Виктор Поротников - Русь против Тохтамыша. Сожженная Москва

• Название: Русь против Тохтамыша. Сожженная Москва
• Автор: Виктор Поротников
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-699-73790-1

Новый роман о переломной эпохе нашей древней истории. Захватывающий боевик о трудном подъеме Руси после Куликовской битвы, о начале конца проклятого Ига и о том, какую страшную цену пришлось заплатить нашим предкам за свободу и независимость.

Разгромив Мамаевы полчища на Куликовом поле, Русь расчистила путь к власти чингизиду Тохтамышу, который убил побежденного соперника и стал повелителем Золотой Орды. Но почему же вместо благодарности новый хан затеял поход на Москву, разграбил город и сжег Кремль? Как Тохтамышу удалось застать Дмитрия Донского врасплох, по чьей вине Русь пропустила жестокий удар всего через два года после победы в Куликовской битве? И благодаря кому этот набег не стал новым Батыевым нашествием, а татары не смогли поставить Русь на колени и спешно ушли обратно в степи, едва узнав о приближении русской рати, спешившей на выручку Москве?..

---

Перебравшись через Оку, татарские послы оказались у града Коломны. В этом месте река Москва впадает в Оку. От Коломны пролегал самый короткий и удобный путь до града Москвы. Однако коломенский воевода не позволил послам Тохтамыша ехать дальше, сославшись на запрет своего князя. Едигей и его люди двое суток простояли под стенами Коломны, ночуя в шатрах. Едигей надеялся, что московский князь, потешив свою гордыню, все-таки согласится на встречу с посланцами Тохтамыша. Но этого не произошло. Пришлось Едигею и его людям возвращаться в Сарай ни с чем.

Встретившись с Тохтамышем, Едигей излил ему всю свою ненависть к московскому князю. Едигей чувствовал себя оскорбленным до глубины души. Он стал убеждать Тохтамыша следующей весной двинуться в поход на Москву. Тохтамыш слегка остудил воинственный пыл Едигея, сказав ему, что прежде всего нужно покончить с Мамаем.

«По слухам, Мамай собирает войско в Крыму, – сказал Тохтамыш. – Ни о каком походе на Москву нельзя и думать, покуда жив Мамай. Стоит нам затеять войну с русами, Мамай может воспользоваться этим и отбить у нас Сарай».

Тогда Едигей стал подталкивать Тохтамыша к вторжению в Крым, дабы еще до зимы разбить Мамая. Но Тохтамыш не хотел уходить из Сарая, опасаясь, что какой-нибудь золотоордынский царевич захватит ханский трон в его отсутствие. К тому же, в Казани и Ас-Тархане вот уже почти двадцать лет сидят независимые ханы Чингизиды, отколовшиеся от Золотой Орды. Тохтамышу неизбежно придется покорить силой Казань и Ас-Тархан, дабы восстановить единство Золотой Орды. Но это надо будет осуществить Тохтамышу только после полной победы над Мамаем.

Зима была не за горами, поэтому Тохтамыш полагал, что Мамай лишь к будущей весне сможет собраться с силами.

Глава 9. Кафа

Мамай стал обогащаться с той самой поры, когда у него появилось собственное войско и возможность менять ханов в Золотой Орде, исходя из своих интересов. Во время долгой смуты, охватившей Золотую Орду, немало походных эмиров и царевичей-огланов пытались стать у кормила власти, учиняли грабежи и поборы среди подвластного населения. Самым удачливым среди этих отчаянных голов, без сомнения, был Мамай, который никогда не стремился сам сесть на трон, но способствовал в этом тому претенденту, кто мог отсыпать ему золота щедрой рукой.

Воюя на стороне своего очередного ставленника, Мамай львиную долю добычи забирал себе. Находясь подле ханского трона, Мамай был сам себе господин. Он без стеснения запускал руку в ханскую казну, самолично устанавливал размер торговой пошлины и следил за деятельностью дивана битикчи, ведомства, ответственного за поступления податей со всех слоев населения Золотой Орды.

Свои богатства Мамай хранил не в Сарае и не в кочевьях, а в укрепленных городах и крепостях на Крымском полуострове. Крым был самой богатой областью Золотой Орды благодаря приморским городам, куда стекались товары с Востока и Запада. Греки, генуэзцы и венецианцы имели свои колонии на побережье Крыма, которые платили дань золотоордынским ханам. Греки издавна владели Херсонесом и Евпаторией. Генуэзцы закрепились в Сугдее и Кафе. Венецианцы облюбовали Тану в устье Дона.

Всех выходцев из Италии греки и русичи называли фрягами. Так же их стали называть и татары.

Греки и фряги, имевшие богатый опыт каменного строительства, укрепили свои города-колонии мощными стенами и башнями.

Мамай, не единожды побывавший в приморских крымских городах, сразу оценил выгоду каменных крепостей. Благодаря укреплениям, даже небольшой гарнизон мог долгое время выдерживать осаду огромного войска. Наняв фряжских каменщиков, Мамай возвел каменную цитадель на реке Салгир, пробившей русло среди крутых склонов Белых гор. Эту крепость Мамай назвал Экибаш. Другое укрепление под названием Солхат фряги построили на пересечении сухопутных дорог, ведущих с морского побережья в глубь Крымского полуострова. В этих крепостях Мамай и складывал из года в год свои сокровища.

