Борис Батыршин - Коптский крест. Дилогия

• Название: Коптский крест. Дилогия
• Автор: Борис Батыршин
• Жанр: Прочая старинная литература

---

Правда, неясно было, почему на "лишнюю" подворотню никто до сих пор не обратил внимания. Во дворе всегда полно народу – тут тебе и Фомич, и жильцы дядины туда-сюда шастают… и тетя во двор выходила. Неужели никто не увидел загадочной подворотни и не заглянул в нее? А если заглянул – и пропал на той стороне? А что, вполне могло такое случиться!

Воображение живо нарисовало Николеньке трагический сюжет: Студент Васютин находит таинственную подворотню, ныряет в нее… и, скажем, погибает под колесами одного из стремительных экипажей, называемых "автомобили". Или пугается, убегает, как сам Николенька, прочь от дома на Гороховской – и не может найти дорогу обратно. Это ведь мальчику повезло, и он наткнулся (в буквальном смысле) на таких милых лююдей, которые приняли участие в его судьбе. А если бы не наткнулся, или не приняли бы? Так бы и болтался по улицам будущего веку, подвывая от ужаса и отчаяния?

В общем, додумывал все это Николенька уже на лестнице. Он стремглав выскочил во двор, кинулся к подворотне… и увидел на ее месте ровную, оштукатуренную стену. Даже скамейки давешней не было – Васютин и компания зачем-то перетащили ее в другой угол двора.

Николенька подошел к стене, где недавно открылся проход в будущее, и потрогал ее руками. Опасливо так – а вдруг в последний момент стена обернется зияющим провалом, и неосторожного мальчика засосет туда со всеми потрохами? А потом стена сомкнется, сыто чавкнув – на веки вечные….

Но никакого провала не появилось. Штукатурка оказалась точно такой же, какой ей и полагалось – шершавой, неровной и слегка нагретой майским солнышком. Николенька с трудом подавил желание понюхать ее – и тут двор огласили возмущенные крики . У подворотни (той, правильной, через которую по сто раз на дню проходили и сам Николенька и остальные жители дом), разгорелась форменная баталия. Дворник Фомич, бурча что-то назидательное, крутил ухо какому-то мальчишке. Тот, невнятно крича, вырывался, правда – без особого успеха. Еще бы – дворник Фомич слыл грозой сорванцов всей Гороховской; нарушителям спокойствия, дерзнувшим проникнуть во вверенный его заботам двор приходилось ох как несладко.

– А ну пусти, олень! Чмо бородатое! Права не имеешь! –

То, что жертва Фомича орала во весь голос, нисколько Николеньку не удивило. Он и сам в подобной ситуации… А вот содержание этих воплей было по меньшей мере загадочным. Да и голос кричавшего был , вроде бы, знаком….

Николенька, приглядевшись, с ужасом узнал в мальчишке своего спасителя, Ваню – это ему Фомич с упоением крутил ухо!

ГИмназист заверещал так, что дворник тут же опустил свою жертву. С воплем – "Как ты смеешь, немедленно отупусти, это ко мне пришли…" – мальчик храбро кинулся спасать жертву произвола.

Недоразумение разрешилось достаточно быстро. И, стоило Фомичу удалиться в свою каптерку (он так и не признал поражения, и отступил, недовольно бурча что-то себе под нос и бросая на Ваню настороженные взгляды), как Ваня накинулся на своего избавителя:

– Слушай, мне домой надо, и поскорее. Где этот твой портал… ну, калитка ? Та, через которую ты… мы…. за которй 21 век, в общем? Пошли скорее, меня отец ждет! –

– Так ведь нет ее. Вот, сами посмотрите, – и Николенька подвел мальчика к стене: – Вот тут она была, а теперь – нету. И следов никаких… –

Это был удар – Ваня сразу как-то сник. Он стоял перед стенкой, бессмысленно ковыряя ее пальцем. Даже пару раз, в отчаянии, пнул безответную штукатурку ногой. Бесполезно – стена стояла как… стена. Никакой волшебной подворотни не было, не нашлось даже трещинки – сплошная преграда.

– Во я попал…. И что дальше делать –снимать штаны и бегать? –

– Нет, ну зачем же – Николенька растерялся от такого странного предложения. Он понимал, что теперь они с Ваней поменялись ролями, и его давешний спаситель сам оказался в ужасном положении. – Давайте пойдем к нам домой, я вас чаем напою, а там что-нибудь придумаем… –

– Слушай, что ты мне все "выкаешь?" Давай уже на ты, сколько можно… – Николка обрадованно кивнул, а Ваня оглядел двор, сплюнул и решительно заявил:

– Ну ладно, пошли. Все равно тут ловить нечего. По ходу ты не гонишь, портал и правда накрылся медным тазом… – И выдав эту загадочную сентенцию, Ваня отправился вслед за Николенькой – по лестнице вверх, в квартиру Овчинниковых.

А Николенька поднимался и думал – кого, собственно, он должен был гнать, и при чем тут медный таз?

