Павел Шестаков - Остановка

• Название: Остановка
• Автор: Павел Шестаков
• Жанр: Детектив

---

- Нет, нет. Напрасно вы хлопотали.

- Какие хлопоты! Сергея-то кормила...

Я решил воспользоваться зацепкой.

- Вот-вот. А теперь пришло время и облегчить хлопоты, позаботиться о себе.

Она посмотрела на меня подозрительно, будто сразу почувствовала мой нехитрый заход.

- Сама жизнь "облегчила", как видишь.

- Одной вам будет нелегко.

- Что ж делать! Замуж выходить?

Я обрадовался ее шутке.

- Где сейчас жениха стоящего найдешь! А вот если хороших людей на квартиру пустить?

Полина Антоновна провела тряпкой по кухонному столику, хотя на нем не было ни крошки.

- Ты что, знаешь таких? Хороших...

Ответить ответственно мне было трудно.

- Да как сказать...

- Просто скажи. У меня сегодня на эту тему уже второй разговор будет.

Я решил говорить прямо.

- У вас был муж Лены.

Полина Антоновна немного удивилась.

- Знаешь? Откуда?

- Он мне сам сказал.

- Когда ж успел?

- Ждал в сквере.

- Он тебя?

- Да, с намерением...

Она отложила тряпку.

- Вот как... Значит, он тебя ходатаем избрал. Как это говорят... толкачом?

- Представьте себе.

Я думал, она улыбнется, но Полина Антоновна смотрела серьезно.

- Говорит, семья рушится.

- Рушится, - согласилась она. - Еще что?

- Говорил, Лена вам помогать будет.

- Может быть. Все?

- Я знаю, он вам не нравится...

- А тебе?

Что я мог сказать!..

- Значит, из-за него не хотите?..

И вдруг короткое:

- Нет.

"Ну, вот... Выходит, из-за Лены". Тут я вспомнил, как Вадим говорил что-то о правах жены. "Черт-те что. У них тут отношения... Секреты. Разве мне в этом разбираться?" Я человек не из тех, кто в чужих сложностях лучше, чем в своих, разбирается. Напротив.

- Кажется, я не в свое дело вмешался? Вам неприятен этот разговор, Полина Антоновна?

- Кому ж приятно обсуждать, как свой век дожить? Лена поможет... Присмотрят. Докормят. Нет, не хочу.

- Ну, что вы...

- Не волнуйся. Ты человек хороший, вот и взялся всем нам хорошо сделать. Меня докормят, сами семью сохранят... Да не сохранят.

Она произнесла это очень уверенно.

- Мне тоже показалось, что люди они разные.

- Она - человек, а он...

- Чем он занимается?

- Стыдно сказать. Не поверишь. Сторож он в дачном кооперативе. Хорош гусь?

- Да... Молодой еще, здоровый человек... Что это он так? Неудачливый парень?

- Удачи добиваться нужно.

- Воли не хватает? Никакой специальности?

- Есть у него специальность. И высшее образование есть. Учитель он по профессии.

"Вот уж на учителя он похож меньше всего!"

- Никогда бы не сказал.

- Выгнали его.

- За что?

- Говорит, сам ушел. Врет. Но язык у него подвешен. У него и насчет дач теория подведена. Свободен он там, видите ли. От чего свобода-то?

Да, отношение Полины Антоновны к Вадиму было однозначным.

- Короче, разбитый горшок они не склеют Это он тебе очки втирал. И не хлопочи.

Приходилось признать, что "толкач" с задачей не справился. Впрочем, и "толкал-то" я без особых усилий. "Но почему ее Лена не устраивает?"

- Простите. Вам виднее, конечно, как поступить.

- Я самолюбивая, Коля. Поживу, сколько смогу, без опеки, а когда час придет, в дом престарелых переберусь. Меня это заведение не пугает. И там люди. И там еще небольшую пользу принести можно.

- Вы мужественный человек, Полина Антоновна, - сказал я искренне.

- Наверно. В жизни разные решения принимать приходилось. И трудные, Коля. Очень трудные.

Она плотно сжала руки. Может быть, вспомнила что-то.

- И не жалела... Да что толковать...

Так Полина Антоновна поставила точку в этом не очень приятном и для меня разговоре, и оставалось только сообщить Вадиму, что в комнате им с Леной отказано окончательно.

"Ну, что ж... Позвонит - скажу".

Я почувствовал облегчение. Можно было о другом говорить и думать.

- Полина Антоновна! Вы дневник Сергея смотрели?

Мы тем временем перешли в ее комнату. Тетрадка с записями лежала на тумбочке у кровати.

- Смотрела, Коля.

- Ну и как? Кто же она?

Полина Антоновна взглянула издали на тетрадку.

- Имени я не нашла. "Она" да "она" пишет. А буквы мелкие... Глаза устают быстро. Возьми сам поищи.

Однако и мой поиск успехом не увенчался.

