Ванчо Николеский - Волшебное седло

• Название: Волшебное седло
• Автор: Ванчо Николеский
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1974

Повесть знакомит читателя с жизнью македонской деревушки в годы войны, с маленьким связным партизанского отряда Трайче Таневским и его друзьями.

---

Тревожно зазвонил церковный колокол: бим-бам! бим-бам! бим-бам!

Всё было понятно: раз звонит колокол, значит, деревня в опасности.

— Надо бежать, сынок! Спасаться! — выкрикнула мать. — Гляди, в деревне-то почти никого не осталось!

Немцы, установив орудия в долине, издали обстреливали Мацково. Очередной снаряд разорвался рядом с домом Трайче. Каменные стены дрогнули, но устояли, со звоном посыпались стёкла. Весь дом окутала густая пелена дыма и пыли. На краю деревни разорвалось ещё несколько снарядов. Мать, судорожно вцепившись в руку Трайче, закричала:

— Бежим скорее!

Они выскочили из дома и побежали вдоль деревни. У церкви, под кряжистым дубом, лежал за пулемётом Горян. Трайче осмотрелся. Оказывается, здесь был не один Горян: под каждым дубом лежали партизаны, сжимая в руках или автомат, или винтовку… У большого камня пристроились Федерико и дядя Ангеле. Чуть ниже на склоне расположился тот самый дядя Ламбе, который в своё время натолкнул Трайче на мысль о спасении крестьян.

— Почему вы не стреляете? — спросил Трайче у Горяна.

— Ещё не время. Немцы пока далеко. А когда подойдут поближе, вот тогда-то мы и угостим их на славу! — улыбнулся Горян и посмотрел на своего помощника, лежавшего рядом с ним за пулемётом.

— А где же Огнен? — поинтересовался Трайче.

— Огнен и Планинский со своим батальоном на другом краю деревни.

Где-то далеко в поле грохнула пушка. Между дубами пронзительно и страшно что-то просвистело: фью-фью! фью-фью!

Несколько веток, словно срубленные острым топором, с треском упали на землю.

— Немедленно уходите с лужайки! — крикнул Горян.

— Бегите по балке и забирайте сразу влево! — добавил дядя Ангеле.

Мать и Трайче мигом оказались в балке. Там уже собралась целая кучка плачущих женщин и детей.

— Эх, забыл в сарае своего Дорчо! — с досадой воскликнул Трайче. — Вот дурак! Придут немцы и заберут его с собой!

— Да оставь ты в покое своего ненаглядного Дорчо! — раздражённо отозвалась мать. — Сейчас не до Дорчо.

— Ну нет! Я ни за что его не оставлю! — заупрямился Трайче. — Я мигом слетаю домой и приведу Дорчо сюда.

И, не раздумывая, он стрелой припустился к деревне. Мать только и успела крикнуть ему вдогонку:

— Вернись, Трайче!

Но куда там! Трайче и след простыл.

Бежал он как ветер, а когда был уже у дома, снова в долине грохнула пушка и на краю деревни взметнулся сноп пламени и дыма. Не обращая внимания на обстрел, Трайче ворвался в сарай, отвязал Дорчо и погнал его вверх по деревне. За плетнями лежали в ряд десятки ящиков с боеприпасами. Охраняли их двое партизан.

— Эй, Трайче, ты куда? — спросил один из них.

— Да вот пришёл вам помогать. Давайте ящик с патронами для пулемёта, и я отнесу его Горяну.

— Верно! Бери.

Трайче подхватил тяжёлый ящик и, обойдя деревню, двинулся прямо к дубам. Когда он добрался наконец до места, опять рявкнула пушка.

— Ложись! — крикнул ему Горян.

Трайче прыгнул в яму, откуда крестьяне вынимали раньше камень для строительства домов, и распластался там на животе. Снаряд разорвался среди деревьев, оставив после себя дымящуюся глубокую воронку. Трайче встал, отряхнулся и подтащил свой драгоценный ящик к Горяну.

— Вот что, Трайче. Ложись рядом со мной и не шевелись! — приказал ему Горян.

— А когда вы будете стрелять?

— Тебе же объясняли: когда немцы подойдут поближе, — недовольно проворчал помощник Горяна.

Наконец обстрел прекратился. Горян осторожно поднялся, прижался к дубу, осмотрелся и уточнил:

— Всё понятно. Коли обстрел кончился, значит, и немцы неподалёку.

Вдруг с другого края деревни затарахтели пулемётные очереди: тррр-кррр… тррр-кррр…

— Смотри-ка! — воскликнул помощник Горяна. — Второй пулемёт заработал! Может, всё-таки подождём маленько?

— Конечно. Пусть подойдут поближе, — решил Горян и объяснил Трайче: — С той стороны действуют Планинский и Огнен.

Снизу вверх, короткими перебежками, к деревне подбирались немцы. Все застыли в напряжённом ожидании.

— Ну что же ты не стреляешь? — нетерпеливо прошептал Трайче.

— Погоди, не мешай!

