Алексей Шишов - Герои 1812 года. От Багратиона и Барклая до Раевского и Милорадовича

• Название: Герои 1812 года. От Багратиона и Барклая до Раевского и Милорадовича
• Автор: Алексей Шишов
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-68510-3

«Вам все вершины были малы / И мягок самый черствый хлеб, / О, молодые генералы / Своих судеб!» – писала о них Марина Цветаева. Неслыханно молодые по нынешним меркам, невероятно талантливые, отважные и самоотверженные, русские генералы 1812 года покрыли себя на полях сражений бессмертной славой: «Три сотни побеждало – трое! / Лишь мертвый не вставал с земли. / Вы были дети и герои, / Вы всё могли!» 600-тысячную Великую Армию Наполеона победил не только стратегический гений Кутузова и непоколебимая твердость императора Александра, но и «созвездие» блестящих русских военачальников, которые превзошли хваленых французских маршалов по всем статьям. Багратион и Барклай де Толли, Раевский и Дохтуров, Коновницын и Милорадович, Витгенштейн и Воронцов, Паскевич и Голицын – эта книга воздает должное лучшим русским генералам первой Отечественной войны, которые одолели всю Европу, сломали хребет «непобедимому» корсиканцу и взяли Париж!

---

…Главнокомандующий 2-й армией лично возглавил в день 26 августа 1812 года защиту Семеновских флешей, которые вошли в отечественную историю как Багратионовские флеши. То есть князь Багратион по своей воле оказался на самом огнедышащем участке позиции своей армии. Иначе поступить он не мог.

Наполеон почти непрерывно атаковал эти русские полевые укрепления большими силами, особенно тяжелой кавалерией. Он бросил против защитников флешей самый мощный корпус Великой армии маршала Л.-Н. Даву, корпус маршала М. Нея и кавалерию короля Неаполитанского маршала И. Мюрата (корпуса генералов Нансути и Латур-Мобура), которая составила вторую линию. Французы первоначально атаковали при поддержке 130 орудий генералов Сорбье и Пернюттю. Эти силы готов был подкрепить польский корпус Понятовского.

Сражение, начатое этими наполеоновскими корпусами, постепенно притягивало с каждой из сторон на русский левый фланг все больше сил. В кутузовском донесении о произошедшем сражении рассказывается, как разворачивались события на «левом нашем крыле»:

«Князь Багратион, видя умножение неприятеля, присоединил к себе 3-ю пехотную дивизию под командою генерал-лейтенанта Коновницына и сверх того вынужден был употребить из резерва 2-ю гренадерскую дивизию под командою генерал-лейтенанта Бороздина, которую он и поставил уступами противу левого крыла за деревнею, а левее от оной три полка 1-й кирасирской дивизии и всю 2-ю кирасирскую дивизию».

Атаки превосходящих сил неприятеля 2-я Западная армия с самого начала сражения отражала с честью. В этом была немалая заслуга самого генерала от инфантерии князя П.И. Багратиона, руководившего боем. К.И. Толь, как один из самых авторитетных «самовидцев» генерального сражения Отечественной войны 1812 года, так описывает события начала дня 26 августа на левом фланге русских:

«Артиллерия и пехота наша, выждав хладнокровно неприятеля на ближний картечный выстрел, открыли по нем сильный огонь. Поражение неприятельских колонн не остановило их стремление, они бросились в интервалы между батарей в намерении взять в тыл оные, но сводные гренадерские батальоны, сомкнутые в колонны и подкрепленные полками 27-й дивизии, ударив в штыки на неприятеля, почти вконец его истребили».

Семеновские флеши несколько раз переходили из рук в руки. Ров перед ними был доверху заполнен убитыми и ранеными. Массированным артиллерийским огнем полевые укрепления, к тому же недостроенные, оказались фактически разрушенными, и к концу сражения фортификационного сооружения на поле битвы из себя уже не представляли.

Император французов, по свидетельствам очевидцев, был буквально взбешен неудачами атак на флеши. Около 12 часов он приказал в восьмой раз штурмовать укрепления. Тогда 18 тысячам русских солдат при 300 орудиях на фронте всего в полтора километра Бонапарт противопоставил 45 тысяч своих солдат и 400 орудий. Русские встретили атакующего врага картечными залпами и ударами в штыки.

В самый разгар борьбы за флеши у Семеновского (по уточненным данным – в 9 часов 30 минут) главнокомандующий 2-й Западной армией князь П.И. Багратион получил тяжелое ранение осколком неприятельской гранаты («черепком чиненой гранаты») в левую ногу с раздроблением кости. Он еще пытался отдавать приказы, но силы быстро покидали его. Очевидец этого князь Н.Б. Голицын писал:

«Когда его ранили, он, несмотря на свои страдания, хотел дождаться последствий скомандованной им атаки второй кирасирской дивизии и собственными глазами удостовериться в ее успехе: после этого, почувствовав душевное облегчение, он оставил поле битвы…»

Согласно медицинскому донесению, князь П.И. Багратион «получил рану на середине берцовой кости левой ноги, причиненную черепком чиненого ядра». Рана «…с первого взгляда казалась неважною, поелику наружное малое отверстие оной скрывало раздробление берцовой кости и повреждение кровеносных сосудов и нервов».

