Джон Джулиус Норвич - История папства

• Название: История папства
• Автор: Джон Джулиус Норвич
• Издательство: ACT
• Жанр: История
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-080844-1

Сэр Джон Джулиус Норвич — один из известнейших британских историков, специалист по итальянскому Средневековью и Возрождению, автор бестселлеров «История Византии» и «История Венецианской республики».

Более двухсот восьмидесяти человек восседали на Святом престоле со времен святого Петра и до наших дней.

Были среди них святые и убийцы, аскеты и распутники, беспринципные интриганы и великие политические деятели, мракобесы и свободомыслящие интеллектуалы.

Джон Джулиус Норвич в своем блестящем исследовании не оставляет без внимания ни периодов взлета папства, ни периодов его падения и позволяет нам увидеть полную картину истории понтификата, существование которого длится уже почти две тысячи лет.

---

Вскоре папа Бенедикт I (575-579) назначил Григория регионарием (regionarius) или диаконом для руководства одним из семи римских церковных округов, ответственным за работу местной администрации и попечение о бедных. Затем, где-то около 580 года преемник Бенедикта Пелагий II (579-590) отправил его в Константинополь в качестве своего нунция в тщетной надежде убедить императора направить армию, чтобы остановить непрерывное наступление лангобардов. Разместившись в том же самом дворце, где жил злополучный Вигилий, Григорий, похоже, провел пять лет в городе не многим более плодотворно, чем его предшественник, — во многом, как можно подозревать, из-за своего недоверия ко всему греческому, даже к их языку, который он решительно отказывался учить. Однако он не совсем зря потратил время, поскольку снискал уважение одного за другим двух императоров, при которых вел свою дипломатическую деятельность в Константинополе, и возвратился в 585 году, зная теперь византийский двор и его методы не понаслышке.

* * *

Хотя Григорий взял с собой в Константинополь какое-то число монахов (в его дворце атмосфера больше напоминала монастырь, чем дипломатическое представительство), можно себе представить то облегчение, которое он испытал, когда возвратился в Рим и вновь вошел в свою обитель. На сей раз Григорий провел здесь пять лет вместо трех прежних. Однако после смерти Пелагия, скончавшегося в 590 году от чумы, не было сомнений, что именно он станет его преемником. Будучи первым из монахов, достигшим папского сана, он принял его с явной неохотой. Как писал Григорий патриарху Константинопольскому Иоанну, ему досталось старое судно, которое все больше захлестывает вода, а его прогнившая древесина — предвестник кораблекрушения. Италия была опустошена наводнениями, эпидемиями и голодом, а лангобарды стояли у самых ворот Рима. «Как мне быть с нуждами моей братии, — писал он, — если я утверждаю, будто город защищен от вражеских мечей, а народ не сломлен внезапным нападением, и в то же самое время произносить слово утешения так, чтобы оно помогло спасению душ? Говоря о Боге, нам следует иметь разум совершенно безмятежный и избавленный от забот».

Его собственный ум был не таков. И действительно, вскоре он понял — в эти смутные времена обязанности папы во многом те же, что ему пришлось исполнять в бытность префектом Рима. Город наводняли беженцы, в том числе 3000 монахинь, которые спасались от лангобардов. Одной из первых задач была доставка зерна с Сицилии и выделение значительных сумм из церковной казны для облегчения их страданий. Стоявшие перед папой трудности возрастали из-за позиции равеннского экзарха Романа. Этот человек, которому надлежало быть его союзником, болезненно завидовал папе из-за его власти и престижа. Он не собирался и пальцем пошевелить, чтобы помочь Григорию в его стараниях. «Твое злобствование против нас, — восклицал папа, — хуже, чем мечи лангобардов». В результате Григорию приходилось действовать и как гражданскому, и как военному губернатору практически по всей Центральной Италии: организовывать снабжение войск и указывать им направления действий, а также платить им жалованье (зачастую из средств церкви) и взваливать на себя заботы по обороне Рима и Неаполя, находившихся теперь под одновременной угрозой нападений со стороны лангобардских герцогов Сполето и Беневенто, равно как и преемника Альбоина, короля Агилульфа[32]. Иногда приходилось подкупать их всех, что весьма недешево обходилось папской казне. Но сохранявшаяся бездеятельность и глухая вражда со стороны Равеннского экзархата, должностные лица которого также время от времени требовали, чтобы их подкупали, оставляли мало выбора, и выкачивание средств из казны продолжалось до тех пор, пока наконец в 598 году не удалось с трудом заключить мир.