Сначала я расположился с дневником в кабинете за столом, но быстро почувствовал желание прилечь. Читать же лежа оказалось почти невозможно. Света от лампы недоставало, а верхний, от люстры, раздражал яркостью. Да и сам автор не поощрял любопытства. Буквально через страницу после сразившего Сергея объяснения он записал:

"Больше о ней ни слова".

И в самом деле, пошли записи будничные. В некоторых и я фигурировал под инициалом Н. Забавно, но ничего особенного.

Например:

"Сдал зачет".

"Целый день дождь".

"Смотрел картину "Адмирал Ушаков". Интересен Потемкин".

"Прогрипповал неделю. Читал Данилевского "Мирович".

"Н. решил ехать по назначению".

Это обо мне. Была возможность остаться в аспирантуре, но захотелось самостоятельности...

И вдруг:

"Ужасно!"

Больше ничего. Даже дата задним числом, без месяца и года: "10-е". Однако никакой тайны для меня в этой записи, увы, не содержалось. Речь шла, конечно, о смерти Михаила. Правда, я считал, что его убили двенадцатого, но и меня память подвести могла, и Сергей в потрясении мог днем ошибиться.

"Ужасно!" Именно так мы себя тогда и чувствовали... Понятно, почему Сергей не распространялся о чувствах. Они были сильнее слов...

Снова протокол. Но вот строчка:

"Она согласилась встретиться".

Строчка осталась без комментариев и продолжения. "Она" исчезла окончательно. Последней страницы в тетрадке не было. Почему-то Сергей ее вырвал. Причем неровно. Внизу остался клок бумаги. И непонятно, зачем. На предыдущей он написал:

"Перечитал. Достаточно. Финита ля..."

Ясно, что решил больше дневник не вести. Потому и чистый лист выдрал?..

В тишину врезался звонок. Благо я поставил телефон у изголовья.

Протянул руку и взял трубку. Оттуда голос Вадима сообщил:

- Это я.

- Слышу.

- Ну и как?

- Как я и предполагал.

Вадим помолчал.

- А вы старались?

- По мере сил.

Я думал, что он положит трубку в своей манере, не прощаясь, но ошибся.

- Понятно. Сил у вас не хватило. Ничего. У меня хватит.

- Неужели собираетесь продолжать?

- Раз начал...

- Поверьте, это бесполезно. Я знаю.

- Ничего вы не знаете. Я еще с козырей не ходил.

- Что это значит?

- Вундерваффе - секретное оружие.

- Не поясните?

- Зачем вам? Вас ждет солнечный юг.

Я и сам бы не прочь уже поспешить, как говорится, к месту назначения, но возникла от его слов тревога за Полину Антоновну. Что он еще задумал?

- Надеюсь, вы понимаете, что домогательства...

- Что это еще за слово? Она нас пустит - и точка.

Разговор приобретал тупиковый характер, но повесить трубку, махнуть рукой, оставить Полину Антоновну один на один с этим человком я уже не мог.

- Я пробуду здесь еще несколько дней.

- Очень приятно.

- Я хотел бы повидать вас.

Он хохотнул.

- Должок простить не можете?

Пришлось стерпеть.

- А есть надежда получить?

- Вообще-то я не из исправных плательщиков, но вы можете рассчитывать.

- Признателен. На том же месте?

- Ну, это не по протоколу. Теперь вы принимаете мое предложение. Завтра в одиннадцать у входа в пивную. Запеленговали?

Звучало это наподобие "командовать парадом буду я".

- Хорошо, - сказал я коротко.

Проснулся я не очень довольный собой. Было ощещение, что втянулся в нелепую историю, которой придал преувеличенное значение. Ну что этот неприятный парень, сторож с высшим образованием, может сделать Полине Антоновне? Ведь она, несмотря на возраст, человек-кремень. Кроме того, все равно уеду днями. Может быть, к Мазину на всякий случай обратиться?.. Тоже чушь. С его-то перегружками серьезными делами бытовыми мелочами заниматься... Да, глупо получается. Однако назвался груздем - полезай в кузов. Или махнуть рукой все-таки?

Сомнения развеяла сама Полина Антоновна. Выглядела она насупленно. Разумеется, после смерти Сергея было отчего насупиться. Но оказалось и другое.

- Ты, Коля, с этим охламоном еще собираешься встречаться?

- А надо? - спросил я прямо.

- Сослужи службу. Скажи ему еще раз, что отказала я. Не хочу его больше видеть.

Вот и развеялись сомнения.

В час открытия бар оказался непереполненным. Впорхнувшие жаждущие быстро рассредоточились по столикам. Нам достался один из лучших, под окном из цветных стекол. Это подобие витража скрывало от глаз ноги прохожих в заляпанных брюках - ночью прошел дождь.

Вадим вытащил из кармана зеленую бумажку.

- Теперь вы при деньгах. Вам и карты в руки.

Я взял три рубля и покорился наглости.

- Сколько пить будете?

- По кружке.

Это мне понравилось. Чем трезвее, тем лучше.

- Креветки возьмите! - крикнул он мне вслед.