Тана Френч - Рассветная бухта

• Название: Рассветная бухта
• Автор: Тана Френч
• Издательство: АСТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-081859-4, 978-985-18-2790-5

В маленьком городке у моря разыгралась страшная трагедия.

Дом, где проживала симпатичная молодая семья Спейнов — Дженни, Патрик и двое их малышей — превратился в сцену чудовищного преступления.

Дети задушены. Патрик заколот. Дженни тяжело ранена.

Опытный столичный детектив Майкл Кеннеди по прозвищу Снайпер — живая легенда «убойного» отдела — приезжает в городок.

Найти убийцу Спейнов для Снайпера — не только вопрос полицейского престижа, но и дело чести. Зверь в человеческом обличье, способный поднять руку на детей, не должен уйти от возмездия.

Снайпер вместе с молодым напарником Ричи начинает расследование…

---

Я никогда так не делал. Мне казалось — если ты не можешь раскрыть преступление честным способом, то вообще не заслуживаешь его раскрыть. Я никогда не стал бы закрывать глаза, если окровавленная салфетка или пакетик с кокаином вдруг попадет куда нужно или если свидетель узнает, что именно должен говорить. Никто и никогда не просил меня об этом — наверное, боялись, что я напишу рапорт в отдел внутренних расследований. Я благодарен сослуживцам за то, что они меня об этом не просили. Но я был в курсе того, что происходит.

— Если бы вы принесли мне вещественное доказательство, которое связало бы Дженни с преступлением, притом быстро — например сегодня, — я мог бы арестовать ее до выписки. После этого за ней будут следить, чтобы она не покончила с собой. — Пока Дженни спала, я думал только об этом.

Фиона моргнула, обдумывая мои слова.

— Я?

— Если бы я мог обойтись без вашей помощи, то к вам не обратился бы.

Она напряженно вгляделась в мое лицо:

— Откуда я знаю, что вы не пытаетесь меня подставить?

— Зачем? Для того чтобы просто закрыть дело, свалить всю вину на кого-нибудь, вы не нужны: у меня есть Конор Бреннан — он уже упакован и готов к отправке. — В дальнем конце коридора прошел санитар, громыхая тележкой, и мы оба вздрогнули. Я заговорил еще тише. — Я рискую не меньше вашего. Если вы решите кому-нибудь об этом рассказать — завтра, месяц спустя или через десять лет, — то в лучшем случае меня ждет общение с отделом внутренних расследований, а в худшем — пересмотр всех дел, которыми я занимался, и суд. Мисс Рафферти, моя судьба в ваших руках.

— Почему?

Ответов на этот вопрос было слишком много. Потому что она сказала, что уверена во мне, — и воспоминание об этом все еще горело в моей памяти маленьким, но горячим огоньком. Я сделал это из-за Ричи. Из-за Дины, чьи губы, темно-красные от вина, говорят мне: «Нет никакой причины». В конце концов я сообщил Фионе только то, чем мог поделиться.

— У нас была улика, но ее уничтожили. По моей вине.

— Что станет с Дженни, если ее арестуют? — спросила Фиона после паузы.

— Ее отправят в психиатрическую больницу — по крайней мере сначала. Если врачи решат, что она в состоянии отвечать за свои поступки, защита заявит либо о том, что Дженни невиновна, либо о том, что психически больна. Если присяжные решат, что она совершила преступление в состоянии помешательства, ее вернут в больницу и оставят там до тех пор, пока, по мнению врачей, она представляет опасность для себя и окружающих. Если ее признают виновной, она скорее всего проведет в тюрьме десять-пятнадцать лет. — Фиона скривилась. — Знаю, вам кажется, что это много, однако так мы сможем обеспечить ей необходимое лечение. А когда ей будет столько, сколько сейчас мне, она выйдет и начнет жизнь сначала. А вы с Конором ей поможете.

Заверещала громкая связь, требуя, чтобы доктор такой-то явился в травматологическое отделение. Фиона кивнула.

— Ладно. Я с вами.

— Вы уверены?

— Уверена.

— Тогда сделаем вот что. — Слова, тяжелые будто камни, тянули меня на дно. — Вы скажете мне, что собираетесь в Оушен-Вью за вещами для сестры: ночной рубашкой, туалетными принадлежностями, айподом, книгами — всем, что ей может понадобиться. Я отвечу, что доступ в дом по-прежнему закрыт и что вам туда нельзя. Скажу, что сам могу съездить и забрать все необходимое, — а вас я возьму с собой, чтобы не ошибиться при выборе. По дороге составьте список вещей. Напишите его, чтобы я мог его предъявить, если спросят.

Фиона кивнула. Она наблюдала за мной, словно «летун» на совещании: внимательно, запоминая каждое слово.

— Когда вы снова увидите дом, у вас что-то всплывет в памяти. Внезапно вы вспомните: утром, когда вы вошли вслед за полицейскими, вы подобрали вещицу, которая лежала у лестницы. Вы сделали это машинально — дом всегда был в таком порядке, что любая вещь, валяющаяся на полу, казалась не на месте. Поэтому вы засунули ее в карман пальто, даже не осознавая, что делаете, — в конце концов, голова у вас была занята совсем другим. Ну как, ясно?

— Какую вещицу я подобрала?

— В шкатулке Дженни лежат несколько браслетов. Есть среди них один, который она часто носит, но не сплошной, а из цепочки, прочной цепочки?

