Юлия Леонова - Не говори мне о любви

• Название: Не говори мне о любви
• Автор: Юлия Леонова
• Жанр: Исторические любовные романы

---

- Я убью его! - процедил Ник сквозь зубы. - Клянусь, убью!

- Ник! - положил руку ему на плечо Павел, принуждая остаться на месте. - Ты не имеешь никакого права вмешиваться.

- Я убью этого сукиного сына за то, что он осмелился...

- Николай Сергеевич! Не забывайтесь! - повысил голос Гурьев. - Катрин - жена Войницкого...

Но Николай уже не слушал его. Вскочив с кресла, он вышел из кабинета. Павел с трудом догнал его в холле.

- Что это ты задумал? Остановись, пока не поздно. Давай я сам поеду к Катерине и все выясню, - попытался остановить его Поль.

- Войницкий сегодня на службе? - спросил Ник, совершенно не слушая Гурьева.

Павел кивнул. Стряхнув его руку с плеча, Елецкий накинув на плечи шинель вышел из дома быстрым шагом.

- Черт! - выругался Павел.

- Вели экипаж заложить, - обратился он к дворецкому. - Разыщи Тишку, пусть мундир подаст.

Ольга, выбежавшая вслед за супругом, с тревогой глядела в его взволнованное лицо.

- Поль, я не думала...

- Позже, любовь моя, позже, - быстро произнес Гурьев. - Сейчас я должен помешать этому сумасшедшему.

Поль понимал, что если Елецкий верхом, ему его уже не догнать, оставалось только уповать на то, что он не станет выяснять отношения с Войницким прямо в рабочем кабинете Государя, хотя, судя по его настрою, ожидать можно было чего угодно.

Переодевшись, Гурьев бегом выбежал из дома и, вскочив на подножку экипажа, прикрикнул на возницу:

- Давай к Зимнему гони, что есть духу!

- Слушаюсь, Ваше сиятельство.

Раздался щелчок кнута и карета сорвалась с места. Спустя полчаса Павел быстрым шагом шел по коридорам Зимнего по направлению к рабочему кабинету Государя. Гурьев с трудом удерживал себя, чтобы не броситься бегом - ощущение надвигающейся катастрофы было острым как никогда. Остановившись напротив дверей, граф обратился к караульному:

- Его Величество в кабинете?

- Никак нет, Ваше сиятельство, - ответил юноша.

- Князь Елецкий и граф Войницкий... - продолжил он расспросы.

Юноша едва заметно улыбнулся.

- Николай Сергеевич предложил Станиславу Вацлавовичу пройти в Военную галерею для конфиденциального разговора с четверть часа назад, - тихо ответил караульный.

- О Боже! - вздохнул Гурьев. - Знаю я этот конфиденциальный разговор, - ворчал он себе под нос, направляясь в галерею. - Только бы не опоздать!

Павел вспомнил, как несколько лет назад повздорил с Ником из-за одной актерки императорского театра. Пьяная вечеринка закончилась вызовом на дуэль. К утру ни он, ни Ник, даже протрезвев, так и не пошли на уступки. Прекрасно понимая, что ведут себя глупейшим образом, оба явились к месту дуэли. Секунданты предлагали им помириться, но попытка договориться почему-то переросла в новую ссору. Молодость и горячность сыграли в тот раз с ними плохую шутку. Елецкий стрелял первым. Прицелившись, Ник с издевательской ухмылкой отстрелил эполет на его плече. Павел хотел ответить тем же, но рука дрогнула, и пуля, чуть задев висок, пролетела мимо головы Николая. В ужасе бросив пистолет, он метнулся к Нику, но тот, пошатываясь, поднялся и усмехнулся.

- Теперь мы квиты, дружище!

Каким-то образом об учиненном безобразии стало известно командованию полка, и в результате Елецкий оказался в Тифлисе, а сам Павел угодил под домашний арест только благодаря заступничеству отца.

Войдя в галерею, Гурьев сразу увидел обоих, и чем ближе он подходил, тем яснее понимал, что опоздал. Заслышав звук шагов, и Станислав, и Николай повернулись в его сторону. Перчатка Елецкого лежала у начищенных до блеска сапог графа Войницкого.

- Павел Георгиевич, - обратился к нему Николай, - окажите мне честь быть моим секундантом.

- Вы с ума сошли, господа! - прошипел Гурьев, оглядываясь по сторонам. - Как можно произносить подобные слова в этих стенах?!

Подойдя к Станиславу, Павел внимательно вгляделся в лицо графа. Войницкий выглядел абсолютно спокойным, только плотно сжатые губы выдавали его ярость.

- Станислав Вацлавович, жду Вашего представителя у себя, чтобы договориться об условиях, - вздохнув тихо произнес он. - А теперь, господа, не будем привлекать к себе излишнего внимания.

