Владимир Васильев - Рубины хозяина Ко

• Название: Рубины хозяина Ко
• Автор: Владимир Васильев
• Жанр: Фэнтези

Путь к заветному ларцу, наполненному знаниями, с самого начала не обещал быть легким. Но никто не мог предвидеть, что завладеть Книгой Семидесяти Ремесел попытаются сразу три народа — славянские ратники, воины, пришедшие на кораблях с севера, и степняки-кочевники, а потом к ним добавится четвертый — раса собакоголовых. И теперь каждому из народов предстоит понять, кто на этом пути враг, а кто союзник. В этом помогут им волшебные мечи, три из которых украшены изумрудами и один — рубинами.

---

Вечером в болото не сунулся бы и самоубийца, а Вишену ждали в Андоге. Поэтому он развернулся и пошел назад, решив, что уж лучше лесная нечисть, чем болотная. Едва деревья сомкнулись у него за спиной, Вишена наткнулся на тропу, вьющуюся под углом к болоту. Радостно хмыкнув, Вишена двинулся по тропе и вмиг оказался снова на болоте. Тропа, петляя, уходила вглубь мхов и словно звала: «Ну, чего стал? Пошли!» Вишена мрачно оглядел все, бормоча: «эх, ты, топь-мочаг, ходун-трясина, крепи-заросли… знаем мы вас!» В болото он не совался сроду и не собирался нарушать эту добрую традицию. В конце концов он изрек: «а, вот, хрен вам!» и уселся прямо на опушке.

С тем, что в Андогу сегодня уже не попасть, Вишена смирился. А до утра дотянет, не впервой. Первым делом, он срубил два дерева, уложил их накрест и развел костер. Огня боятся все — и зверье, и нечисть.

Стемнело и над миром повисли звезды. На болоте хором орали лягушки, в воздухе бесшумными тенями замелькали летучие мыши. Вишена уселся у костра и вздохнул — он-то мечтал, что выспится сегодня у Боромира, да, видно, не судьба. А Боромир, небось, тоже думает о нем — гадает, где, да почему не пришел, срок ведь уже. Интересно, а кого он еще вызвал, кроме Вишены? Понятно, Бограда и Тикшу. Может, Славуту или Омута. А еще? Должно быть, человек десять, не меньше. Что же там затеял Боромир-Непоседа? Вишена слышал, что жители Перкумзя жаловались на какие-то беспорядки, но подробностей не знал, где Перкумезь, а где Пожар! Пожар вообще в стороне от дорог, Вишена поэтому там и зимовал. Новости туда опаздывали. А на Западе, где Перкумезь, всегда неспокойно. Боромир вполне мог туда нагрянуть со своей отважной дружиной. Но стоило ли тянуть из-за этого Вишену, зимовавшего на Пожаре?

Лягушки умолкли разом, как по команде и Вишена лениво потянулся за мечом. Он твердо знал — если не суетиться и не казать страха, тушуются даже самые наглые из чертей и вовкулаков, а нечисть помельче и вовсе охладевает и отстает.

Стало тихо, ужасно тихо, даже ветер почему-то вдруг улегся. Вишена нерешительно оглядывался — он сообразил, что не видит даже хаотичного полета летучих мышей, хотя обычно их было как звезд на небе в безлунную ночь. Некоторое время Вишена сидел в полной тишине, потом услышал тихий, но мощный звук рассекаемого крыльями — огромными крыльями! — воздуха. На фоне неба вскоре мелькнул и силуэт — гигантская летучая мышь летела прямо на костер. Одновременно Вишена ощутил мягкие толчки пучков ультразвука. Под один из них он поспешил подставить меч — пусть знает, что его ждет, кто бы это ни был.

Быстрая тень мелькнула над головой, обдав упругими струями ветра, поднялась выше и снова скользнула над Вишеной. Рядом с костром что-то упало, почти бесшумно, но Вишена заметил и услыхал.

Два громадных крыла распростерлись на секунду застыли, закрыв собою звезды, и вдруг с неприятным писком это распалось на несколько сот обычных летучих мышей. Стая мгновенно рассыпалась; почти сразу Вишена услышал первый, несмелый и одинокий крик лягушки.

И все прошло. Он снова оказался на опушке обычного леса, где полно зверья, но нечистью и не пахнет. Пока.

До рассвета Вишену ее трогали, но он не смыкал глаз. К подарку с неба тоже ее подходил, хотя видел его в свете костра. Под утро Вишена заметил что-то пролетевшее очень высоко — может, стаю птиц, а, может, и ведьму. На костер оно не обратило внимания. И еще из кустов на Вишену ночь напролет пялился здоровущий филин, так что вполне в безопасности он себя не ощущал. Когда взошло солнце, Вишена вздохнул с облегчением и позволил костру погаснуть. Потом взял меч поудобней и как мог медленно да осторожно приблизился к тому, что сбросили ночью с неба.

Это был небольшой сверток. Вишена присел, кончиком меча развернул податливую волчью шкуру и невольно вздрогнул. Внутри лежал человек. Лицом вниз. Махонький, ростом всего с локоть, но не ребенок. Вишена поколебался, мечом же перевернул его на спину, мрачно оглядел.

