Таша Низамова - Чернокнижница. Практикум по дипломатии

• Название: Чернокнижница. Практикум по дипломатии
• Автор: Таша Низамова
• Жанр: Юмористическая фантастика

Книга 1. Если вас ваш Учитель и Наставник в одном лице выгоняет из родной Цитадели и, не то что бы на все четыре стороны, а в Белую Цитадель Света, чтобы вы сделали? Вот и я ничего не придумала другого, как туда поехать.

Закончено.

За исправление ошибок огромное спасибо бете Катеринке.

---

— А потом?

— Потом много всего было. Годы шли. Равен Даркнес стремительно покорял Светлые земли. И уже через пару десятков лет был назначен главнокомандующим. Его боялись. Его проклятия убивали людей, его проклятия высасывали жизнь, забирали у человека радость. Но если бы только у конкретного человека. Проклятия передавались по всему роду, текли по кровным узам. Вся произошедшая встреча на перевале даже и мне стала казаться выдуманной. Равен не знал пощады. Ни к предателям, ни к нам, врагам. Бывало так, что там, где проходила его армия, оставалась только выжженная тьмой земля. Все поселения, города, поля — все уничтожалось дотла. А некоторые наоборот, не трогал. Он превращал их в кузню для армии. Он не делил население на детей, женщин, стариков, он делил более скромно — на тех кто еще может быть полезен и нет. Но именно благодаря такому делению многие остались живы. За людьми, отправленными в услужение, он следил, их не трогали. Потому что знали — за такого полезного можно ой как пострадать. Бывало даже такое. Когда Армия тьмы подходила ближе, люди сами сдавались плен.

— Сами?

— Да, было и такое.

— Но была у нас с ним еще одна любопытная встреча. Равен Даркнес одержал первое поражение под стенами Цитадели. Нам удалось отбросить армию тьмы назад. Не обратить в бегство, но это была первая наша победа за несколько лет войны. Великое достижение. В мое окно постучал ничем не приметный черный ворон и я понял, что настало время платить за ту встречу. Послание, прикрепленное к ноге птицы, содержало только одну строку: «Мне станет скучно, если не останется светлых» время, место. Я понимал, что вряд ли вернусь с этой встречи, но долг требовал оплаты. Я оставил небольшое письмо твоему деду, просьбу об отставке. Конечно же, это была глубокая ночь. Ночь — излюбленное время Равена Даркнеса. Неприглядный и опасный лес, окружающий Цитадель. Признаться, никогда он не казался мне настолько страшным. Равена я нашел быстро. Он был один. До сих пор помню, небольшая просека, тускло освещенная зарождающей луной. Ни одной звезды. Он сидел, прислонившись к стволу могучего дуба, и играл с вороном.

— Надо же, один, — Равен Даркнес изобразил удивление. Конечно, он прекрасно знал, что я приду один.

— Один, — кивнул, хотя Равен не спрашивал. Утверждал, значит следил. Я не заметил, это раздражало. Один, это слово имело потайной смысл. Не буду утверждать, что хотел выяснить темный, констатируя факт, но я чуть-ли не спиной ощутил, что это шанс. Никому из наших не удавалось подойти к Равену так близко. А он сидел передо мной буквально в шаге. Несколько отличный щитов, но и я не лыком шит. Говорили, что среди практиков нет мне равных. Возможно, льстили, но все-таки я кое-что умел. Именно такие мысли закрались мне в душу.

Он резко поднялся, ворон испуганно шарахнулся в сторону. Лес оглушило тревожное карканье. К кончикам пальцев прильнула заклинание, я был уверен, что он ударит, но нет. Его слова прозвучали куда оглушительнее любой волшбы.

— Ты когда-нибудь думал о мире?

— Мире?

— О мире в целом и мире межу мирами темных и светлых? — зеленные глаза сверкнули, улыбка сложилась в усмешку.

Я о мире не думал, точно так же как не думал никто другой. Спасти людей, уничтожить ненавистных темных, остаться живым и, возможно, самые смелые мысли. Одержать победу. В победу верил каждый. Победу над всеми темными.

— Война изжила свое. Пять веков кровавых рек. Ты хоть помнишь, из-за чего все началось?

— Помню, — не моргнув, соврал я. Равен славился своей способностью переубеждать. Главное, не показать своих слабых мест, нужно правильно расставить ловушки, чтобы он сам запутался.

— Ни черта ты, советник короля, не помнишь. По сути, ты знаешь только одно: убивать темных, чтобы жили светлые. Может, пора подумать над чем-то другим?

— Ты предлагаешь мир?

— Я? — Равен Даркнес удивленно поднял бровь. — Ни в коем случае. Но, возможно, смогу тебе в этом помочь. Ну так что?

— Мне нужно подумать.

— Думать? Ты не совсем понял. Я не предлагаю тебя помощь. Я говорю, что согласен тебе немного помочь в этом деле. Но раз нет дела, то без меня. Итак, твое слово?

