Иван Жагель - Кто убьет любимую?

• Название: Кто убьет любимую?
• Автор: Иван Жагель
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Триллер
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02575-Х

Современный остросюжетный роман, в основу которого положены события сегодняшнего дня, крутые повороты в судьбе главного героя Дмитрия Есехина, мастерски выписанные любовные сцены — все это будет поддерживать интерес читателя до последней страницы, когда и наступит неожиданная развязка.

---

Как они и договаривались, Григорьев стоял у памятника Пушкину. Он был в каком-то дурацком сером потрепанном плаще до пят, очень странно смотревшемся в теплый сентябрьский вечер, и взирал на прохожих с не меньшими грустью и скептицизмом, чем великий поэт. Только когда появился Есехин, на его лице засветилась робкая улыбка.

— Н-н-ну, что?! — с надеждой спросил он.

И по мере того как Дмитрий излагал ему в общих чертах свой разговор с Варей, Григорьев оживал все больше и больше.

— Я знал, что ты мне поможешь! — с воодушевлением заявил он. — Собственно говоря, мы с тобой помогаем друг другу. Правильно? Иначе нам не избавиться от этой… болезни… Т-т-только, пожалуй, ты напрасно пообещал Варе подарить серьги. Конечно, ее надо было чем-то завлечь. Но если она явится на дачу и узнает, что сережек нет, то может забеспокоиться и возникнут какие-нибудь непредвиденные осложнения.

— Не переживай, я куплю ей серьги, — сказал Есехин.

— Это — круто! — восхищенно покачал головой Григорьев. — Н-н-но ты прав, в таком деле не должно быть мелочей. И скупиться здесь не стоит. З-зна-ешь, если у меня появятся деньги, то я отдам тебе половину стоимости сережек. Дело-то общее.

— Не надо, — решительно запротестовал Есехин. — Я как-нибудь обойдусь.

— Ну как хочешь. А когда конкретно она приедет к тебе на дачу?

— Послезавтра. В первой половине дня. Тут может быть разброс во времени часа в два — и в десять, и в двенадцать… Она сказала: как вырвусь…

Григорьев поднял глаза к небу, что-то прикидывая.

— Т-т-тогда, может быть, мне стоит приехать на твою дачу завтра вечером и переночевать, чтобы не получилось накладки?

— Я как раз хотел тебе это предложить, — сказал Дмитрий. — Только, давай, не ты ко мне приедешь, а завтра я заберу тебя здесь же, на Пушкинской, в семь вечера и отвезу к себе. Иначе твоя машина у моего дома может вызвать у Вари подозрение. Куда нам ее девать? И еще: никому не говори, что поедешь ко мне на дачу. Это было бы непростительной глупостью с твоей стороны.

— З-з-за кого ты меня принимаешь?! Значит, завтра, здесь же. У меня будет время спокойно выбрать место, где можно спрятаться в твоем доме и где лучше ее убить, — мстительно произнес он, а так как на лице Есехина появилась недовольная гримаса, Григорьев добавил: — Н-н-не беспокойся. Ты этого даже не увидишь. Я разделаюсь с ней сам, когда она останется одна.

Дальше Сергей стал совсем по-детски канючить, что убивать Варю должен именно он, явно наслаждаясь предвкушением этого события. Потом его, как человека с расстроенной психикой, обуяло подозрение, что Дмитрий может передумать, и он опять стал доказывать, мол, это единственный для них способ вернуться к нормальной жизни. И когда Григорьев наконец ушел — странное, несчастное существо, — на душе Есехина остался лежать тяжелый камень.

Глава XXV

В день рождения Вари погода выдалась на загляденье: было сухо, тепло, безветренно, и редкие пушистые облака почти не двигались, словно их прикололи к синему небу кнопками. Правда, с утра выпала густая роса — лучшее доказательство, что ночи стали прохладными. Но, как только поднялось солнце, трава тут же высохла и наполнилась деловитым жужжанием пчел, стрекоз и прочих крылатых насекомых, а между двумя молодыми соснами, стоявшими у дачи Есехина, паук разбросал сверкающую в солнечных лучах паутину. И никто из этих божьих тварей не думал о том, что уже следующим утром на траве может выпасть не роса, а изморозь и незатейливой, беззаботной их жизни придет конец.

Чтобы не заставлять Варю сигналить у ворот и не привлекать внимания соседей, Дмитрий ждал ее на веранде в кресле-качалке. Прошедшей ночью ему практически не удалось поспать, но усталости не было, скорее, наоборот — крайняя степень возбуждения. Он как-то по-особому чувствовал тепло солнечных лучей на своем лице, с наслаждением вдыхал густой запах хвои, удивлялся необыкновенной синеве осеннего неба. А его обостренный слух еще издали уловил негромкий шум двигателя «Фольксвагена».

Спустившись с крыльца, он быстро подошел к воротам и распахнул их. И через несколько секунд машина въехала во двор.

