Карина Демина - Искры гаснущих жил

• Название: Искры гаснущих жил
• Автор: Карина Демина
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Что общего у королевского следователя, мастера-оружейника, благородной леди и крайне невезучей террористки? У каждого своя жизнь и свой путь, но однажды эти пути пересекутся на грязных улицах Нижнего города, сплетаясь в один узор. В нем оживает прошлое, которое недавно казалось похороненным. И тот, кто вчера был обузой, сегодня превращается в единственную надежду на спасение. Само будущее, предопределенное, не обещавшее ничего, кроме одиночества, вдруг даст шанс на счастье.

Вот только хватит ли смелости воспользоваться этим шансом?

---

Он вытаскивал одну за другой, раскрывал, перелистывал страницы, немало не заботясь о том, что руки грязные, и возвращал на место.

— Почему?

— Чтобы мы не добрались.

Сверр нашел то, что хотел, и сунув тонкую книжку за пазуху, спустился.

— Идем, — он схватил Кэри за руку.

— Но…

Вдруг их поймают? Или обнаружат пропажу? Если книга интересная, то… стало быть нужна?

— Идем, не здесь такое разглядывать…

…и не в музыкальной комнате.

Все музыкальные комнаты похожи друг на друга.

Ковер. Клавесин. Стулья. Мебель белая, легкая и камин облицован мрамором. Тишину нарушает тиканье старых часов. В этом доме часов превеликое множество, словно ее супруг пытается договориться со временем. И нынешние похожи на те, что остались в комнате Кэри. Темный их корпус массивен, лак потускнел и на углах пошел трещинами. На бронзовом циферблате проступила характерная прозелень, и стрелки двигались медленно. Некоторое время Кэри любовалась ими, а потом, подкравшись на цыпочках, коснулась двери, открыла и потрогала длинную цепь, которая уже почти достигла пола. И по циферблату пальцами провела.

Часы были красивы. И те, что стояли на каминной полке тоже… и другие, под стеклянным колпаком… вот только время все показывали разное.

Странно как.

…гостиная и еще одна…

…гостевые спальни, схожие друг с другом и одинаково заброшенные. В углах пряталась пыль, а под потолком разрасталось кружево паутины.

…бильярдная и старый стол, затянутый тяжелым зеленым сукном. Он явно нуждался в починке. И Кэри, остановившись перед стойкой, подняла шар из слоновой кости. Вряд ли этой комнатой пользовались часто. А вот отец почти не выходил.

Но в бильярдной детям не место.

— …а вы все-таки доложите, — этот голос заставил Кэри вздрогнуть. В первое мгновенье ей почудилось даже, что она ослышалась.

Этому голосу место во снах.

— Давайте, любезный, нечего меня так рассматривать!

Пальцы разжались, и шар из слоновой кости, меченный девяткой, выпал, покатился по полу с глухим неприятным звуком.

— Или хотите, чтобы я сам поднялся?

Нет.

Невозможно.

Если Сверр умер, то…

…Сверр умер, а остальные?

Почему Кэри решила, что и они исчезнут из ее жизни?

Она выдохнула и сжала кулачки.

Исчезнут.

Все изменилось, и… Сверра больше нет, а остальные не опасны. Надо просто набраться смелости и выставить незваного гостя из дома. Сам он не уйдет. И если явился, то встречи не избежать. И Кэри, проведя ладонями по платью — руки все равно дрожали — велела себе успокоиться.

И про осанку вспомнить.

В конце концов, она — здесь хозяйка.

Хотя бы формально.

— О, наша мышка Кэри! — гость раскрыл руки и шагнул навстречу, явно собираясь заключить Кэри в объятья. И на лице дворецкого, весьма пожилого представительного человека, мелькнула тень неудовольствия. Счел ли он, что нежданный визитер имеет право на подобное поведение?

Или Кэри позволила ему думать, что он имеет?

— Добрый день, Ригер, — сказала она, постаравшись, чтобы приветствие это звучало весьма холодно, равнодушно даже. И от объятий ускользнула с привычной легкостью.

— Ты все такая же нелюдимая. Замужество тебя ничуть не изменило.

— Что тебе нужно?

Не слишком вежливо, но Ригер не из тех, кто понимает намеки.

— Да так… проходил мимо… решил заглянуть… поздравить… Брокк дома?

— Занят. Вернется к вечеру.

— Занят? — Ригер приподнял бровь. — Интересно, чем же занят мой старый друг…

Друг?

Невероятно!

— Друг, мышка моя, друг. А ты и не знала. Фредди, будь добр, принеси выпить. Да и проводи нас куда-нибудь, где побеседовать можно.

Фредерик, поджав губы, — происходящее ему было явно не по вкусу, повернулся к гостю спиной.

— Прошу вас, — бросил он.

И Кэри почувствовала себя виноватой, хотя совершенно точно знала, что за ней нет вины!

— Мышка-малышка, не делай такое несчастное личико. Или я заподозрю тебя в том, что ты не рада старому другу, — Ригер сделал еще одну попытку приблизиться, но Кэри за последние годы очень хорошо научилась избегать ненужного внимания. — До чего же ты упряма…

Он вздохнул и рассмеялся неприятным дребезжащим смехом. И Кэри передернуло.