Не советуясь с ханами, коих он сам же сажал на трон в Сарае, Мамай поставил даругой в Крымском улусе своего дальнего родича Бесимбая. Даругой в Золотой Орде назывался чиновник, ответственный за пошлинные сборы и налоги с подвластной ему территории. Каждый год Бесимбай составлял особый список – дефтар, куда заносились все налоговые поступления с населения. Такие списки составлялись во всех улусах Золотой Орды. Эти налоговые списки пересылались в диван битикчи, налоговое ведомство, где их просматривал везир.

На должность везира Мамай тоже, как правило, проталкивал своего человека, который закрывал глаза на все его темные делишки. Таким образом, Мамай расхищал ханские богатства, внешне изображая из себя преданного ханского военачальника.

Другим верным Мамаю человеком в Крымском улусе являлся букаул Бей-Ходжа. Букаулом в Золотой Орде назывался чиновник, в обязанности которого входило: набор войск, размещение их по гарнизонам и зимним стоянкам, распределение войскового содержания, военной добычи, обеспечение воинов продовольствием, а также разрешение любых споров между воинами. Букаулы были в каждом улусе, в каждом тумене.

Преданность Бей-Ходжи Мамай купил дарственными ярлыками, благодаря которым тот приобрел в личную собственность много пастбищ и пахотной земли в Крыму. Со времен хана Узбека золотоордынская знать получила право на суюргал, то есть на вознаграждение не деньгами или рабами, а земельными наделами. Это осуществлялось через дарственный ярлык или через тарханную грамоту. В первом случае лицо, получившее в суюргал земельный участок, имело право взимать в свою пользу все налоги с этой земли, шедшие до сего времени в казну хана. Земля эта считалась наследственной.

Тарханная грамота позволяла владельцу земли оставлять себе лишь часть налоговых поступлений, запрещая при этом продавать это земельное владение и передавать его по наследству детям. Когда владелец земли умирал, то пожалованный ему участок снова переходил во владение хана.

Лишь оказавшись в Солхате, Мамай вновь обрел уверенность в себе. Находясь в мечети, где местный мулла произнес перед прихожанами хутбу в его честь, Мамай преисполнился горделивой надменности. Хутбой мусульмане называют проповедь в честь правителя. Жители Солхата, богатые и бедные, прекрасно знают, что их город расширился и расцвел благодаря Мамаю. Все здешние мечети и караван-сараи, духовная школа-мектеп и приют для бедноты, а также городские стены и башни были построены на деньги Мамая. Даруга Бесимбай, живущий в Солхате, управляет городской общиной от имени Мамая. Отряд воинов, размещенный в Солхате, подвластен Мамаю.

В городской цитадели помимо арсенала, хлебных амбаров, конюшен и воинских казарм также возвышался дворец из белого камня, окруженный тенистым садом с фонтанами. Этот дворец был построен фрягами пять лет тому назад по приказу Мамая. Главной достопримечательностью этих роскошных чертогов являлась сокровищница, забитая богатствами.

Вернувшись из мечети во дворец, Мамай первым делом спустился в сокровищницу. От него не отставал Бесимбай. Эти дворцовые покои навевали на Мамая приятные воспоминания о днях, когда ему все было подвластно в Золотой Орде, когда он мог решать судьбу племен и городов одним мановением руки. Шагая по гулким подземным переходам с каменными закругленными сводами, Мамай то и дело останавливался, заглядывая в сундуки и лари, обитые медными пластинами. В ярком свете масляных светильников перед взором Мамая искрились россыпи драгоценных каменьев, поблескивали груды золотых и серебряных монет арабской, персидской и греческой чеканки… Отдельно от денег были сложены различные изделия из золота: украшения, безделушки, чаши, сосуды и подносы… В самом дальнем углу сокровищницы стояли сундуки с золотыми слитками.

Созерцая свои несметные богатства, Мамай уверенно расправил плечи, у него распирало грудь от избытка честолюбивых надежд. Конечно, он победит Тохтамыша! Перед мысленным взором Мамая уже стояли конные и пешие рати, сбежавшиеся к нему со всего Крыма на звон золотых монет.

По пути в Солхат Мамай задержался в крепости Экибаш, где также хранились его сокровища. Близ Солхата находились земли и стойбища кипчакского племени шюракюль. Букаул Бей-Ходжа был родом из этого племени. Получив приказ от Мамая как можно скорее собрать десять тысяч всадников и столько же пехоты, Бей-Ходжа немедленно взялся за дело. Ему предстояло разослать гонцов во все концы Крымского полуострова с призывом к старейшинам городов и кочевий слать отряды воинов в Солхат.

Самыми первыми на призыв Бей-Ходжи откликнулись кипчаки из племени шюракюль и татары из племени алчи.

Военный стан под стенами Солхата разрастался день ото дня, сюда с утра до вечера прибывали желающие вступить в Мамаево войско. Люди шли группами и в одиночку, многие ехали верхом на лошадях и верблюдах. Среди вновь прибывших было немало тех, кто не имел оружия и доспехов, кто вообще никогда не воевал… Слух о том, что Мамай щедро платит всем новобранцам, сорвал с насиженных мест не только пастухов и кочевников, но и землепашцев, торговцев, нищих, рыбаков, ремесленный люд…