Л. Переверзев - Голоса Америки. Из народного творчества США. Баллады, легенды, сказки, притчи, песни, стихи

• Название: Голоса Америки. Из народного творчества США. Баллады, легенды, сказки, притчи, песни, стихи
• Автор: Л. Переверзев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Фольклор
• Год: 1976

Сборник произведений народного творчества США. В книге собраны образцы народного творчества индейцев и эскимосов, фольклор негров, сказки, легенды, баллады, песни Америки со времен первых поселенцев до наших дней. В последний раздел книги включены современные песни народных американских певцов. Здесь представлены подлинные голоса Америки. В них выражены надежды и чаяния народа, его природный оптимизм, его боль и отчаяние от того, что совершается и совершалось силами реакции и насилия. Издание этой книги — свидетельство все увеличивающегося культурного сотрудничества между СССР и США, проявление взаимного интереса народов наших стран друг к другу.

---

Но Грейс Шервуд и не думала тонуть. Она хорошо плавала и, когда ее бросили в воду, тут же поплыла.

— Вы безмозглые тупицы! — крикнула она. — Скорей вы сами задохнетесь от злости, чем я потону.

Но разве уймется одуревшая толпа, которая видит ведьму в каждом черном коте? Грейс втащили обратно в лодку и отправили снова в тюрьму.

Через какое‑то время опять устроили суд и снова не пришли ни к какому решению. И только, когда тем, кто белое привык называть черным и день ночью, надоело преследовать Грейс, от нее наконец отстали.

Некоторые полагали, что ей еще очень повезло.

Пересказ Н. Шерешевской

«ЛЕТЯЩЕЕ ОБЛАКО» Баллада о пирате

Пред вами Генри Холлендер,
Поверьте в этом мне,
Я родился в Ирландии,
В прекрасной стороне.
Пригожим был я смолоду,
И кудри хороши
Во мне мои родители
Не чаяли души.
Хотел мой батюшка, чтоб я
Ремесленником стал,
И потому в бочарню он
Учить меня отдал.
На славу потрудился я
Не меньше двух годов,
И вот, пожалуйста, теперь
Бочар уже готов.

Но надо ж было мне в порту
Ввязаться в разговор
С одним бывалым морячком,
Он прозывался Мор;
Был капитаном корабля,
Из Балтимора сам,
Он предложил мне с ними плыть
К далеким берегам,
Где очень страшная жара
И черен весь народ, —
Мы этот люд погрузим в трюм
И полный ход вперед!..
У Мора шхуна хоть куда,
Ни пятнышка на ней,
И захотелось плыть и плыть,
Хоть до скончанья дней!
«Летящим облаком» назвал
Ту шхуну капитан:
Белее снега паруса
И лебединый стан;
Она быстрее всех других
И всех других ладней,
И сорок девять пушечек
Под палубой у ней.

Потратили недели три,
Чтоб в Африку приплыть;
Пять сотен черных сразу в трюм —
Им век рабами быть.
Как сельди в бочке там они:
Не могут даже сесть,
Им очень мало в эти дни
Давали пить и есть.
Уж лучше было бы в гробу,
Чем в трюме том у нас;
Холера, тиф косили их,
Да и чума подчас.
Боялись заразиться мы
От черных и чумных:
Кидали мертвецов за борт,
А также и больных.
…Приплыли через шесть недель
К кубинским берегам,
И сразу всех живых рабов
У нас купили там.
Одна судьба у них — тростник
Для белых собирать,
Да от тоски и от бичей
Как мухи умирать…

Когда ж деньжата наши все
Ушли ко всем свиньям,
Спустился в кубрик капитан
И так сказал он нам:
«И золота и серебра
Сполна получит всяк —
Лишь только захотим поднять
Пиратский черный флаг!»
Вмиг согласилась вся братва,
Не согласилось пять:
Два парня–бостонца, а два —
Не помню, как их звать;
Еще один — ирландец был
Из города Траймор…
Что с ним я вместе не ушел,
Жалею до сих пор!

Мы много грабили судов,
Калечили народ,
Мы оставляли всюду вдов,
А также и сирот;
Мы никогда не брали в плен —
Так командир велел,
Любил он часто повторять:
«У мертвых меньше дел».
За нами гнались по пятам
Большие корабли,
Но с нашей шхуной ничего
Поделать не могли.
Мы уходили от погонь
Где мы? — простыл и след!..
Не настигал нас их огонь
Довольно много лет.

…Но повстречался, как на грех,
Испанский нам линкор;
Хотели от него удрать:
Ведь он не слишком скор.
Но метким выстрелом бизань,
Как бритвой, снес он враз.
«Готовься к бою!» — капитан
Сейчас же дал приказ.
Мы дрались бешено — в крови
Вся палуба была,
По морю долго полоса
Кровавая плыла;
Уже убит наш капитан
И с ним десятков пять…
Лишь после этого сумел
Нас в плен противник взять.

