В Бирюк - Обязалово

• Название: Обязалово
• Автор: В Бирюк
• Жанр: Фэнтези

---

"Ночь прошла ночь прошла снова хмурое утро

Снова дождь снова дождь непогода туман

Ночь прошла ночь прошла и поверить мне трудно

Так закончен последний роман!".

Хоть и трудно, но придётся "поверить". Что поиск приключений оказался успешным, желание "сделать назло" - исполнилось. Выполнилось и перевыполнилось. А "эпилог" к сегодняшнему "роману" может быть только один - чистый лист бумаги, полное гарантированное молчание.

Наконец, я услышал и ожидаемый скулёж, и формулу покорности, и "господином" назвала, и ручку облобызала. Можно отвязывать.

-- Сними-ка серьги да подари своему трахальщику. Сама, сама. За труды его тяжкие, а также в знак глубокой любви и таковой же благодарности.

Учитывая несколько фанатичную любовь части дам к украшениям - очередная проверка на прогиб. Серьги у неё знатные: золотые эмали выполненные в перегородчатой технике. С изображениями святых Бориса и Глеба в обрамлении зелёных листочков. Типично суздальская вещь, может даже - подарок покойного Гоши. Он свой замок в Кидешме построил на том месте, где, идучи в Киев, встречались князья-мученики, одни - из Ростова, другой - из Мурома.

Сама сняла, сама подала. Фольк так и говорит: "Для милого дружка и серёжка из ушка".

С поклоном и благодарностью. Сквозь скулёж и слёзы. Кажется, мы со щелочью доломали византийку.

Сколь мне сведомо, сиё моё "заклятие" сработало не единожды. В первый раз - когда, обнаружив в Киеве беременность Великой Княгини, князь Андрей сыск вёл. Она про нас ни словечка не сказала, грех свой на покойного мальчишку-лютниста свалила. В другой раз - когда сыновей своих назад на Русь отпускала да про меня вспомянула. В третий - когда я дела наши южные закручивать начал. Тогда её Комнин к себе вызывал, об князе Андрее да обо мне расспрашивал. И ещё случаи были. Но об том - после скажу.

-- Ноготок, промой её хорошенько.

-- А воды-то... в ведре на донышке.

Факеншит! Пугать - одно, калечить - другое.

-- Так помочись на неё!

Мочевина, вроде нейтрализует щёлочь? Я ракетой взлетел с пустым ведром на третий этаж. И замер, ощущая шеей холод стали.

-- Кто?

-- Ф-фу. Чарджи. Ну ты меня испугал. Твоя... сударушка где?

-- Тут. А ты чего как конь от волчьей стаи - галопом носишься?

-- Ведро. Отдать Сухану. Сменить его на посту. Ему - набрать воды, идти с поспешанием сюда, вниз в застенок. Алу на завалинке сидит - погнать спать. Быстро.

Алу... ну просто лишние уши мне сейчас... Замена... Торку я верю. Но "мертвяку" доверяю больше.

-- Сударыня, твоя госпожа нуждается в твоих услугах. Пошли, я посвечу.

В карманах у меня ничего нет. Потому что в "Святой Руси" - и карманов не шьют. Всё на поясе, в кошеле. Но, раз уж я сделал потайные карманы-газыри, то добавил по пустому отделению. Железная "зиппо" размером с ладонь во внутреннем кармане - обеспечивает приличную защиту печени. Чисто на всякий случай.

Кремешком щёлкнул, баба ахнула. Эта, вроде, по-миловиднее госпожи своей. И вот так всегда: этому Чарджи - всю дорогу мёд, да ещё и ложкой.

Мне без служанки не обойтись: не знаю, как это великокняжеское тряпьё на дуру надеть, не знаю, где она ночевать встала. Кто-то должен отвести её и обеспечить первую помощь до утра. Ну, там, воды подать... Блин! Куда эти сони подевались! Сожжём нахрен императрице лобок с промежностью!

Нам пришлось использовать всю накопившуюся во всех наличных организмах мочевину, прежде чем спокойный, как всегда, Сухан притащил ведро воды. Локально промываемая княгиня только поскуливала под причитания своей служанки. Наконец, кое-как одетую, мы вытащили её наверх.

Факеншит! Надо лифт делать. Если у меня тати да разбойники косяками пойдут - заморюсь таскавши.

Мы уже выдвинулись в темноту двора, когда я услышал за углом детские голоса. Вот только мне этого сейчас... Служанка с Ноготком и Суханом потащили нестоящую на ногах, хотя и совсем трезвую уже, императрицу в сторону. А я шагнул навстречу разгорающейся детской ссоре.

Карманный огнемёт - великая вещь. Голубенький спиртовой факел ослепил собеседников и позволил мне развернуть их так, чтобы они лишних во дворе не увидели.

Двое мальчишек спорили между собой - куда идти. Рядом стояли два монаха в годах.

-- Что не спиться, уважаемые? В такое время только бесы, тати да влюблённые по Руси гуляют.

