Харлан Кобен - Ловушка

• Название: Ловушка
• Автор: Харлан Кобен
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-078572-8

Журналистка Уэнди Тайнс уверена: социальный работник Дэн Мерсер — растлитель девушек-подростков, а если доказательств для его разоблачения не хватает, значит, надо их найти.

Однако что-то в задуманной Уэнди операции идет не так.

Сначала Мерсера убивают, а тело его исчезает.

Уэнди начинает собственное расследование…

---

«Я всегда буду алкоголичкой», — писала Ариана Насбро в конце своей самообличительной речи. Опять «я». Я буду, я хочу, я такая-то. Все письмо — сплошные «я».

Я, я, я.

«Я знаю, я так несовершенна, что не заслуживаю прощения».

Уэнди чуть не вырвало.

А еще последняя строчка: «Это мое третье письмо. Пожалуйста, дайте о себе знать, пусть исцеление начнется. И да благословит вас Господь».

«Ой, дам, — подумала Уэнди. — Услышишь, так-перетак, прямо сейчас».

Она схватила ключи, сломя голову сбежала к машине, вбила в джи-пи-эс адрес и поехала в реабилитационный центр к Ариане Насбро.

До заведения в Нью-Брунсвике был час езды, но Уэнди, постоянно давя на газ, домчала туда меньше чем за сорок пять минут, резко припарковалась, стремительно вошла в главные двери, назвала женщине за стойкой свое имя и цель визита, а в ответ на предложение присесть сказала, что, спасибо, постоит.

Вскоре явилась Ариана Насбро. Уэнди не видела ее семь лет, с суда по делу о непредумышленном причинении смерти во время автокатастрофы. Тогда эта женщина выглядела напуганной, жалкой, все время моргала, будто ждала удара, плечи понуро висели, мышиного оттенка волосы торчали в разные стороны.

Вышедшая из тюрьмы Насбро была уже другой: дама с короткими высветленными волосами держала себя уверенно, спокойно и глаз не отводила.

— Спасибо, что пришли.

Она протянула руку, но Уэнди не стала ее пожимать.

— Я здесь не ради вас.

Тогда Ариана предложила с улыбкой:

— Не хотите прогуляться?

— Нет, я не хочу прогуляться. В своих письмах — на первые два я не ответила, но, похоже, намек понят не был — вы спрашивали, как могли бы искупить вину.

— Да.

— Так я приехала объяснить. Не присылайте мне больше вашего эгоцентричного анонимно-алкогольного бреда. Мне плевать. Я не желаю прощать, лишь бы вы исцелились, восстановились или как это там называется. Мне все равно, станет вам лучше или нет. Программу «Анонимные алкоголики» вы проходите, по-моему, уже не первый раз, да?

— Верно, — ответила Ариана слишком спокойным тоном.

— До восьмого шага раньше доходили?

— Да, но в этот раз все иначе, потому что…

Уэнди, подняв руку, заставила ее замолчать.

— Мне безразлично. Иначе или не иначе — меня совершенно не волнует. Плевать я хотела на ваше восстановление и на шаг восьмой. Но если вы действительно хотите искупить вину, тогда выйдите на улицу, встаньте у обочины и бросьтесь под первый же автобус. Если бы вы поступили так в прошлый раз, когда добрались до шага восьмого — если бы кто-то из других жертв, кому вы посылали такую же дребедень про себя любимую, не стал прощать, а дал бы именно такой совет, — и, возможно, ну вдруг вы послушались бы и умерли, тогда мой Джон остался бы в живых. У меня был бы муж, а у Чарли — отец. Вот это важно. А не вы. Не ваши анонимно-алкогольные вечеринки в честь шести месяцев без капли. Не ваш духовный путь к трезвости. Поэтому, если в самом деле хотите искупления, перестаньте, во-первых, выпячивать свое «я». Вы излечились? Совершенно, полностью, на все сто уверены, что никогда не станете пить?

— Вылечиться нельзя, — ответила Ариана.

— Ну да, опять эта анонимно-алкогольная чушь. Ведь никто не знает, как все будет завтра, да? Поэтому искупление такое: перестаньте писать письма, рассказывать о себе в группе, жить по принципу «думать только о ближайшем будущем». Сделайте то единственное, что точно не даст вам убить еще чьего-то отца: дождитесь автобуса и выскочите перед ним на дорогу. А нет — тогда, черт возьми, оставьте нас с сыном в покое. Мы никогда вас не простим. Ни-ког-да. Как же эгоистично, как же чудовищно думать, что мы станем делать это ради вашего исцеления!

Сказав так, Уэнди развернулась, вышла, села в машину и включила зажигание.

С Арианой Насбро она разобралась. Настало время Дэна Мерсера.

ГЛАВА 6

Марша и Тэд Макуэйды сидели на диване, напротив них — Фрэнк Тремонт, следователь округа Эссекс, который приехал с еженедельным отчетом о поисках их пропавшей дочери. Марша наперед знала все, что услышит.

