Зулейка Доусон - Форсайты

• Название: Форсайты
• Автор: Зулейка Доусон
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-08111

«Сага о Форсайтах» Джона Голсуорси – это целый мир. Картина, казалось бы, обычных внутрисемейных коллизий постепенно разворачивается в огромное полотно, а человеческие судьбы волнуют так, будто это реальные люди. Мастерство художника столь мощно, что отношение к его героям может меняться на протяжении всего повествования. С ними не хочется расставаться. И все же было получено только одно разрешение от наследников автора на продолжение саги. Так появился роман «Форсайты».

…Идут годы, над Европой сгущаются тучи и скоро разразится гроза, но ничто не властно над человеческими чувствами.

Теперь уже новому поколению Форсайтов предстоит бороться за любовь и счастье, противостоять обману и предательству. Каждый из них стремится любить и быть любимым. Но какую цену приходится платить за счастье?..

Перевод: М. Звенигородская, Юлия Жукова, Ирина Гурова, В. Ефанова

---

– Было время, пытались.

– У меня тут есть одна штучка, капитан, которую вы вряд ли где еще увидите. Вроде как сувенир с войны.

Льюис откинул клапан мешка и достал какой-то предмет, завернутый в обрывок мешковины. Он положил предмет на ладонь одной руки, а другой стал стягивать с него обертку – ну прямо старый пират, демонстрирующий свое сокровище.

Майкл уставился на ладонь Льюиса с таким видом, будто ожидал увидеть там будущее. В некотором смысле, подумал он, так оно и было. Не успел Льюис развернуть обертку до конца, а Майкл уже увидел, что под ней скрывается, – на мозолистой ладони лежал небольшой немецкий револьвер, маузер. И тут же из складок тряпицы вывалились три цилиндрических предмета и с металлическим стуком упали на голые доски. Майкл вздрогнул. Льюис весело посмотрел на него и подобрал рассыпавшиеся патроны.

– Не беспокойтесь, сэр! Оружие и патроны в казармах всегда содержатся порознь.

– Рад слышать это, – сказал Майкл, быстро беря себя в руки. – Но надо ли, я хочу сказать, надо ли тебе здесь?..

– Видите ли, сэр… – Льюис посмотрел на него, как часто бывало во Франции, когда Майкл добивался от него, откуда взялись крутое яйцо или чистый воротничок. – Что-то не больно вы мне доверяете, как я посмотрю.

Он отстегнул защелку предохранителя и повернул револьвер рукояткой вверх Майклу на обозрение.

– Видите?

Майкл осторожно заглянул в ствол револьвера и увидел улыбающееся лицо Льюиса с другой стороны.

– Никакой опасности не представляет, сэр! Видите – пружинки от курка нету. Немец, наверное, пустил себе пулю в лоб, когда дошел до ручки. – Льюис рассмеялся жестко и сдавленно. – Вроде как я сейчас. Никогда не было денег, чтобы починить его как следует. Вообще-то обидно, отличная вещица. Люди говорят – музейная.

Майкл подумал, что револьвер у него выглядит как новенький. Чем же он столь дорог Льюису, если тот так бережно хранит его? Может, видит в нем оселок, на котором можно проверить действительность, никогда еще не подводившую его? Какой страшный завет нашему времени! Льюис начал полировать револьвер ветошкой, сразу войдя в нужный ритм. Движение, казалось, настроило его на созерцательный лад. Оба они, не отводя глаз, смотрели на револьвер.

– Я так полагаю, до конца лета начнется, а, капитан Монт?

Майкл, второй раз сегодня повторив парламентский жест, пожал плечами.

– Боюсь, люди начинают терять надежду на то, что без нее обойдется.

– Да, теперь уж никуда не денешься, верно? Не надо было уступать с Судетами, чехов предавать.

Майкл подумал, что, может, он прав. Когда в прошлом году Чемберлен, прочитав записку лорда Галифакса, переданную ему сэром Джоном Саймоном, объявил парламенту, что поедет в Мюнхен на встречу с Гитлером, член парламента от Мид-Бэкса вместе с друзьями-парламентариями стали бросать в воздух лежащие перед ними повестки дня. И даже вдовствующая королева Мэри, сидевшая на галерее для высоких гостей, милостиво улыбалась. Облегчение, испытываемое при избавлении от непосредственной опасности, как правило, не позволяет рассуждать здраво – иначе как могли бы здравомыслящие люди согласиться с расчленением страны, которую сами признали суверенной? А когда Чемберлен вернулся с клочком бумаги, как Моисей с горы Синай, Майклу так хотелось верить.

Несколько секунд оба сидели молча, и каждый хорошо понимал, что думает другой; наконец Льюис снова заговорил.

– Нет… нужно было решаться на это еще в прошлом году, – сказал он, словно в ответ на мысли Майкла, соглашаясь с ними. Он потянул носом воздух, как сторожевой пес перед рассветом. – Не скажу, что буду против, когда она начнется. Пожалуй, только в солдатах я себя человеком и чувствовал. Хорошо бы в этот раз посмотреть, как их погонят; эти чернорубашечники разгромили нас в Испании, но в другой раз это им не удастся. Нет, черт подери! Теперь русские их вовремя остановят. Вот увидите, сэр!

