Нелли Федорова - Дом на миндальной улице

• Название: Дом на миндальной улице
• Автор: Нелли Федорова
• Жанр: Детектив

Выцветшие письма из запыленной папки, доставшейся случайному читателю, открывают путь в прошлое. Старинный особняк, запах давно увядших цветов, стопки исписанных листов и газетные вырезки – вот все, что осталось от некогда живого человека. Принадлежавшие разным владельцам, эти артефакты постепенно складываются в цельную картину, в центре которой – образ убитой девушки. И хотя детали противоречивы и стерты временем, становятся ясными мотивы хладнокровного убийства, совершенного 500 лет назад. Но даже спустя столько времени, отголоски этой истории хранятся в преданиях и все еще вызывают интерес. Известно лишь о возмутительных поступках погибшей, всколыхнувших общество. Но что именно она совершила? Это предстоит узнать из старых писем, но есть ли хоть в одном из них подлинный образ той, что вышивала ирисы?

---

Увы, бумага не может отразить всей моей любви и нежности к Леонели. Да и слог мой не так хорош, как мне казалось раньше. В любом случае, поверьте, что иного такого человечка, как она, более не могло существовать в природе. Да, я сожалею, что более плодотворно не потратила юности, а чаще отдавалась играм с нею, но все же я знаю, что не будь в моей жизни Нелл, мое детство было бы пресным, скупым и наверняка я сама была бы другим человеком. Я поняла это, когда ее не стало. Когда ее дерзкий смех затих навсегда, опустела ее полная друзей, стихов и картин комната, когда все стало серым и пустым. Эта пустота была невыносима и еще раз доказывала то, насколько цельной, насколько многогранной и законченной была ее душа. Меня ужасало ощущение остановившегося времени, а необходимость искать новых знакомых открыла для меня то, какими топорными, черствыми и пустыми кажутся люди по сравнению с ней. Для меня это был самый ужасный период жизни. Боль по Нелл не остывала ни на секунду, хотелось лишь одного – чтобы все оставили меня в покое и позволили предаваться скорби, но обстоятельства требовали действий, и приходилось что-то совершать, и каждое событие подчеркивало мне, как я без нее неполноценна, как привыкла к ее незримой поддержке, как естественно было для меня писать ей, рассказывать о своих тревогах, и как мучительно одиноко мне стало без нее. Я чувствовала себя потерянной, забытой в этом мире, сам мир стал для меня чужим и враждебным. Единственным лекарством было бы найти в нем Нелл. Но ее больше не было, не было! К счастью, именно в ту пору я встретила моего супруга, и наша нежная по-началу лишь дружба немного компенсировала мою утрату и смягчила боль по ушедшей подруге. Самой собой я стала лишь позже, когда стала женой и матерью, и вновь открыла для себя мир, свет, общество. Но об этом позже. Начало моей жизни полностью принадлежит одной Нелл.

Сейчас я не одинока, хоть многие мои друзья уже покинули мир. Меня окружают мои любимые дети, внуки и правнуки. Мой большой дом всегда полон гостей и смеха, и я среди них не чужая. Но что-то во мне меняется. Я становлюсь, наверное, все более сентиментальной и часто предаюсь воспоминаниям, хотя моя жизнь все так же полна и сожалеть мне не о чем. Но все же я часто, сидя в своей огромной, роскошной гостиной, которую создавала своими руками в первые годы своего замужества, среди гостей будто бы вижу ее лицо, ее острый насмешливый взгляд. И жажду вновь обнять ее, услышать ее голос, рассказать ей все, каждый мой день, каждую минуту. Рассказать то, что никогда никому не рассказывала, ведь лишь она одна поняла бы меня. И сейчас, когда я пишу эти мемуары, эту историю моей жизни, я пишу ее отчасти для нее. Мне хотелось бы, чтобы она сейчас сидела вон там, в том большом уютном кресле у окна, по своей привычке глядя на туманные горы. Я верю, что вскоре это осуществится. Я не знаю, сколько мне отведено. Быть может еще день, а может, долгие и долгие годы. Но как бы то ни было, мое сердце согревает вера, что там, за порогом иного мира, я вновь увижу любимые лица. И конечно же ее, милую Леонель».

(Дневник Паулины N, октябрь, год 860)

(Отступление. Этот и другие дневники баронессы, скончавшейся в 904 м году в здравии и трезвом уме, были ею завещаны Фелисии де S, от которой их получил я. Этим двум женщинам, столь разным по характеру и образу жизни, я бесконечно благодарен за их помощь в восстановлении истины и дальнейшем сохранении памяти о Леонель.

Ф.А.)

Как сильное бьется сердце! Немогу поверить, что это случилось только что и что я решилась на такое! Я даже незнаю с чего начать, мысли путаются… Все было так.

Я вышивала в своей комнате. Вдруг прибигает Нелл, вся взволнованая, раскрасневшаяся. Можно было бы подумать что она сейчас заплачет. Но у нее железные нервы, она никогда не плачет, чтобы ни случилось. Наоборот мне показалось, она сейчас взорвется от ярости. Я никогда невидела Нелл такой!

