Александр Сиваков - Настя

• Название: Настя
• Автор: Александр Сиваков
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Научная Фантастика

Двадцать шестой век. На Земле – главной планете всего человечества – год за годом появляется всё больше и больше вундеркиндов. Их называют суперами. Для этих детей открываются специальные школы – "Штуки". Обучение начинается в десятилетнем возрасте и проходит более чем жёстко. Множество суперов, собранных в одном месте, с их специфическим отношением к жизни, к логике, к нормам этики и морали – это очень серьёзная социальная сила. Сможет ли кто-нибудь её использовать? Первый роман цикла. В школе Навигаторов под Вологдой, где проводится обучение будущих политиков и руководителей высшего звена, начинается новый учебный год. Со всех уголков Земли съезжаются четыре десятка детей, которым вместе предстоит провести пять долгих лет.

---

Если бы кто-нибудь знал, как это мучительно: читать под партой "Основы экономической статистики" в то время, как остальные ребята с трудом одолевают умножение на четыре… Лучше бы я хотела чихать!

От нечего делать я пересчитала ребят. Их оказалось тридцать восемь. Я – тридцать девятая. Солидно. Когда я училась в обычной школе, у нас в классе было пятнадцать человек, в соседнем – одиннадцать. Здесь качество обучения гораздо выше, следовательно, и нагрузка больше, пожалуй, класса на три нас разобьют, если не на четыре.

Интересно, а Иванова со мной в одном классе будет или нет? До сих пор я видела её только по визору. Везде, где бы ни появлялся сенатор, рядом всегда оказывалась его дочка. Я немного завидовала Полине; самым обидным, пожалуй, было то, что я была на полгода старше её, потому что родилась двадцатого июня, Иванова, насколько я знаю, четвёртого декабря. А если мы окажемся в одном классе, мне придётся каждый день смотреть на неё и осознавать, насколько большего ей удалось добиться за десятилетие своей жизни в отличие от меня. Пренеприятная перспектива. Хотя, с другой стороны, всё это из-за того, что у нас оказались разные стартовые позиции. Если бы я, к примеру, была дочерью Сенатора…

Дальше я даже и думать не стала. Глупо экстраполировать невозможную, в принципе, ситуацию, тем более, когда так мало исходных данных. Кто знает, если бы я родилась в сенаторской семье, может я вообще бы сочла за радость учиться в обычной школе и всеми силами старалась бы скрыть, что я супер. (Планета у нас большая, иногда попадаются и такие кадры) Кому известно, что в голове у сильных мира сего, кроме этих самых сильных? Хотя, пожалуй, очутиться в одном классе с Ивановой – это, пожалуй, было бы довольно познавательно; интересно понаблюдать за этой девчонкой в обычной жизни. Какая она? Добрая? Злая? Самоуверенная? Любит командовать? Или подчиняться? Всё-таки у неё папуля – ого-го, обычной девочкой она быть не может – это однозначно.

А ещё хорошо бы очутиться в одном классе с этой самой малышкой, которая всё ещё сидит рядом со мной в обнимку с куклой. Из-за чисто эстетических потребностей. Приятно на такую красавицу хоть иногда посмотреть…

Хотя, нет, перебила я сама себя. Пожалуй, я чересчур поторопилась со своими желаниями. Не нужно её в моём классе! Вредина она, скорее всего, несусветная. Ни разу не видела красивых людей с хорошим характером. Всегда почему-то бывает так, что внешняя красота обратно пропорциональна красоте внутренней.

Рядом со мной сидели два мальчика, увлечённых разговором. Специально я не прислушивалась, но некоторые фразы волей-неволей слышала.

– У меня шесть первых мест по математике, – сказал полноватый светловолосый парень своему собеседнику, – это в области. А на материке – три вторых.

– Зато я в НИИ физики полгода работал, – ответил ему сосед. – И деньги за это получал каждый месяц.

Мне даже стало за них стыдно. Суперы, а хвастаются друг перед другом, словно самые обычные малыши. Детский сад какой-то! Будь я хоть немножечко посмелее, обязательно осадила бы их. А так мне приходилось сидеть рядом и слушать их болтовню. И как-то обидно становилось, что мне самой нигде поработать не пришлось, хотя несколько раз предлагали.

Эти двое мальчишек отбили у меня всякую охоту прислушиваться и приглядываться к тому, что происходит вокруг. Теперь я поняла Никиту, потому что сама не люблю очень людных мест, предпочитаю лишний раз посидеть в одиночестве.

Я включила персональник и углубилась в чтение средневековой приключенческой книжки. Главный герой – некий капитан Блад, волею судьбы ставший пиратом, – все свои сражения выигрывал за счёт своего недюжинного интеллекта. И сюжет оказался закручен – лучше не придумаешь. Немудрено, что я увлеклась.

Время летело быстро, я едва успевала листать страницу за страницей, не забывая поглядывать на часы.

– Можно я посмотрю, что ты читаешь? – Вдруг тихо спросила девочка с куклой, настолько тихо, что я её едва услышала.

– Да, конечно, – я чуть повернула экран, не удержалась, чтобы мельком не взглянуть на её личико. Красивая она всё-таки, что тут можно сказать!

– "Капитан Блад"? – Уточнила девочка, заглядывая мне через плечо.

