Виктор Лебедев - Рожденные ползать

• Название: Рожденные ползать
• Автор: Виктор Лебедев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-086347-1

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского – культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж – полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают «Вселенную Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности Земли, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду!

Вот уже 20 лет минуло со дня Великой Катастрофы. За это время выросло целое поколение москвичей, для которых туннельный сумрак милее солнечного света, а бетонные своды над головой – роднее и понятнее небесной выси. Той выси, которая, казалось бы, потеряна для человечества навсегда. Но кто сказал, что рожденные ползать не могут летать? Особенно когда смутная, недостижимая мечта о небе внезапно обретает возможность воплощения…

---

Миша только сейчас обратил внимание, что кроме хруста, порождаемого их шагами, стояла полная тишина. Никто не издавал протяжный вой, не шумел ветер. Местность была пустой на самом деле, без признаков жизни. Каменная пустыня. «А ведь вместе с мусором и камешками здесь перемолоты и кости людей, которых смерть застала на поверхности», – мелькнула мысль. Миша и Сергей шли по огромному могильнику.

Внезапно Сергей остановился.

– Мы пришли.

Миша обернулся в недоумении. «Пришли куда?» Вокруг простирался все тот же пустырь. Хотя нет, что-то смутило Мишу. Он еще раз огляделся. «Что-то здесь не так». В двух шагах стоял Вильдер, молча наблюдая за его движениями. «Куда же мы пришли?». В очередной раз осматриваясь по сторонам, Миша вдруг заметил чуть слева от Сергея высокое темное, даже, можно сказать, черное пятно. Оно словно полностью сливалось с ночью, и даже в свете луны его практически невозможно было разглядеть, так как лунный свет не отражался от его поверхности, а будто бы поглощался пятном. Только приглядевшись, Миша понял, как заметил его: пятно скрывало от него часть пустыря, освещенного светом луны, и если бы не этот факт, то заметить его было бы невозможно – настолько оно сливалось с окружающим Мишу пространством.

Миша подошел ближе, на расстояние, как ему показалось, вытянутой руки.

– Не бойся, – снова повторил Сергей. – Оно не причинит тебе вреда.

Словно в ответ на его слова по пятну пробежала рябь. Внезапно, будто настроилась резкость окуляров бинокля, оно стало видимым. Миша резко отпрянул, не на шутку струхнув – метаморфоза была слишком пугающей и резкой. Оно пульсировало, под его поверхностью что-то перекатывалось толчками, словно кровь по застоявшимся венам. Строение (или растение?) в три обхвата и высотой в два человеческих роста явило Мише свою сущность.

– Прикоснись, – тихо молвил отшельник.

Миша послушался.

Вроде бы, на первый взгляд, ничего не произошло. Пульсирующая поверхность под резиновой перчаткой была теплой, словно она была живой. Миша не мог не отметить, что прикосновение приятно. Спокойствие и умиротворение разлились по телу парня – так теплая вода постепенно заполняет ванну, в которую приятно погрузиться. Ушли тревоги и страх.

Затем Миша услышал голоса. Нестройный многоголосый хор – от шепота до громких фраз, слившихся в гул. Кто-то обсуждал, спорил, смеялся, всхлипывал, читал вслух, пел. Осознание пришло из глубин, плавно, оно оказалось простым и ясным, как хрустально чистый ручей в лесу, которого Мише, скорее всего, никогда не доведется увидеть в своей жизни. Но благодаря таинственному явлению он понимал, что это такое. Оно хранило в себе память людей, накопленную тысячелетиями, зрительную, слуховую, обонятельную, осязательную – все, что знал человек. Да, оно не давало ответа на вопрос, что оно такое, откуда появилось в районе, где некогда стояли дома, в которых жили люди – под бездонным небом и на бескрайнем просторе. Но это было неважно. Миша понял, что потерял человеческий род, чего лишился, загнав себя в тюрьму подземелья. «Но зачем?! Как можно погубить такую красоту?» Алчность, корысть, злоба, месть – вот обратная сторона человеческой души, которая выплеснулась наружу в один момент, подмяв под себя все живое, не оставив места состраданию и любви в Верхнем мире, ставшем пустым и чуждым.

Вдруг перед взором Миши замелькали картинки. Мгновенно сменяя друг друга, они наполнили поверхность жизнью. Вместо пепелища на месте Москвы возникли шумные и оживленные улицы, уютные дворики, дома, огни, снующие туда и обратно автомобили, зазвучала музыка… Кадры и декорации сменяли друг друга – то показывая общий план, словно с высоты птичьего полета, то выхватывая отдельные лица из толпы. Миша не знал, кто были эти люди, они жили Вчера. Но у них уже не было Завтра – погруженные в суматоху дней и забот, они даже не догадывались об этом.

