Сергей Цикавый - Замена

• Название: Замена
• Автор: Сергей Цикавый
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-904919-81-8

Учительница литературы Соня Витглиц каждое утро просыпается от боли. Её ждут лицеисты, уроки, контрольные работы – рутина. И такой же рутиной стало для неё второе обличье лицея: жуткое, невероятное, засекреченное. Впрочем, мир Сони Витглиц пережил два Сдвига – нарушения пространственно-временного континуума, – и обзавелся многими страшными секретами. Но почему она боится появления второго учителя литературы – своей замены? Почему прибыл новый начальник службы безопасности?

В противостоянии безжалостных спецслужб и столь же безжалостных законов Мироздания судьба человека – песчинка. Но и она может остановить адский механизм.

---

Он удивился:

– Зачем?

Честный ответ будет неправильным. Он не любит отца, а после этой ночи почти наверняка ненавидит. Последнее, чего мне сейчас хочется, – это чтобы он перенес свою ненависть и на меня.

Правильный ответ будет неполым.

– Хотела поговорить с вами.

– Поговорить? – тяжело улыбнулся он. – Вы тоже психолог?

«Тоже», – отметила я. Мсье Куарэ мрачнел, и в тени на его лице оживали разом и ночь, и утро. Сейчас он закричит. Сорвется, будет кричать мне в лицо, выплевывать свою злость, свое отчаяние. Худшая ситуация в классе, ошибка педагога, из которой можно выбраться только наитием.

Я рванула холст.

– Нет. Но я тоже проводник.

Выделить «тоже», приглушить голос на слове «проводник».

– Я знаю.

Этот голос. Эти интонации. Ему действительно было безразлично, и мне на секунду показалось, что я обижена. Потом вспомнились разговоры в медкабинете – руины правды. Потом память подсунула мне мои собственные впечатления, и это было гадко.

Мне не о чем с ним говорить: это не те увечья, которые выставляют напоказ. Мне нельзя его отпускать.

– Я даже не знаю, что сказать в этом классе, – вдруг пробурчал Куарэ. – В смысле, когда я снова попаду туда.

Все-таки сработало. Все-таки он зацепился, пусть и не так сильно, как я хотела.

– Все, что надо, уже сказали. Без вас.

Он сел на сцену и покосился на меня:

– Вы же понимаете, о чем я. Зачем вы так?

Понимаю, и потому промолчу. Это ведь каждый должен решить сам, точно так же, как выбрать стиль общения с лицеистами. Это словно выбор одежды, и моя ему точно не впору.

– Этот человек… Старк. Говорил, что я спас его, – сказал Куарэ. Смотрел он в пол, и поднимать глаза не спешил. – Это правда?

– Да.

– И так бывает?

– Да.

«Только так и бывает». Проводник нужен, когда что-то идет не так. Когда Ангел начинает расти, разрывает свой микрокосм и затаскивает в себя людей. Надо сказать ему, напомнить, что все именно так и происходит, что нас используют только как последнее средство. Только это будет слишком правильно и сладко сказано. В конце концов, Ангела обнаружил Анатоль.

И даже после увиденного – хоть и не знаю, что он там увидел, – Куарэ считает своего врага человеком. Это дрожит в каждом его слове, это дрожало в каждой ноте его импровизации. Он не забитый подросток, он понимает, что все делается правильно.

Все он понимает.

– Витглиц, а боль когда-нибудь пройдет?

До смерти – нет.

Я покачала головой, и только потом посмотрела на него: мсье Куарэ прижимал ладонь к сердцу. Не к виску.

Впрочем, от этой детали мой ответ не зависел. Ответа я все равно не знала.

* * *

– Нет. Не сюда.

Он поднял взгляд и отложил ручку:

– Погодите, Витглиц. Вы же сказали, что планирование заполняется в первой таблице!

– Календарное. Не тематическое.

Куарэ выдохнул сквозь зубы и отложил испорченный лист в сторону. Уже третий. Из угла методического кабинета на нас поглядывали. Там сидела замдиректора Марущак, но вмешиваться не спешила.

Бледное послеполуденное солнце косилось в окно, почти не давая теней, так что у двери уже включили настольную лампу. Там маялся от газа и прерванного запоя Константин Митников. Он подслеповато моргал, глядя на тусклую поверхность стола, и бумаги его не волновали.

Я иногда смотрела по сторонам, но все было своеобычно: и любопытствующие коллеги, и безразличный ко всему информатик. Иногда открывались двери, но долго никто не задерживался: видимо, опасались замдиректора, у которой всегда и для всех находилось дело.

Мсье Куарэ трудолюбиво заполнял колонки индивидуального плана, а я чувствовала себя неловко. Будто учила его чему-то плохому.

– Посмотрите, все верно?

Я кивнула. Не на что там смотреть.

– Хорошо-хорошо, – донеслось из угла. – Давай сюда, Куарэ.

Марущак встала и, довольно улыбаясь, подошла к нам. Анатоль с легким поклоном подал ей исписанные листы. Я отвернулась. Замдиректора сейчас посмотрит их, сострит насчет формулировок тем и сделает мелкое замечание в духе: «ну да ничего, сойдет!»