Откуда брались все эти деньги? В состав патримония святого Петра, как его называли, входило огромное число поместий по всей Западной Европе и даже какой-то части Северной Африки. С течением столетий их количество постепенно росло, во многом благодаря пожертвованиям и дарениям благочестивых верующих, но также, особенно в более поздние времена, в силу желания бывших владельцев имений спасти их от захвата варварами. Церковь стала к этому времени крупнейшим землевладельцем на Западе. Едва ли кто-то пытался грамотно управлять разнородными и разбросанными на обширной территории доставшимися по наследству владениями. Григорий по крайней мере взялся за это серьезное дело, разделив патримоний на пятнадцать отдельных округов (два из них только на Сицилии), каждым из которых управлял ректор, назначавшийся лично папой. В пределах своего округа ректор обладал всей полнотой власти. Он отвечал не только за сбор арендной платы, транспорт, торговлю и предоставление точных отчетов, но также и за деятельность благотворительных учреждений и поддержку церквей и монастырей.

Эта реорганизация потребовала значительного расширения папской канцелярии. Когда Григорий стал папой, в ней работали девятнадцать диаконов, семь из которых руководили семью районами города; именно из их числа обычно избирался папа. (Иногда их неофициально называли кардиналами, но кардиналы, как мы знаем сегодня, появились лишь в следующем столетии.) Григорий не только увеличил их число в несколько раз, но и продолжал наращивать их численность, создавая новые должности младших диаконов, нотариев, казначеев и старших чиновников-управленцев, известных как defensores[33], формируя тем самым гражданскую службу, не имевшую в Европе аналога — за исключением самого Константинополя. Благодаря этому папа смог контролировать несколько сотен своих епископов, не все из которых были готовы уважать его власть.

Новая канцелярия отвечала также за внешние сношения, и прежде всего с наиболее важным из христианских государств — Византийской империей. В 582 году императором стал воин из Каппадокии по имени Маврикий, известный громкими победами. В нормальных обстоятельствах он и папа могли бы нормально сосуществовать. Однако в 588 году, всего за два года до начала понтификата Григория, константинопольский патриарх Иоанн Постник решил принять титул «Вселенского», тем самым давая понять, что обладает верховной властью над всеми другими прелатами, включая самого папу. В общем-то Иоанн был не первым патриархом, который выдвигал подобные претензии; этот титул использовался большую часть столетия, и до сих пор на него явно не обращали внимания. На сей раз, однако, последовала сердитая отповедь от папы Пелагия. Григорий по своем вступлении на престол также выразил свое неудовольствие еще более наглядно, отправив два послания в Константинополь. В первом, адресованном императору, он потребовал ради сохранения мира в империи, чтобы тот призвал упрямого патриарха к порядку; во втором, императрице Константине, просил ее повлиять на супруга. Заносчивость патриарха, принявшего на себя титул «Вселенского», возглашал папа, — явный признак того, что наступает век Антихриста.

Ответила ли Константина, мы не знаем; однако ее муж сделал это, и он полностью поддержал своего патриарха. Начиная с этого времени Григорий стал выказывать возмущение. Когда император Маврикий издал эдикт, воспрещавший воинам оставлять службу из-за желания уйти в монастырь, Григорий, сам оставивший государственную службу ради жизни в монастыре, с возмущением аннулировал его, сочтя его еще одним ударом по церкви. Византийцы также рассердились, и, возможно, именно в результате протестов папы злополучное «Вселенский» вскоре стало неотъемлемой частью титула патриарха. Преемники Григория мудро решили не обращать на это внимания; но обе стороны наверняка прекрасно понимали, что этот инцидент, который в ретроспективе может показаться заурядным, означает новый этап в постепенно возраставшем соперничестве восточной и западной церквей.

Это соперничество стало причиной события, которое легло несмываемым пятном на репутацию папства. В ноябре 602 года царствование Маврикия неожиданно и преждевременно закончилось. Его армия, воевавшая с варварскими племенами аваров и славян на Балканах и предвкушавшая возвращение на зиму в Константинополь, неожиданно получила приказ провести зимние месяцы в негостеприимных краях за Дунаем. Не желая переносить сильный холод и неудобства в палатках, жить за счет местного населения и постоянно ожидать нападения со стороны кочевых варварских племен, солдаты взбунтовались и сделали своим предводителем одного из центурионов — жестокого и кровожадного чудовища по имени Фока. Маврикий и его пять сыновей, один из которых приходился крестником папе, — все были убиты; Константину и ее трех дочерей отправили в монастырь[34]. А Фока короновался императором ромеев[35]. Такая жестокость требовала самого сурового осуждения со стороны Григория, на какое только он был способен. Это почти невероятно, но он отправил новому императору льстивое послание с поздравлениями и оказывал ему поддержку на протяжении двух оставшихся лет жизни. Если бы папа дожил до наступившего в последующие шесть лет царства террора, казней и юридических убийств, ослеплений и членовредительства, пыток и сожжений на костре, пока наконец в 610 году Фоку не схватили и не разорвали на части, то можно лишь надеяться, что переменил бы мнение о нем[36].