Дэвид Николс - Вопрос на десять баллов

• Название: Вопрос на десять баллов
• Автор: Дэвид Николс
• Жанр: Сценарии
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-08565-7

В шестнадцать лет все переживания Брайана Джексона были связаны с тем, что в его жизни не будет ничего более достойного, чистого, благородного и правильного, чем оценки на выпускных экзаменах средней школы. А в восемнадцать он, поступив в университет, считает, что стал намного мудрее, и спокойнее смотрит на жизнь. Теперь его амбиции простираются гораздо дальше: он мечтает обзавестись оригинальной идеей, чтобы на него обратили внимание, а еще он страстно желает завоевать сердце девушки своей мечты, с которой вместе учится. Ему кажется, что самый простой способ осуществить это – всего лишь пробиться в университетскую команду для участия в телеконкурсе и прославиться своими ответами. Но Брайан даже не догадывается, что самый сложный вопрос задаст ему жизнь: какова разница между знанием и мудростью? Роман «Вопрос на десять баллов» был с успехом экранизирован британскими кинематографистами совместно с голливудскими коллегами. Сценарий к фильму был написан Дэвидом Николсом, а главные роли в картине с блеском сыграли Джеймс Макэвой и Бенедикт Камбербэтч. Дэвид Николс не остановился на достигнутом и написал сценарий по еще одному своему роману «Один день», по которому в 2011 году был снят одноименный фильм с великолепной Энн Хэтэуэй, обладательницей «Оскара», в главной роли.

---

– Если парой аденина является тимин, то для цитозина – это…

Знаю:

– Гуанин.

– Полное название организации, присуждающей призы «Оскар»?

Знаю:

– Американская академия кинематографических искусств и наук.

– Верно. Какая птица семейства славковых может быть весничкой, трещоткой и теньковкой?

Знаю:

– Пеночка?

– Верно. Под каким именем нам больше известна канадская фолк-певица Роберта Джоан Андерсон?

Знаю:

– Джони Митчелл.

– Верно.

Организаторы «Университетского вызова» прислали нам инспектора по имени Джулиан, приятного молодого человека с мягким голосом, лет двадцати пяти, одетого в джемпер с V-образным вырезом и галстук: короче, полного дублера Бамбера Гаскойна. Отборочный тур проходит в формате «вопрос – ответ»: сорок вопросов за пятнадцать минут, никаких стартовых вопросов, совещаться разрешено – так нас проверят, готовы ли мы к викторине в прямой телетрансляции. И мы готовы, это очевидно. Не будет преувеличением сказать, что мы просто сгораем от нетерпения.

– Какой персонаж двенадцатого века, королева-консорт Франции и Англии одновременно, служил источником вдохновения Бернарду де Вентадуру, поэту-трубадуру?

– Алиенора Аквитанская, – отвечаю я.

– Подождите, подождите, может, мы все-таки будем отвечать через капитана, если ты не возражаешь? – негодующе шипит Патрик. – Скажи нам, Брайан, откуда ты это знаешь?

На самом деле я знаю это, потому что Кэтрин Хепберн играла ее в том захватывающем фильме, который вечно крутят воскресными вечерами, но я не собираюсь говорить им об этом, поэтому многозначительно киваю, округляю глаза и говорю:

– Я просто… знаю. – Как будто потрясающая, абсолютная, всепобеждающая мощь моей эрудиции – это загадка даже для меня.

Патрик скептично смотрит на Люси Чан в поисках подтверждения, но та лишь пожимает плечами, поэтому он повторяет:

– Алиенора Аквитанская?

– Верно, – говорит Джулиан.

Я чувствую, как чья-то рука сжимает мое плечо, бросаю взгляд вправо и вижу, что Алиса улыбается мне, широко раскрыв глаза в неприкрытом благоговейном восхищении. Это мой девятый правильный ответ подряд, и я чувствую себя так, как чувствовал себя, должно быть, Джесси Оуэнс на Олимпиаде 1936 года. Остальным просто не остается шансов, даже Люси Чан. Вдруг создается ощущение, что гепатит Колина Пейджетта стал лучшим выходом для всех, то есть для всех, кроме Колина Пейджетта, потому что я, кажется, на самом деле знаю все обо всем.

– Какая широта была выбрана на Потсдамской конференции тысяча девятьсот сорок пятого года для демаркационной линии между Северной и Южной Кореей?

Вот это я уже не знаю, но ничего – у нас есть Люси.

– Тридцать восьмая параллель?

– Верно.

И так далее: Андалусия – верно, 1254 – верно, карбонат кальция – верно, Форд Мэдокс Форд – верно. Конечно, если бы это на самом деле шло по телику, нация была бы прикована к экранам и вилки с едой зависали бы на полпути между тарелкой и открытыми в бездыханном восторге ртами. Но этого не происходит, мы всего лишь сидим в пустом студенческом баре, провонявшем сигаретами и пивом, в три часа дня сырым ноябрьским вторником, и никто на нас не смотрит, даже уборщицы, одна из которых как раз принялась пылесосить ковер бара.

– Хм, а вы не могли бы… – бормочет Джулиан.

Патрик вскакивает и возмущенно орет:

– Извините! МЫ ПЫТАЕМСЯ ОТВЕТИТЬ НА ВОПРОСЫ ВИКТОРИНЫ, ПРИЧЕМ УЛОЖИТЬСЯ В ОТВЕДЕННОЕ ВРЕМЯ!

– Когда-нибудь надо же и грязь убирать, – парирует уборщица, не выключая пылесоса.