Майкл, который знал, что переговоры с русскими далеки от завершения, вряд ли мог быть столь же оптимистичным, хотя готов был разделить мнение Ллойд Джорджа, что, если русские пойдут на уступки, вероятность войны снизится до одного к десяти. Может, старый солдат и прав – как-никак то, что он говорит об Испании, – это сведения из первых рук. Но Льюис говорил слишком горячо, не как человек, действительно в чем-то уверенный. В его убежденности проглядывала некоторая лихорадочность. Все время разговора он не переставал полировать ветошкой свой револьвер, пока тот не заблестел почти ослепительно.

– Как здесь кормят? – спросил Майкл.

– Неплохо, сэр. Главным образом супом, однако грех жаловаться.

– Ты не знаешь поблизости хорошей закусочной? Я хотел бы зайти.

– На следующем углу есть. «Корабль надежды» называется.

– Ну конечно! Самое подходящее для него место. Сходим со мной? Угощаю!

– Вы добрый человек, капитан Монт, – ответил Льюис, произнеся именно те слова, которые так не хотелось услышать от него Майклу. Он повторил про себя: «Очень добрый».

* * *

За час лучшие блюда, предложенные владельцем этого заведения, были съедены двумя посетителями, правда, порции, съеденные одним из них, значительно превышали порции другого. Выбрав момент, Майкл вынул из кармана бумажник и достал из него карточку. Он протянул ее Льюису.

– Спрячь ее где-нибудь, – сказал он. – Но обещай мне, что, если в ближайшие недели в твоей жизни не наметится поворот к лучшему, ты мне позвонишь.

Майкл мало представлял себе, что он сделает, если звонок действительно раздастся, и ему понадобилась вся его парламентская выучка, чтобы не дать сомнению отразиться на своем лице.

Льюис взял карточку и, робко поморгав, кивнул. Было видно, что он тронут.

Помедлив из приличия секунду-другую, Майкл снова вынул бумажник и достал из него пять фунтов. При виде сложенной белой банкноты Льюис слегка отшатнулся.

– Позволь мне? – осторожно попросил Майкл. – Ты не раз спасал мне жизнь, и это хоть немного облегчит мне совесть.

– А вот это уж зря, капитан Монт! – Льюис взъерошился, как бойцовый петух перед боем. – Вы исполняли свой долг, равно как и я, – совесть тут ни при чем. Если вы добились успеха впоследствии, что ж, в добрый час, сэр! Виноват строй, а вовсе не вы.

Для Майкла с его повышенной чувствительностью в области социальных прав такое освобождение от ответственности пришлось как удар по голове; рука, в которой он держал деньги, упала плашмя на стол. Спустя несколько секунд он провел свободной рукой по усам и тут же нахмурился. Вздохнул, глядя на деньги, сознавая, что больше ему сказать нечего. Постепенно хмурость перешла в какую-то угрюмую серьезность. Майкл долго смотрел на Льюиса и наконец сказал просто:

– Прошу тебя!

Льюис воспринял просьбу как то, чем она, собственно, и была – приказанием.

– Ну, если вы настаиваете, сэр.

Он взял у Майкла пять фунтов, осторожно перегнул банкноту еще раз и засунул ее вместе с карточкой во внутренний карман пиджака. Потом вытащил руку и хлопнул раз по карману, словно давая понять, что вся эта операция была джентльменским соглашением между ними.

– Я потрачу их на что-нибудь действительно необходимое. Можете быть уверены.

Глава 12

Смерть в семье

– А вот и я!

– Тебя напечатали?

– Еще бы – на центральных полосах, все как полагается. Даже уилфридовские стихи идут курсивом.

Флер доела яичницу без всякого удовольствия – новая кухарка повадилась все пересаливать, – и сейчас, начиная день, она мысленно отметила, что вечером надо будет обязательно сказать ей об этом. Сделать замечание сразу же мешали намеченные на утро дела. Она поднесла к губам чашку.

– Прочитай мне.

Майкл расправил газетный лист и, пока она медленно пила свой кофе, стал читать.

«От Сэра Майкла Монта, Баронета, члена парламента от Мид-Бэкса» – до чего же они обожают всякие титулы.

Майкл вводил в свою речь ту искусно отмеренную долю иронии и серьезности, которая помогала ему оставаться в здравом уме после стольких лет занятия политикой.

...

«Сэр,

Недавно мне довелось встретиться с человеком, знакомым мне со времен войны, служившим во Франции под моим началом. Сказать, что эта встреча доставила мне удовольствие, нельзя, так как я натолкнулся на него в тот момент, когда он просил на улице милостыню. Сначала он не хотел поведать мне, что с ним произошло, – на удивление, этот человек еще сохранил остатки гордости, – однако, добившись от него в конце концов рассказа, я почувствовал себя обязанным взяться за перо, хотя чего я надеюсь достигнуть этим, кроме как зафиксировать узнанное на бумаге, судить не берусь».

– Напыщенный осел! – заметил Майкл, прервав чтение.

...

«Этот человек самоотверженно подвергал свою жизнь смертельной опасности ради других не один раз – это могут с полным правом утверждать, говоря о себе, многие представители нашего поколения, – но дважды, поскольку только недавно вернулся из Испании, где сражался, без сомнения, доблестно, но на стороне, потерпевшей поражение. Вернулся совершенно разбитым. Не имеет ни жилья, ни работы и лишен почти всяких средств к существованию; помогают ему жить только надежда и скудные подачки.