Чарлз Вильямс - Сооруди себе рыжий парик

• Название: Сооруди себе рыжий парик
• Автор: Чарлз Вильямс
• Издательство: Сыщик
• Жанр: Детектив
• Год: 1992

Американский писатель Чарлз Вильямс (1909–1975) — автор более 20 остросюжетных романов, множества рассказов, ряда сценариев. Уроженец ковбойского Техаса, Вильямс по праву занимает достойное место в галерее мастеров детективных произведений, которые появились на литературном небосклоне США в послевоенный период.

Книга также издавалась под названиями "Дыхание смерти" и "Прикосновение смерти"

---

— Мне нужно средство для завивки. И еще кое-что для жены. Я забыл, как называется средство для окраски волос.

— Лондотон?

— Не помню. У нее темные волосы, и с помощью этой штуки она делает их светлее, примерно цвета меди.

Девушка назвала три или четыре препарата.

— Да, это самое, — ответил я на третье название. — Но дайте мне, пожалуйста, квитанцию на случай, если я ошибся.

Я отнес покупки в машину, сел и прочел способ применения. Еще надо купить вату и шампунь для смывки состава с волос. Я приобрел все это в другой аптеке, там же купил солнечные очки и бутылку масла для загара.

Теперь оставались только сигареты и виски. Возле парфюмерного магазина была лавка, где я купил жареную курицу и бутылку виски. Там меня снабдили хозяйственной сумкой для покупок.

Около половины второго я снова был дома. Жалюзи в гостиной были подняты, а Маделина лежала на ковре и принимала солнечные ванны. Халат она сняла, и руки были свободны.

Я вынул из сумки бутылочку с маслом для загара.

— Вот, — сказал я, — пользуйтесь этим.

Она села, лицо ее вытянулось.

— Ненавижу коричневый загар, — сказала она.

— Не важничайте, — сказал я, — тюремная бледность хуже.

— Да, вы правы.

Она открыла бутылочку и намазала себе лицо и руки.

— Вы купили виски?

— Да. Сейчас принесу вам бокал.

— Спасибо.

Она снова легла и закрыла глаза. Ковер был серый, и ее темные длинные волосы выделялись на его фоне.

Я выложил из сумки покупки и открыл бутылку, остальное сунул в холодильник. Затем я налил ей изрядную порцию виски и добавил немного воды. В конце концов, это куплено на ее деньги. Я вернулся с бокалом в гостиную.

— Сколько времени вы лежите на солнце?

— Около пятнадцати минут.

— Тогда кончайте, иначе обожжетесь.

Она села. Я подал ей бокал и опустил жалюзи.

Маделина выпила глоток, посмотрела на меня и улыбнулась.

— А вы? — спросила она.

— Я не хочу.

— Вы вообще не пьете?

— Только изредка.

Она подняла бокал.

— Тогда за ваше здоровье, мистер Скарборо.

— Вы, кажется, стали лучше себя чувствовать.

— О да, — ответила она. — Превосходно. Я думаю о вашей блестящей идее, и чем больше о ней думаю, тем больше она мне нравится. Затея вполне осуществима. Как можно поймать Маделину Батлер, если она превратится в другого человека?

— Надеюсь, вы не считаете это очень простым делом?

— Нет, конечно, нет. Но мы с этим справимся. Когда начнем?

— Хотя бы сейчас, — ответил я. — Но вы, наверное, захотите сначала выпить?

— Я могу выпить, когда вы будете заниматься моими волосами, — улыбнулась она. — Это придаст мне мужества.

— Да, оно вам потребуется, — согласился я.

Расстелив на полу газеты, я поставил на них стул.

— Садитесь, — сказал я.

Она села веселая и довольная. По радио передавали музыку.

— Вы слышали какие-нибудь новости во время моего отсутствия?

Маделина подняла глаза.

— Да. Разве этого нет в газетах?

— Чего? — спросил я. — Ради Бога, чего?

— Состояние помощника шерифа улучшается. Вероятно, он выздоровеет.

Мои колени начали дрожать. Я забыл о своей работе и закурил сигарету. Только теперь, когда тяжесть спала с меня, я понял, сколь ужасен был этот груз. Я не убивал полицейского. Если нас найдут, мне смогут предъявить обвинение в том, что я только ударил его по голове. Конечно, еще оставалось дело «Дианы Джеймс», но убил ее не я, а Маделина. И «Диана Джеймс» не была полицейским.

— Он все еще без сознания? — спросил я.

— Да. Но врачи считают, что он скоро придет в себя.

— В этом деле есть только одна закавыка, — сказал я. — Он мог узнать вас.

— Да, — беззаботно согласилась она. — Но они, видимо, и без этого убеждены, что я там была. Дело ничуть не изменится, если он это подтвердит.

В этот момент мне следовало бы кое-что сообразить, однако я ничего не понял. Видно, должна была крыша свалиться на голову, чтобы до меня дошло, почему известие о помощнике шерифа привело ее в такое хорошее настроение.

