Коллектив авторов - Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 2

• Название: Поэтический форум. Антология современной петербургской поэзии. Том 2
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Поэзия
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-98306-118-7

Во 2-й том антологии «Поэтический форум» вошли стихотворения 200 современных поэтов. Особенностью этого тома является то, что здесь напечатаны также стихи ушедших поэтов, собранные во втором разделе. Несколько наших друзей ушли из жизни уже во время работы над 2-м томом антологии, оставив редколлегии свои рукописи. Их стихи приведены в первом разделе, а перед фамилией поставлен символ ☼.

Антологии «Точка отсчёта» и «Поэтический форум» в двух томах можно по праву считать трёхтомником русской поэзии Петербурга, отражающем не только пространство поэзии в его многообразии, но и мировоззрение. Составителем биобиблиографического справочника в названных антологиях является Николай Бутенко.

---

* * *

В последний вечер мая
Резвился звездопад,
И звёздочка шальная
Упала в Летний сад.

В кустах переоделась,
Припрятала лучи.
Украдкой огляделась
И вышла…свет в ночи.

У нового фонтана
Ей встретился Поэт.
Двухтомником романа
Они оставят след…

Наталья Андреева

Старые письма

Устала и забросила дела,
Ушла от всех и окунулась в книжки.
И вдруг в них письма старые нашла
От первого любимого мальчишки.

Одно уж пожелтело… в том письме
Его слова смешной любовью дышат.
В его пятнадцать лет. Да кто он мне,
Что про любовь с ошибками мне пишет?

Корявый почерк… Просто буква «Ц»…
И сердце со стрелою. И ромашка.
И красной ручкой приписал в конце
Без запятой: «Люблю тебя Наташка»…

Я в школе тридцать лет преподаю…
И каждый раз, тетради проверяя,
В мальчишке каждом я его люблю,
Им с нежностью ошибки исправляя.

* * *

Свинцовое небо упало
В холодные воды Невы.
О Боже, как холодно стало,
Что даже оскалились львы.

О Боже, как холодно стало,
Как будто ушёл лучший друг.
Природа всегда удивляла
Причудами Санкт-Петербург.

Но в холоде, в сумраке мглистом,
Ты помни, что это пройдёт…
И ангел, как лучик искристый,
Нам снова с небес подмигнёт.

Разлуки

Ты знаешь, а разлуки я люблю.
Я в мыслях о тебе и день и вечер.
Я капельки любви своей коплю,
Чтоб полной чашей их отдать при встрече.

Ты знаешь, а разлуки мне нужны.
Тебе стихи и песни я слагаю.
И средь вечерней звёздной тишины
Твои глаза и руки вспоминаю.

Ты знаешь, чем разлуки хороши?
Вот нет тебя, а в мыслях я с тобою.
И нежные движения души
Я утром солнцу, как тебе, открою.

Ты знаешь, ты мой самый близкий друг.
Как здорово, когда мы вместе снова.
Но не хочу любви я без разлук.
Я подождать, чтоб встретиться, готова…

* * *

Глаза насытиться не могут
Рассвета нежной красотой.
Шепчу молитву, славлю Бога...
И верю я, что он со мной.

Чёрная речка

А нашей Чёрной речки нет черней.
Ведь здесь «погиб поэт, невольник чести».
Сюда несу цветы, и всё сильней
Я чувствую, что сердце не на месте —

Как будто потеряла я отца,
Что мне открыл в поэзию дорогу.
Стучатся строчки прямо к нам в сердца
И в них вселяют странную тревогу.

Тоскуют без поэта острова —
И Летний сад, и липы вековые.
Скорбит и плачет Мойка, как вдова,
Но… Наполняют нас стихи живые.

Великий Пушкин, солнечный поэт,
Живёт в сердцах и душах поколений.
Чернее нашей Чёрной речки нет…
Но Петербург хранит волшебный свет,
Что миру подарил наш добрый гений.

Иллюзия

Я видела: в лужу смотрелась луна,
Подумалось ей, что она не одна.
Что в мире подлунном, где ей не бывать,
Двойняшку-сестру удалось повидать.

Луна улыбнулась – ей лужа в ответ.
И кто вам сказал, что взаимности нет?..
Луна укатилась – и в луже темно.
Ну просто большое сырое пятно.

Светлана Анненкова (г. Ижевск)

* * *

Солнце часто прячется, исчезает где-то,
Снова за окошком умирает лето.
Всё могло быть плохо, но сентябрь-проказник
Маскирует похороны под великий праздник.
Воздух сделал терпким и немного пряным,
Все вокруг завесил жёлтым и багряным,
Чтобы, опьянённые красотой-дурманом,
Мы не заподозрили подлого обмана.
Скоро всё закончится ноябрём холодным,
Лето будет съедено осенью голодной.
И тогда однажды, в первый день морозный,
Все обман заметят, только будет поздно.
А пока так славно и тепло на свете,
Только дождик плачет о погибшем лете….

* * *

Придёшь ты, тоску прогонишь,
Ноябрь обращая в бегство,
Ты в жизнь мою снова входишь,
Как светлый кусочек детства.