Дмитрий успел закрыть ворота и подойти к дому, а Варя все еще копалась в «Фольксвагене». Ей нравились туфли на высоком каблуке, но в них было трудно управлять машиной, поэтому, находясь за рулем, она часто сбрасывала обувь.

Наконец Варя справилась с застежками и выпорхнула наружу. Она была одета в светлый костюм — короткая юбка и приталенный пиджак с глубоким вырезом, приоткрывавшим полную, загорелую грудь. На шее у нее был повязан шелковый бледно-сиреневый шарф, а на ногах — белые туфли. Да и вся она казалась какой-то воздушной, невесомой, излучавшей свет и счастье.

У Дмитрия мелькнула грустная мысль, что теперь всех женщин, которые еще, возможно, встретятся на его жизненном пути, он будет сравнивать с ней и никогда ничего подобного уже не найдет.

— Ну, здравствуй, — с шутливой грубостью пробурчала Варя, выставляя вперед локти, словно пытаясь избежать объятий.

А когда Есехин все же притянул ее к себе за плечи, она прижалась к нему всем телом. И даже в этом маленьком эпизоде проявилась Варина суть — сначала помучить его, чтобы потом сделать самым счастливым человеком на свете.

— Здравствуй, — сказал он. — С днем рождения тебя.

Они долго стояли обнявшись.

— Как же я за тобой соскучилась, — прошептала Варя свою традиционную фразу. Но вдруг она резко отстранилась и сказала хныкающим, страдальческим голосом. — К сожалению, у меня возникли проблемы! Мне скоро надо будет уехать. У нас с тобой всего час-полтора.

Громадный кусок льда, уже было начавший таять в груди Есехина, опять затвердел.

— Ну надо, так надо, — улыбнулся он.

— Но не приехать, как ты понимаешь, я не могла, — стала оправдываться Варя. Это ей явно не нравилось, и она тут же перешла в наступление: — Ну что ты стоишь, как столб. Пойдем в дом. Иначе я растерзаю тебя прямо здесь.

Показывая хорошее знание есехинской дачи, она пересекла гостиную и по лестнице стала подниматься на второй этаж, где находилась спальня. По пути Варя оставляла туфли, шарф, пиджак и другие, более интимные детали своей одежды. Она явно хотела уложить всю обязательную программу в отведенные ею час-полтора, чтобы потом надолго развязать себе руки. А Дмитрий думал о том, что это вообще последняя их встреча.

Когда они добрались до кровати, Варя была уже полностью раздета.

— Подожди секундочку, я — в ванную, — сказала она и выскользнула из комнаты.

У Есехина мелькнула мысль, что для Григорьева, весь вчерашний вечер выторговывавшего право убить ее лично, это был бы идеальный момент. Из ванны трудно убежать, а с кафельного пола и стен легко можно смыть любые следы преступления.

Через пару минут Варя опять появилась в спальне и скользнула под простыню. Дмитрий так соскучился по ней, что от прикосновения к ее обнаженному телу весь вздрогнул.

— Что с тобой? — удивилась она и, поняв все, шепнула. — Иди ко мне.

Уже не скрывая своих чувств, он стал целовать ее губы, шею, грудь, живот, ноги. Есехин был словно в каком-то наркотическом бреду и даже боялся совершенно некстати потерять сознание. Эта бездна эмоций захватила и ее.

Потом они лежали обессиленные, держались за руки и смотрели в потолок. Дмитрий вспомнил, что точно так же все было в тот первый раз, когда они занимались любовью на полу его кабинета. Круг замкнулся, вместив в себя все возможные человеческие страдания, пережитые им за последний год.

Чтобы избавиться от мрачных мыслей, Есехин сказал:

— Я приготовил кое-какую еду. Засунул в духовку курицу. Если напрячь воображение, она может сойти за праздничный обед.

— Ну, милый, — жалобно запричитала Варя, — больше всего на свете мне хотелось бы провести с тобой целый день! Но поверь, я сейчас не могу. Уже скоро надо будет бежать. И глупо было бы оставшееся время посвятить курице. Согласен?

— Тогда подожди.

— Ты хочешь оставить меня одну?

— Ненадолго.

Есехин накинул халат и спустился на первый этаж, в гостиную. Он нашел пачку сигарет, закурил и сел в кресло. Наверху было тихо. Мысли его прыгали, но, обдумывая события последних дней, он пришел к выводу, что все делал правильно и жалеть ему не о чем.

Окончательно убедив себя в этом, Дмитрий загасил сигарету, взял на кухне из холодильника бутылку шампанского и два бокала, а потом пошел наверх.

Варя лежала на кровати, едва прикрытая простыней. Светлые, слегка вьющиеся волосы рассыпались по подушке, глаза закрыты, и было видно, какие длинные у нее ресницы.

Есехин подошел к постели. Он несколько секунд стоял молча, рассматривая ее спокойное, умиротворенное лицо. Ничего более красивого в своей жизни он не видел. Внезапно Варя вздрогнула, открыла глаза и сладко, бесстыже потянулась.