Бен Каунтер - Фаланга

• Название: Фаланга
• Автор: Бен Каунтер
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012

Фаланга, великий звездный форт Имперских Кулаков, на ряду с Космическими Десантниками из полудюжины Орденов принял на своем борту Инквизиторов, Сестер Битвы и адептов Культа Механикум. Они собрались вместе, дабы засвидетельствовать конец истории некогда славного и благородного Ордена Космического Десанта, Испивающих Души, а ныне — зараженных скверной Хаоса еретиков и ренегатов, которые предстали перед судом за свои преступления против Империума. Но даже такого сосредоточения праведной мощи может оказаться недостаточно, чтобы защититься ото зла, замышляемого пришедшими в движение темными силами…

---

Он мог видеть, как гибнут миллиарды. Он мог видеть лицо каждого погибшего мужчины и женщины, невзирая на то, насколько удалённой или случайной была их смерть. Они сражались вдоль заполненных кровью траншей, удерживая кишки внутри себя, огонь лазеров жёг их тела, они молили Императора даровать им смерть. Эти несчастные численностью с целый легион ползали на брюхах, ослепшие от облаков агрессивных газов, выблёвывая кровавыми струями свои внутренности. Они кричали в тишине, звук покидал их голоса, пока они боролись с оползнями и рушащимися зданиями, хоронящими их под своими обломками. Лёгкие кричали в безуспешных попытках сделать вдох, органы и конечности разрывались. Они падали с небес и сходили с ума от слепого ужаса тысяч полей сражений, несущихся им на встречу. Они тонули. Они горели заживо.

Бесконечное поле битвы простиралось во все стороны от Луко, на дистанции, которые он был способен охватить разумом, и какой–то чудовищный трюк в системе измерений подсказывал ему, что длилось оно вечно. Оно было над ним, где объятия пустоты вырывали дыхание и жизнь из экипажа подбитого космического корабля. Оно кипело под ним, в жуткой жаре и смоляной тьме, где армии сражались, словно крысы, не различая друзей и врагов, деградировавшие до ужасных зверей, рвущих друг друга голыми руками и зубами.

Вес всего этого, уверенность в бесконечности этого насилия обрушились на Луко так, что он не мог подняться на ноги. Он был в отвратительной траншее, забитой телами, в плотоядных джунглях, омерзительно воняющих гниющими трупами, в разрушенном городе, где люди умирали в жестоких боях внутри зданий и на перекрёстках улиц, ставших смертельными ловушками, внутри корпуса гибнущего космического корабля, наполненного тьмой и огнём. Он был в сердце каждой войны, уже прошедшей или ещё только грядущей, перед ним чередой проходили все насильственные смерти, которые когда–либо видела галактика.

Тело его гнило, поскольку он был мёртв, и всё же он не мог умереть. Смерть сама по себе не была выходом. Ему предстоит провести вечность, наблюдая всё это здесь.

Это не было реальностью. Луко знал, что это — иллюзия. Но это не было чем–то спроецированным в его разум — оно шло изнутри него самого.

— Капитан! — раздался чей–то очень далёкий крик с незнакомыми женскими модуляциями. — Капитан, сосредоточьтесь! Отриньте это! Услышьте меня!

Сотни слоев войны были навалены друг на друга. Луко заставил себя смотреть на кровопролитие и страдания, чтобы пройти сквозь все воплощения, пока не наткнулся на одну, отличавшуюся от прочих. Одиночная круглая комната, населенная призраками пыточная на космическом корабле. Он увидел самого себя, лежащим на палубе, бьющимся в конвульсиях во власти уничтожителя душ Панпсихиона. Он заставил себя подняться на колени, тоже самое сделал Луко, на которого он сейчас смотрел. Он огляделся по сторонам и увидел лицо сестры Эскарион призрачно мерцающее над траншеями и горящими крепостями.

Луко, шатаясь, побрел к измельчителю душ. Его молниевые когти рассекли переплетения стоек и проводов. Вниз пролился ливень из кристаллов, разлетавшихся вдребезги при ударе о палубу.

Сестра Эскарион последовала за ним в этом разрушении. Она вонзила силовой топор в ядро машины, лицо её исказила гримаса при попытке вытащить оружие обратно. Луко не мог точно оценивать дистанцию и направление, поэтому неистово крушил всё вокруг себя, разбрасывая куски машины во все стороны.

Тысячи войн расслоились и пропали. Крепости обратились в пыль. Грязь высохла и улетучилась, оставив пустыню без битвы на ней. Панпсихион стал доминирующей реальностью, а потом и вовсе единственной, и Луко смог, наконец, сбросить наваждение со своего разума.

Космодесантники лежали вокруг в разных степенях потери сознания. Варника же был на ногах, как и сам капитан. Имперские Кулаки были разбросаны, стонали и медленно приходили в себя, возвращаясь в собственные реальности.

Один не двигался. Паллас, кривясь от боли в собственной голове, присел рядом с Имперским Кулаком, считывая жизненные показатели с брони павшего воина.

— Он погиб, — сказал Паллас.