Ну, в общем, дела мои были плохи – и это еще мягко сказано. Нет, Николка оказался отличным малым и рад был бы мне помочь …. но что он мог сделать? Проклятая подворотня взяла и исчезла, не оставив мне никакой надежды. Стена старинного (хотя какой он старинный – всего лет десять как построен!) дома на Гороховской надежно отрезала меня как от родного 21 века – и от всех, кого я там оставил.

Когда мы поднялись в квартиру, мальчик, перво-наперво, представил меня своей тетке. Та оказалась образцом радушия, хотя в глазах ее нет-нет, да и проскальзывало недоумение. Понять ее, впрочем, можно – племянничек ни с того ни с сего приводит в дом неизвестно кого, причем этот самый "неизвестно кто" одет мягко говоря, предосудительно, да еще и лепечет что-то невнятное.

Нет, на бомжа, конечно, не тянул, но вопросы наверняка возникали. И лищб воспитаниие не позволило Тете Оле поинтересоваться – а кто я, собственно, такой и с чем пожаловал? В общем, путаные объяснения насчет "товарища одного мальчика из нашей гимназии" пока что прокатили – и мы с Николкой оказались за обеденным столом.

Не сразу, впрочем – здесь, как оказалось, в обычае семейные обеды, так что пришлось дожидаться возвращения Николкиного отца. Тот, как выяснилось, преподавал в гимназии. Услышав об этом, я внутренне сжался – ну все, сейчас будут ВОПРОСЫ.

И точно. Нет, расспрашивали меня вежливо и даже деликатно. Причем – без малейшего подвоха, и о самых что ни на есть безобидных вещах: кто я, где учусь, кто родители, где живем, и кем служит отец.

Значит так… спалиться я мог в первые же 10 секунд застольной беседы. Спасли меня два обстоятельства: во первых, обед был очень вкусный, ничего подобного я не пробовал. Так что я вполне заслуженно отдавал должное стряпне кухарки Овчинниковых и делать вид, будто бы я не расслышал очередной неудобный вопрос. А во-вторых – перед самым обедом, мы с Николкой успели на четверть часа заскочить к нему в комнату. И там, среди прочего, я увидал на письменном столе журнал "Вокруг света". Вы представить себе не можете, что я испытал! Будто – встретил доброго знакомого в далеком уголке мира, где русских, а то и европейцев вообще никогда не было. Мы выписывали "Вокруг света" сколько я себя помню – но я и понятия не имел, что этот журнал выходил и в 1886 году!

Дизайн издания с тех пор сильно изменился – в 1886 году это была невзрачная серая брошюра с черно-белым штриховым риснком – но название никуда не делось!

Так вот. Раскрыв журнал, я наткнулся на большую статью о Русской Америке. Читать я ее, разумеется, не стал, не до того было – хозяин комнаты засыпал меня вопросами, – но пару названий запомнил. Например, город Ново-Архангельск. Ну и когда Василий Петрович, отец Николки повторил вопрос "Так откуда вы, молодой человек?", – я возьми да ляпни – "Мы с отцом неделю как приехали из Русской Америки, из Ново-Архангельска".

Это произвело впечатление – Николка даже поперхнулся. А Василий Петрович поправил пенсне (прикольный такой аксессуар – и как они тут ухитряются носить эту фиговину, чтобы она не падала с носа?) и переспросил: "Вот как? Из Русской Америки, значит? Интересно, интереесно… расскажите-ка поподробнее!"

Короче, я сделал верный ход. Прежде всего – переключил внимание Николкиных родичей с рода занятий моего отца на более безопасные темы. На счастье, Василий Петрович преподавал не географию, а словесность (ну, по-нашему – русский и литературу с лингвистикой), а Джека Лондона тут еще не издавали. Он-то мне и помог – следующие полчаса я заливался соловьем, пересказывая то немногое, что я помнил из "Смока Белью" и клондайкских рассказов. Меня хватило до конца трапезы, а когда я подустал и взял тайм-аут, Василий Петрович поведал, что в их гимназии устраивают "географические вечера" для учениц и приглашенной публики – и взял с меня слово пригласить на ближайший моего отца, с рассказом о Русской Америке. Пообещать-то я пообещал, а вот как выполнять обещанное? Ну да ладно, будем решать проблемы по мере из возникновения….

Когда подали чай (именно подали, я не оговорился; похоже это был своего рода ритуал – с пузатым, пахнущим костром самоваром, пышками и вареньем трех видов), Николка попросил у дяди разрешения оставить меня на ночь. Мол, живем мы в гостинице при Николаевском вокзале – бог знает, где это! – добираться мне далеко, через всю Москву, а отец допоздна задерживается у знакомых и в курсе, что я могу переночевать у товарища… Нравы здесь оказались простые, возражений просьба не вызвала. Николкина тетка тут же засуетилась на предмет того, где бы мне постелить (решено было уложить меня в Николкиной комнате, на топчане), а мы, тем временем, под шумок слиняли на улицу – проветриться перед сном.