Константин Ривкин - Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем

• Название: Ходорковский, Лебедев, далее везде. Записки адвоката о «деле ЮКОСа» и не только о нем
• Автор: Константин Ривкин
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-480-00304-8

За «делом ЮКОСа» много лет следили как вся наша страна, так и весь цивилизованный мир. На процессах против Михаила Ходорковского и Платона Лебедева столкнулись не только команда адвокатов и система российского правосудия, правого уже по самому определению. Это было противостояние нового бизнеса, его защитников и государственной машины… с вполне предсказуемым результатом.

Известный адвокат Константин Ривкин был не просто один из участников этих процессов, кому доступны все тонкости взгляда изнутри. Он на собственном опыте почувствовал, что это такое, когда государство борется с независимым бизнесом, не брезгуя при этом никакими средствами, вплоть до запугивания и преследования адвокатов.

Его книга – уникальное, написанное с адвокатским педантизмом и умной иронией свидетельство тех окаянных дней и судилищ, на которых уничтожалось предпринимательское будущее страны. Это не просто мемуары и биографии отдельных человеческих судеб, зачастую трагических. Это не только достоверная история разгрома некогда самой успешной нефтяной компании.

Книга содержит неизвестные подробности и доказательства, профессиональный анализ современных проблем российского уголовного судопроизводства, с глубоким проникновением в суть его проблем. И в то же время это пособие для нынешних юристов, вынужденных работать в системе, когда обращение «Ваша честь» звучит как невольный сарказм.

И, наконец, одна из самых ценных составляющих этого издания – дань памяти человеку, который, как и главные герои, стал так дорог автору за эти годы.

---

Сразу скажу, что у меня, как у участника описываемых событий, нет ни малейших оснований сомневаться в порядочности и честности Генриха Падвы. Его высокий профессионализм также общеизвестен. Отстаиваемая им точка зрения о тактике действий стороны защиты была мотивирована и понятна. Что крайне важно – согласована с Михаилом Ходорковским и поэтому принята к исполнению другими членами команды. Возможно, нам не хватало жесткости, но вряд ли смещение акцентов существенно повлияло бы на итоговые решения судебных инстанций. Нужно учитывать и то, что защита была ограничена в использовании свидетельской базы, поскольку едва ли не каждый потенциальный свидетель мог стать мишенью для уголовного преследования. Однако даже приобщенных к делу документов вполне хватало на то, чтобы показать всю несостоятельность выдвинутых обвинений.

С другой стороны, международная общественность в лице правозащитных и иных неправительственных организаций, российская и зарубежная пресса, политики, государственные деятели постоянно уделяли самое серьезное внимание ситуации с ЮКОСом и его менеджерами. Достаточно вспомнить принятую в середине первого процесса, в январе 2005 года, жесткую резолюцию ПАСЕ, выступления почти всех первых лиц демократических государств, выразивших озабоченность преследованием руководителей нефтяной компании. Очевидно, что в такой обстановке от воли самого Михаила Ходорковского мало зависели публичность освещения процесса и даваемые ему теми, кто интересовался происходившим, нелицеприятные оценки. Другими словами, повышать еще более градус возбужденности наблюдателей глубокого смысла не было.

Можно задаться вопросом, а что же представляла собой «правильная» линия поведения адвокатов в представлениях ее сторонников? Ответ можно найти в высказывании приводившегося в литературных источниках некоего анонимного западного юриста: «…Мы считали, что процесс необходимо построить на манер западных политических процессов. То есть вызвать свидетелей из правительства, людей, которые принимали решение об аресте и которые решили отнять ЮКОС. Можно было бы вызвать многих людей из верхушки правительства, приложивших руку к этому делу, и допросить в качестве свидетелей»[15]. Это предложение удивляет своей наивностью. Апологет таких действий явно плохо знаком с российскими реалиями, если допускает, что воцарившееся «басманное правосудие» способно на осуществление судопроизводства по западным стандартам независимого и объективного суда, да еще по скандальному «делу ЮКОСа».

Здесь, вероятно, более уместным было бы прислушаться к мнению тех, кто на себе испытал российскую правовую действительность и поэтому надолго избавился от иллюзий. Бывший финансовый директор ОАО «НК “ЮКОС”», гражданин США Брюс Мизамор, против которого вместе с еще несколькими иностранными менеджерами было возбуждено уголовное дело: «Так делаются дела в России: закон здесь не действует, независимых судов нет. Судей назначают, и те пляшут под дудку губернаторов и Кремля»[16]. Схожие мысли высказывает канадский адвокат Роберт Амстердам, представлявший интересы Михаила Ходорковского и подвергшийся за это преследованию, говоря, что российское правосудие сегодня не многим лучше, чем было при Сталине: «Дело Ходорковского – это полное нарушение закона, поэтому я даже затрудняюсь назвать весь этот процесс судом. Это показательное судилище… Судьи – это прислужники прокуроров, работающие на них»[17].