Мальчишек я узнал - княжичи. А попы, похоже, "кормильцы". Воспитатели. В прежние времена к княжичам приставляли учителей из воинов. А тут вот - "монаси". О времена, о нравы... Куда катиться мир...

Разговаривать с деревенщиной-посельщиной для княжичей и их надзирателей было, явно, невместно. "Земской баран" по определению может только мекать. А уж на его вопросы отвечать...

Менее всего здешние социальные абсолютные истины укоренились в самом младшем. Семилетний малыш запрокинул голову, явно подражая Боголюбскому, и сообщил:

-- Мы маму ищем. Ну... Великую Княгиню. Она нас перед сном не поцеловала.

Малыш постарше немедленно фыркнул. Демонстрируя полную свою непричастность к высказанной детской глупости. Ну просто сопли какие-то! Да и вообще о поцелуе на ночь... их, взрослых почти, рюриковичей. Которые уже вот - клинки на поясах носят. И вообще...

-- Ясно. А в птичнике искали?

-- С чего это?!

-- Так на возах куры были. Особенные, я их специально из Рябиновки забрал. Может, ей интересно стало?

"Земской баран" мекает в меру своего бараньего разумения. Говорить с аборигеном - просто терять ихнее высокоблагородное время. Но один из монахов попытался:

-- Госпожа Великая Княгиня не интересуется курями. И уж тем более - не пойдёт глубокой ночью в курятник. Ночью княгини спят в опочивальнях.

-- Да ну? Правду говоришь? Не знал. Сам пойми - я-то с княгинями... где они по ночам спят... откуда ж... А может - в овчарню заглянуть? У меня тама ягнят ныне полно. Может, ей молодые барашки интересны? Они ж такие... смешные, голенастые...

"Топики илифиос" - этот греческий я понимаю даже вполголоса: "идиот местный".

-- Ну не знаю... Из усадьбы она не выходила. А где здесь...

Младший княжич заворожено смотрел на голубой язычок пламени, вырывающийся из моей зажигалки.

-- Мы её ищем. Только темно очень. А факелов у тебя нет...

-- Твоё княжеское... княжечество! Дозволь, от всего сердца и в знак... а также для явной и немедленной пользы... Преподнести тебе в подарок вот этот... вот эту... зажигалку. Дабы она освещала тебе дорогу в любой темноте.

-- Пути человеческие осветит лишь слово божье. (Ещё один придурок в православном прикиде влез).

-- Да ну? Не знал, не знал. Ну так давай: скажи "слово божье", чтоб княжичу светло стало.

Хорошо быть дураком. Сельский придурок - "взятки гладки". А то пришлось бы драться: монахи-то не мелкие.

-- Ты, княжич, глянь. Тута вота... крышечка. Вот так - закрыл. Оно, стал быть, того - погасло. Открыл, а оно, вишь ты - не горит. Вот тут большим пальчиком, ну или какой есть, колёсико крутнул, искра, она известно... И - горит. Понял? Ну то-то. Держи подарок.

Я совершенно забылся и даже потрепал князёныша по голове. Виноват, следуя Далю следует говорить: подрочил будущее Большое Гнездо по головке. Любя.

Прикрываемая мною группа уже успела за спинами собеседников просочиться в чёрный ход терема, где должна была ночевать Великая Княгиня.

На сегодня, надеюсь - всё. Пойду я сегодня спать или нет? - Нет. Старший княжич, так старательно обфыркивавший брата, вдруг выхватил мой подарок и отскочил в сторону.

-- Отдай! Это мне подарили!

-- И чего? Я старший - значит моё.

Братья немедленно вцепились друг другу в волосы, воспитатели пытались растащить и увещевать...

С точки зрения банальной эрудиции в области социальной психологии, необходимость постоянно доминировать способствует развитию таких свойств личности, как упрямство, вздорность, истеричность... с самого раннего детства. Что и наблюдается у многих Рюриковичей.

Проще: психи они. Такое... профессиональное княжеское заболевание.

Мальчишек растащили, но они никак не могли отдышаться, громко применяя друг к другу различные эпитеты, слышанные ими от взрослых. Причём - на трёх языках. Всю усадьбу перебудят, до света колобродить будут.

-- Михалко! Михаил Юрьевич!

-- Ну, чё те?

-- Ты взял у брата мою вещь. Без спроса. Моё - всегда моё. Даже - даренное. Посему мой подарок тебе служить не будет. И трёх дней не пройдёт.

-- А ты что, колдун? Ты вообще кто такой?!

-- Спроси у людей: чем славен "Зверь Лютый". Это моё прозвание. Теперь ты, Всеволод. Ты получил мой подарок. Но не сумел его удержать.

-- Так он же из-за спины... он же сильнее... без всякого слова...

-- Он - твой брат. Ты знаешь его всю свою жизнь и не можешь предвидеть, что он сделает? Научись. Научись защищать своё. И тогда я подарю тебе кое-что ещё. А теперь, господа княжичи, позвольте пожелать вам добрых снов. Ваша матушка в малом зале на втором этаже моего терема - я вижу там свет. Доброй ночи.