Вдвоём тишину разбудим
И сядем за чай с вареньем,
Мы чайной ложечкой будем
Мешать разноцветные тени.

И праздник, и новые песни,
Цветы, на столе – конфеты…
Мы живы, мы снова вместе,
И скоро вернётся лето.

Екатерина Асмус

* * *

Прости меня, любимый город.
В грязи, руинах и снегу
Ты мне всегда предельно дорог.
Твой светлый образ берегу
И в дальних странах, и в болезни,
Когда уныньем сломлен дух,
Я вспоминаю ветра песни
И тёплый тополиный пух,
Парад дворцов, мосты литые,
Каналов спутанную сеть,
Соборов купола златые
И шпилей острых в небе медь.
Державный блеск былой столицы
Твои дома ещё хранят.
Но сила каменной десницы
Ослабла. Нет пути назад.
Зов Командора нам не слышен,
А в бывшей роскоши палат
Тихонько шебуршарят мыши
И нет замков у царских врат.
Мелькнёт лицо дворянской стати
Среди заносчивой толпы
Лишь на секунду.
Дождь и слякоть
Вмиг слижут чуждые следы.

И всё. В изгнанье было слово
Заступничества и любви.
Остался лёд. Зимы оковы
И отблеск подвигов твоих.
Прости меня, любимый город!
Я, память прошлого храня,
Ничто – ни делом и ни словом
Не в силах сделать для тебя!

* * *

Мне хочется с тобой поговорить.
Не на́ людях. А в тишине, спокойно.

В уединенье от знакомых лиц,
Приветствий, объяснений недостойных.

Мне хочется с тобой поговорить,
Чтоб ясным было слово диалога.
«Как ты живёшь? Что думаешь?» – спросить.
«Когда в последний раз ты слышал Бога?»

«Как там погода? Пишешь ли стихи?
Или украдкой по ночам играешь
В компьютерные игры?»
Ты прости...
Такой вопрос, наверно, – против правил!

Мне хочется с тобой поговорить.
Неспешно. Не скрываясь и не ссорясь.
Так узелком разорванную нить
Связать швея старается на совесть.

Мне хочется с тобой поговорить...

Ольга Атаманова

* * *

А поутру – ещё белей, чем днём.
Вот выпал снег и не успел растаять,
никем ещё не тронут, и на нём
лишь свежий след от первого трамвая.

Он слишком бел, и так кристально чист,
что в городе белей и первозданней…
Черны стволы, и ни единый лист
не полетит по ветру синью ранней.

И кажется мне ясным и простым
Всё, что сомненьем было и обманом
на улице, не шумной и не пьяной,
над городом, совсем ещё ночным…

Однажды я пойму, что не люблю,
с предельной ясностью, без всякой злобы,
что не смогу быть верною до гроба
и не возьму в подарок жизнь твою…

За что ревнуешь? Нету никакой
любви во мне, и звуки никакие
не потревожат мёртвую стихию,
а только звон ветвей над головой,
пустые кроны и стволы нагие…

И кажется, что вовсе не умру,
пока зима такая молодая,
пока снега однажды не растают
под звон капели, рано поутру…

Кризис сорока Сонет

Конец иллюзий? Мудрости начало?
Минут бессмысленное воровство?
Я знаю жизнь – от шляпки до скандала,
Предел – всему. Бездонность Ничего,

Салатик из травы, когда, бывало,
Недосыпала пряностей в него,
И страсти – жар. И песни – колдовство.
И тишину полночного квартала,

И крики, и неистовство толпы,
Послать за Геркулесовы Столпы[1]
Готовой неугодных… Только срок

Безумию – давно определён.
Алхимик-Время, как ты ни учён —
Что мне сейчас твой золотой песок?

* * *

… И листьев нет, но далеко зима,
В сиянье полдня растворились тени
И кажется, что даже смерть сама
Прозрачна и тиха, как день осенний.
В безмолвье том – предчувствие зимы.
Застыли отшуршавшие аллеи.
И смерть всё меньше отрицаем мы,
Всё легче примиряемся мы с нею.

Михаил Балашов

* * *

Продрогшие чёрные ветки осин,
Трава прошлогодняя стынет белёсо,
И кажется, в целой Вселенной – один…
Незваная, серая, дряхлая осень.

Обманутых птиц не слышны голоса,
И плещет на речке не рыба, а ветер.
Я щепкой «Весна» на песке написал —
И стало немного уютней на свете.

* * *

Какая славная погода,
Уютно дождик моросит.
И сердце чувствует свободу,
Как полюс чувствует магнит.

Набухла сыростью одежда,
Промокли ноги и душа.
Наверно скептик ни гроша
Не дал бы даже за надежду

На то, что будет впереди
Когда-нибудь тепло и сухо:
По всей Вселенной льют дожди
Суровым испытаньем духа.

А я пожертвую грошом.
Здесь нет ни капельки бравады:
Мне это в самом деле надо…
Да нет, мне, правда, – хорошо.

Татьяна Баканова

По Миллионной

Арсению Дубину, петербургскому историку и светлому человеку