Юлия Шолох - С привкусом пещерной соли. Том 1

• Название: С привкусом пещерной соли. Том 1
• Автор: Юлия Шолох
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Каждый сам для себя выбирает образ жизни и религиозное учение. Вариантов множество, кому-то кажется нормальным, когда религией большинства становятся деньги и власть. Кто-то поклоняется телесным удовольствиям. Но есть исключения, люди, которые ищут свои особый путь. А есть такие, как героиня, которая выведет на чистую воду фанатиков, сулящих глупцам несбыточную мечту, одурманивая наркотой. Она докажет, что нет иного... что выбора нет. Ну, по крайне мере, попытается. Первый том полностью.

---

     - Да. Ты хочешь, чтобы я рассказала, что случилось?

     - Вот уж нет, - хмыкнул он. - Не люблю слушать историй о Гуру.

     - И правда, ну его.

     Эта ночь растянулась в бесконечность. Время шло, дремота сменялась очередным приступом близости, иногда бешеной, иногда подчеркнуто нежной, периодически они пили чай, смотря по ноуту какой-нибудь простенький фильм, и жевали бутерброды, валяясь на разворошенной кровати, прикрытые только простынею, а потом Гонза вынимал из ее рук пустую чашку, отодвигал импровизированный стол-стул в сторону и с предвкушающей улыбкой говорил что-то вроде:

     - Ложись на живот.

     Усаживался сверху и старательно выводил на ее спине замысловатые узоры той жидкостью, вкус которой уже сроднился с его собственным. Наташка уже давно поняла, что там намешан в том числе бузун, но это ее никак не волновало. Он в своем уме? Более чем. И она. Если их обоих все устраивает, остальное не должно никого касаться.

     - У аквелей существует несколько не вполне стандартных способов стать друг другу ближе. Попробуем?

     И если услышав эти слова из других уст, Наташка бы насторожилась, здесь она просто улыбалась и слушала дальше.

     - Все время хотелось проверить, не врут ли, но как-то не сложилось. Не с кем. Ты не обижаешься, что я хочу попробовать сейчас?

     - На что? Я рада, что до меня тебе было не с кем.

     Он некоторое время думал, шумно дыша, а потом продолжил рисовать.

     - Никогда на меня не обижайся. Мне сложно признать, что я вдруг стал в ком-то нуждаться... Так остро. Но ты скоро поймешь, что я не забираю своих слов обратно. Ты можешь оставаться у меня, сколько хочешь.

     В обычное время такая фраза могла бы вывести из себя, но Наташка понимала, что в его исполнении это равнозначно вручению ключей от квартиры и банковской карты со всеми имеющимися на ней сбережениями.

     А потом он наклонялся и повторял нарисованный узор уже языком, и Наташка в очередной раз умирала от той ядерной смеси, что смешивалась внутри благодаря его прикосновениям. Что-то было в подобной близости верное, благословенное, как будто тебя прощали, будто ты очищался, отмываясь от грехов и прошлых, и будущих.

     Время шло, ей казалось, она провела в этой комнате больше времени, чем вообще в Ракушке, но даже этого не хватало. Хотелось остаться здесь навечно, ведь стоило переступить порог, как между ними образуются целые полосы препятствий - люди и аквели, друзья и враги, земля и небо. Но все это будет позже, чуть-чуть, но не сейчас.

     Однажды она рискнула спросить про Маринку.

     - Почему ты был один, когда я пришла? Я думала...

     Гонза равнодушно пожал плечами.

     - Мы расстались.

     - Но почему? - она действительно не понимала, приобретенный жизненный опыт твердил, что мужчины не спешат разрывать отношения в момент, когда им позарез нужно женское общество, а всегда откладывают на потом. - Ведь вам было удобно?

     - Почему? - задумчиво тянул Гонза, откидываясь на подушки и возводя глаза к потолку. - Сложно сказать... Дай-ка подумать. После бара мы пришли ко мне. Я выпил больше, чем следовало, и так сильно старался забыть о... о происходящем, что голова просто раскалывалась. Каждый звук мешал. Она села сюда, на край кровати, - он похлопал по матрасу рукой.

     - Попрошу без подробностей, - Наташка спрятала голову ему под руку, не желая слушать о том личном, что здесь между ними когда-либо происходило. Она, конечно, не мазохистка, добровольно представлять их 'общение' в деталях, но если он будет говорить, все представится само собой.

     - Подробностей не было. Она была зла и возбуждена, начала говорить... про тебя всякие гадости, ругаться - и я вдруг понял, что она... как бы объяснить, того не стоит. До чертиков захотелось остаться одному. Мне даже полегчало, когда она ушла. Сумасшедший вечер. Я тогда решил, что более подходящего времени не найти и пора... - он вдруг резко замолчал.