Следует заметить, что, когда ко второму судебному процессу над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым ситуация несколько поменялась и власти решили продемонстрировать внешне более лояльное разбирательство, стало возможным рассчитывать на вызов правительственных чиновников, что ранее было абсолютно нереально для обстановки Мещанского суда. Однако и в этом случае допуск в суд на свидетельскую трибуну был строго дозирован, и в число «счастливчиков» все равно не попали ни те, кто «решил отнять ЮКОС», ни те, кто «принимал решения об аресте».

В конечном итоге, как представляется, именно время рассудило спорщиков. В хамовническом процессе защита открыто, резко и многократно заявляла о политической мотивированности уголовного преследования Ходорковского и Лебедева. Для критики не поддающегося здравому смыслу нового обвинения использовались эпитеты на грани допустимых. В свидетелях защиты и бесспорно оправдывающих подсудимых документов, включая вступившие в силу арбитражные решения, не было недостатка. Итог известен – обвинительный приговор в 14 лет лишения свободы.

Вывод из сказанного очевиден: для судей, из числа тех, кого устраивает обозначенная выше роль прислужников прокуроров, любая по степени активности позиция защиты не является препятствием по причине абсолютного ее игнорирования. А жертвам такого правосудия в этих случаях не остается ничего иного, кроме как утешаться словами американского мыслителя позапрошлого века Генри Торо, сказавшего, что единственное место, приличествующее честному гражданину в беззаконном государстве, – это тюрьма. Впрочем, та же идея применительно к отечественным условиям может быть выражена и несколько по-иному, и даже в стихотворной форме:

И я сказал себе: держись,
Господь суров, но прав,
нельзя прожить в России жизнь,
тюрьмы не повидав[18].

Организация работы защитников. Для координации усилий команды защитников периодически проводились рабочие совещания. Там подводились итоги прошедшего этапа и ставились задачи на будущее в зависимости от ожидаемых событий, будь то продление срока стражи, допрос важного свидетеля или заявление отвода составу суда. В течение второго процесса было установлено за правило ведение письменного протокола совещаний, где отмечались ход обсуждения вопросов, принятые решения, сроки исполнения и ответственные за это адвокаты. После изготовления протокола он по электронной почте рассылался всем членам команды, а при необходимости с ним знакомили и подзащитных. Такой подход может показаться несколько забюрократизированным, но на самом деле он полностью оправдал себя. В каких-то случаях документ позволял активизировать работу, завершение которой планировалось к определенной дате. Порой выяснялось, что исполнитель не совсем правильно понял, что ему предстояло сделать, и тогда опять же выручал протокол.

Теперь следует сказать несколько слов об организационно-технической стороне деятельности команд адвокатов. Закон по завершении предварительного следствия разрешает защите не только знакомиться со всеми материалами уголовного дела, но и копировать их с помощью технических средств. Естественно, этим правом мы воспользовались, и в конце 2003-го – начале 2004 года в здание Главного следственного управления в Техническом переулке Москвы были доставлены ксерокопировальные аппараты, активно запущенные в работу нашими помощниками.

Адвокатский опыт подсказывает, что правильнее всего копировать всё дело без каких-либо изъятий, даже несмотря на объем, порой весьма внушительный. Иначе получится, что в нужный момент понадобится взглянуть на точную копию именно того документа, который при копировании показался неважным и поэтому пропущенным.

Каюсь, по первому делу я, как отвечавший за снятие копий, допустил именно такую ошибку, предварительно опросив коллег-«предметников» о том, что им понадобится в работе из материалов дела. Наверстывать упущенное пришлось отчасти в ходе мещанского суда, отчасти на стадии обжалования.

Намного разумнее поступили адвокаты-«ходорковцы». Они не только отсняли все без исключения 227 томов уголовного дела своего клиента, но еще и при этом выработали методику, успешно используемую защитой в дальнейшем. Заключается она в том, что в первую очередь с использованием копировального аппарата делается хорошая – в зависимости от качества исходного документа – копия. Затем она сканируется, что позволяет создать электронную версию уголовного дела.

А для того чтобы найти в многотомном деле нужный документ, что крайне важно при возникновении соответствующей ситуации в ходе суда, делаются электронные текстовые описи с гиперссылками. Они предоставляют возможность оперативного поиска документа в материалах дела и переадресации к другому объекту (файлу, каталогу, приложению), расположенному на локальном диске данного компьютера. При гиперссылках в описях электронных версий томов уголовного дела открытие искомого документа занимает доли секунды.

Естественно, что электронная версия дела копируется на переносные электронные носители (жесткие портативные диски, флеш-карты или компакт-диски), а также размещается в памяти адвокатских компьютеров.

Помимо электронных версий для адвокатов, более привыкших работать с бумажными носителями информации, распечатывались и изготавливались сброшюрованные копии томов дела.