— Как его звали? — спросил Грэв, с трудом выговаривая слова в перерывах меду приступами кашля. Он стоял на коленях, согнувшись пополам.

— Горван, — отозвался один из Имперских Кулаков.

— Прекс? — позвал Луко. — Сержант?

Эскарион дотронулась до наплечника капитана и указала в сторону стены с выходом из лабиринта отсеков. Прекс сидел у стены с болт-пистолетом в руке, его цепной меч валялся на полу. Голова откинута так, что была видна огромная дыра в затылке. Мозги Прекса были размазаны по стене за его спиной, расплескавшись по мозаикам в узоре, характерном при болтерном ранении.

Никто не сказал вслух, что Прекс застрелился. Это было очевидно.

— Что же он увидел? — спросил Паллас.

— Не думай об этом, — ответил Варника. — Давайте двигаться дальше. Сестра, позаботься об их душах.

Ударный отряд пересек Панпсихион, заполнив помещением хрустом обломков психической машины под подошвами бронированных сапог. Эскарион, склонив голову, последовала за космодесантниками к двойным дверям на дальней стороне комнаты, бормоча молитвы об усопших.

Сарпедон упёрся в палубу своими уцелевшими когтями и приложил все силы, чтобы раздвинуть двери мостика. Взрывостойкие двери, автоматически захлопывавшиеся в случае абордажа «Фаланги» скрипнули и слегка поддались. Гидравлические шланги лопнули, сопротивление уменьшилось, и двери раздвинулись достаточно, чтобы в щель мог протиснуться космодесантник.

— Деният! — крикнул Сарпедон, вступая на мостик «Фаланги».

Мостик был дворцом, выстроенным чтобы восславлять когда–то правившего здесь капитана — Рогала Дорна, примарха легиона Имперских Кулаков, первого властелина «Фаланги». Под его командованием этот корабль затмевал небеса самой Терры во времена, когда Гор осаждал дворец Императора. Внушительный, украшенный золотом трон, высотой в три этажа, доминировал на мостике. По краям лестничных пролётов, которые вели к увеличенному в размерах кафедральному трону, располагались изображения захваченных или открытых вооружений врагов во времена Великого крестового похода.

Гигантский смотровой экран, занимавший большую часть изогнутой стены напротив трона, демонстрировал панораму Сокрытой области, с одиноко светящейся звездой Кравамеш на краю. Кравамеш потемнела и тлела, черные тучи неслись по её жжёной оранжевой сфере, словно подпитывание варп-ворот, позволивших Абраксу прийти в реальный мир, истощило силы звезды. Под экраном находились дюжины рулей, каждый из которых контролировал жизненно-важную систему «Фаланги», даже когда они были не задействованы, вокруг должны были суетиться шумные члены экипажа под надсмотром Имперских Кулаков. Ныне же лишь мёртвые тела нескольких членов экипажа, срубленных огнём, лежали на своих постах.

Одно тело лежало на полу рядом со своим креслом. В кресле у пульта контроля связью сидела сгорбившаяся престарелая фигура, костлявые пальцы бегали по тумблерам. Человек обернулся на голос Сарпедона, демонстрируя старое морщинистое лицо, расколотое улыбкой.

— Лорд Сарпедон, — сказал старик, — так долго я ждал этого. Из всех частей будущего, предначертанного Властелину Денияту, вы сверкаете ярче других в его плане. Я — Отец Гиранар, удостоенный чести возглавлять свою паству.

Сарпедон с опаской крался по мостику, пробегая глазами по монументальным скульптурам, находившимся в тенях по краям мостика, полированные комплекты древней брони, мерцали по периметру подножия трона.

— Где Деният? — спросил он.

Гиранар поднялся на ноги, правда, учитывая его согнутое тело, он едва ли стал выше от этого. Указывая дрожащим пальцем, он сделал пару шагов в сторону Сарпедона.

— Я благословен тем, что дожил, чтобы увидеть это. Я не смел и надеяться, что это случится при моей жизни, что нити сплетутся, что тот, о ком писал Деният, приведет его орден к осуществлению наших мечтаний. Но ты стоишь передо мной, лорд Сарпедон. И все мы стоим в точке пересечения судеб. Сарпедон приподнял топор Меркаэно, стремительно преодолел разделявшее их расстояние, сделав быстрый выпад перед Гиранаром.

— Я задал вопрос — где Деният?

— Не стоит угрожать тем, кого просто несут вихри судьбы, которыми мы правим, — раздался синтезированный голос, исходящий откуда–то из–за трона. — Люди, подобные Отцу Гиранару, не ведают своей судьбы и бессильны её изменить. Но ты и я, Сарпедон, мы — другие. Мы — авторы своих судеб. Это значит, что человек подобный тебе прокладывает каналы, по которым потом потечёт будущее. А человек подобный мне — решает, каким это будущее будет.

Силуэт дредноута Космодесанта с грохотом вышел из–за трона. Цвета и геральдика Испивающих Души ярко блестели на нём, словно он только что вышел из кузни старого ордена. Ракетная установка и силовой кулак были смонтированы под его массивными плечами, печати чистоты развевались на его угловатом саркофаге.