Кивнув головой, Войницкий развернулся и быстрым шагом направился обратно в приемную. И хотя внешне он ничем не выдал владевшего им бешенства, он с трудом сдерживал себя. Увидев на пороге приемной кабинета императора князя Елецкого, Станислав был весьма удивлен. У Ника не было причин находиться здесь в это время. Когда же Елецкий предварительно осведомившись о местонахождении императора, предложил ему пройти в Военную галерею для разговора по душам, все стало на свои места, однако же для Войницкого стало полной неожиданностью выдвинутое обвинение в том, что он преднамеренно столкнул Катерину с лестницы. Оправдываться Станислав не стал, однако позволил себе заметить, что Нику не стоит вмешиваться в его семейные дела. Ответом была брошенная перчатка.

Что ж, так даже лучше, - мрачно усмехнулся Станислав. - По крайней мере, теперь у него есть вполне веский повод избавиться от соперника раз и навсегда. Оставалось найти секунданта. Вернувшись в приемную, Станислав задумался. Друзей в Петербурге у него практически не было. В кои-то веки сложились хорошие отношения с Гурьевым, но теперь из-за этой дуэли и падения Катрин с лестницы об этом можно будет забыть. Вспомнился старший брат княжны Дашковой, Алексей. Когда-то Станислав был весьма дружен с Александрой, и с ее братом у него были приятельские отношения. Сев за стол, он быстро написал записку и, запечатав ее, отдал посыльному с просьбой доставить лично в руки князю Дашкову и дождаться ответа.

В тревожном ожидании время тянулось невыносимо медленно. Расхаживая из угла в угол, Войницкий то и дело нервно поглядывал на часы. Спустя полтора часа явился посыльный с ответом, но прочитать записку Станислав не успел - Государь, вернувшись с послеобеденной прогулки, продолжил работать.

Николай Павлович, считая работу Главного управления ревизии государственных счетов малоэффективной, собирался произвести реформу этого ведомства, и в последнее время уделял очень много времени этому вопросу. Войницкому трудно было сосредоточиться на том, о чем спрашивал его император: полученная записка, спрятанная под мундиром на груди, не давала покоя, казалось, что она прожигает его насквозь. Станислав едва дождался окончания рабочего дня императора. Все его мысли были сосредоточены на предстоящей дуэли. Ему не в первой было стреляться, но Елецкий был серьезным противником, и исход дуэли был совершенно непредсказуемым.

Сев в экипаж, он вскрыл письмо Дашкова. Ответ был положительным, князь Алексей дал свое согласие быть его секундантом. Откинувшись на спинку сидения, Войницкий закрыл глаза. Оставалось написать завещание, упомянув в нем Злату, как единственною наследницу. Если он и сомневался в неверности жены, то после вызова, брошенного князем Елецким, никаких сомнений у него не осталось. Он убьет ее любовника, а ей преподаст урок, который она не скоро забудет. Станислав прекрасно осознавал последствия этого решения: в лучшем случае его ждет ссылка на Кавказ, в худшем - заключение в крепости или разжалование в рядовые, но отказываться от своего намерения не собирался.

Приехав домой, Войницкий зашел в будуар к жене. Отчаянно хотелось поговорить с ней, вызвать на откровенность, но Катя демонстративно отвернулась от него и едва кивнула в ответ на его приветствие. Одетая в черное платье, как и всегда в последние три дня, она всем своим видом демонстрировала ему свою скорбь по не рождённому малышу. И хотя Станислав не меньше ее был опечален таким исходом, Катю это нисколько не смягчило: хотя она понимала, что отчасти сама виновата в случившемся, все же не могла найти в себе силы, чтобы простить мужу потерю ребенка, которого оплакивала до сих пор. Подавив тяжелый вздох, Станислав направился в кабинет, чтобы написать завещание. Поздним вечером ему доставили записку от князя Дашкова. Алексей писал, что местом дуэли выбран отдаленный уголок парка Лесотехнической Академии, встреча завтра на рассвете.

Войницкий не спал всю ночь, считая не часы - минуты до назначенного срока. Он поднялся, когда на улице было еще совершенно темно. Переодевшись в чистую рубаху, остановился перед зеркалом, и, прищурившись, вгляделся в собственное отражение при свете свечи. Все как всегда, - вздохнул Станислав, - а ведь, вполне возможно, уже сегодня его не станет. Тихо ступая, он зашел в детскую, молча простился с дочерью, бросил короткий взгляд на Алексея и вышел. Подойдя к спальне, в нерешительности остановился перед дверью: может так статься, что он больше никогда и не увидит ее. Граф толкнул дверь и вошел. Катя спала, одеяло немного сползло, обнажив округлые плечи, изящные руки. Белокурые локоны разметались по подушке. Оставив дверь открытой, Станислав подошел к кровати и, склонившись над ней, коснулся поцелуем приоткрытых губ. Катя открыла глаза, сонно моргнула и, приподнявшись на локте, с недоумением оглядела супруга. От ее взора не укрылось, что Станислав полностью одет и готов к выходу.