Василий Шевчук - Командир атакует первым

• Название: Командир атакует первым
• Автор: Василий Шевчук
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Из кабины вылез... конечно, Николай Шутт. Вторым членом экипажа, к сожалению, оказался вполне серьезный человек - Гари Мерквиладзе.

...После прилета на новый аэродром, пока боевых заданий не было, они пошли посмотреть ангары и стоянки самолетов. Нашли вот этот учебный аэропланчик. Естественно желание летчика - посидеть в кабине. Самолет оказался исправным и заправленным. Разобрались в приборах, попробовали запустить. Получилось. Гораздый на выдумки и проделки Шутт подумал: "А почему бы не полетать на трофее?" Придумано - сделано. Мерквиладзе не успел ни отговорить Николая, ни выскочить из кабины - тот с ходу пошел на взлет и сообразил, что летит на самолете с фашистскими опознавательными знаками только тогда, когда увидел разрывы зенитных снарядов.

Спасла их малая высота и то, что зенитчики не успели еще как следует оборудовать позиции. Нужно отдать, правда, должное мастерству летчика маневрировал он на незнакомом самолете весьма энергично и умело. Однако ему пришлось испытать яростный гнев командира дивизии, не говоря уже о моем. Зенитчики сразу же доложили о "хулиганстве в полку майора Шевчука" в штаб дивизии. Баранчук моментально прилетел к нам: передать весь разговор и красочность эпитетов, которыми комдив определил проступок Николая, невозможно. Это я понятно: из-за мальчишеского недомыслия Шутта мы могли потерять в самом конце войны двух замечательных летчиков, двух Героев Советского Союза.

Генерал Баранчук, не вняв никаким просьбам и обещаниям, что это "в последний, самый-самый последний раз", отстранил капитана Шутта от полетов. Досталось Николаю, конечно, и от меня, и от Кузьмичева, и от товарищей. Летчики полка продолжали воевать, а Герой Советского Союза гвардии капитан Шутт сидел возле командного пункта и тоскливо смотрел вслед уходящим в небо истребителям.

В этот день мы вместе со штурмовиками из дивизии полковника Донченко летали по вызову командира корпуса. Он находился в городке Трейенбритцен, на окраине которого танкисты генерала Лелюшенко вели ожесточенные бои с танками армии Венка. Фашисты все еще стремились к Берлину на выручку фюреру и его приспешникам. Танковые группы противника сопровождало большое количество пехоты и штурмовых орудий.

Командарм Лелюшенко и командир 1-го штурмового авиационного корпуса генерал Рязанов, как мы узнали позже, располагались в это критическое время на крыше одного из самых высоких зданий на окраине Трейенбритцена - оттуда вся сложившаяся обстановка была видна как на ладони. По радио нацеливали и перенацеливали соответственно каждый свои подчиненные части и соединения на самые важные участки и объекты. В основном это были танковые группы наступающих войск армии Венка.

Штурмовики были вооружены эрэсами и ПТАБами, мы - фугасными и зажигательными бомбами, и группы по 18-20 самолетов наносили удар за ударом - благо от аэродрома до места сражения было всего три десятка километров. "Илы" штурмовали в основном танки, мы бомбили и обстреливали живую силу, артиллерийские позиции, подавляли зенитные средства. Для прикрытия с воздуха на всякий случай оставалась небольшая группа истребителей.

В воздухе драться уже не с кем - мы видели самолеты только со звездами на крыльях. Было, правда, несколько случаев, когда на значительном расстоянии от нас на огромной скорости проносились реактивные "мессершмитты". Но и они к нашим большим группам не подходили. И уже известен был целый ряд случаев, когда советские летчики на обычных "яках" и "Лавочкиных" успешно сбивали это последнее "чудо" фашистской боевой техники.

А вот танки с запада с настойчивостью механических роботов шли и шли на наши войска, вынужденные занять оборону. Теперь, конечно, общеизвестно, что гитлеровское командование делало все возможное, чтобы сдержать наступление советских войск, и тогда большая часть территории Германии окажется захваченной войсками наших союзников. Сдаваясь на западе в плен американцам целыми частями, соединениями, крупными гарнизонами, фашисты под Берлином, на всей территории к востоку от Эльбы прикладывали все усилия для срыва нашего наступления на логово Гитлера.

Но советские танковые, стрелковые, артиллерийские части и авиация перемалывали наступающие фашистские войска под Трейенбритценом и на других участках, лишали гитлеровских главарей последней надежды. Рассказывая в своих воспоминаниях об упорных боях в этом районе, командующий 1-м Украинским фронтом особо подчеркивает роль авиации и именно 1-го гвардейского штурмового авиационного корпуса.

