Инна Павлова - Объявляю убийце голодовку

• Название: Объявляю убийце голодовку
• Автор: Инна Павлова
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-9524-0366-2

Больница — не место для романов? Как бы не так! Именно здесь Татьяна собирается подыскать мужа... лучшей подруге. Все свободное время неугомонная Таня рыщет по кабинетам и палатам в поисках достойного жениха. Но первый же приличный мужчина, буквально свалившийся на голову искательнице приключений, испускает дух прямо у нее на руках. Азартная Татьяна твердо намерена выяснить, что за черные дела здесь творятся...

---

Информацию к размышлению я получила, но ни проанализировать ее, ни хотя бы систематизировать не успела. Ковыряние в замке, показавшееся дивной музыкой, возвестило об окончании моего плена.

Честно говоря, даже не знаю, что ожидало припозднившихся практикантов: членовредительство или объятия — я как-то не успела определиться с линией поведения, но мое одиночество нарушил совершенно другой человек.

Незнакомый мужчина с электрическим фонариком в руке рухнул в мои временные апартаменты, предварительно велев мне запереть дверь.

И как вам это понравится? Мечтала выбраться из этой западни живой, пусть даже и не совсем здоровой, а как только мне такая возможность представилась, я резко поменяю свои планы и уединюсь в этом сказочном месте с каким-то незнакомым алкоголиком?! Да он еще больший дурак, чем я сама. И если бы я не находилась сейчас как раз в противоположном конце коридора, за последним поворотом перед постом охранника, не исключено, что не замедлила бы оповестить незнакомца о своих выводах.

Прежде чем показаться церберу на глаза, я притормозила и попыталась представить его реакцию на мое появление. А впрочем, какая разница! Я была так вздрючена, что какой-то балбес, даже с огнестрельным оружием, был мне не указ. Кстати, не уверена, что это самое оружие у него есть. Так что пусть лучше он меня боится. В гневе я не подарок.

Бояться меня оказалось некому. Пост был покинут, хотя мне от этого легче не стало. Массивную железную дверь, которая ранее была открыта и которую я вообще сначала не заметила, теперь заперли, и это лишало меня всякой надежды покинуть осточертевший цоколь.

Я рванула к своему новому знакомому, которого, правда, и знакомым-то назвать неудобно — нас друг другу не представили, и я даже лица его не видела. Ну да все равно, мне сейчас не до этикета. Он же как-то попал внутрь? Значит, должен иметь представление, как выбраться наружу. И совершенно не важно, кто он — слесарь, сантехник или даже хирург, отпраздновавший окончание своей смены, счастливо совпавшее с днем советского тракторостроения или каким-нибудь другим столь же значительным событием.

Алкаш по-прежнему лежал в чулане, только теперь лицом вверх и ближе к дальней стене. Покоившийся на полу фонарь освещал это безобразие неярким, романтическим светом. И чего я, спрашивается, добилась? Можно подумать, мужик сейчас протрезвеет и кинется провожать меня к выходу.

Словно в ответ на мои невеселые мысли он застонал и даже сделал попытку приподняться. Я вздохнула.

— Ну ты как, совсем невменяемый?

Ответа не последовало.

Господи, да под ним еще и лужа! От омерзения меня буквально подкинуло, но, прежде чем я кинулась из проклятого чулана, внутренний голос посоветовал мне разуть глаза, если уж чутье у меня начисто отбито здешними запахами, и посмотреть на лужу повнимательней.

Мама дорогая! «Алкаш» лежал в крови, и спиртным от него не пахло абсолютно!

Меня словно парализовало. Раскрыв рот, я пялилась на мужчину лет сорока, который теперь, когда не было оснований подозревать его в пристрастии к горячительным напиткам, выглядел очень даже прилично. На нем был медицинский халат, такие же брюки, а на ногах красовались мокасины из настоящей оленьей кожи. Если от него чем и пахло, то уж скорее дорогим мужским парфюмом.

Ну и что теперь делать?! «Звать на помощь!» — мелькнуло в голове.

Мне показалось или раненый что-то прошептал? Я склонилась к самому его лицу и убедилась, что мужчина и впрямь очнулся.

— Здесь опасно, — пробормотал он. — Если меня найдут, не поздоровится обоим.

Опять двадцать пять! Все меня пугают, можно подумать, я не в задрипанной районной больнице, а на натовском полигоне. Или в бункере правительственной связи.

— Ну и что вы предлагаете? — прошипела я. — Подождем до утра? Если вы надеетесь, что я врач и в состоянии оказать медицинскую помощь, то это, боюсь, последнее заблуждение в вашей жизни. Меня мутит даже от порезанного пальца.

— Мобильник.

— Что мобильник? — не поняла я. — Вам нужен телефон? У меня его нет.

— В кармане… — Силы незнакомца были на исходе, и я испугалась, как бы мне не оказаться наедине с трупом. Эта мысль придала мне сообразительности, и я полезла шарить по карманам собеседника.

