Игорь Акимушкин - Мир животных. Том 3. Птицы

• Название: Мир животных. Том 3. Птицы
• Автор: Игорь Акимушкин
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биология
• Год: 1973

В первой книге «Мир животных» (автор задумал написать пять таких книг) рассказывается о семи отрядах класса млекопитающих: о клоачных, куда помещают ехидн и утконосов; об австралийских и южноамериканских сумчатых; насекомоядных, к которым относятся тенреки, щелезубы и всем известные кроты и землеройки; о шерстокрылах; хищных; непарнокопытных, сюда относятся лошадиные, тапиры и носороги, и, наконец, о парнокопытных: оленях, антилопах, быках, козлах и баранах.

Второй выпуск посвящен остальным двенадцати отрядам класса млекопитающих: рукокрылым (летучие мыши и крыланы); приматам (полуобезьяны, обезьяны и человек), неполнозубым (ленивцы, муравьеды, броненосцы), панголинам (ящеры), зайцеобразным (пищухи, зайцы, кролики), грызунам, китообразным, ластоногим, трубкозубым, даманам, сиренам и хоботным.

Третья книга рассказывает о птицах.

---

Пища пеликанов – только рыба. Промышляют ее организованно и дружно. Полукольцом охватывает пеликанья стая прибрежное мелководье, и, хлопая крыльями, с шумом и плеском гонят птицы окруженную рыбу к берегу. Кольцо на подходе к нему смыкают, ряды загонщиков уплотняются, прорваться через их цепь нелегко. Рыба плещет на мели, рыба прыгает, а пеликаны «вычерпывают» ее клювами-ковшами. Глотают второпях, в мешки под клювами прячут. От тяжести добычи они сильно растягиваются.

На нешироких реках кудрявые рыболовы устраивают облавы. Разделившись на два отряда, гонят рыбу навстречу друг другу. За первым эшелоном загонщиков следуют иногда второй и третий, трудно рыбам прорвать оба фронта наступающих пеликанов.

Охотятся пеликаны днем, ночами спят, утвердив несуразные клювы на собственных спинах.

Повадки и образ жизни у всех пеликанов похожи, поэтому в зоопарках легко образуются межвидовые мезальянсы и даже получаются помеси. Только у бурого пеликана особенные рыболовные приемы. Он, единственный в пеликаньем семействе, в крутом пике ныряет вниз головой.

«С высоты нескольких метров или даже с двадцати падает он вертикально или спиралью, с вытянутой шеей и полусогнутыми крыльями и совершенно исчезает в воде. Однако вскоре, как пробка, опять вылетает из воды» (И. Штеинбахер).

Иногда и задом вперед выныривает!

Первым делом, явившись из глубины, пеликан спешит вылить воду из клюва. Ее набралось немало – 4-5 литров! Клюв особенно и разинуть нельзя – рыбу потеряешь! Чайки, крачки этого и ждут. Нахальные до того, что садятся на голову нахлебавшемуся рыболову. Прямо из клюва норовят выхватить добычу. «Благо пеликану не до них, – говорит Н. А. Гладков, – нужно освободить клюв от воды». Управившись с этим, он кидает рыбу вверх и ловит вновь, если, конечно, какая-нибудь наглая чайка не подхватит ее прежде него.

…Новый заход пикирующего на подводную цель пеликана. Новый бросок вниз…

Тут мы его остановим, словно в стоп-кадре, и попытаемся выяснить одну досадную неясность в стиле броска этого пеликана. И. Штейнбахер говорит, что он падает вниз, вытянув шею. И картинка соответствующая приведена. Но ведь очень сомнительно, что так. Не сломает ли «вытянутую» шею тяжеловесная птица, врезавшись в воду с высоты 20 метров.

Вот другое, пожалуй, более верное описание броска бурого пеликана.

«Он сгибает шею и втягивает голову так, что она практически лежит на спине. Падая с большой скоростью, пеликан ударяется о воду передней частью туловища, сноп брызг мгновенно скрывает его тело, и раздается всплеск, слышный за километр и более. От ушиба птицу предохраняет сильно развитый на груди подкожный пневматический слой. Что касается рыбы, то она оказывается буквально оглушена такой „бомбежкой“, и пеликан без труда подхватывает ее клювом» (профессор Н. А. Гладков).

Ареал этого «пикирующего бомбардировщика» – побережья США и Южной Америки (на восточной стороне лишь до севера Бразилии), Антильские и Галапагосские острова. В Америке, от юго-запада Канады до Панамы, обитает еще один пеликан – носорог. У него в брачное время сверху посередине клюва вырастает «шишка», словно небольшой рог.

Красноспинный пеликан живет в Африке и гнездится здесь на деревьях, нередко в городах. Серый – по берегам Индии, Индокитая, Китая, на Яве и Филиппинах. Очковый – в Австралии, Тасмании и Новой Гвинее.

Рождение корморана

Это могло и в шхерах случиться, над ревущим прибоем в скалах Аляски и Новой Зеландии, в мантрах где-нибудь в Индии или Гвиане, у великих озер в центре Африки, даже в пустыне у временно образовавшегося озера… На дереве, утесе, на голой земле… Но только у воды, соленой или пресной. А случилось в Японии, где люди давно уже ловят рыбу, эксплуатируя труд бакланов. Хитрость проста. Кольцо на шее у ручной птицы не дает ей проглотить рыбу. Плывет баклан к лодке – человек рыбу забирает и посылает баклана за новой.

