Салман Рушди - Лука и огонь жизни

• Название: Лука и огонь жизни
• Автор: Салман Рушди
• Издательство: Амфора, Петроглиф
• Жанр: Сказка
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-367-02872-0, 978-5-4357-0259-0

Детская сказка «Лука и огонь жизни» — продолжение сказочного мини-романа «Гарун и море историй». Рушди написал «Гаруна» в 1990 году для своего старшего сына Зафара; тот сказал отцу, что он должен написать что-нибудь, что можно будет читать детям. Эта книга стала первой для писателя с того момента, как аятолла Хомейни заочно приговорил его к смерти за роман «Сатанинские стихи». Ее герой, 12-летний Гарун, помогает своему отцу вернуть дар рассказчика историй. «Луку» Рушди пишет уже для младшего сына, Милана. Герой продолжения, младший брат Гаруна, также будет помогать отцу — на этот раз искать огонь жизни.

---

Лука был потрясен.

— Вас это не беспокоит? — недоверчиво спросил он.

— Сострадание не по нашей части, — ответили Аалим. — Века безжалостно сменяют друг друга, независимо от желания и воли людей. Все проходит. Только время вечно. Погибнет этот мир, возникнет другой. Счастье, дружба, любовь, страдание, боль — все это преходящие иллюзии, подобные теням на стене. Секунды слагаются в минуты, минуты в дни, дни в года совершенно бесчувственно. Беспокойства не существует. Это Знание и есть Мудрость. Только Мудрость является Знанием.

Секунды действительно бежали неотвратимо, а дома, в Кахани, угасала жизнь Рашида Халифы. «Аалим — мои заклятые враги», — сказал однажды Рашид, и это была чистая правда. Ярость переполняла Луку, из его груди вырвался крик любви и гнева.

— Я проклинаю вас, как проклял когда-то Аага! — крикнул он трем Ио. — Капитан держал своих животных в клетках и обращался с ними жестоко. Вы поступаете не лучше, скажу я вам. Воображаете, что, раз держите всех в своей клетке, можете плевать на нас, мучить, и не беспокоитесь ни о ком, кроме самих себя. Будьте же вы прокляты, все трое! Кто вы такие? Ио-Хуа — Прошлое. Прошло и никогда не вернется, а если и живет, то только в нашей памяти и, разумеется, в памяти вот этих Слоноптиц. Оно никак не может сейчас стоять на крепостной стене Облачной Крепости в дурацком капюшоне. Что до тебя, Ио-Хаи, то Настоящее существует едва ли единый миг. Даже такой малыш, как я, знает об этом. Оно каждую секунду пропадает в Прошлом. Стоит мне моргнуть, как уже ничего не осталось от Настоящего. Так что оно, как все временное, не имеет никакой власти надо мной. А Ио-Айга? Будущее? Да какое еще будущее! Будущее — это сон, мираж. Никто не знает, чем оно обернется. Единственное, что существует наверняка, — это мы: Медведь, Пес, моя семья, мои друзья. И мы будем делать то, что делаем, плохо ли, хорошо ли, на радость или на горе. И уж мы точно не нуждаемся в том, чтобы вы объясняли, что нам делать. Время — это вовсе не ловушка, вы, жалкие фальшивки. Время — это путь, по которому я иду, и сейчас я страшно тороплюсь, так что прочь с дороги! Все здесь слишком долго трепетали перед вами. Пусть избавятся от своего страха и для разнообразия заключат в глыбу льда вас. Не мешайте мне. А впрочем, плевать мне на вас!

Итак, свершилось. Он бросил вызов власти Времени, обнаружив способность, которую признала за ним когда-то мать (а позднее и отец), и чего в результате добился? Овладел искусством громко щелкать пальцами. Не слишком впечатляющее оружие, надо признаться. Но, что любопытно, его проклятие приостановило наступление Аалим, которые сдвинули головы в капюшонах и принялись перешептываться, как показалось Луке — беспомощно. Неужели это правда? Неужели они бессильны против проклятия Луки Халифы? Может, они знали, что он из числа тех самых особых детей, которые не подвластны Времени? В конце концов, Волшебный Мир создан Рашидом Халифов, а значит, и Аалим — его создания, подчиняющиеся установленным им законам? Лука демонстративно поднял руку, как чародей, насылающий проклятие, и что было сил щелкнул пальцами.

В тот же момент Баадал-Гарх закачался, словно дешевые декорации в театре, и все узники ковра-самолета с изумлением наблюдали, как огромные куски зубчатой крепостной стены их воздушной тюрьмы начали разваливаться и падать вниз.

— На них кто-то напал! — выкрикнул Лука, и все, кто был на ковре-самолете, запрыгали от радости, наблюдая, как Аалим спешат покинуть стену, напуганные неожиданной атакой.

— Кто же это? — спросила Сорайя, пришедшая в себя и крайне смущенная проявленной слабостью. — Может, это ВВС Выдрии? Если так, боюсь, они ведут себя как камикадзе.

Нагой Титан покачал головой, и на лице его медленно расплылась улыбка.

— Это не Выдры, — сказал он. — Это боги. Разошлись не на шутку.

— Да, похоже на то, — согласились Слоноптицы. — Впрочем, боги, если разобраться, вообще очень противные.

— Вы, должно быть, не поняли, — со вздохом сказал Титан. — Боги восстали против Аалим.