Друг.

Не может такого быть… ее муж, конечно, заносчивый и крайне неприятный тип, но… что у него общего с Ригером? Он появлялся в том доме, о котором Кэри хотела бы забыть, в дни большой игры, всегда веселый, преисполненный каких-то безумных надежд. Он вытаскивал пачку денег из кармана и, помахав у Кэри перед носом, говорил:

— Поцелуй на счастье, мышка?

Она отворачивалась. Ей хотелось исчезнуть вовсе, спрятаться, и маска не спасала от стыда. Благо, ответа от нее не ждали: Сверр запрещал ей разговаривать.

И она не имела ничего против.

Ригер проигрывал. Всегда. Карты его не любили, и он, с каждым проигрышем мрачнея, пил. Пьянел Ригер как-то сразу и вдруг, он с руганью швырял карты Кэри в лицо и, поднявшись на нетвердых ногах, взвизгивал:

— Раздавай нормально!

И отшатывался, схлестнувшись взглядом со Сверром.

Ригер был трусоват.

И притворно весел.

— К слову, выражаю соболезнования по поводу твоей утраты, — он оглядел гостиную и поморщился. — Бедновато…

— Что тебе надо?

Он не к Брокку пришел, это Кэри осознала четко.

— Мне… — Ригер сунул большие пальцы под жилетку. Он всегда носил жилеты каких-то невообразимых ярких цветов, и нынешний был желтым, в тонкую лиловую полоску. Жилет плотно обтягивал живот Ригера, и стальным аксельбантом висела цепочка. — Мне не так уж много… жить, Кэри, просто жить. Легко. Весело. Не особо задумываясь о будущем. Это мой братец пусть тратит отведенные ему дни на пустопорожние мечтания.

Ригер прошелся по гостиной и, остановившись у окна, тронул гардины.

— Я же существо легкое… незлобливое, заметь.

Подали чай. И Кэри, сдерживая дрожь в руках, разлила его по чашкам.

Здесь ее дом.

Формально.

И если так, то… стоит приказать, и Ригера выставят за дверь. Но она молчала.

— Я бы мог припомнить многие обиды…

Он повернулся к ней.

— Разве, — Кэри уклонилась от прикосновения. — Тебя кто-нибудь обижал в доме моего брата?

— Твоего брата… заносчивой скотиной он был, правда?

Ригер принял чашку, поднес к носу и нахмурился.

— Я тебе что, девка? Пусть принесут чего покрепче.

А ведь он снова проигрался. Где? Кэри не знала, но… она помнила этот притворно веселый взгляд, за которым проскальзывала злость. И прежде лишь присутствие Сверра мешало этой злости выплеснуться на Кэри. Но Сверра больше нет и…

— Думаю, тебе следует уйти, — она потянулась к колокольчику, и Ригер отпрянул.

— Стой.

Сверр прав. Он был трусом.

— Я понял, мышка-малышка сама показывает зубки… — осклабившись, Ригер сел в кресло. — Хочешь меня выставить? Нажаловаться супругу? Знаешь, где он сейчас?

— Где?

Нельзя было спрашивать.

— У любовницы, — Ригер все же пригубил чай и скривился. — Мерзость какая. Это я про чай. Так вот, милая. Твой разлюбезный супруг уже который год содержит одну… девицу… или не девицу?

Он засмеялся своей шутке.

— Главное, что ты его, похоже, не интересуешь. Тебе любопытно?

— Ничуть, — почти не солгала Кэри.

А Ригер не поверил. Осклабился, но с места не двинулся.

— Да, давай лучше вернемся к вопросу о том, чего же я хочу… я, конечно, объяснил, но мне показалось, что ты, мышка-малышка, не поняла.

Кэри пожала плечами. Она вот хотела, чтобы Ригер ушел. Просто взял и… а лучше, чтобы вовсе исчез. Пусть бы чудо случилось, небольшое такое…

— И поэтому я выражусь проще. Я хочу денег.

— От меня?

— Какая вдруг догадливая мышка. От тебя.

— У меня нет денег.

Ригер перевернул чашку, позволив чаю растечься по светлой гобеленовой ткани.

— Какой я неловкий… у тебя нет, а у твоего мужа есть. И ты попросишь у него.

— Нет.

— Да, Кэри, попросишь.

Разжав пальцы, Ригер позволил чашке упасть. И ногой поддел.

— Видишь ли, Кэри, твой супруг очень честолюбив… и очень, как бы это выразиться, чувствителен к скандалам. А какой разразится скандал, если окажется, что хрупкая его супруга… такая юная… такая невинная…

Он подался вперед и наступил на чашку. Фарфор захрустел под подошвой Ригера.

— Очаровательная просто девушка… проводила выходные в публичном доме?

— Я…

— Носила маску, на это ума у твоего братца хватало, — согласился Ригер, поворачивая ногу, растирая осколки в пыль. — Но ведь я-то знаю правду. И не только я. Остальные-то куда опасней. Но я готов молчать, Кэри.

— У меня нет денег.

— Попроси.

Отказать. Пусть уходит. Пусть… расскажет всем и вся о том, что Кэри… она ведь не делала ничего дурного… Сверр… он не терпел непослушания.