Эдуард Берзин - Юго-Восточная Азия и экспансия Запада в XVII – начале XVIII века

• Название: Юго-Восточная Азия и экспансия Запада в XVII – начале XVIII века
• Автор: Эдуард Берзин
• Издательство: Главная редакция восточной литературы издательства «Наука»
• Жанр: Культурология
• Год: 1987

В монографии освещается переломный момент в истории Юго-Восточной Азии, когда период расцвета стран этого региона в результате европейской экспансии в XVII — начале XVIII в. сменился периодом упадка, который облегчил полное колониальное подчинение этих стран в XIX в.

В книге впервые на русском языке публикуются 130 документов XVII века — письма местных правителей, договоры, жалованные грамоты и др.

---

8 начале 1648 г. Чинь Чанг предпринял новый поход на государство Нгуенов, но теперь уже без голландцев. Сначала успех был на стороне северовьетнамцев. Они форсировали реку Ниутле и овладели стеной Донгхой. Южновьетнамский командующий Чуонг Фук Фан отступил на вторую линию обороны — за стену Чуонгдык. Артиллерия Чиней пробила огромные бреши и в этой стене. Поражение южновьетнамцев казалось неизбежным. Тогда Фан лично повел свои поредевшие войска в отчаянную контратаку. Войска Чиней попятились, а тем временем защитники стены заполнили бреши бамбуковыми корзинами с землей. Подошедшие вскоре после этого подкрепления во главе с прославленным полководцем Нгуен Хыу Затом нанесли армии Чинь Чанга поражение в битве при деревне Ан-дай. Северовьетнамские войска начали отступление, но флотилия под командованием старшего сына Конг Тхыонг Выонга — Хиен Выонга, поднявшись ночью по реке Ниутле, уже перехватила все пути отхода. Отступавшие в беспорядке войска Чинь Чанга были частью перебиты, частью утонули в реке. Десять генералов было убито, трое попало в плен, общее же число пленных составило 30 тыс. человек. Чинь Чанг после этой катастрофы начал срочно строить новые укрепления на границе, ожидая вторжения в Северный Вьетнам, но смерть Конг Тхыонг Выонга, 19 марта 1648 г., прервала военные действия [75, с. 160–166; 191, с. 20–21], дав передышку Северному Вьетнаму.

Новый правитель Южного Вьетнама Хеан Выонг (1648–1687) был сторонником мирной политики и не стал развивать свой успех. В войнах Севера и Юга наступил семилетний перерыв. Поскольку голландские корабли по-прежнему блокировали основные торговые пути из Южного Вьетнама, Хиен Выонг решил использовать передышку, чтобы нормализовать свои отношения с Батавией. Уже в 1648 г. Хиен Выонг предпринял первые дипломатические демарши в этом направлении, но только 25 апреля 1651 г. Совет Батавии принял решение направить в Южный Вьетнам свое посольство, а голландский посол Биллем Верстеген прибыл в столицу Нгуенов лишь 24 ноября, полгода спустя [71, с. 193; 242, с. 387].

9 декабря 1651 г. был подписан мирный договор, согласно которому стороны возвращали друг другу пленных, голландская Ост-Индская компания вновь получала участок земли для фактории и ее служащим возвращались «все привилегии и свободы, которыми они пользовались здесь прежде» (ст. 4). Сверх того, голландцы получали право экстерриториальности (ст. 5), гарантию от конфискации потерпевших крушение кораблей (ст. 6–7) и освобождение от пошлин (ст. 9) [прил., док. 18]. Такой ценой Южный Вьетнам заплатил за восстановление нормальной внешней торговли.

Борьба филиппинского народа против колониального ига

Несмотря на тщательно продуманную организацию аппарата колониального господства на Филиппинах, испанцам постоянно приходилось преодолевать упорное сопротивление народных масс, к которым иногда присоединялись и отдельные представители филиппинского правящего класса. Из 227 восстаний, происшедших за 333 года испанского господства, значительная часть приходится на гонец XVI–XVII в. Кроме того, сохранившие независимость мусульманские государства Южных Филиппин — султанаты Сулу и Магинданао в этот период также продолжали наносить частые и чувствительные удары испанским колонизаторам.

Участники большинства восстаний XVI и первой половины XVII в. использовали не только антииспанские, но и ярко выраженные антихристианские лозунги. Уже в 1570 г. сопротивление под флагом священной войны пытались организовать мусульманские князья Центрального Лусона. В 1584–1585 гг. восстания прокатились по Лусону (провинции Пампанга, Илокос, Манила) и по Висайским островам (Самар, Лейте). Восстанию в Пампанге и ряде других мест оказали активную поддержку мусульманские купцы Индонезии, ведшие в XVI в. обширную торговлю с Филиппинами. Кроме того, повстанцы обратились за помощью к султану Брунея на Калимантане. Борьба с Брунеем в конце XVI в. отвлекла значительную часть испанских сил. В самой Маниле в октябре 1588 г. был раскрыт крупный заговор филиппинских вождей, формально принявших христианство, но на деле готовившихся к выступлению против испанского господства и католической религии на островах с помощью Брунея и Японии. В следующем году вспыхнуло восстание в провинциях Кагаян и Илокос. В 1597 г. в ответ ка редукцию (насильственное сселение деревень в крупные населенные пункты с целью установления над ними лучшего контроля) вспыхнуло восстание в Самбалес, а несколько лет спустя, по той же причине, — в Нуэва Сеговия (пров. Илокос). При появлении кораблей южнофилиппинских мусульман (моро) на Висаях в первые годы XVII в. население целых островов отвергало навязанную им веру и в союзе с мусульманами выступало против испанцев [18, с. 26; 62, т. 7, с. 95, т. 10, с. 43; 159, с. 302; 208, с. 54].

