Борис Свердлов - Любили мы, любили нас…

• Название: Любили мы, любили нас…
• Автор: Борис Свердлов
• Жанр: Поэзия
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-905939-95-2

Борис Свердлов – признанный мастер лирической поэзии. Тема любви – главная в его творчестве. Но это любовь не только к женщине, но и к родине. К той «малой» астраханской Родине, на которой вырос и окреп его талант. В новую книгу вошли недавно написанные стихи и произведения, уже ставшие классикой поэзии Нижней Волги. Как и в прежних своих сборниках «Окраина», «Степная быль», «Немного о любви», «Второе дыхание», «Праздники любви», «Если в этой жизни повторюсь», «Родина милая, малая», «Я осени должен», «Я к Волге привязан», вышедших в Москве, Волгограде, Астрахани, Свердлов остаётся настоящим лириком – ярким и образным.

Автор, отмечающий своё 60-летие в январе 2014 года, является лауреатом всероссийских литературных премий имени В. К. Тредиаковского и «Чистое небо», многих региональных литературных премий. Награждён медалью «Навеки вместе» Республики Калмыкия и общественным орденом Сергея Есенина.                                                                                                                                     

---

«Кинотеатр „Родина“,..»

Кинотеатр «Родина»,
Золотой Затон.
На лотках смородину
Продают в сезон.

Паутины кружево
Ткёт сентябрь в дар.
Стонет перегруженный
Утренний базар.

В осень ладно стрижены
И стройны в тиши —
Тополя над крышами
Ныне хороши!

Воробьи на улице
Прячутся в кусты.
Над рекой сутулятся
Старые мосты.

Говорю, не хвастая,
Что горжусь судьбой.
Это – наша Астрахань!
Это – город мой!

Началово

Как много нынче снега талого
По всей дороге развезло…
Я на попутке до Началово Спешу в старинное село.
Не снять мне напряженья нервного
Воспоминаний тяжек гнёт:
Отсюда, в зиму сорок первого,
Простившись, дед ушёл на фронт…
И бабка, занятая спицами,
Мне в детстве баяла про то,
Что похоронка чёрной птицею
Влетела в дедово гнездо.
Но только пуля проворонила,
Наверно, дрогнула рука, И похоронка похоронена
На дне большого сундука…
А дедов дом, что у обочины,
Стоит, как страж; своей судьбы.
И только окна заколочены,
И дым не вьётся из трубы.

Праздник любви

Мы говорили долго ни о чём
В полупустом кафе у переправы,
И пили джин, настоянный на травах,
Закусывая сдобным куличом.

А над рекой волнующий закат
Вовсю тиранил тающие тучи.
Хотелось быть отчаянно везучим
И озорным, как много лет назад.

Пасхальные весёлые деньки!
С тобой мы похристосовались славно.
И волны Волги скатывались плавно
От наших ног по берегу реки.

Ты говорила: «Бога не гневи!
Для нас одних Семнадцатая пристань!»
И тишина, и даже вечер мглистый
Сегодня стали праздником любви!

«Хан имя дал дочурке – Астра!..»

Хан имя дал дочурке – Астра!
И, по легенде, важный хан
Назвать велел приказом властным
У моря ханство – Астрахан!

Из уст в уста легенда эта
В своей красе звучит порой.
Был хан, наверное, поэтом
С большой лирической душой.

Но жизнь меняется, однако,
И кто б не правил у руля,
Наш Астрахан стал с мягким знаком,
И все дороги – от кремля.

День рыбака 1973 года

Праздничная пристань,
Солнечный бульвар.
Шумные туристы,
Вечный «Солнцедар».

Прямо у забора
Пистолетный тир.
Выдыхает город
Духоту квартир.

Солнце жарит. Жажда.
Праздник рыбаков!
Нынче выпить с каждым
Я из них готов.

Полная свобода
В полыханье дня,
Даже «Соки-воды»
Не спасут меня.

На причале густо.
Льёт народ волной.
Жаль, в карманах пусто.
И – пора домой.

«Брод»

Олегу Севастьянову

Мои друзья, мы вспомним «брод»,
И Братский сад, и перекресток.
Я там бродил, как блудный кот, —
Большеисадинский подросток.

Стакан алжирского вина,
А на закуску – сигарета.
И говорил, как вся страна:
«Спасибо партии за это!»

И остывал под вечер зной,
Мы шили весёлою оравой,
И я кудрявой головой
Крутил налево и направо.

О, сколько милых, юных дев!
О, сколько нежности и страсти!
На миг от счастья обалдев,
Моя душа рвалась на части.

Любили мы, любили нас…
Над Братским садом ветер хлёсток.
Хочу спросить: «Который час?…»
Пуст перекрёсток…

«В семидесятых не было застоя...»

В семидесятых не было застоя
И партия не портила народ.
Умчалось это время золотое,
Умчалось вместе с юностью… и вот…
Никак воспоминанье не остынет,
И написать мне хочется давно
О грузчиках, что в винном магазине
Из-под полы толкали нам вино.
У «Моники», забыв про рестораны,
Ни перед кем не чувствуя вины,
Сдвигали мы граненые стаканы,
Как граждане заботливой страны.
А в них плескалось красное, сухое,
Грузинское, из мутных «конусов»*.
Мы за любовь у стойки пили стоя,
Не исключая крепких русских слов…
Я знаю, что печалиться не надо.
И новый век другим пророчит взлёт.
Но почему закат над Братским садом
Мне до сих пор покоя не даёт?