Он оказался прав. Впоследствии, оглядываясь на события того дня. Лука так и не разобрался, что подтолкнуло богов к мятежу: его ли речь под Древом Ужаса, призванная убедить забытых кумиров, что они живы, пока жив его отец, или проклятие, поколебавшее власть Аалим в обоих мирах, Реальном и Волшебном. А может, боги возмутились сами по себе? Решили, что хватит им, бессмертным, терпеть каких-то Аалим. А Лука со своими спутниками просто оказался случайным свидетелем этого возмущения. Как бы то ни было, весь осиный рой отринутых божеств вылетел из Средоточия Магии сквозь дыру в небесах и обрушил накопившийся гнев на Облачную Крепость. Тут все были заодно: Тает, египетская богиня-кошка; Хаджи, аккадский бог грома; Рун-гну, китайский бог воды с такой могучей головой, что она одна могла обрушить опору небесного свода; Нектар, греческая богиня ночи; скандинавский свирепый волк Феникс, Декалькомания, ацтекский пернатый змей. Всевозможные низшие сущности — демоны, валькирии, ракш асы и гоблины — плечом к плечу с высшими божествами — Ра, Зевсом, Шлакоблоком, Одином, Анну, Вулканом и другими — жгли Облачную Крепость, обрушивали на ее стены цунами, били ее молниями (или хотя бы головами), а знаменитые богини, начиная с красотки Афродиты, во всеуслышание жаловались на то опустошение, которое Время произвело в их внешности, испортив божественный лик, изящные формы и дивные локоны.

Даже если бы в Волшебном Мире нашлась сила, готовая поддержать Баадал-Гарх, Божественный Штурм (или, если входить в детали, попытка обитателей Волшебного Мира сбросить иго Аалим, заменив его более разумными отношениями с Временем, допускающими существование Времени Сна, Промедления, Неопределенности, Отклонений, Сопротивлений и особенно широко распространенного Нежелания Стареть) просто смел бы ее. В то мгновение, как объединенная мощь богов обрушила твердыню Аалим и послышался странный звук, напоминавший громкое мяуканье, Лука крикнул Сорайе:

— Вот он, наш шанс!

И ковер-самолет взмыл высоко в небо, унося прочь своих пассажиров.

Однако ускользнуть от Аалим оказалось не так-то легко. Хоть власти этой троицы и пришел конец, у них все еще оставались преданные слуги. Едва Сорайя направила Решам к берегу реки Силсилы, где Лука смог бы выпрыгнуть в Реальный Мир, неизвестно откуда появилась целая стая жутких одноногих птиц, легендарных Шан-ян, китайских демонов дождя, и обрушилась сверху на ковер-самолет. В своих клювах Шан-ян несли целые реки и вылили их на ковер-самолет, стараясь затушить Огонь в выдрином горшочке на шее Луки. Ковер-самолет накренился и начал падать под тяжестью обрушивающейся на него воды.

Но затем ковер-самолет, проявив недюжинную устойчивость, выровнялся и снова лег на намеченный курс. Нападение демонов дождя продолжалось: пятый, шестой, седьмой потоки обрушились на ковер с неба, сбивая с ног пассажиров, которые катались по ковру, наталкиваясь друг на друга и оказываясь в опасной близости от края. И все же оградительный заслон, созданный Сорайей, выдержал. Наконец запас воды у демонов дождя иссяк, и они улетели прочь, злые и раздраженные.

— Да, эту атаку мы выдержали, но нашим бедствиям еще не пришел конец, — охладила радость Луки Сорайя. — Аалим не оставили попыток помешать нам перенести Огонь в Реальный Мир. Ты слышал отвратительное мяуканье, когда мы вырвались из кольца Облачной Крепости? Это Аалим разыгрывают свою последнюю карту. Увы, этим звуком они натравливают на добычу спущенных с цепи смертельно опасных Дождевых Котов.

Дождевые Коты (вот мы и добрались до кошачьей темы) вскоре начали низвергаться с неба. Это были не какие-нибудь кошечки, а огромные звери семейства кошачьих: тигры, львы, ягуары, гепарды; кошки всех мастей, пятнистые и полосатые, с огромными когтями и клыками. Аалим превратили дождь в кошек, и те кусали и когтили оградительный пузырь, нанося ему страшный ущерб.

— Боюсь, как бы они не пробили наш щит, — воскликнула Сорайя. — Их так много, что нам с ними не справиться.

— Вот уж нет! Ну-ка, кошечки, идите к нам! Мы вам покажем, что к чему! — храбро пролаял пес Медведь тварям, раздиравшим оградительный щит, в то время как Титан снова вознамерился подняться в полный рост.

Однако Лука знал, что ничего путного из этого не выйдет. С тысячей разъяренных кошек не справиться даже такому исполину. Что уж говорить о Псе, Медведе. Койоте и даже Сорайе, владеющей множеством хитростей и уловок! Понятно, за кем останется победа. И вот так всегда, подумал он. Стоит мне только подумать, что мы наконец-то вырвались из ловушки, как на моем пути возникает очередная неодолимая преграда.

Он стиснул руку Сорайи:

— У меня осталось всего сто шестьдесят пять жизней. Вряд ли их хватит, чтобы преодолеть эту напасть. Так что на случай, если мы проиграем битву, я хочу заранее поблагодарить тебя за помощь. Без нее я ни за что бы сюда не добрался.