Наиболее популярным лозунгом борьбы против идеологии колонизаторов было, однако, не единение с мусульманами, а призыв вернуться к вере отцов, т. е. к старой, преимущественно анимистической религии, которая господствовала на Филиппинах до прихода испанцев.

В 1621 г. в ответ на насильственное сселение крестьян, проводившееся монахами на острове Бохоль, здесь возникло мощное антииспанское и антихристианское движение. Идеологами его стали носители старой религии — жрецы, бежавшие в горы от преследований миссионеров. Начало восстания было приурочено к декабрю 1621 г., когда почти все бохольские иезуиты со своей охраной уехали на Себу, чтобы отпраздновать возведение знаменитого миссионера XVI в. Франциска Ксавье в святые. Местный жрец Тамблот объявил в этот момент, что ему явилась богиня Дивато и обещала изобильную жизнь без налогов и податей всем, кто откажется от христианства и поднимет знамя восстания против испанцев. На призыв Тамблота ответили почти все без исключения жители острова, вокруг жреца собралось значительное войско. Католические церкви были преданы огню, христианские реликвии уничтожены. Малочисленный испанский гарнизон не смог справиться с восставшими. Но здесь, как и во многих других колониальных войнах, колонизаторам помогла изолированность отдельных районов страны, отсутствие общенационального сознания у филиппинцев. Испанцы перебросили на Бохоль 1 тыс. солдат, завербованных в Пампанге и Себу, которых они снабдили современным оружием. Бохольцы же, несмотря на свое численное превосходство, были вооружены лишь заостренными палками, камнями и луками. Тем не менее подавить восстание на Бохоле удалось лишь с большим трудом. Последним очагом сопротивления на острове стал храм Дивато, вокруг которого повстанцы успели за короткий срок возвести целую крепость [44, т. I, с. 176; 53, с. 180; 94, с. 85].

Восстание на Бохоле еще не было подавлено, когда аналогичное по характеру восстание вспыхнуло на острове Лейте. Его возглавили престарелый вождь Банкао, бывший князь острова Лимасава, крещенный еще самим Легаспи, но в старости вернувшийся к религии предков, и его сын Пагали, принявший звание верховного жреца Дивато. Восставшие и здесь отстроили заново храм Дивато и разрушили христианские церкви. Первая попытка испанцев подавить это восстание оказалась безуспешной. Весь остров вооружился, женщины и дети сражались наравне с мужчинами. Тогда на Лейте была брошена эскадра из 40 кораблей. Командующий карательной экспедицией Аль-карасо загнал восставших в узкое ущелье и перебил их там всех без исключения. Победители посадили голову Банкао на кол, сын его также был обезглавлен [62, с. 38, с 87–94; 159, с. 315].

После этого испанцы на Висайских островах некоторое время могли чувствовать себя в относительной безопасности. Однако в 1622 г. на другом конце страны, в Кагаяне, вспыхнуло новое восстание, которое возглавили Кутапай и Дайяг. Восставшие предложили монахам-доминиканцам (здесь, как и почти всюду, кроме Манилы, монахи были единственной испанской властью на местах) мирно убраться из их страны. Доминиканцы думали воспользоваться терпимой политикой вождей восстания и всячески затягивали переговоры. Более того, монаху Педро де Сан Томасу удалось расколоть восставших и восстановить в провинции испанское господство.

Опыт этого «умиротворения» был, несомненно, учтен Ланабом и Абабабаном, которые три года спустя подняли восстание в той же провинции. Повстанцы первым делом убили местного священника и разрушили церковь. Аналогичные восстания, ставившие своей целью не только истребление испанских солдат, но и физическое уничтожение миссионеров, имели место в 1630: и 1639 гг. на Северном Минданао [44, т. I, с. 117].

Наиболее широкий размах приняло вспыхнувшее в июне 1649 г. восстание на острове Самар, которое возглавил крестьянин Хуан Суморой. Первой жертвой восстания пал иезуит Понсе, с особой жестокостью выколачивавший налоги и выгонявший население на государственную барщину. Другим иезуитам Суморой сохранил жизнь и даже позволил беспрепятственно уехать. Эта ошибка едва не обошлась ему дорого. Один из отпущенных миссионеров, Дамиани, вскоре опять пробрался в лагерь повстанцев в отсутствие Сумороя и пытался расколоть их ряды, обещая помилование. Своевременное возвращение предводителя положило конец подрывной работе иезуита. Повстанцы сожгли монастырь и церкви и разрезали церковные одеяния, чтобы сделать себе тюрбаны. С Самара восстание перекинулось на Себу, Масбате, охватило северные районы Минданао и Юг Лусона. Генерал, присланный из Манилы для подавления восстания, был в полной растерянности. Он боялся концентрации собственного вспомогательного флота с филиппинскими гребцами. Существовало серьезное опасение, что они тоже восстанут. Попытка объявить награду за голову Сумороя тоже ни к чему не привела. Повстанцы в ответ на это прислали генералу голову свиньи. Испанцам удалось справиться с Сумороем только 14 месяцев спустя, натравив на него незадолго до того крещенное племя лутау с Минданао [94, с. 87–88; 159, с. 412–413].