Еще одна смена декораций – и мысленному взору парня предстала уютная небольшая комната с зашторенными окнами. С потолка лился мягкий желтый свет, освещая предметы мебели – сервант с разноцветной посудой на полках и прочей утварью, резными фигурками и фотографиями, запечатлевшими счастливые семейные моменты; книжный шкаф с пестреющими корешками книг, объемных и тонких, больших и маленьких, в мягком и твердом переплете, какие-то картины на стенах, ковер на полу с причудливым орнаментом, столик на трех ножках у дивана рядом со стеной. На диване сидела парочка – мужчина и женщина. Мужчина обнимал счастливую девушку с заметно округлившимся животом. Место, с которого Миша наблюдал за ними, находилось сбоку, парень не мог разглядеть лиц двух влюбленных – они смотрели немного в сторону от него – лишь белокурые локоны женщины, ниспадающие на плечи, да короткую стрижку мужчины, возвышающегося над своей любимой. Пара рассматривала фотографию, точнее, это был снимок УЗИ, на котором был их еще не родившийся малыш.

– Давай назовем его Мишей, в честь дедушки, – парень узнал голос говорившей, и сердце защемило от нахлынувшей тоски по утраченному. Теперь он находился прямо за спинами мужчины и женщины, молодых, счастливых, не подозревающих о своем скором будущем. Родители. Родители с фотографии, которую парень хранил среди страниц книжки, доставшейся ему от мамы, – на фоне дома, куда так стремился попасть он во время своего выхода на поверхность.

– Мама… Папа… – глотая слезы, прошептал Миша.

Но родители его не слышали, да и не могли слышать – это была лишь проекция прошлого, случившегося много лет назад, до Катастрофы, либо возможного прошлого, которое могло бы быть таким.

Мужчина кивнул.

– Давай. Хорошее имя.

Видение померкло, возвращая Мишу обратно на пустырь, к темному пятну и отшельнику-врачу, стоящему рядом, который не сводил глаз с парня.

– Ты видел, – и это был не вопрос, а утверждение. – Ты что-то видел, значит, я не ошибся в своем предчувствии.

Голос Сергея показался знакомым. Может быть, в шуме голосов прежнего мира он слышал его?

– Кажется, я видел мир, которому мы больше не принадлежим, – голос Миши дрожал, врач был расплывчатым – слезы мешали четко разглядеть Сергея.

Обратно шли молча. Миша думал о видении, о своих родителях. Зачем ему явили все это? Сергей также погрузился в свои мысли, время от времени что-то мыча, тихо, еле слышно.

Перед спуском на станцию Алма-Атинская он развернулся к Мише:

– Я не ошибся, – снова повторил он.

Миша не понял значения сказанного. Да и не мог понять. Время еще не наступило, не завершило свой цикл, совершив полный оборот.

– Ну, слава богу, – прогудел Немов, который, не находя себе места, исходил всю платформу вдоль и поперек в ожидании Миши и Сергея. Он так и остался ожидать их на станции, не в силах покинуть ее. Повсюду на пыльном полу виднелись следы обутого в тяжелые армейские сапоги человека. По ним можно было понять, что Немов буквально изнывал от беспокойства.

– Я же говорил, что все будет в порядке, разве мне нельзя верить или я подводил тебя в прошлом? – улыбнулся Сергей, видя, как беспокойство понемногу оставляет сталкера, уступая место свойственному Олегу хладнокровию.

– Не подводил, – буркнул Немов, – но кто знает, что у выжившего из ума страдальца сейчас на уме.

Сергей не расслышал слов Немова, а лишь молча кивнул на вход в туннель, ведущий к Красногвардейской. Мол, пора идти.

* * *

И тут Миша проснулся. Правильнее было бы сказать – очнулся, потому что это никак не смахивало на обычное пробуждение. До чего же удивительный и столь подробный сон, как будто все это происходило с ним наяву. Разве в снах так отчетливо проступают детали? Разве сны бывают такими последовательными, законченными и могут подводить логическую черту? Напряжение понемногу отпускало парня. Миша с облегчением выдохнул и огляделся – Олег и Сергей еще спали. Сон немного пугал своей реалистичностью, но сомневаться, что это сон, все-таки не приходилось. Только что он был там, на Алма-Атинской, и вот уже лежит здесь. А насколько ярким, насыщенным красками показался тот момент из сна, где на диване в уютной комнате сидели двое – счастливые и такие родные его родители.

Понемногу мысли Миши переключились на предстоящий выход на поверхность и на то, как ему напроситься в группу Немова. Тот наверняка сочтет его обузой – сталкеры уже стали свидетелями его неудачной вылазки. За раздумьями Миша сам не заметил, как уснул снова. На этот раз он спал без сновидений.

* * *

Олег Немов с Сергеем Вильдером обсуждали предстоящее дело уже более часа.

– Проблема в том, что я давно не был в районе Царицынского парка, сам понимаешь, за это время что-то могло и измениться, – Сергей вздохнул и сокрушенно покачал головой. – Кто знает, что там сейчас.

Немов отмахнулся:

– Разберемся. Лишь бы не заблудиться в лесу. Ты дорогу показывай да кого или чего, по-твоему, сторониться надо. Вместе справимся.