить!» — с небольшой ноткой раздражительности подумал Петр и посмотрел на верного сподвижника первого российского императора.

Ментиков, как всегда, был вальяжен, принаряжен и краснолиц. Видно, успел «полудержавный властелин» приложиться к изрядной толике спиртного и теперь пребывал в игривом настроении.

— В морские баталии твой внук играет, мин херц!

Голос Алексашки оказался в меру глумлив, но взгляд, который он при этом бросил на Петра, был опаслив. Видно, опасался баловень судьбы возможного наказания.

— Ты говори, да не заговаривайся! — резанул Петр Алексеевич. — Он на море поболее твоего хаживал!

— А я что, в баталиях морских не участвовал?! — искренне возмутился Меншиков. — Мы же с тобой, мин херц, в устье Невы шняву «Астрель» и бот «Гедан» на шпагу взяли! Кавалерию Андрея Первозванного получили, за викторию неслыханную!

— Неслыханную! — хмыкнул Петр Алексеевич. — Взяли две малых лоханки и гордимся?! Внук мой уже десятки аглицких кораблей пожег и потопил! Вот где победы неслыханные!

— А мы тоже побеждали их, да как! — воскликнул Меншиков, оскалившись белоснежными зубами в недоброй улыбке. — Вспомни, мин херц, как мы усадьбу ихнего адмирала Бенбоу начисто разгромили! Вот это виктория была чудесная!

Усы Петра Алексеевича выгнулись, и царь жизнерадостно засмеялся, вспоминая юношескую проделку. Меншиков откровенно ржал, скаля зубы, заулыбался и сам Петр — эту историю он хорошо знал.

Во время пребывания «великого посольства» за границей — Россия тогда готовилась к войне со Швецией — царь решил завязать контакты с европейскими монархами для поддержки в будущем: посетил Англию.

Правителю московитов, которого в Лондоне все общество посчитало диковатым, отвели целую усадьбу, попросив прославленного адмирала на время съехать, дабы не стеснять царя и полсотни сопровождающих его в поездке «потешных» и слуг.

После отъезда московского владыки флотоводец вернулся в родные пенаты, и от увиденного там его волосы встали дыбом. Роскошное прежде поместье выглядело так, будто вслед за батыевой ордой здесь побывало все Мамаево воинство вкупе с крымскими татарами, запорожскими и донскими казаками.

Каменный двухэтажный особняк существенно пострадал, московиты умудрились снести даже флигель. Все внутри было загажено, облевано и испоганено, везде были груды стекла — то русские развлекались стрельбой из пистолетов по бутылкам.

Гобелены пущены на портянки, обои изорваны, а там, где уцелели, покрыты рисунками с похабным содержанием и таинственными руническими надписями, видимо, на татарском языке, прочитать которые не удалось даже лучшим переводчикам с Уайт-холла, хотя дипломаты в один голос клялись, что странные изречения написаны именно на кириллице.

Но еще большие разрушения были нанесены парку и приусадебным строениям. Кусты вырублены, вытоптаны, прекрасные дорожки превращены в забитые мусором канавы, деревья изрезаны саблями, птичник превращен в руины, а в уборную даже заходить было страшно. Видимо, потому для исправления надобностей русские предпочитали «ходить» исключительно в цветущий парк.

Да и соседи поведали немало интересного о странных московских забавах. Русские добрались до садовых тачек и тележек и с хохотом на них катались, причем, к великому удивлению добропорядочных джентльменов, в качестве ямщика в этих диковатых упряжках выступал лично московский царь, подбадривающий своих подданных кнутом.

Взбешенный адмирал со всех ног кинулся в правительство, требуя наказать виновных самым строгим образом. Лишь после долгих уговоров, с выплатой немалого вознаграждения на покрытие убытков, дипломатический конфликт удалось замять…

— Да, Алексашка, хорошо погуляли! — Петр Алексеевич весело хмыкнул: — И даже ничего не украли!