     - Пора что?

     - Неважно.

     Наташка тут же вынырнула из-под его руки, поднялась повыше и почти прижалась к его носу своим.

     - Ты что-то от меня скрываешь?

     - А как же, - прошептал он, дурашливо улыбаясь. - У меня в запасе полно сочных соблазнительных тайн. Надо же тебя чем-то приманивать.

     - Все равно узнаю, - тихо пообещала Наташка, любуясь его губами. Провела по ним пальцем. До сих пор не привыкла к этому ощущению - гладкие и мягкие, такие осторожные...

     - Кто бы сомневался, - так же тихо ответил он и перестал улыбаться. А потом потянулся к ее губам.

     ...Наступил вечер. Точно вечер, об этом уверенно сообщали внутренние часы, внезапно подавшие голос. Прошло не менее двух суток с момента, когда она переступила порог этой комнаты. Подумать только - два дня назад все выглядело хуже некуда, а теперь просто идеально! Значит, бывают чудеса на белом свете, не врут аквели.

     Гонза лежал сверху, упираясь по ее бокам в матрас локтями, и Наташка не могла отвернуться, поэтому смотрела ему в глаза, любуясь этим резким лицом, ставшим таким родным, что один его вид вызывает в душе тихое умиротворение.

     - Я, кажется, тебя люблю, - спокойно призналась она.

     Это так неправильно - раскрывать свои слабости, так опасно.

     - Очень смело, - широко улыбнулся он, но в улыбке не просматривалось торжества победителя. Странно, современные люди умеют торжествовать даже проигрываясь в пух и прах. Вечный блеф, носимый так часто, что забываешь - это просто бессмысленная маска.

     - Нет, не смело. Просто не могу молчать. Во мне слишком много обычных женских желаний, я сейчас, кстати, не про физическую сторону, и все они хотят получить тебя.

     - Ясно, - он поцеловал ее в кончик носа. - Последнее время мы такие одинаковые, что я могу ответить тем же самым. Я тебя люблю - и знаешь, почему? Потому что не могу решить, что это еще может быть такое. Что еще может въедаться так глубоко? Только любовь. Видишь, как это легко?

     - Меня никогда не любили.

     - А меня любили всегда.

     - По тебе не скажешь.

     - Откуда тебе знать? И не отвлекайся! Знаешь, поговаривают, что если очень долго целоваться в полной темноте, начинаешь путаться и забываешь, где чьи губы. Что интуитивная женщина плюс логический мужчина могут соединиться в удивительную конструкцию, обладающую уникальной способностью проникать в тела тонкой материи.

     - Фу!! - морщила она нос. - Только не говори, что проповедуешь тантрический секс.

     - Ну что ты... до этого нам еще далеко. Секса не будет, только прикосновения... до тех пор, пока тебе не начинает казаться, что ты больше, чем человек. Начинаешь понимать, что тело - плоть, которой может быть разное качество и количество, а твоя сущность не привязана, просто не может быть привязана долго к чему-то столь громоздкому и недолговечному, так как существует сама по себе.

     - Ты еще не устал от всех этих заумных и занудных размышлений? - очень серьезно хлопая глазами и с трудом сдерживая улыбку, интересовалась Наташка.

     Он тут же надулся и сварливо ответил:

     - Просто выключим свет и попробуем.

     И его губы в полной темноте, и его руки заставляли верить, что ее действительно любят. По крайней мере раньше никто не обращался с ней так нежно и одновременно требовательно. Стремительные романы, ни к чему не ведущие встречи... кроме обязательств, мимолетный секс исключает так же привязанность, оставляя в вечном одиночестве.

     Я свободен - гордо заявляешь себе и окружающим, а на деле признаешься - я одинок.

     Я бесполезен.

     И снова был вечер.

     Наташка вернулась из душа, который у Гонзы, как у постоянного жителя Ракушки, был персональным, растянулась на кровати, уткнувшись носом в подушку, имеющую его запах, и с облегчением вздохнула.

     Гонза сидел на краю кровати и вертел в руках пустую квадратную коробочку с откинутой крышкой, при этом очень серьезно и даже требовательно осматривал Наташку, будто вдруг засомневался, что она настоящая, будто за десять минут, пока она отсутствовала, успел от нее отвыкнуть.

     - Что это?

     Он отдернул руку, осторожно отводя коробку в сторону, потом нахмурился, сосредоточил внимание на руке и поставил коробку на стол.

     - Я вдруг понял, что не найду другого выхода. Ты не представляешь, как тяжело знать, что уже поздно сдавать назад. Как будто бежал со всех ног, но самолет убрал трап прямо из-под носа. Думаю, думаю - и не могу ни на что решиться. Прости.