— Ну, начинайте, — сказала она. — Я жду не дождусь, когда меня превратят в Сузи Мамбли.

Она села, выпрямившись на стуле, и смотрела на меня. Я достал из кармана ножницы, сходил в ванную за полотенцем и накинул его ей на плечи.

— Держите его крепко, — сказал я.

Она обернула его вокруг шеи.

— Вы ужасно разукрасите меня, — сказала она, — по это ничего. Самое главное, что мы приступаем к делу. Надо подстричь мне волосы, покрасить их и сделать завивку. Как только у меня достаточно загорит лицо, я смогу пойти в парикмахерскую и привести в порядок свою прическу. Я скажу, что была в Южной Америке, и буду жаловаться на тамошних ужасных парикмахеров.

— Хорошая идея, — заметил я.

Проведя по волосам расческой, я принялся стричь их. Через некоторое время я отступил и посмотрел на свою работу.

Она выглядела ужасно, словно голова попала под косилку.

— Дайте мне посмотреть, — сказала она и пошла к зеркалу в ванной.

Я ожидал бури, однако она только вздохнула и покачала головой.

— Послушайте, если вы мечтаете стать парикмахером…

— Подождите, я еще не кончил.

— Знаете, что вы делаете не так, как нужно? — сказала она. — Вы не должны стричь прямо. Расческу нужно держать наклонно и отстригать пряди волос между зубьями расчески.

Я попытался выполнить ее указания и постепенно выправил полученные неровности. Все же, когда я закончил, голова получилась клокастая.

— Ужасно, — сказал я, — по это имеет и свои хорошие стороны. Теперь вы лишь отдаленно напоминаете миссис Батлер на фотографии.

Выйдя из комнаты, я взял пузырек с красящим раствором и подал ей.

— Посмотрим, какая вы будете рыжая.

Пока она наносила раствор на волосы, я вычистил ковер, завернул в газету отрезанные волосы и выбросил в мусоропровод.

Мы уничтожили Маделину Батлер. Это была моя идея, и я приобрел все необходимое для этого… То, что она сейчас делала, — ее часть пути. Если ей это удастся, то больше не будет существовать Маделины Батлер, которую разыскивает полиция.

Была половина третьего. Я включил приемник и нашел станцию, передающую новости, но, однако, ничего об этом деле не сказали. Я подумал, не солгала ли она мне. Ну, это обязательно будет в вечерних выпусках.

Она вышла из ванной. Волосы она вымыла шампунем и вытирала их полотенцем. Они были спутаны и торчали во все стороны. Но цвет их не изменился.

— Они такого же цвета, как и раньше, — заметил я.

— Потому что мокрые. Посмотрим, когда они высохнут.

Она подняла жалюзи, села на ковер и снова принялась вытирать голову. Через несколько минут она отбросила полотенце и провела рукой по волосам.

— Можно мне еще выпить? — промурлыкала она, глядя на меня.

— Еще не наелись этим снадобьем? — спросил я.

— Это неплохая диета, — ответила она.

Я пошел в кухню и налил ей. Когда я подал ей бокал, она посмотрела на меня полузакрытыми глазами и горячим шепотом произнесла:

— Спасибо, дорогой.

Она была похожа на хризантему, но как дьявольски она была хороша, особенно в пижаме.

— Пробуете стать Сузи? — спросил я.

— Да, — ответила она. — Как у меня получается?

— Неплохо, если вы будете и вести себя, как она.

— Что вы хотите этим сказать?

Я склонился над ней и погладил ее по голове.

— Ну, а действительно ли хороша Сузи, следует испытать в постели. Я бы с удовольствием занялся этим.

В ее глазах появился холодный блеск.

— Ваша вульгарность просто отвратительна. Может быть, уберете руку?

— Вы выпадаете из роли. Это уже не Сузи.

Я не отнял руки, а погладил ее ниже. Это была не пористая резина.

— Нет, — сказала она, — вот это Сузи, — и дала мне пощечину.

Я схватил ее за руки.

— Не привыкайте к такому поведению, — предупредил я. — Иначе я могу стать очень неприятным.

В ее глазах не было страха.

— Скажу вам прямо. Иногда вы производите впечатление интеллигентного человека, но затем снова позволяете себе хамские выходки.

— Не делайте из этого государственного преступления, — возразил я. — Это не так существенно. Поскольку нам придется пробыть так долго вместе, я считаю, что неплохо было бы немного приятнее проводить время. Но это не обязательно. Главное, в конце концов, деньги.

— Вы такой чувствительный человек?

Я встал.

— Бэби, там, где я вырос, 120 тысяч долларов ценятся выше всяких чувств.

Она промолчала. Я пошел к двери, взял со стола ключ от машины и сказал:

— Кроме того, не вам говорить о чувствах.

— Что вы хотите этим сказать?

— То, что вы убили двух человек. Не я, а вы.

Она уставилась на меня.

— Да, — сказала она, — но ненависть — тоже чувство.