— Так ты сам, мин херц, приказал на воротах любого, кто покусится на имущество, немедля повесить. — Алексашка закрутил головой, видно, терзала его какая-то потаенная мысль. — А там труба зрительная была, зело удивительная! Уж я к ней и так и этак, но нельзя… А потому приказал всем зашить карманы, дабы с пьяных глаз от греха уберечь!

Первый российский император и его вернейший сподвижник переглянулись, и смех грянул с новой силой…

Портсмут

— Ваш кофе, сэр!

Вестовой внес поднос с дымящимся кофейником, и запах свежих обжаренных зерен окутал адмиральский салон. Вообще-то сэр Джон Джервис любил встречать утро чашкой доброго чая с ромом, но в последнее время предпочитал именно кофе: этот напиток очень бодрил престарелого адмирала, и от него кровь быстрее лилась в жилах, будто вернулась давно забытая молодость.

Лорд сморщил нос, потянув приятный запах, и остался доволен — повар постарался как надо.

Побудку на кораблях еще не объявляли, хотя утро уже начало вступать в свои права, и даже извечный спутник — туман — уже отошел от берегов, рассеявшись серой пеленой по каналу.

Адмирал прикоснулся губами к чашке, вдыхая ноздрями ароматный запах, но мысли старого моряка давно занимали лишь дела, не оставляя места наслаждению. Он посмотрел в раскрытое окно, вдыхая уже не аромат кофе, а соленую свежесть моря, и с гордостью взглянул на лес мачт, вырастающий прямо из синей глади.

Эскадра пролива была полностью готова к бою, и достаточно было его приказа, как две дюжины мощных линкоров через какой-то час могли выйти в Ла-Манш и всей мощью орудийных бортов смести любого наглеца, осмелившегося поставить свой сапог на английскую землю. А те почти две тысячи пушек, что находились на палубах его мощных кораблей, могли стать весомым доводом в поддержку любых притязаний Британской короны.

Джон Джервис, граф Сент-Вицент, прибыл на свой флагманский «Орион» поздним вечером, даже ночью, и только сейчас собрался отдохнуть. Адмиралу сон положен в любое время, и старик собирался часок подремать в кресле на морской прохладе.

Сделав глоток кофе, старик устало посмотрел в окно и вздрогнул — по синей глади шел черный дым. Глаза сами впились в море и тут же нашли врага, ненавидимого всем сердцем.

Пять угловатых коробок без мачт, но с высокими черными трубами, изрыгающими дым, шли в строю пеленга уступами прямо на его линкоры. За ними тянулись две небольшие кильватерные колонны из вытянутых, с хищным силуэтом таких же «коптилок», тоже лишенных привычных для моряка парусов.

Эти совершенно не вызвали тревоги — слишком несерьезными они показались на первый взгляд. Необычные, но яхты, а вместо парусов паровые машины.

Но вот угловатые русские броненосцы были совсем иным делом, тут адмирал нисколько не обольщался — информации хватало с избытком: с таким врагом его линкорам лучше не встречаться, стоя на якоре.

— Проклятье!!!

Чашка выпала из рук старого моряка, черный кофе растекся по палубе большой кляксой. А наверху уже надрывались горны, трубя тревогу, да свистели боцманские дудки.

— Чертовы «коптилки»! — с угрозой пробормотал адмирал и, забыв про почтенный возраст, словно вернулась лейтенантская молодость, с необыкновенным проворством выскочил из салона…

Лондон

Утро обещало быть добрым. Туман над Темзой понемногу рассеялся, и лишь сизая пленка продолжала держаться у самых берегов.

Премьер-министр Уильям Питт впервые со дня шотландского мятежа выспался, а потому чувствовал себя довольно хорошо. Правда, немного побаливала грудь, покалывало сердце, но это он списывал на волнение предшествующих недель. Слишком тяжела ноша главы кабинета Его Величества, не всякий ее вынесет.