Он сам. Это он сам — Вишена узнал свое лицо, пусть и очень маленькое, узнал одежду и даже меч, торчащий у человечка из груди. Меч выглядел точной копией его оружия, за исключением одного: на гарде вместо волшебных зеленых изумрудов рдели два крохотных рубина.

«Что это? Предупреждение? Дурной знак?» — подумал Вишена с тревогой. Ни о чем подобном он доселе не слыхивал.

А маленький мертвец вдруг вздрогнул, подернулся слизью и стал на глазах перерождаться во что-то иное — Вишена отпрянул и отдернул меч. Изумруды горели, словно вокруг слонялась сотня чертей в обнимку с сотней леших. Оживший комок ворочался, будто там внутри происходила неистовая борьба, и вскоре развалился, став семью лесными тварями — большой рыжей сколопендрой, жабой, гадюкой, козодоем и тремя летучими мышами. Вишена смотрел на все это широко распахнутыми глазами и боялся двинуться, только непроизвольно гладил левой рукой изумруды. Вдалеке, на болотах, крикнула выпь и козодой тотчас упорхнул в кусты; мыши, взмахнув крыльями, рассыпались и исчезли; жаба, переваливаясь, удирала в сторону болот; гадюка зашипела и скользнула прочь, и последней в траве мигом растворилась сколопендра. На влажной волчьей шкуре остался лежать лишь маленький отточенный меч.

2. Мечи

К Андоге Вишена вышел около полудня. Болото он обогнул и обнаружил, что завели его далеко в сторону Лежи. Андога оставалась справа и Вишена быстро зашагал по найденной тропе. Дважды за время пути тропа пропадала, но он невозмутимо возвращался и вновь находил путь. Вздохнуть свободно он посмел лишь тогда, когда лес оборвался и впереди, за зеленеющим житним полем, стали видны тесовые крыши Андоги. Крепкий бревенчатый сруб окружал селение, защищая от набегов вражьих дружин и Вишена зашел с востока, где высились окованные медью ворота. Стучать не пришлось — стражники его заметили, в воротах приоткрылась узкая дверь. Хмурый бородатый воин мрачно осведомился:

— Чего надобно, мил-человек?

Вишена ответить не успел; где-то во дворе заскрипела отворяемая дверь и громовой бас растекся по всей Андоге:

— Кто там, Пристень?

Пристень, ратник у ворот, повернул голову и нехотя ответил:

— Путник пожаловал…

— Гей-гей, Роксалан, это же я — Вишена Пожарский! — перебил Пристеня Вишена, сразу узнавший густой и мощный голос Роксалана, товарища по Северному Походу. — Встречай!

— Хо! Вишена! Мы уж заждались.

Пристень посторонился, пропуская Роксалана и через миг Вишена оказался в объятиях не менее могучих, чем голос Боромирова побратима. Они расцеловались по обычаю трижды и Вишена наконец вошел в Андогу. Позади загремел засовами Пристень, запирая дверь.

— Долгонько же ты собирался, — басил Роксалан. Выглядел он немного озабоченным. Вишена глянул на него, чуя недобрые вести.

— Вчера бы явился, да нечисти в Черном уж больно много. Заплутал, завели едва не в Лежу.

Роксалан нахмурился. Когда Вишена рассказал о знаке и развернул сверток с мечом, он нахмурился еще больше — туча тучей.

— Да… У нас тут тоже… — он поднял глаза. — Омут помер.

Вишена вздрогнул. Омут, витязь-молчун, как-то раз в одиночку разогнавший дюжину печенегов, не раз прикрывавший Вишене и Роксалану спины в битвах, ставший родным. И его больше нет?

— Вчера, — сказал Роксалан, — влез на ярмарочный столб, да и свалился маковкой на полено. Тут же и помер.

— Куда влез? — удивился Вишена, — на столб? Зачем?

Роксалан пожал плечами:

— Леший его знает. Как пришел три дня назад, так и молчал все время. Поди разберись, что на уме.

Они подошли к высокому терему; среди людей, стоявших на крыльце, Вишена узнал Боромира, Славуту и Бограда. Вокруг сновали дворовые и прислуга; Роксалан с Вишеной остановились напротив, переглянулись и разом, как бывало, молодецки свистнули. На крыльце обернулись, Боромир радостно выкрикнул и всплеснул руками.

Потом Вишена долго здоровался со всеми — здесь был и возмужавший Тикша, и брат Бограда — Богуслав, и превратившаяся из голенастого подростка в статную девку Соломея, не изменившись лишь в одном — буйном нраве и тяге к походам и приключениям.

Они стояли во дворе кругом. Вишена повторил свой рассказ о прошедшей ночи, бросив под ноги волчью шкуру, развернувшуюся на лету, и сверкнул на солнце клинок крохотного меча, и полыхнули недобро маленькие рубины.

Меч поднял Боромир. Осмотрел осторожно, с опаской, и бросил вновь на шкуру.

— Нечистая штука…

Вишена оглянулся:

— Тарус-то где? Уж он растолкует.

Боромир кивнул.

— Тарус был здесь, да в Шогду подался. Завтра воротится.

Роксалан тем временем поднял меч-малютку и с сомнением вертел его в руках. Вишена пытливо наблюдал за ним. Там, на болотах Лежи, он долго думал, брать ли с собой этот меч, бросить ли. Решил взять.

Роксалан тем временем тронул Боромира за плечо и тот прочел в его глазах вопрос.