Когда немцы подошли так близко, что можно было разглядеть даже их лица, Горян крикнул во весь голос:

— Огонь!

А сам, припав к пулемёту, нажал гашетку. Над дубами пронеслась пронзительная переливчатая трель: тррр-кррр… тррр-кррр…

Дядя Ангеле, Федерико, Ламбе и другие партизаны тоже не дремали. Их гулкие винтовочные выстрелы и автоматные очереди вплетались в трескотню пулемёта.

Оставив на поле несколько убитых и раненых, немцы отошли назад. А Горян, словно обезумев, всё посылал им вслед очередь за очередью. Противно посвистывали пули, с веток деревьев слетали, медленно кружась, срезанные смертоносным огнём листья…

— Патроны кончаются! — закричал дядя Ангеле.

— Ах, чёрт! Трайче, беги за патронами! Быстро! — приказал Горян.

Трайче добрался до овражка и пополз к деревне, где были сложены ящики с боеприпасами. Там он схватил два ящика и ползком вернулся обратно. Один ящик он отдал дяде Ангеле, а второй решил дотащить до Горяна.

— Молодчина, Трайче! Настоящий герой! — похвалил его дядя Ангеле.

Не отвечая, Трайче поспешил к Горяну. Тот всё ещё не снимал руки с гашетки пулемёта. Трайче взглянул в сторону и тут же заметил, что к ним подбирается немец с гранатой в руке.

— Горян, справа немец! Граната!

Горян мгновенно повернул ствол пулемёта направо. Немец приподнялся, но было поздно. Не успев бросить гранату, он рухнул на землю и пронзительно выкрикнул:

— Ой, майн гот![12]

Граната выскользнула из его руки и взорвалась рядом.

Немцы отошли ещё дальше. Бой на время вроде бы утих. Но партизанам надо было готовиться к отражению очередной атаки. Трайче посмотрел на Горяна и спросил:

— Нужны ещё боеприпасы?

— Обязательно. Эти гады непременно припожалуют снова. Так что придётся тебе ещё немного потрудиться.

— Понятно, — односложно ответил Трайче и ползком вернулся к деревне.

Подхватив ещё два ящика, он потащил их к дубам. Снизу опять затрещали немецкие пулемёты. Трайче прижался к спасительной земле. Кругом свистели пули… Вдруг горсточка земли, будто брошенная чьей-то невидимой рукой, засыпала ему глаза. Трайче сразу же понял, что стреляют именно в него, и ещё плотнее прижался к земле. Ну просто врос в неё!

А тем временем Горян снова приник к пулемёту и бил теперь короткими, точными очередями. Ангеле, Федерико и другие партизаны тоже не отставали, стреляя из винтовок и автоматов.

Под прикрытием огня партизан Трайче живо дополз до Горяна, передал ему ящики с патронами и заметил, что нога у Горяна вся в крови. В ту же минуту кто-то громко охнул:

— Ах, чёрт побери!

Трайче оглянулся и увидел, что на земле, держась за грудь, лежит дядя Ламбе.

— Ну погодите, собаки! — разъярился Ангеле и метнул в немцев гранату.

Не успел отзвучать взрыв, как Горян скомандовал:

— Бросайте гранаты!

Оглушительный грохот потряс землю. И как бы в ответ, с другой стороны деревни тоже донеслись глухие разрывы. Один, второй, третий… десятый…

— А ну, ребята! В атаку! — вскочил Горян и бросился вперёд.

— Ура-а-а!.. — прокатилось под дубами.

Словно подхваченные вихрем, партизаны бросились вниз. Немцы, торопливо отстреливаясь, отошли и вскоре исчезли. Видимо не выдержав натиска партизан, они решили вернуться вниз, к шоссе.

Как раз в этот момент на левом фланге, где командовал батальоном Планинский, тоже грянуло могучее:

— Ура-а-а!.. Вперёд, товарищи!

Немцы и там дрогнули. Трескотня пулемётов, винтовочные выстрелы, разрывы гранат — весь этот беспорядочный гул катился теперь к шоссе, медленно затихая вдали… На какое-то время в лесу воцарилась насторожённая тишина.

Но немцы не успокоились: снова стали обстреливать из долины деревню. Первый зажигательный снаряд попал в сарай с соломой. Сначала повалил густой чёрный дым, потом над сараем заполыхало красновато-жёлтое пламя. Другой снаряд угодил прямо в соломенную крышу одного из домов. И этот дом охватило жадное пламя. Потом разорвался третий снаряд, четвёртый, пятый… Высокие, дрожащие огненные языки пламени взвивались над вымершей деревней, а кругом валил густой, чёрный дым… Мацково горело…

Наконец обстрел прекратился. На шоссе натужно загудели грузовики. Немцы, потерпев неудачу, поспешно садились в машины и удирали назад.

Солнце клонилось к западу…

Дым над Мацково медленно рассеивался. Кое-где ещё догорали сараи. Одиноко и угрюмо торчали каменные остовы сожжённых домов. Неподалёку от деревни тревожно и тоскливо мычали коровы, блеяли овцы, ржали лошади, укрытые хозяевами от немцев…