– ЭТОТ ЧЕЛОВЕК БЫЛ ПРИСЛАН НАМ ИЗ МАНЧЕСТЕРСКОГО ОФИСА «УНИВЕРСИТЕТСКОГО ВЫЗОВА»! – с пафосом восклицает Патрик, указывая перстом на Джулиана, как ветхозаветный пророк.

И, непонятно почему, это решает дело: уборщица выключает пылесос, что-то бормочет под нос и идет вытряхивать пепельницы.

Мы возвращаемся к викторине. Я волнуюсь, не развеялись ли чары и сможем ли мы оставаться в такой чемпионской форме, но мои опасения напрасны, потому что следующий вопрос касается англосаксонского кургана с погребальной ладьей, который был открыт в Суффолке в 1939 году и дал нам ценные сведения о церемонии похорон у древних.

Знаю.

– Саттон-Ху, – говорю я.

– Верно.

– Тест Роршаха? – говорю я.

– Верно.

– Эпителий, – говорит Люси.

– Верно.

– Уганда? – говорит Патрик.

– Нет, мне кажется, это Заир, – говорю я, и Патрик кидает на меня сердитый взгляд, точь-в-точь Калигула, за то, что я осмелился ставить под вопрос его авторитет, затем поворачивается к Джулиану и твердо заявляет:

– Уганда.

– Неверно. На самом деле это Заир, – говорит Джулиан, награждая меня легкой утешительной улыбкой.

Мне кажется, я увидел небольшое невольное подрагивание в уголке глаза Патрика, но я слишком опытен и мудр, чтобы злорадствовать, потому что, в конце концов, это не игра, где каждый должен зарабатывать баллы себе, здесь командный зачет, болван ты этакий…

– Домовый воробей.

– Верно.

– аконгруэнтно bпо модулю m? – шепчет Люси.

– Верно.

– Закон о торговле зерном, – кричит Патрик.

– Верно.

– «В краю лесов», Томас Гарди, – предполагаю я.

– Верно.

– Бастер Китон? – предполагает Алиса.

– Нет, думаю, это Гарольд Ллойд, – говорю я, по-доброму, но твердо.

– О’кей, Гарольд Ллойд? – говорит Алиса.

– Верно. Какой авиационный инженер умер в тысяча девятьсот тридцать седьмом году, за несколько лет до того, как самолет его самой популярной модели добился превосходства в воздухе во время битвы при…

– Р. Дж. Митчелл, – говорю я.

– Что? – подскакивает Патрик.

– Р. Дж. Митчелл, создатель «спитфайера». – Я помню это имя на коробке с моделью самолета – классическая серия фирмы «Эйрфикс», масштаб 1:12, и знаю, что я прав, это точно Р. Дж. Митчелл. Я уверен в этом. Но сейчас Патрик смотрит на меня и хмурится, словно до боли желает, чтобы я оказался неправ. – Это Р. Дж. Митчелл – уж поверьте мне.

– Р. Дж. Митчелл, – неохотно выдавливает он.

– Верно, – говорит Джулиан, который уже не может скрывать улыбку.

Патрик смотрит на меня, сузив глаза, но Люси наклоняется у него за спиной и показывает мне поднятый вверх палец, а Алиса… что ж, Алиса проводит рукой по моей спине и останавливается там, где дедушкина рубашка вылезла из-под джинсов.

– Хорошо, и последний вопрос: какой ферромагнитный металл восьмой группы Периодической системы, выделенный в чистом виде в тысяча семьсот тридцать пятом году шведским химиком Георгом Брандтом, используется для получения жаростойких и магнитных сплавов?

Честно говоря, я не очень дружу с Периодической системой и понятия не имею, что это за металл, но Люси Чан и на этот раз знает ответ.

– Кобальт, – говорит она.

– Верно.

Тест завершен, и мы наклоняемся вперед, хлопаем друг друга по спине, а Алиса обнимает меня, и по тому, что у меня на спине остается влажное пятно, я понимаю, что вспотел, как скаковая лошадь.

А Джулиан тем временем прочищает горло и говорит:

– Итак, ваш окончательный счет – тридцать девять баллов из сорока возможных, поэтому я рад сообщить, что вы наверняка проходите в турнир «Университетского вызова» в этом году!

И все зрители, если бы они были тут, устраивают овацию.

Выйдя из студенческого клуба, мы все пожимаем руку милому молодому Джулиану, желаем ему без приключений вернуться в Манчестер, «увидимся пятнадцатого февраля, передавай наши лучшие пожелания Бамберу, ха-ха», потом мы все собираемся в кружок под косыми лучами заходящего солнца, не зная, что делать дальше.

– Ну что ж… как насчет того, чтобы отметить это дело и выпить по пинте? – предлагаю я, желая продлить свой триумф.

– Что? В четыре пополудни?! – негодующе восклицает Патрик, словно я только что пригласил всех к себе домой уколоться героином и устроить оргию.

– Извини, не могу, завтра контрольная, – пожимает плечами Люси.

– Я, наверное, тоже не смогу, – говорит Алиса, после чего следует небольшая лакуна в нашем разговоре: мы все ждем, пока она придумает какой-нибудь предлог.

Но она ничего не придумывает, поэтому я говорю:

– Ладно, мне все равно идти в твою сторону, поэтому я пойду с тобой.

Мы расходимся, и я пытаюсь найти более-менее правдоподобное объяснение того, почему я иду в совершенно противоположном направлении.

– Слушай, а ты молодчина! – восклицает Алиса, когда мы идем через парк к ее общежитию. – Ты был просто восхитителен.

– Ой, спасибо. Ты тоже.

– Да ладно, не мели ерунды. Я балласт для команды. Я прошла отборочный тест только потому, что ты подсказал мне ответы.

– Ты что, это не так, – уверяю ее я, хотя знаю, что это именно так.