«Степная Русь! Святое устье!..»

Степная Русь! Святое устье!
Парит над Каспием восход.
И взморье с материнской грустью
В укромье лотос бережёт.

Руси форпост. Оплот державы
Народы южные сплотил.
Мой край, тебе прибудет славы
От караванного пути!

Моё родное понизовье
В барханах вечного песка
В степи, у моря в изголовье,
Да будет славно на века!

Пусть волны Волги катят плавно
До самой пристани родной.
Тебе, мой кремль, не вижу равных,
Горжусь я, Астрахань, тобой!

«На Лебедином озере туман...»

На Лебедином озере туман
Расходится и тает понемногу.
И лебедь, продолжая свой роман,
Зовёт подругу в дальнюю дорогу.

Великолепен города уют
В дремотный час стихающего гуда.
Старинные часы на башне бьют,
Опаздывая вечно на минуту.

Всё чередом, как было, так и есть:
Старинный стиль хранят ещё Исады.
Мой милый город, я с тобой, я здесь
И ничего мне более не надо.

О, Астрахань, судьба моя и рок,
И Родина от центра до задворок.
И если покидаю твой порог,
То знаю, что как сын тебе я дорог.

Над городом опять задул Норд-Вест.
Лист за листом слетает на запруду.
А вдалеке над колокольней крест
Хранит всех нас и Кремль, подобный чуду!

Астрахань

Что же вы шумите, тополя?
С ветром вечным спорите без толку?
Я со стен старинного Кремля
Вижу вас, и дальше вижу Волгу

Вижу, как пожухлую листву
Встряхивает ветер под ногами.
Город мой, в котором я живу
Исчисляет летопись веками.

Перед взором, стаями паря,
Птицы собираются к отлету.
Снова подмастерья октября
Город покрывают позолотой.

Всю, как есть, мою степную Русь
Вобрало единственное слово.
Если в этом мире повторюсь,
Повторюсь я в Астрахани снова!

«Мы раскурили трубку мира...»

Мы раскурили трубку мира
С душистым, терпким табаком,
И нас неспешно озарила
Луна чудесным серебром.
Ночь потеснила тёплый вечер,
На яхте парусом шурша,
И нашей радовалась встрече
Моя ранимая душа.
Водили звёзды хороводы
И отражались на воде.
Кто здесь не чувствует свободы,
Тот не найдёт её нигде.
По капле выпили без тоста,
И каждый знал наверняка,
Что где-то там сливались просто
И это небо, и река,
И мелкий плёс, что еле виден,
И дерева на берегу В одну родимую обитель,
Жить без которой не смогу.

«Февраль прошёл. Остатки снега...»

Февраль прошёл. Остатки снега
Теплынь подлижет языком.
Зима, уставши от набегов,
Уже сошла за окоём.

И вот на белом ледоколе,
Ломая льдины пополам,
Весна блаженствует на воле,
Как захмелевшая мадам.

И ветер, взвинченный от счастья,
Как никогда, был верен ей,
Он тучу чёрную на части
Порвал, чтоб стало посветлей.

Куда ни глянь – на женских лицах
Уже искрится новизна…
И вправду, как тут ни влюбиться,
Когда на улице весна!

«Есть, наверное, счастье в том,..»

Есть, наверное, счастье в том,
Что душа и жизнь едины.
И листает день за днём
Память давние картины.

Здесь когда-то юный я
И любил, и куролесил.
Нежной страсти не тая,
И беспечен был, и весел.

Далеко мой дом и сад,
Тут и солнце светит ленно,
Волны весело штормят,
Омывая берег пеной.

Разбежаться, что ли, мне
И поплыть туда, – поверьте,
Где на синей глубине
Судно плещется на рейде.

«Оседает солнце в скалах,..»

Оседает солнце в скалах,
Морем пахнет небосвод.
У высокого причала
Пассажиров судно ждёт.

Наслаждаясь горькой трубкой,
Как один из могикан,
Смотрит вдаль из вечной рубки
Мир познавший капитан.

Он прошёл морские мили
Я протопал пол-земли,
Где его ветра носили,
Там меня пути вели.

Он опять с людьми и грузом
Порт покинет – спору нет!
Взглядом Робинзона Крузо
Я гляжу ему вослед.

«На главную почту я нынче...»

«Пока в астраханском крае

Жив хоть один коммунист,

Устье реки Волги было, есть и будет советским…»

(С. М. Киров)

На главную почту я нынче
По самой советской централи.
Где каменный Киров у всех на виду
Стоит на своём пьедестале.

Навеки закован в железобетон,
Увенчанный правдой и ложью,
Над ним лишь листва обрывается с крон
И нежно ложится к подножью.

Вот снова кружится и падает лист
С какой-то неведомой грустью…
Не смог отстоять ни один коммунист
Родное советское устье.

Лишь память осталась и памятник сей!
Смотрю – и становится тяжко.
Никто не гоняет над ним голубей,
Что гадят ему на фуражку.

«Судьба – сплошные сквозняки. ...»