– Он самый.

– Нигде не могу разыскать что-нибудь о Сабатини, хотя много его читала. Историк он хороший, но когда начинает писать что-нибудь о море, то лучше читать без деталей.

– Почему? – Заинтересовалась я.

– Я немножко парусным спортом увлекаюсь, поэтому разбираюсь во всяких тонкостях, – смущённо призналась моя собеседница. – Персонажи делают совсем не то, что нужно делать, как если бы всё происходило на самом деле. Когда дует сильный боковой ветер, Блад даёт команду поднимать крюйсель. Это большой парус на корме судна, – пояснила она. – Всё, что может из этого получиться – это корабль начнёт вращаться на одном месте. Или во время штиля, чтобы использовать небольшие порывы ветра, поднимают грот, когда любой дилетант скажет, что было бы достаточно поднять какой-нибудь брамсель, – девочка безнадёжно махнула рукой. – Плюс ко всему прочему, персонажи постоянно названия парусов путают. Вот скажи, ты бы стала такое читать?

Моя визави испытующе смотрела на меня, ожидая ответа. Я поёжилась под её взглядом, потом неожиданно для себя улыбнулась.

– Стала бы. Чем я, по-твоему, сейчас занимаюсь? Очень хорошо написано. Мне нравится.

– А мне нет, – она помолчала минуту, потом неожиданно спросила. – Ну, что, знакомиться будем?

– Давай, – я опять не смогла сдержать улыбки. – Я – Настя.

– А я – Марина. Только меня почему-то все Маришей зовут.

– Правильно тебя зовут. Здесь тебя тоже все так будут звать, так что особенно не удивляйся.

– Почему?

– Тебе очень идёт. Круглое какое-то имя. И пушистое. Прямо как ты сама, – всё это я проговорила, внимательно глядя в глаза собеседнице. Я совсем не психолог, но мне было крайне интересно, как она реагирует на прямые комплименты.

Марина опустила глаза, на её щеках появились аккуратненькие ямочки. Всегда завидовала тем девочкам, которые умеют так улыбаться; по-моему, это очень красиво.

Знаете, есть такое понятие "де жавю". По-моему, у меня в то мгновение случилось то же самое. Я смотрела, как улыбается моя новая знакомая, и не могла избавиться от ощущения, что где-то и когда-то я такую улыбку уже видела. Но ведь такого не могло быть, так ведь? Если бы я где-нибудь увидела Марину, то – однозначно – не смогла бы этого никогда забыть, слишком уж впечатляющая у неё была внешность. Да и вообще я редко что-нибудь забываю, только от нервного напряжения или от нестандартных условий, в которых оказывается психика (Как, например, во время экзамена)

И тут рядом с нами внезапно появился мальчишка. Обычный, в общем-то, мальчик, слегка белобрысый; не очень большой и не очень маленький, так, среднего роста; но выглядел куда старше нас с Мариной (я бы ему дала лет двенадцать), был он слегка слегка хулиганистый, судя по живым глазам; и довольно симпатичный.

– Привет! Вы тут знакомитесь друг с другом, да? Я тоже хочу. Тебя как зовут? – Повернулся он к моей новой подруге, полностью игнорируя моё присутствие.

И вёл он себя со спокойной уверенностью, словно точно знал, что не получит от ворот поворот.

– Марина. – Улыбнулась та в ответ. Мне показалось, что от постоянных улыбок, которые ей пришлось раздавать в последние несколько часов, рот у неё уже должен был бы болеть.

– А я – Ромка, – мальчик тоже на несколько секунд растянул губы. – Кузнецов. Ты только приехала?

И потекла обычная беседа, которая бывает у только что познакомившихся людей. Другие мальчишки на Ромку уже с завистью оглядывались.

Я сама могла бы растрогаться этой пасторальной сценой, если бы меня не останавливал один-единственный факт: мне было точно известно, что и Марина и Ромка уже знакомы. Именно их я видела, когда сидела на скамейке около дороги, они шли по дороге рядом с военным, Марина держалась за одну его руку, Рома – за другую. Все втроём они болтали между собой и совсем не производили впечатление незнакомых людей.

"Странные, однако, дела начинают твориться вокруг", – мелькнуло у меня в голове.

Я бы с удовольствием поразмышляла, зачем они скрывают от других ребят своё знакомство, но слишком уж мало знала и Маришу, и Рому, чтобы смоделировать нечто более-менее достоверное, и решила заняться этим попозже.

Я снова склонилась над монитором, но капитан Блад как персонаж перестал мне нравится. Тем более, я, используя свои более чем скудные познания в парусном спорте, пыталась себе представить, что именно и как происходит на корабле с парусами – и путалась всё больше и больше. Наконец я выключила компьютер. Делать мне будто больше нечего – разбираться в тонкостях средневековой техники. Хотя, говорят, до сих пор находятся оригиналы, которые не в восторге от того, что живут на самой развитой планете человечества; они стараются быть ближе к природе, полагая в подобной близости обрести душевное равновесие. Они почти полностью отказываются от тех благ, которые может предоставить современная цивилизация, живут в каких-то немыслимых хижинах, не пользуются Интернетом, электричеством, водопроводом… Короче, жизнь у них такая, что я её себе даже близко представить не могу.