— Хорошо. Что от меня требуется?

— Вот здесь ты сам все должен решишь. Надеюсь, мы друг друга поняли. — На этом темный маг счел разговор оконченным. Просто развернулся и ушел. А я еще долго стоял и смотрел на пустое место.

На следующее утро, я, как последний дурак, явился к твоему деду и предложил подумать о мире. Брань стояла на весь лагерь. Вот тут-то и я понял по настоящему, что хотел от меня Равен Даркнес. Ни светлый, ни темный мир не были готовы к заключению договоров и предстояла долгая тяжелая работа.

И в который раз я наступил те же грабли, решив что Равен Даркнес не такой, как все темные и он на нашей стороне теперь. Равен послаблений не прощает. Он хитро развернул армию и подошел, зашел к Цитадели с другой стороны. И снова была осада и снова был бой. Я не знаю как, каким чудом, но нам удалось одержать победу. Воодушевленные бойцы теснили темных. Потом было еще много битв, были и поражения. Владыка отозвал Равена к себе, потом было его назначение в Опоры. Много еще чего было. Но мысль о мире меня не покидала. Мои труды были вознаграждены. Настал-таки тот заветный День, когда между Светом и Тьмой был заключен договор.

Ректор помолчал.

— Ну так что, будешь подписывать? — ректор протянул мне исписанный листок бумаги. Я растерянно прочитал. Глаза выделили «отчислить, сопроводить до ворот». М-да, докатился. Взяв у Ректора перо, я вывел свою замысловатую подпись.

— А что насчет проклятия? Вы не думали, что оно может быть, как бы это сказать, наложенным на место, а не на человека? — закинул я вторую удочку.

Ректор нахмурился.

— Именно к такому выводу склоняются теоретики, но уже слишком поздно. После некоторого времени, проведенного на проклятом участке, человек уже не может его покинуть. К полудню Ривальда и Дениса переведут в военный госпиталь. Тогда и теоретики смогут сказать наверняка.

— Не боитесь, что будет поздно? — тихо проговорил я, смотря Ректору в глаза.

— Нет, Джер. Это слишком короткий срок, что проклятие перешло в страшную стадию, но достаточно, что целители определили, есть оно или нет.

— Уверены?

— Абсолютно.

— А герцог знает? — не думаю, чтоб отец Рива согласился на такое.

— Мы должны знать все о проклятие. К сожалению, теоретики не находят следов проклятия в пространстве. У прибывших на подмогу Целителей следов проклятия пока не обнаружено. Не думаю, что это однозначно пространственное проклятие.

— Вы противоречите сами себе.

— К сожалению, я не теоретик, но по словам магистра Агнера они предполагают, что проклятие создавалось как пространственное, но пентаграмма не была найдена, если предположить, что она уничтожена, то можно говорить, что прокляты только те люди, которые были в это время на территории Цитадели. Но не вновь прибывшие. Знать наверняка очень важно. Важно для дальнейший жизни Цитадели Первой ступени.

— Настолько важно, что вы не боитесь рискнуть еще двумя жизнями?

— Риска нет, все под контролем.

Я отдал лист обратно. Не скажу, что я с ним согласился. Ректор долго изучал мои каракули, словно не веря. Потом провел по бороде.

— Ну что ж, Джеральд. Вот и все. Удачи тебе. Я надеюсь, что все-таки ты найдешь занятие по душе. Удачи и прощай. Магистр уже ждет тебя, чтобы проводить.

— Мне еще вещи надо собрать, — растерялся я. Однако же, Ректор оказался совсем даже и не против избавиться от меня.

— Конечно, конечно. Магистр тебя сопроводит.

Я поднялся. Еще с охраной я по цитадели не ходил. Удружил Ректор, ничего не скажешь.

— Да, кстати, штраф за порчу имущества ты должен внести не позднее чем через две недели, — Ректор указал на договор. Я разглядел сумму. Ничего себе!

— К-какого имущества?

— А поджег главного корпуса? Ты теперь не ученик, так что…

— Почему вы решили, что это я, — насупился я.

— Твой почерк я узнаю из тысячи, особенно после того, как вы сожгли с Ривальдом комнату в общежитие.

— Всего-то одно окно…

— А кафедра целительства? Некроманты уже побеседовали со хммм… скелетом и он все рассказал.

— Да, я…

— Не отпирайся, Джеральд. Все и так ясно. Тем более, — Ректор постучал по подписанной бумажке — Ты уже со всем согласился.

Ага, сначала заболтают, а потом еще и обвиняют.

— До свидания, — буркнул я и поспешил на выход.

В дверях меня сбил Сариэль. Он буквально влетел в кабинет Ректора.

— Что? — Аверен де Савиан приподнялся с места и я понял, что кто-то умер.

— Олишер, — выдохнул Целитель. Ректор побелел. — Он жив!

— Что?

— Адепт Олишер жив. Гниение органов остановилась. Магистр Агнер утверждает, что нет следов темного проклятия!