Прощайте, рощи, и леса,
И девушка моя,
Ее кудрей и карих глаз
Уж не увижу я!
Не погуляю больше с ней
В лесу рука в руке,
А смертью жалкою умру
Отсюда вдалеке!..
И вскоре уж в Ньюгейт в цепях
Отправили меня —
За всю мою лихую жизнь,
За все, что сделал я…
Да, виски и разбой виной
Тому, что я такой.
Друзья, старайтесь избегать
Компании плохой!

Перевод Ю. Хазанова

РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ЧАЙ

Старая леди была королевой островитян.
Дочь родная ее проживала в далекой стране.
А меж ними, дыша и волнуясь, лежал океан
С белым гребнем на каждой косой и летящей волне.
У старухи у леди ломилась от злата казна,
Но за жадность, должно быть, лишил ее разума бог,
И, призвав свою дочь, объявила однажды она,
С каждым мигом все больше серчая:
«Ты отныне платить дополнительный будешь налог
По три пенса вдобавок за фунт золотистого чая,
По три пенса вдобавок за фунт!»

Дочь ответила: «Матушка, я в соглашеньях тверда
И не в силах, поверь мне, такую принять перемену,
Я готова платить тебе старую честную цену,
Но три пенса вдобавок за фунт — никогда!
Нет, три пенса вдобавок за фунт — никогда!»

В королевских глазах загорелись и злоба и гнев,
И вскричала тут старая леди, от ярости побагровев:
«Ты мне дочь иль не дочь?! Иль забыла о том, отвечай?!
Ты, бесспорно, обязана деньги платить мне за чай,
Матери деньги за чай!»

«Эй вы, слуги! — тотчас приказала придворным она. —
Отправляйтесь‑ка за море с новою партией чая!
Привезите мне деньги, вы слышите, плуты, сполна,
По три пенса надбавки за каждый за фунт получая!»
Говорит она дочери: «Сбавь непокорность свою»,
И добавляет, от недовольства сгорая:
«Помяни мое слово, — кричит, — хотя и стара я,
Воспротивишься — до полусмерти забью!
За три пенса! До полусмерти забью!»
Морем шли корабли от рассветной зари до вечерней,
Слуги чайные пачки сложили у двери дочерней,
И по берегу моря у кромки соленой воды
Растянулись заморского чая ряды.
А девчонкина дерзость и смелость не знают предела,
А девчонка меж пачек танцует легко и умело,
И душистые пачки со смехом, одну за другой
Отправляет в кипящий прибой, поддевая ногой.
А затем говорит островной королеве: «О матушка–мать,
Вот ваш чай, он заварен, он крепок, пора вам его принимать.
Хорошо он настоян. Не правда ль? Так пейте его за двоих.
Но не ждите, мамаша, отныне налогов своих,
Да, не только прибавки, но даже налогов своих!»

Перевод М. Сергеева

СОЛЕНЫЕ ЯНКИ

У каждого штата есть свое прозвище, иногда даже не одно. Восточные штаты, к примеру, называют Новой Англией и еще Страной янки — Янкиленд. Так вот, про Новую Англию еще говорят, что это штат смеха. И не шутки ради, так оно и есть на самом деле. Куда пришел янки, там поселился смех. Острый, колючий, дружеский, непринужденный, горький, озорной, соленый, лукавый, тонкий, злой, грубый, раздражительный, веселый, загадочный.

Шутка янки всегда бьет без промаха, не хочешь, а засмеешься. Хотя по характеру янки строг, суров, деловит, определенен и, что самое удивительное, немногословен.

А как он преподносит свои шутки! Не поведя бровью, не улыбнувшись. Чем смешнее история, тем мрачнее у него лицо. Зато, если разговор о чем‑то серьезном, даже трагическом, рот до ушей.

Он ведет рассказ не спеша, с ленцой, обдумывая, что сказать дальше, словно учился у самого Марка Твена, как поведать слушателю юмористический рассказ. Самому не смеяться, вовремя делать паузу, в самом смешном месте скорчить кислую рожу. На это требуется талант! Что ж, янки с ним родились.

А ГДЕ ЖЕ САД МАТУШКИ ХАКЕТ?

Рыбу в проливе Нантакет обычно выходят удить на быстроходных парусных шхунах. Команда запасает побольше свежих овощей, мороженого мяса, всяких консервов и пускается в долгое плавание. Пока брюхо корабля заполнится треской доверху, проходит месяца три–четыре, не меньше.