— И что теперь? — осведомилась я, нащупав требуемое. — Будем звонить в «скорую»?

Капризный незнакомец не испытывал доверия и к «скорой».

— Ни в коем случае. Наберите номер…

Номер он диктовал мне в несколько приемов. Потом, когда наконец послышались гудки, жестом потребовал дать ему трубку.

— Я в подсобке. Ранен. Со мной молодая женщина. Она не в курсе. Срочно забери обоих!

Похоже, он собирался сказать что-то еще, но потерял сознание. Я подхватила сотовый и хотела выяснить, кто и когда нас будет забирать, но услышала только гудки.

Так мы сидели еще целую вечность, хотя, наверное, я выразилась не совсем корректно. Во-первых, сидела только я, а во-вторых, если мои японские часики не врут, ждали мы всего семь минут.

— Ребятам ничего говори, ладно? — Мой сосед не то очнулся, но то галлюцинировал.

И то и другое мне показалось одинаково тревожными симптомами. По крайней мере, в Алкиных любимых сериалах, прежде чем преставиться, герои непременно изрекали пару-тройку заковыристых фраз. Без этого, насколько я могу судить, не скончался ни один. Как бы и мой словоохотливый собеседник не того…

— Никому не говори, — опять забормотал раненый.

Да ни боже мой! Не пророню ни слова. Вот знать бы только, перед кем придется изображать партизанку на допросе.

— Каким ребятам-то? Которые придут забирать?

— Им. Они не в курсе.

Ага. Они не в курсе. Зато я, можно подумать, владею особо ценной информацией. Говоря откровенно, даже и не знаю, на какие мои знания упомянутые ребята могут посягнуть. Если только по методике преподавания курса делового английского.

Я задумалась. Вообще-то, конечно, сказать, что я вообще ничего не знаю, было бы по меньшей мере оскорбительно. Даже будучи весьма самокритичной особой, не могу не признать, что за последние годы здорово продвинулась в своем развитии. И дело не только и не столько в качестве и количестве прочитанной литературы. Я открыла в себе бездну талантов.

Оказалось, что я неплохо вяжу. Первая же кофточка, изготовленная исключительно по причине прохладного лета, привела коллег в состояние неконтролируемой зависти.

Уже не помню, что подтолкнуло меня к решению увековечить хорошенькое круглое личико подружки, но я это сделала. В результате счастливая Аллочка отобрала портрет едва законченным и поместила на самом видном месте, не посчитавшись с моим желанием оставить его у себя в качестве стимула к дальнейшему творческому поиску.

Любовный роман я накропала просто от хорошего настроения, и его с руками оторвали в трех издательствах. Хотя я до сих пор не до конца уверена, отвечает ли мое детище ожиданием любительниц сентиментального чтива, так как не сумела выжать слезу даже из жалостливой Алки. Она бесстыжим хихиканьем реагировала даже на такие трагические моменты, как смерть главного героя после романтической ночи в заброшенном курятнике и страдания его возлюбленной, заточенной в замке маньяка-расчленителя, по причине слабого здоровья переквалифицировавшегося в любителя-пчеловода.

Словом, знаю я не так уж мало. Только вот сомнительно, что раненый в курсе моего интеллектуального самоусовершенствования и уговаривал не делиться с соучастниками именно всесторонними познаниями. Кстати, независимо от того, что он все-таки имел в виду, не поспешила ли я с обещаниями? Если применят пытки, я, пожалуй, не удержусь!

Мое сосредоточенное молчание незнакомцу, по-видимому, не понравилось. И он опять принялся меня грузить поручениями.

— Передай Орлану, что он был прав.

— Что-что? — Я вздрогнула.

— Скажи Орлану, что все так и есть!

Конечно скажу! Отчего же не сказать хорошему человеку что-нибудь приятное? Вот как только найду этого самого Орлана, так сразу же его и обрадую.

Правда, может так случиться, что, пока среди многомиллионного населения Москвы (впрочем, не вижу оснований обходить вниманием и гостей Первопрестольной) я буду искать нужного человека, мои услуги уже не понадобятся. Мы с ним оба состаримся и умрем. И господин с интересным прозвищем так и не узнает, какой он прозорливый.

Слегка погоревав, что, вероятно, не смогу донести информацию особой значимости до адресата, я принялась гадать, что бы такое мог искать мой раненый в стенах захиревшего лечебного учреждения. Неужто клад? Но тогда он умалишенный. И этот его приятель такой же. Лучше бы они со мной посоветовались. Я в детстве прочла кучу приключенческой литературы и вполне могла бы порекомендовать гражданам более перспективные места. Сидел бы сейчас голубчик где-нибудь в дебрях Амазонки, дышал незагазованным воздухом, поправлял пошатнувшееся здоровье созерцанием местных красот. И даже не найдя сокровищ, ощущал бы себя гораздо счастливее.