Фиона подумала.

— У нее есть браслет с амулетами. Золотая цепочка, толстая и, похоже, довольно прочная. Дженни получила его от Пэта в подарок, когда ей исполнился двадцать один год, и после этого он дарил амулеты, когда происходило что-то важное: сердечко на свадьбу; амулеты с инициалами по случаю рождения детей; с домиком, когда купили дом. Дженни часто его носит.

— Отлично. Вот еще одна причина, почему вы его подняли: вы помните, что он много значит для Дженни. Она бы не хотела, чтобы он валялся на полу. Когда вы увидели, что произошло, то совсем забыли про браслет — и, естественно, с тех пор не вспоминали. Но ожидая меня возле дома, вы вспомните про браслет, поищете в карманах пальто и найдете его. Когда я вернусь в машину, вы отдадите браслет мне — вдруг пригодится.

— Как это поможет? — спросила Фиона.

— Если все произошло именно так, как я описываю, то вы не можете знать, какую роль браслет сыграет в нашем расследовании. Поэтому я ничего вам об этом не скажу — так меньше шансов, что вы проговоритесь.

— Вы тоже уверены, да? Что это сработает, что ничего не полетит под откос?

— План небезупречен. Кое-кто — возможно, и прокурор — подумает, что вы с самого начала все знали и сознательно припрятали браслет. И кое-кто задаст себе вопрос, не слишком ли удачное это совпадение. Это наши внутренние интриги, про них вам знать не обязательно. Я позабочусь о том, чтобы у вас не возникло серьезных проблем — вас не арестуют за сокрытие улик или препятствование ходу следствия. Однако я не смогу избавить вас от неприятного разговора с прокурором или с представителем защиты, если до этого дойдет. Возможно, они даже попытаются намекнуть, что вы должны быть в списке подозреваемых, — ведь в случае смерти Дженни имущество досталось бы вам.

Фиона широко раскрыла глаза.

— Не волнуйтесь. Клянусь, все это заглохнет на корню и неприятностей у вас не будет. Просто предупреждаю заранее: план не идеальный. Но другого у меня нет.

— Ладно, — ответила Фиона. Глубоко вздохнув, она выпрямилась и решительно откинула волосы с лица. — И что теперь?

— Теперь нам нужно проделать все это, включая разговоры. Если пройдем по всем пунктам, то вы вспомните детали, когда будете давать показания, или если вас будут допрашивать. Вашим словам поверят, потому что вы будете говорить правду.

Она кивнула.

— Ну, куда вы теперь, мисс Рафферти? — спросил я.

— Если Дженни заснула, мне нужно съездить за ее вещами в Брайанстаун.

Ее голос был деревянным, пустым — в нем не осталось ничего, кроме печали.

— Боюсь, что в дом вы не попадете, — ответил я. — Но, если хотите, я могу отвезти вас туда и принести из дома все, что нужно.

— Было бы замечательно. Спасибо.

— Поехали.

Я встал, держась за стену словно старик. Фиона застегнула пальто, замоталась в шарф. Ребенок перестал плакать. Мы чуть постояли в коридоре, рядом с дверью палаты, где лежала Дженни, — ждали, не остановит ли нас оклик, движение или еще что-нибудь. Никто нас не задержал.

* * *

Эту поездку я запомню на всю жизнь. Именно тогда я в последний раз мог все переиграть: взять вещи Дженни, сказать Фионе, что обнаружил недостаток в своем грандиозном плане, высадить ее у больницы и распрощаться. В тот день на пути в Брокен-Харбор я был человеком, которым хотел стать всю свою взрослую жизнь, — детективом, расследующим убийства, лучшим в отделе, тем, кто закрывает дела так, что комар носу не подточит. Когда я уезжал оттуда, то уже стал кем-то другим.

Фиона прижалась к дверце и смотрела в окно. Когда мы выехали на шоссе, я достал свой блокнот с ручкой и протянул ей. Она пристроила блокнот на колене; пока она писала, я старался ехать ровно. Закончив, она вернула мне блокнот и ручку. Я быстро взглянул на страницу: почерк четкий, округлый. «Крем для кожи (любой, на столе у кровати или в ванной). Джинсы. Топ. Свитер. Бра. Носки. Кроссовки. Пальто. Шарф».

— Ей нужна одежда, чтобы она могла выйти из больницы.

— Спасибо, — ответил я.

— Не могу поверить, что я на это согласилась.

«Вы поступили правильно», — едва не ответил я, но вместо этого сказал:

— Вы спасаете жизнь своей сестре.

— Я отправляю ее в тюрьму.

— Вы делаете все, что в ваших силах.

— В детстве я молилась о том, чтобы Дженни совершила что-нибудь ужасное, — внезапно сказала Фиона, будто слова сами вырвались наружу. — Я всегда попадала в неприятности — правда, мелкие, я ведь не преступница. Просто иногда хамила маме или разговаривала на уроках. А Дженни никогда не делала ничего плохого. Она не была паинькой, у нее само так получалось. И я молила Бога о том, чтобы она хоть раз в жизни сотворила что-нибудь реально ужасное. Тогда бы я на нее наябедничала; она бы попала в переплет, а мне бы все говорили: «Молодец, Фиона, ты все правильно сделала. Хорошая девочка».