…Он собирал ветки и сырую траву для гнезда. Брал и сухую, когда сырая не попадалась. Намочить нетрудно: море рядом. Окунет сухие былинки – вот и влажные. Гнутся легко, ветром не сдуваются, лежат на скале где положены, не колышутся.

Все эти травы и веточки сложил в кучку, умял, подровнял, снизу для верности прилепил к скале своим пометом.

Теперь все его заботы – стоять над запасами стройматериала в позе, означающей брачное предложение. Горизонтально простертое тело. Хвост кверху. Голова запрокинута назад. Стоя так, махал баклан крыльями – оба вверх, оба вниз. Вверх, вниз – белые пятна сверху на ногах (или на боках – брачный наряд!), то прикрытые крыльями, то открытые, мелькали, как вспышки светового телеграфа, далеко видимые на фоне черной птицы.

И вот прилетала та, которую, по-видимому, звал. Сдерживая инерцию полета, захлопала крыльями, протянула ноги вперед, села. Возбужденная, настороженная, прошлась туда-сюда на известном, однако, расстоянии. Показала себя. И тут выяснилось, что внешность, возможно, и манеры невесты не во вкусе жениха. Многие звери и птицы делают свой выбор, подчиняясь не одним лишь обстоятельствам и инстинктам. (Будьте уверены: это не «антропоморфизм», а данные этологической науки!)

Прогнал он ее грубо и бесцеремонно. Спихнул со скалы.

Бакланы – главные созидатели залежей гуано на морских прибрежьях и островах. Один предприимчивый человек из Уолфиш-Бей (Юго-Западная Африка) соорудил в море гигантскую платформу площадью в полтора гектара! Бакланы, отдыхая на ней, за два года оставили здесь две тысячи тонн помета, а это отличное удобрение.

Опять вздымал и ронял крылья в немом призыве. Уместно заметить, что кормораны, у которых белых пятен на ногах нет, зримый сигнал усиливают акустически, громким криком.

…Прилетела милая птичьему сердцу подруга, которая по причине, нам неизвестной, где-то задержалась. Обычно они возвращаются с зимовок парами. Приветствия! С обеих сторон – самые искренние, самые радостные. В криках нежных, в позах галантных совершен был ритуал встречи и приглашения к гнезду.

Вечерело. Корморан вдруг сложил крылья, встрепенулся, прервал брачную игру. Шею к морю вытянул: поза отлета. Подруга без возражений тут же села на кучу веток и трав, точнее легла: кормораны на гнездах тело держат горизонтально, а вне гнезд – вертикально. Крылья чуть приподняты, шея – вверх, хохол прижат к голове. Лишь вне гнезда хохол приподнят. Это поза охраны гнезда!

Тогда он полетел. Она тем временем занялась строительством. Соорудила первое временное гнездо. Позднее его достроят, увеличат.

Старый баклан отсутствовал недолго. Бакланы – опытные рыболовы; чтобы насытиться и наловить дневной рацион для партнера и птенцов, им и получаса хватит.

С высоты камнем ринулся вниз, прямо к гнезду. Прием прибытия весьма предусмотрительный: фрегаты там, где они водятся, и крупные чайки, эти есть почти всюду, пикирующую птицу не успевают перехватить у побережья и «вытряхнуть» из нее добычу.

Прилетая, он приносил в клюве, впрочем не всегда, пучок мокрых водорослей – вещественное удостоверение благополучного завершения командировки в море и предложение поменяться ролями. Она его приветствовала, круто запрокинув назад шею. Потом были крики «хрохрохро» и нежное «а-орр», хозяйственная суетня у гнезда: водворение на место выпавших прутиков и развеянной ветром травы – в общем, текущий ремонт.

…Насиживали по очереди без малого месяц, и наконец негромкое постукивание изнутри по скорлупе яиц возвестило: кормораны родились!

Пробив крепкую оболочку колыбелей, три мокрых голых птенца с розовыми пятнами на головах отдыхали, утомленные. В холод родители согревали их между перепонками лап, прикрыв сверху крыльями. В жару заслоняли собой солнце, чтобы тень падала на детей. Приносили мокрые водоросли: подсунув их в гнездо, охлаждали его. Пока дети были малые, один из бакланов всегда дежурил при них, второй носил рыбу птенцам и бдительному стражу.

Подросли дети. Сами могли теперь постоять за себя в круговой обороне. Мать и отец стали вместе летать на рыбалку.

Там, у входа в бухту, собирались бакланы для организованных облавных охот. Издали приметив место, где много чаек с криками летало над водой, окружали его со стороны моря. Строились плотной цепью и, как пеликаны, с криком, шумом и плеском гнали рыбу к берегу, постепенно сближая фланги. Рыбьи стаи в панике, обычной при всяком окружении, бестолково метались в полукольце флангового обхвата и сбивались в безрассудно плотные ряды. Бакланы ныряли, но не все разом, чтобы в цепи загонщиков не получилось больших брешей. Задние через головы передних, залетая вперед, погружались неглубоко и ненадолго, секунд на сорок пять. Но никто без рыбы или без кальмара из глубины не возвращался.