Вадим Селин - Большая рождественская книга романов о любви для девочек

• Название: Большая рождественская книга романов о любви для девочек
• Автор: Вадим Селин
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Детская проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-66542-6

«Милый враг»

Катя, спокойная, примерная девочка, мечтает стать врачом, навещает в больнице одиноких людей, помогает матери по дому. Но в один день ее тихая жизнь меняется и превращается в кошмар из-за звезды школы Стаса Полянского, который оклеветал девушку и посмеялся над ней. Как дальше ходить в школу, если весь класс тебя ненавидит? Как помогать людям, если запрещено появляться в больнице? Как ни странно, на помощь приходит ее враг – Стас…

«Письмо на удачу»

Однажды под Новый год девочка с необычным именем Мишель решила, что ни за что не станет валяться в каникулы дома на диване. Вместо этого она займется чем-нибудь полезным, например, поздравит незнакомых людей с праздником или еще лучше – подарит им подарки. Принося счастье другим, девочка и сама не заметила, как тоже стала счастливой. Еще бы, разосланные незнакомцам письма с поздравлениями помогли ей встретиться с лучшим парнем на земле…

«Снежное свидание»

Приближение Нового года совсем не радовало Василису. Еще бы: ведь вчера ее бросил парень, а сегодня она отправляется встречать праздник к бабушкам, в глухую деревню. Правда, не одна, а с верной подругой Дашкой. Девчонки всерьез готовились умереть на каникулах со скуки, но вместо этого… познакомились с очень интересными ребятами. Теперь Василисе нужно разобраться в своих чувствах и решить, что лучше: возвращение прошлого или… новый роман?

---

В соседней комнате звонит телефон.

Махнула Бульке с бульчатами рукой, помчалась в квартиру. Звонила Светка.

– Ты уже пришла с тренировки?! – обрадовалась я.

На том конце провода замолчали. Я даже представила, как Светка долго и вдумчиво смотрит в телефонную трубку.

– Ну нет, – сказала она наконец-то. – Я туда только собираюсь. Я просто подумала: а не бросить ли мне ее, эту секцию? Как ты думаешь?

И главное – ни капли юмора в голосе! Тут уже я уставилась в трубку. Странное это занятие – смотреть в телефон…

– Как это – бросить?! – крикнула я. – Тысячу лет ходила, а теперь – бросить?

– Да надоело за тысячу лет, – призналась Светка. – И украшения новогодние делать хочу.

Я ее сбиваю с толку, решила я. Может быть, из-за меня рушатся олимпийские надежды нашей страны. Но я успокоила пластилинового Бульку и теперь должна суметь успокоить человека – а это, наверное, куда проще.

– А после Нового года ты их тоже будешь делать? Украшения новогодние?

– Ну там… – задумалась Светка. – Ко Дню святого Валентина сердечки… Потом к 23 февраля камуфляж… К Восьмому марта…

– И так – всю жизнь?! – воскликнула я.

Светка помолчала. А потом сказала, вздохнув:

– На следующий год будет проще, останутся наработки. И с тобой мне никакие праздники не страшны…

– Шагом марш на секцию!!! – крикнула я таким приказным тоном, что Светка, наверное, даже вздрогнула. А потом кисло сказала:

– Ладно, пойду собираться. – И вдруг неожиданно добавила: – У тебя такое классное имя, Мика…

Я смутилась, даже покраснела.

– Иди на секцию, – примирительно повторила я.

– Угу. Пока, – пробубнила Светка. – До завтра.

Вообще-то, я спорт не очень люблю. Спортсмены, по-моему, здорово мучаются. Всем им приходится бороться со своим телом и всякий раз побеждать его. А что с ним бороться, если оно твое, родное? Но Светка была в волейбольной команде, а волейбол – это единственный вид спорта, который мне нравился. Матчи получались какими-то незлыми и увлекательными. И раз мы со Светкой теперь друзья, то я смогу ходить на ее матчи! Я буду писать плакаты «Светка, жми!» и «Светка лучшая!». Главное, чтобы в командах не оказалось еще одной Светки. А то плакаты придется переделывать на ходу.

И еще я уважала Светку за то, что она не боится мяча. Я вот страшно мяча боюсь, когда он в меня летит. Раз Светка играет в волейбол, значит, она не боится мяча, верно?

Я собрала вчерашние конверты с поздравлениями неизвестным людям. Конверты были тоже новогодними – то на них красовалась лошадиная тройка с Дедом Морозом, то елочка, то упаковка с подарком. Было очень приятно, что конвертов достаточно много, их здорово было держать в руках, и я невольно улыбнулась. Потом взяла одну из Машиных открыток. Я придумала так: чтобы оторваться от истории, проиллюстрированной Машей, и чтобы история эта меня не сбивала с мысли, я не буду смотреть на иллюстрации. Просто возьму перевернутую открытку, подпишу ее, и все тут. Поздравление в этот раз получилось таким:

Дни рассыпаются как снег.
Дни собираются как птичьи стаи.
Их можно ловить руками и выпускать в небо.
А Новый год – как свежий хлеб.
Пахнет праздником и домом.
Идет снег, птицы клюют хлебные крошки
и садятся на елку.
Птицы как елочные игрушки.
А Новый год начинается и не старится.
Просто следующий будет еще новее.

Не глядя, я засунула открытку в конверт. Машины открытки повторялись, и, посмотрев на них, я точно бы запомнила… Щедро насыпала в конверт конфетти и выбрала адресата на Неизвестной улице в Новороссийске.