За окном звучала последняя перемена – звучала громко, полноправно. Лицеисты опомнились от шока, выветрили остатки газа – сигаретами, шипучкой, чаем – и теперь живо обсуждали ночные события. Кто-то завирал, что все видел, кто-то хвастал, что его вызывали на допрос.

Я бросила взгляд на Куарэ: отвлекшийся было на скучную работу, он снова мрачнел, услышав обрывки реплик. Стоящая над ним Марущак благодушно листала бумаги.

Контраст выражений на лицах этих двоих был просто потрясающий.

– Ну, все отличнейше, Куарэ, – улыбнулась женщина. – Только ты вот подумай. Витглиц запланировала военную тему в литературе на два урока, а ты на один. Управишься?

Он посмотрел на меня. Я пожала плечами.

– А я вот к вам обоим на уроки приду! – заявила замдиректора. – И посмотрим, кто прав.

Мсье Куарэ кивнул, и я с удивлением отметила, что ему по душе мысль о сравнении наших уроков. Правда, я даже не представляю, что там сравнивать.

«Очень плохо, что не представляешь. Включи его занятия в план посещения».

Я тоже кивнула донельзя довольной пани Анжеле. В конце концов, это не самая плохая идея.

– Вот и чудно, – подытожила замдиректора, подхватив свой портфель и указывая другой рукой на информатика. – С этим вот пропойцей знакомства не води.

Константин поднял мутный взгляд, вернулся к созерцанию стола и зачем-то открыл ящик.

– Митников, надеюсь, ты запомнил, – грозно сказала Марущак уже на выходе. – Еще раз повторится, сведу к директору. Будете понижение в окладе обсуждать.

Она задорно шлепнула за собой дверью, и в методкабинете стало тихо. Константин вздохнул, принявшись доставать из стола бумаги. На нас он внимания не обращал: бумаг было много, и все требовалось заполнить на вчера.

Куарэ смотрел в окно, за которым гудели лицеисты, и вздрогнул, только когда прозвенел звонок. Я поняла, что тоже все это время просидела молча.

– Витглиц… На сегодня все?

– Да.

Белый солнечный диск повис над шерстью леса и двигаться вниз не спешил. Мсье Куарэ встал, снял со стула свою куртку. Помял ее, вздохнул.

– И что мне делать дальше?

Я пожала плечами: я, конечно, примерно представляла, что делают в общежитии в свободное время. Но знать – это одно, а советовать Анатолю – другое. А еще мне было обидно. Почему я? Почему за ним не может присматривать кто-то из обычных преподавателей? Это было бы значительно проще. И удобнее.

– Не знаю.

Я тоже встала, спеша избавиться от неловкости. Бумаги дописаны, день прошел, и коллега превращался в обузу. Мне становилось нехорошо от мысли, что придется менять привычки, чтобы как можно дольше держать на виду сына директора.

«Спокойнее, Соня. Он убил первого своего Ангела, он взволнован. У тебя месячные и ELA – но жизнь пока не заканчивается».

– Понимаю, – сказал Куарэ, по-детски просовывая сразу обе руки в рукава. – Простите, и так у вас столько времени отобрал…

Делает вид, что все хорошо. Правильно. И это – тоже правильно, можно начать и так: «делать вид» рано или поздно станет «на самом деле», и все будет хорошо.

– Осмотритесь, – предложила я. – За спортзалом сосновый бор со скалами.

Константин Митников, заинтересованно оглянувшись, принялся смотреть на мсье Куарэ, словно впервые его видел. Лампу у лица погасить он не догадался, поэтому выглядел глупо.

«А вы не составите мне компанию?» – спрашивал Анатоль.

«Хорошо», – отвечала я.

Такое продолжение диалога читалось в глазах Митникова, как и все завтрашние разговоры. Порой, чтобы отвлечься от затхлого страха, нужно что-то острое и перченое, и когда Митников не пил и не играл, он мастерски готовил такие блюда.

– А… – сказал Куарэ. – Эм, спасибо, Витглиц. Спортзал – это?..

Он согнул руку, показывая, как собирается обходить корпус.

Я кивнула, чувствуя странную досаду. Мсье Куарэ кивнул в ответ:

– Тогда всего доброго.

– До свиданья.

Митников поднял руку прощальным жестом, проследил за уходящим и снова уткнулся в бумаги. Я села на свое место. За окном смолкли голоса, за окном лес полировал нижний край желтеющего светила.

Потом позади шумно вздохнул скучающий Константин, и я начала собираться.

4: Ночь

Я рассматривала повисшую на пальце линзу – серебристую, блестящую, еще теплую – и мне было странно. Интересно, почему все так вышло: закончившийся день упорно не желал просто уйти, просто стать вчерашним. Ему не хватало какого-то последнего глотка, последней оценки, додуманной мысли.

Я сидела перед зеркалом, смотрела разными глазами на кончик своего пальца. Я размышляла, как избавиться от странного дня. А заодно – почему мне так хочется от него избавиться.

«Мсье Куарэ».

Все, что держало этот день при мне, все, что держало меня в этом затянувшемся сегодня, так или иначе связано с ним. Связь была похожа на ауру открывающегося микрокосма: сын директора втягивал меня во что-то, словно сам был Ангелом.