Коричневый пиджак Тремонта оттенком напоминал шкурку бурундука, а поношенный галстук выглядел так, будто последние четыре месяца провел в туго свернутом состоянии. Сам следователь, уже разменяв седьмой десяток, готовился к пенсии и имел вид все познавшего, утомленного жизнью человека — такой имеют люди, слишком долго проработавшие на одном месте. Поначалу наводя о нем справки, Марша слышала, что Фрэнк якобы уже не тот и считает месяцы до отставки, но сама ничего подобного пока не замечала — Тремонт приезжал регулярно, держал связь, привозил с собой то федеральных агентов, то экспертов по поиску пропавших без вести, прочих разнообразных представителей закона. Однако за девяносто три дня их поток иссяк и остался лишь он — стареющий коп в жутком пиджаке.

Первое время Марша занимала себя тем, что готовила приходившим печенье и кофе, затем бросила всю показную суету. Фрэнк сидел напротив, смотрел на измученную пару, на обстановку их уютного пригородного дома и раздумывал над тем — это было очевидно, — как в очередной раз сказать: новостей нет.

— Мне жаль, — проговорил он, словно по сигналу.

Чего и следовало ожидать.

Тэд поднял лицо к потолку, часто заморгал, скрывая слезы. Марша знала: муж — хороший, чудесный человек, прекрасный супруг, отец и глава семьи; только, как оказалось, не слишком стойкий.

— Что дальше? — спросила она, глядя в упор на следователя.

— Продолжаем искать.

— Но как? То есть что еще можно сделать?

Фрэнк Тремонт открыл рот… и закрыл.

— Не знаю, Марша.

Тэд не сдержал слез.

— Я не понимаю, — сказал он уже в который раз, — как можно вообще ничего не найти?

Тремонт молчал.

— А все эти передовые технологии, Интернет…

Тэд не договорил, только помотал головой — действительно не мог понять. Не мог до сих пор. А Марша поняла. В жизни все иначе. До исчезновения Хейли типичная американская семья Макуэйд судила о полицейских (и верила в них) по тому, что годами видела в сериалах, где раскрывались все дела до единого. Ухоженные актеры обнаруживают волосок, отпечаток обуви или чешуйку кожи, кладут ее под микроскоп, а потом — ап! — не проходит и часа, как найдена разгадка. В реальности было по-другому. Судить о реальности, как теперь понимала Марша, стоило по новостям. К примеру, в Колорадо копы так и не нашли убийцу юной королевы красоты Джон-Бене Рэмзи.[10] А еще были заголовки с именем Элизабет Смарт, симпатичной четырнадцатилетней девочки, пропавшей однажды вечером из собственной спальни. О похищении рассказывали все СМИ, люди не отрываясь следили за тем, как полиция, ФБР и светила криминалистики прочесывают жилище в Солт-Лейк-Сити в поисках истины. И за девять месяцев ни один не додумался обратить внимание на человека с комплексом Бога, на бездомного сумасшедшего, который помогал Смартам по хозяйству, хотя сестра Элизабет говорила, что видела его в тот вечер. Да если бы такой сюжет показали в «C.S.I.: Место преступления» или в «Законе и порядке», зритель отшвырнул бы пульт и сказал: «Так не бывает».

В реальной жизни — теперь Марша знала — даже идиоты избегают кары за серьезные преступления.

В реальной жизни опасность грозит любому.

— Может, вспомнили новые подробности? — спросил Тремонт. — Любую мелочь?

— Мы вам все давно рассказали, — ответил Тэд.

Следователь кивнул. Вид в этот раз он имел особенно виноватый.

— Нам знакомы похожие случаи, когда девочки возвращались сами — просто хотели выпустить пар или повстречаться со своей тайной любовью. — Эту мысль Фрэнк им уже внушал; и сам он, и Тэд, и Марша — все мечтали: лишь бы исчезновение оказалось побегом. — Вот, например, одна из Коннектикута спуталась не с тем парнем, а через три недели пришла домой.

Тэд кивнул и, ища поддержку своей иллюзии, взглянул на жену; та попробовала подбодрить мужа фальшивой улыбкой, но не смогла. Тогда он отвернулся как ошпаренный, попросил его извинить и вышел.

«Странно, — думала Марша, — почему никто больше не видит ситуацию так ясно? Конечно, ни один родитель не признает свой слепоты, из-за которой не заметил, как отчаянно несчастлив подросток или переживает такой раздрай, что готов сбежать на три месяца». Полиция изучила каждый повод, какой мог возникнуть у Хейли: да, не взяли, куда хотела, — в Виргинский университет; да, не победила в школьном конкурсе эссе и не попала в спецпрограмму по истории и культуре для отличников; да — недавно рассталась с мальчиком. Разве горе? В этом возрасте у всех так. Марша знала правду, знала с самого начала. Как сказал директор Зекер, с ее дочерью что-то стряслось. Плохо дело.

— Фрэнк.

Сидевший с растерянным видом Тремонт поднял глаза на Маршу.