Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни

• Название: Любовь как закладная жизни
• Автор: Ольга Горовая
• Жанр: Исторические любовные романы

---

Елки-палки.

- Что ж, поехали тогда ко мне, я в другие рестораны не хожу, брезгую, еще отравят, по "старой дружбе". - Хмыкнул Боруцкий.

Соболев молча кивнул, видимо, не возражая. А Боров еще раз глянул на часы.

- Минуту. Мне позвонить надо.

Соболь без вопросов кивнул. И Вячеслав отошел в сторону, боковым зрением наблюдая, как Константин докуривает.

Три минуты до начала концерта, куда его так просила приехать Бусинка. И дураку ясно, что Боров туда не успеет, особенно с этим разговором. Расстроится. Сто пудов расстроится. Она же вчера ему трижды напоминала. Даже сегодня сообщение прислала, повеселив Борова. Скромненько так - время и адрес, даже не подписалась. Это, видно, на тот случай если он приглашение ее где-то посеет.

Он выбрал номер Бусинки в списке контактов. Дважды набирал, но Агния так и не подняла трубку. То ли не слышала, то ли не до того было, то ли просто не взяла с собой телефон. Это разозлило Вячеслава еще больше. Только толку от его раздражения никакого.

Точно расстроится, блин, а это совсем не входило в его планы. Тем более что по ходу, и тут - полный облом. Разве что, и правда, Соболь что толковое предложит.

Спрятав мобилу и проигнорировав хмурый взгляд Федота, он кивнул Константину, показывая, что свои дела закончил, и двинулся к выходу.

Велев другу садиться за руль, Боруцкий принялся раздраженно постукивать пальцами по приборной панели.

Федот глянул раз, второй. Даже рот уже открыл, чтобы сказать что-то. Только так и промолчал. И правильно сделал. Боров в последние две недели только и делал, что присматривался к Федоту, нутром чувствуя, что тот что-то мутит. Вот только расколоть не выходило. И задень Федот его сейчас - отгреб бы по полной. Тем более что наверняка просек, из-за кого Вячеслав хмурый такой. Тема Бусинки у них стала в последние дни какой-то напряженной и чуть ли не запретной. Даже возмущение и вечные упреки исчезли. Вместо этого пришел полный игнор темы и существования девчонки. Ну, почти.

После того, как Боров отправил его следить за ней, Федот начал что-то темнить и вообще, подозрительно притих.

То ли обиделся, то ли просто бесился, что Боров не внимает его доводам и предложениям. Зато Вячеслав начал подмечать какие-то непонятки, творящиеся между Федотом и Бусинкой. Пару раз он заставал этих двух в коридоре ресторана, и если в первый раз девчонка показалась ему расстроенной, то во второй - чуть ли не злой. Причем, что характерно, ни одна, ни другой, не желали объяснять Борову, какого хрена происходит. И как бы Вячеслав не пытался выспросить, узнать, убедить Бусинку, что Федот ничего ей не сделает и она может открыто ему рассказать, девчонка не кололась.

Молчал как партизан и Федот. Если честно, последнему хотелось опять расквасить нос. Пока он с этим желанием справлялся. Не до того было. Но если друг достанет его сейчас - Боров может не сдержаться.

Через полтора часа, когда Соболь, довольный достигнутым соглашением, ушел вместе со своими охранниками, Боров велел принести ему новую чашку кофе. Бросил на стол пачку сигарет, но так и не закурил. И устало прижал переносицу пальцами. Одно дело решил, как бы теперь с другим разобраться?

Федот пошел в бильярдную и его с собой звал, но Вячеслав не собирался здесь теперь задерживаться. Ему еще как-то с Бусинкой своей надо все уладить. Взяв одну сигарету, Боров принялся мять ее в пальцах. А ведь в последние две недели все шло так гладко, четко. Кроме непонятных эпизодов с Федотом, конечно. Но это так, по мелочи, Боров не сомневался, что расколет друга и выяснит, что к чему. А кроме этого, все было даже лучше, чем он мог бы рассчитать.

Плавно и ненавязчиво он увеличил количество времени, проводимого с Бусинкой до трех вечеров. И пусть его самого узлом скручивало, Вячеслав пока ограничивался разговорами и простым общением. Зато его девочку, похоже, то ли не задевало это все, то ли ни хрена не сдерживало, а может она по детству и простоте своей, даже не думала о подобном, только Бусинка по поводу контакта не заморачивалась. И касалась его по поводу и без, видно не замечая, до какого состояния доводит этим "крестного".

Ясно, конечно, что она сирота, и привыкнув к другому, просто истосковалась по близкому человеку, по любому контакту с теми, кому была бы небезразлична. Боров это понимал. Понимал и использовал. Не потому, что сволочь.