Мне подумалось, что я нарушаю правила. Открытка потому и называется открыткой, что отправляется в открытом виде, с маркой. Но разве людям, которых я поздравляю, будет менее приятно оттого, что моя доберется до них в конверте?

Мандарин желаний все еще высыхал на батарее. Я потрясла его над ухом и отправила сушиться дальше.

…На почте было немноголюдно. Передо мной были люди с посылками: одна женщина отправляла, а старушка – получала. У меня промелькнула мысль – вот бы они просто передали посылку из рук в руки! И так крепко задумалась о том, что могло бы быть в посылке женщины и может ли это понадобиться бабушке, что вздрогнула, когда почтальон прогремела почти над ухом:

– Отправляете?

– Нет! – от неожиданности выпалила я. – То есть да!

Работница почты посмотрела на меня так, будто каждый, кто приходит на почту, не знает, зачем он сюда пришел. Я впопыхах пересмотрела конверты (они были без марок, потому и пришлось идти на почту), один из них был совсем тоненьким. Ну, точно, вспомнила я. Это же не поздравление, а просто слово «Привет!». Кому оно попадет? Не решит ли этот случайный человек, что я тоже с ним, с приветом, потому и отправляю его всем подряд, чтобы у меня меньше осталось… Я протянула конверты и, пока их взвешивали, рассматривала на витрине новогодние открытки. А рядом с открытками продавался крем. «Для дойки коров и коз», – было написано на нем. Странное все-таки место – почта.

– Поздравления? – со знанием дела спросила работница почты. Я кивнула, а она сказала: – Правильно. Пораньше надо отправлять. Скоро на почте будет завал. У вас все? – И назвала сумму, которую мне нужно доплатить.

Я уже собиралась уходить, как вдруг спохватилась:

– А мне ничего нет? – И назвалась.

Женщина смотрела почту для меня, а сзади завозмущались:

– Сколько можно?

Я пожала плечами. И еще раз подумала: странное место – почта! И тогда я сделала нехорошее дело. Взяла и подсмотрела на конверте адрес женщины, стоявшей позади меня. Отправлю ей поздравление. Вдруг у всех много радости, а у нее – мало?

Писем для меня не было. И неудивительно, подумала я. На улицах разворачивали елочные базары. Мне показалось, что рановато – ну кто будет наряжать елку в начале декабря? До Нового года она десять тысяч раз осыплется. Но я подходила к елкам, чтобы понюхать их – так здорово они пахли хвоей и лесом.

Какой-то мальчик крикнул мне на ходу:

– Привет, Мика!

Я приветственно подняла руку и улыбнулась. Наверное, он из тех, с кем мы строили снежные крепости.

В магазине просто глаза разбегались. Казалось, он до самого потолка был напичкан Новым годом. Хотелось купить все и увезти с собой на огромном грузовике. Играла рождественская музыка, пел детский хор. Это было странно для большого магазина. Чаще всего в таких местах звучит реклама: заходите! берите! уходите! А тут так здорово…

В канцелярском отделе я набрала несколько рулонов разной гофрированной бумаги, ее так здорово было щупать. Хороший резак, несколько ножниц, клей, тонкая бумага для снежинок, краски для стекла, пластилин, отвердевающий пластик… Я взяла массу нужных вещей – все не перечислить. Теперь мы со Светкой не пропадем!

Еще мне хотелось найти подарки незнакомым людям. Я случайно наткнулась на маленькие новогодние кружки. На них были нарисованы гномики и снеговики. Много гномиков и снеговиков. То они ехали на санках, то играли в снежки, то водили хороводы вокруг елки. Они были ужасно славными и стоили по пятнадцать рублей за кружку. Да, пусть небольшую, всего сантиметров пять высотой, зато какую! Я воровато оглянулась: не покушается ли на эти кружки кто-то еще? Но поблизости никого не было, и я сгрузила себе в тележку все десять штук. И была так довольна, как будто нашла золотоносную жилу. В результате денег осталось совсем немного, и я печально вздохнула.

Дома для нескольких поздравлений решила вырезать красивые и сложные снежинки. Нашла и распечатала схемы в Интернете. И для новогоднего настроения включила первую часть фильма «Один дома». Мне всегда нравился этот фильм – и первая, и вторая части. В нем было правильное новогоднее настроение. С волшебством. С дружбой. Снежный и правильный фильм. И совсем малявка Маколей Калкин. Сейчас-то он, наверное, вполне себе дяденька.

Работа со снежинками оказалась тонкой, требовала внимательности, и поначалу у меня совсем ничего не получалось. Я с удовольствием погрузилась в это рутинное вырезание. Больше всего мне нравилось разворачивать получившиеся снежинки. Они шуршали, зацеплялись тонкими полосками за пальцы и получались такими удивительными, что даже не верилось, что я их сделала. Фильм закончился, за окном темнело. Я быстро оделась и помчалась в гости к Маше. Честно говоря, я думала, что никогда к ней больше не пойду – такой случайной и необычной показалась мне эта встреча. Но нет – меня вдруг снова потянуло в эту захламленную квартиру, где знают ответ на любой вопрос. Дверь была открыта, я осторожно зашла, показала кошкам кошачий корм, который я принесла им в подарок. Они приветливо подняли хвосты, все трое. Хвосты были похожи на дым из печных труб в сильный мороз. Я сняла куртку, покормила на кухне котов. Заглянула к Маше. Та работала.

– Привет, Маш! Сварить тебе кофе?