"Штурмовики Рязанова, - писал Маршал Советского Союза Конев, - имевшие большой опыт борьбы с танками, и на этот раз превосходно показали себя. Парируя удары достаточно сильной и крупной группировки противника, они помогли не только 5-му гвардейскому мехкорпусу и армии Лелюшенко, но и всему нашему фронту"{10}.

2 мая поздно вечером, почти ночью, мы слушали приказ Верховного Главнокомандующего: войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов овладели "столицей Германии городом Берлин - центром немецкого империализма и очагом гитлеровской агрессии".

Но война еще не кончилась. В руках фашистских войск оставался Дрезден, в тылу у нас, на берегу Одера, сопротивлялся гарнизон города Бреслау, и, главное, на территории Чехословакии вела боевые действия сильная группировка генерал-фельдмаршала Шернера. Уже 7 мая в своем приказе Шернер писал: "Неприятельская пропаганда распространяет ложные слухи о капитуляции Германии перед союзниками. Предупреждаю войска, что война против Советского Союза будет продолжаться". А 5 мая многие радиостанции, в том числе и наши, армейские, приняли радиограмму, в которой восставшие против фашистов жители Праги просили оказать им помощь.

Наш полк прямо с аэродрома Финстервальде начал летать не на север, где над поверженным Берлином развевался флаг Победы, а на юг, в направлении столицы Чехословакии, куда уже шли танковые армии фронта. Летчики проводили разведку, штурмовку живой силы и техники противника, наносили удары по железнодорожным узлам и станциям, чтобы не дать маневрировать войскам Шернера.

Удачно обрабатывали наземные цели, стали настоящими штурмовиками многие летчики полка, в том числе и из последнего пополнения: Анатолий Турунов, Алексей Комаров, Алексей Иванюк, Виктор Лебедев, Станислав Внуков. Все они заслужили за эти боевые вылеты правительственные награды. Но в предпоследний день войны, 8 мая, мы потеряли одного из них - Алексея Иванюка.

Группа, в которой Иванюк шел ведомым замыкающей пары, возвращалась после выполнения задания. На его самолете что-то случилось с мотором, и он понемногу начал отставать. Здесь его и подстерег один из фашистских летчиков на реактивном самолете. На большой скорости он промчался позади группы и пущенной в общем-то наугад очередью из пушек попал в самолет Иванюка. Алексей был убит, видимо, сразу.

Еще одна утрата, понесенная полком... Во многом были виноваты в гибели молодого летчика и мы: те, кто был в группе с Алексеем, и я как командир полка, хотя и находился в это время в воздухе в другом районе, под Виттенбергом. Мы объясняли это себе тем, что давно не встречали сопротивления противника в воздухе, утратили бдительность в полете. Если бы все летчики группы ни на секунду, как это положено, не забывали об осмотрительности, они могли бы вовремя заметить реактивного хищника. Тем более что в полку недавно был случай, когда именно осмотрительность и мастерство определили победу нашего летчика, Гари Александровича Мерквиладзе, над таким же реактивным истребителем, действующим так же внезапно.

Мерквиладзе, несмотря на то что был занят поиском наземной цели, вовремя увидел приближающегося к нему противника. По скорости сближения Гари Александрович определил, что это именно реактивный самолет, не растерялся, спокойно и расчетливо выждал, когда противник подойдет к нему ближе, делая вид, что -не замечает его. За мгновение до того, как фашистский летчик открыл огонь, Гари бросил свой истребитель в сторону. Очередь прошла мимо. Следом за ней мимо проскочил и "мессер". На большой скорости он не мог повторить маневр нашего истребителя, уточнить прицеливание. Зато Мерквиладзе момент не упустил, он сразу же повернул истребитель влево, на линию пути вражеского самолета, точно рассчитал упреждение в открытии огня и нажал гашетку. Реактивный истребитель, прошитый мощной очередью "яка", задымив, пошел к земле.

В группе Алексея Иванюка забыли об осмотрительности. И уж совсем непростительным было оставить без внимания отставшего товарища. Случилось то, о чем мы беседовали с Иваном Федоровичем Кузьмичевым перед началом наступления: конец войны, и кажется, что меньше опасности, а значит, больше беспечности. Но война - до последнего выстрела война...

Вечером в полку было такое настроение, что невозможно описать двумя-тремя словами. Радостное предчувствие мира, сознание, что ты получил еще один шанс выжить в это страшное время (теперь об этом уже можно думать!) и невыразимая горечь потери боевого товарища. Его гибель как бы оттеняет, подчеркивает ощущение твоей собственной жизни. И от этого еще тяжелее становится мысль о том, что ему, Алексею Иванюку, этого чувства уже не изведать.