Она заперла дверь и подсела ко мне близко-близко. Зашептала чуть ли не в ухо, что я должна ей помочь. Я почти ничего непонила, Нелл говорила так быстро и так зло. Говорила, что «они» нарочна послали ее погостить у нас дома, чтобы она неузнала чего-то страшного. Я понила только что она очень пириживает за свою маму. Но когда она приехала ко мне, то сказала, что с ее мамой все в порядке… Впрочем это все отого что Нелл очень торопилась и говорила путано… Обещала что из дома напишет мне все в подробностях.

Мы дождались, пока тетушки Маргарита и Седна лягут спать и сами притварились, что спим. Но как только вся возня в доме улеглась, мы не медленно поднялись, на скоро оделись. Нелл ничего не взяла с собой. Меня непокидало ощущение какой-то тайны, это было так волнитильно! Мы шли по темным коридорам нашего дома, прислушиваясь, чтобы ненаткнуться на случайного слугу, будто какие загаворщики! Вышли в сад. Небо было затянуто облаками, месяца почти небыло видно, шумел ветер, да так что деревья шумели какбудто их мучали привидения! О было так страшно и так здорово! Мы прошли весь сад и вышли через заднюю калитку к полям. И тут я увидила всадника. Он стоял пачти незаметный под старой расколотой липой. Когда мы вышли он быстро подъехал к нам легкой рысью, я увидела, что на коне сидит мужчина!!! Я его никогда раньше невидела! Нелл пришикнула на меня что я должна молчать обо всем и утром сказать, что крепко спала, и неслышала, как она ушла. А потом вскачила позади мужчины в седло и они умчались так быстро и безшумно, что я могла бы поклясться что мне это приснилось. Боже! Нелл сбежала! Кто был этот мужчина? Наверное я сегодня не усну! Все как будто в книге какой! Нет, Нелл это чудо какое-то, с ней вечно случаются какието романтические вещи. Как ей это только удается? Интересно где она сейчас? Наверное в каком-нибудь заброшеном доме с этим мужчиной… Какбы я хотела это видеть! Я немогу дождаться! Она просто обязана расказать, каково это!

Бедняжка Нелл… Кто бы мог подумать что все будет так ужастно…. У меня сердце разрываеться оттого как она все описывает. Оказывается ее мама действительно серьезно заболела, а Нелл отослали ко мне чтобы она неузнала падробностей. Бедняжка, непредставляю что она сейчас чуствует… Не дай Бог когданибудь сталкнуться с подобным.

(Письмо Леонель д`F Паулине N, вложенное между страниц дневника последней)

Милая Лина,

Пишу тебе, моему самому любимому другу. Я бы так хотела, чтобы ты была здесь, чтобы я могла тебя обнять и рассказать все, как есть. Но ты так далеко… Выслушай меня, но сохрани все в тайне, а лучше, сожги это письмо, когда прочтешь.

Я представляю, что ты подумала, когда увидела что я уехала с Филиппом. Но я не могла покинуть дом твоей тетушки иначе. Когда мама послала меня к тебе погостить, я не придала такого значения той поспешности, с какой это произошло. Я так хотела увидеть тебя, милая моя, что совершенно не обратила внимания на многие вещи. Будь я капельку умнее, я бы поняла их смысл и конечно же, осталась бы… но что теперь попишешь… что случилось, того не изменить. Я только молю Богиню, чтобы с мамочкой все было в порядке.

Всадником был наш посыльный, Филипп, он приехал с письмом к тетушке Седне. Ты конечно же помнишь это, ты еще смотрела в окно и восхищалась, какой он хорошенький. Ты наверное не заметила, что его конь еле дышит, весь в пене и пыли. Филипп очень любит своих лошадей, и никогда бы не стал загонять любимца настолько. Значит, случилось что-то действительно серьезное, подумала я. Я сразу же побежала в конюшню, стараясь, чтобы меня никто не увидил, и отозвала Липпу в сторону, стала его расспрашивать. Он долго упирался и пытался даже вывести меня с конюшни, но я упорствовала и тогда он все мне рассказал…

Милая Лина, я никогда никому не рассказывала, но мне казалось, что между мамой и Липпой существовала какая-то тонкая связь. Где была она, там появлялся он, взгляды, жесты – никто другой, конечно, не заметил бы, но я очень хорошо знала маму, и что означают те или иные всполохи в ее глазах. И однажды, лазая в старом крыле, я увидела их прогуливающимися вместе. Я сразу же убежала, чтобы им не помишать, но мама все равно меня увидела. А вечером мы с ней разговаривали. Я многое поняла, многое стало для меня ясно, и то, почему она так часто плакала, и почему у нее всегда такое грустное лицо, и многое еще… Я никогда не знала мою мамочку такой, мне казалось, что, несмотря на отцову степенность и внешнюю холодность, их все же связывают какие-то чуства. Какой же я была дурой! Почему я такая дура и никогда не вижу главного? Я ненавижу себя за то, что обвиняла ее в том, что она меня не любит, ненавижу за все те мелкие детские обидки и дурацкие поступки, которыми расстраивала ее! Ненавижу! Если бы я только могла понять все это раньше, я бы каждую минуту угождала ей и выражала бы благодарность за все то, что она ради меня вытерпела и сделала.

И я была рада, что с Липпой она хоть ненадолго смогла быть счастливой, и получила ту заслуженную любовь и радость, которой не могла получить от отца за все эти годы.