Первая перевязка на боле боя была «простой». При повторной перевязке главный медицинский инспектор Яков Виллие «рану несколько расширил и вынул из оной малый отломок кости». Тяжелые условия эвакуации привели к тому, что неполный перелом перешел в полный. Гипсовые повязки тогда еще не вошли в широкую врачебную практику.

…Генерал А.П. Ермолов, на глазах которого разворачивалась драма Бородинской битвы у Семеновских флешей, в своих «Записках» так описывает ситуацию, когда истекающие кровью, поредевшие войска 2-й Западной армии «сразила» весть о смертельном ранении любимого всеми суворовца «князя Петра»:

«Главнокомандующий князь Багратион, одушевляя войска, идущие вперед, своим присутствием, чувствует себя пораженным и, избегая вредного действия на дух боготворящих его войск, скрывает терзающую его боль, но, ослабевая от истекающей крови, в глазах их едва не упадает с лошади.

В мгновение пронесся слух о его смерти, и войска невозможно удержать от замешательства. Никто не внемлет грозящей опасности, никто не брежет (не беспокоится) о собственной защите: одно общее чувство – отчаяние!

Около полудня 2-я армия была в таком состоянии, что перемени некоторые части ее не иначе, как отдаляя на выстрел, возможно было привести в порядок…»

Думается, что даже сам полководец Голенищев-Кутузов не представлял себе в разгар сражения цену потери Багратиона. Узнав о ранении князя, он послал на левый фланг генерала от кавалерии герцога Александра Вюртембергского. Это был родственник императрицы, немецкой принцессы, который с началом войны состоял сперва при штабе 1-й Западной армии, затем – при штабе Главной армии. Герцогу Голенищевым-Кутузовым было сказано, «чтобы он осмотрел, что там происходило, и донес бы ему об оном».

Александр Вюртембергский по прибытии на позицию 2-й Западной армии был «сражен» увиденным у деревни Семеновское. Не имея на то права, он «приказал войскам отступать». Можно только представить состояние тех командиров корпусов, дивизий и полков, многие из которых были переранены или замещали выбывших из строя старших начальников, когда они услышали из уст герцога такой приказ. Заменить Багратиона уже спешил Коновницын.

Когда М.И. Голенищев-Кутузов узнал об этом, он послал за герцогом нескольких адъютантов, «начал громко и при всех поносить его самыми бранными словами». Когда же Вюртембергский возвратился в Главную штаб-квартиру, то услышал «в самых учтивых выражениях» просьбы главнокомандующего, «чтобы он от него во время сражения не отъезжал, потому что советы его высочества были для него необходимы».

Говоря иными словами, будь герцог назначенным на место П.И. Багратиона, то тяжелое ранение Багратиона могло бы весьма плачевно обернуться для всей русской армии. Оставление в разгар боя позиции по приказу Александра Вюртембергского хотя бы частью 2-й армии могло привести, скорее всего, к непоправимым последствиям.

…С Бородинского поля тяжело раненного полководца увезли в Москву, а оттуда, по его желанию, в имение Симы Владимирской губернии. Имение принадлежало его другу князю Б.А. Голицыну, у которого Багратион в гостях бывал не раз. Император Александр I пожаловал генералу 50 тысяч рублей (то были по тому времени большие деньги) на излечение.

На 13-е сутки после ранения была произведена операция, на проведение которой в Москве Петр Иванович своего согласия лечащим врачам не дал. В ходе ее выяснилось, что имеет место «совершенный перелом и раздробление берцовой кости…

Гнойной и вонючей материи с примесью некоторых инородных тел, волокон сукна и холстины вышло из раны чрезвычайное количество, и рана представлялась на взгляд весьма глубокою, с повреждением важных кровеносных сосудов и чувствительных нервов».

На 15-е сутки встал вопрос об ампутации пораженной конечности. Багратион категорически отказался от нее. Когда же он согласился на спасительную для него операцию, оперировать было уже слишком поздно.

Здесь, в Симе, полководец вскоре ушел из жизни: причиной смерти стала гангрена. (Сегодня специалисты-медики утвердительно говорят о том, что тяжело раненного можно было спасти.) Вне всякого сомнения, это стало большой утратой для Русской армии.

…Генерал от инфантерии князь Петр Иванович Багратион был награжден: орденами Святого Андрея Первозванного, Святого Георгия 2-й степени, Святого Владимира 1-й, 2-й и 4-й (с бантом) степеней, Святого Александра Невского с алмазными знаками, Святой Анны 1-й степени, Святого Иоанна Иерусалимского с алмазными знаками, золотым Очаковским крестом, золотой шпагой «За храбрость» с алмазами.

Из иностранных орденских наград полководец был пожалован австрийским Марии Терезии 2-й степени, сардинским Святых Маврикия и Лазаря, прусскими Черного Орла и Красного Орла. Первых двух орденов он удостоился за кампанию 1799 года, два других – за кампанию 1807 года.

Князь П.И. Багратион был женат на графине Екатерине Павловне Скавронской, породнившись таким образом по линии императрицы Екатерины I с династией Романовых. От этого брака детей не было.