А кто сказал, что он не может стать ей этим самым "близким"? Ближе некуда. И он придушит любого, кто попробует это отрицать. Потому, хоть и сам старался не начинать, ей совсем не мешал его касаться, и поддерживал даже. А она, похоже, все проще и легче воспринимала эти касания, почти перестав замечать или смущаться, воспринимая все как норму. Чего он и добивался. И лишний раз увидел этому подтверждение вчера.

Он реально случайно оказался в ресторане, заскочил по просьбе Семена и нежданно застал свою Бусинку, уже почти на пороге. Дел у него больше не было, и Боров предложил не напрягать Лысого, подвезти ее домой. Малышка не просто согласилась, а ради этого еще и задержалась, хоть и полноценно отработала перед этим. Но и не от этого Боров кайфовал всю следующую ночь.

Она уснула по дороге уже минут через пять, видно совсем забегалась со своей консерваторией, репетициями перед концертом и работой. Он всю дорогу поглядывал на свою девочку. На то, как играли с ее лицом тени от дорожных фонарей, как она хмурится или чему-то улыбается во сне. Смотрел, не пытаясь понять, что это все вызывает у него внутри. Просто смотрел и все тут.

А она спала. И продолжала спать даже тогда, когда он заглушил двигатель. Можно было ее позвать, в голос сообщить, что уже приехали. Вместо этого Боров наклонился и провел костяшками пальцев по ее щеке. Осторожно. Боясь придавить или причинить боль, прекрасная зная силу своих рук. Он касался ее кожи, балдея от этого ощущения, от тепла, какой-то мягкости, совершенно ему непонятной, и от этого - ломающей, дурманящей. Наверное, такой кайф испытывают нарики от дури до первой ломки.

Провел по волосам, опять заплетенным в косу, снова вернулся к щеке, задев сережку в ушке по пути.

И, похоже, именно это ее и разбудило. Бусинка вздохнула и медленно, с явной неохотой, открыла глаза. Сонные и потерянные, но все такие же счастливые и радостные, когда она посмотрела на него. И с тем же новым выражением, которое стало все чаще появляться в глазах Агнии в последние недели. Глубоким и неясным, немного напряженным и словно ожидающим от него чего-то.

- Приехали. - Заметил Боров, делая вид, что нет ничего ненормального или неправильного в том, что он так и продолжает поглаживать ее щеку.

И вся ее реакция лишь подтверждала, что это именно так.

Двумя глотками выпив горячий кофе, он сгреб со стола мобилку, сигареты и спички, и поднялся. Сидеть некогда, надо разгребать.

- Давай, уже все переоделись. Тебя ждут. Ты идешь? Агния, ау! Ты что, в этом платье собираешься по улице до бара тащиться? - Аня, ее однокурсница, стояла прямо перед Агнией и настойчиво пыталась привлечь к себе внимание.

Но Агния слабо реагировала на нетерпение девушки.

- Я не хочу. Идите сами. - Она вымучила из себя улыбку. - Что-то устала сильно, и голова просто раскалывается. Мне сейчас не до празднования наступающего.

- Да ладно, пойдем. Бокал шампанского или вина - и сразу голова отпустит, и веселей станет. Давай. - Аня подошла ближе и даже шутливо попыталась стащить Агнию со стула. Видно, во чтоб то ни стало, решила вытянуть сироту погулять в компании.

Но она не поддалась.

- Не надо, Ань, правда. У меня нет настроения. - Отвернувшись от девушки, она принялась вытягивать шпильки из высокой прически.

- Ну, как знаешь, конечно. - Аня сдалась, похоже. - Но если передумаешь, мы в "Антике". - Однокурсница остановилась на пороге.

Агния видела неуверенность на ее лице в отражении зеркала.

- Да, хорошо. Празднуйте. - Выдавить еще одну улыбку из себя не вышло.

Аня ушла, а Агния осталась одна в комнате, которую сегодня использовали как "гримерку". Даже и не комнате, в общем-то, так, в подсобке, небольшом закутке за сценой. Еще пару часов назад здесь стоял гам, творилась суета и неразбериха. Все, кто участвовал в концерте, старались выглядеть еще лучше, еще больше стать похожими на уже серьезных, "взрослых" артистов и исполнителей. Однокурсники перекрикивались, толкались и толпились. Подбадривали друг друга. Кто-то тут же распевался, кто-то разминал руки или лихорадочно пытался вспомнить слова, забывшиеся из-за волнений.

И Агния готовилась. Только не нервничала. Ежедневная практика перед совершенно разной публикой приучила ее спокойно относиться к выступлениям, а может, притупило остроту того самого "первого" раза. Бегая к сцене, она высматривала только одного человека среди гостей, заполнявших зал. Чьи-то родители, друзья, бабушки и дедушки, знакомые. К каждому, кто сегодня выступал, кто-то пришел.