Даниэла Стил - Грехи матери

• Название: Грехи матери
• Автор: Даниэла Стил
• Жанр: Зарубежные любовные романы
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-083743-4

Каждый человек однажды делает выбор, и Оливия Грейсон когда-то предпочла работу семье. Прошли годы. Оливия стала хозяйкой огромной мебельной империи, а четверо детей постепенно отдалились от матери.

Они встречаются лишь на каникулах, а все поездки оплачивает Оливия, запоздало пытаясь наверстать упущенное: модный музыкальный продюсер Кэсси; незадачливая бизнес-леди, но талантливая писательница Лиз; работающие на Оливию и втайне мечтающие о независимости Джон и Филипп с женами. У каждого свои проблемы, свои страсти и страхи, свои желания и огорчения.

Старые обиды забываются нелегко. Но возможно, Оливии наконец повезет и она сумеет сплотить большую семью…

---

Филипп повернул к себе экран, чтобы видеть текст письма. Он взглянул на фотографии, на текст, присвистнул и улыбнулся Аманде:

– Крутая яхта! Двадцать четыре человека команды, спа, парикмахерский салон, кинозал, две парусные лодки, три аквабайка? Мама превзошла себя в этот раз. Ты права, Лиз там не укачает. Похоже, мамино семидесятилетие станет событием покруче, чем я думал. Будет забавно!

Аманда бросила на мужа уничтожающий взгляд, но это его не обескуражило. Яхта была роскошная, Филиппу не терпелось отправиться в круиз. Да и Аманда смягчится. Она каждый год примиряется с этими поездками, в большей или меньшей степени, в зависимости от того, как ей нравится маршрут. В этот раз она точно не устоит. Филиппу показалось, что «Леди Удача» – это просто рай. К тому же можно будет порыбачить с братом, покататься на парусной лодке. Триста футов – это ведь очень большая яхта.

– Мне нечего надеть, – объявила Аманда ледяным тоном.

– Как всегда! – улыбнулся в ответ Филипп. Он слышал это каждый год. Гардероб и внешность были для его жены принципиальными вопросами, важными для комфорта не только в путешествии, но и в жизни вообще.

– Поезжай за покупками, доставь себе удовольствие, – посоветовал он Аманде. Он всегда потакал ее прихотям. Ему больше не на что было тратить деньги, и ему нравилось баловать жену.

– На яхте, наверное, не поместится весь твой гардероб, – пошутил Филипп, и в этот раз она ответила ему улыбкой. В некотором смысле это была идеальная супружеская пара, если не считать того, что жена ждала от него большей амбициозности, его же все устраивало.

– Ты же знаешь, что мне не хочется участвовать в этом круизе, – со вздохом сказала Аманда, отпивая остывший кофе. Яхта-то ей нравилась, но не хотелось две недели торчать там с его родней.

– Твои пессимистичные ожидания ведь никогда не сбывались, – напомнил ей Филипп. – Мы побываем в интересных местах, да и яхта правда классная. Ты всегда под конец бываешь довольна.

Она кивнула, неохотно соглашаясь с мужем.

– Принимайся за шопинг. Это поднимет тебе настроение.

– Спасибо.

Аманда чмокнула мужа в щеку и встала налить себе еще чашку кофе. Она понимала, что Филипп прав. Такая роскошная яхта, как «Леди Удача», могла существенно скрасить приближающуюся поездку. Подогревая кофе, Аманда взглянула на время. Через полчаса ей необходимо быть в суде. А вечером она, возможно, отправится за покупками.

Она снова уселась за кухонный стол, а Филипп внимательно читал информацию о яхте. Он прервался и, взглянув на жену, спросил:

– Так что, принимать приглашение?

– А у меня есть выбор?

– Если честно, нет, – без обиняков констатировал Филипп. Он никогда ей не лгал, а она знала, что должна ежегодно участвовать в летних поездках с его родней. Их отказ стал бы для Оливии катастрофой. Она старалась им угодить, и дети это ценили. Мать восполняла упущенное время и упущенные годы.

– Ну, тогда принимай, – произнесла Аманда уныло. Филипп кликнул на «Ответить» и написал короткое письмо о том, что они согласны участвовать в круизе. Потом кликнул «Отправить» и улыбнулся, взглянув на Аманду, уже стоявшую с сумкой и кейсом в руках:

– Готово, увидимся вечером.

– Спасибо, – сказала она и вышла за дверь.

Она не поцеловала его на прощание. Она никогда этого не делала. Филипп вернулся к информации об арендованной матерью яхте, думая о жене. Странно, но она всегда казалась ему недосягаемой. Из-за этого он постоянно, на протяжении девятнадцати лет, стремился завоевать ее сердце. Это была недоступная Снежная королева, которую он будет всегда любить и которой никогда полностью не сможет обладать. Он понимал, что это извращение, но в этом было что-то притягательное. Невозможность обладания предметом любви причиняла боль, но была ему знакома. Он всю жизнь испытывал это чувство, с самого своего детства.

Когда пришло сообщение, сестра Филиппа Лиз сидела сгорбившись за компьютером, уставившись в пустой экран. Голосовое сообщение о письме буквально заставило ее вздрогнуть. Увидев адресата, она предугадала содержание. Уже на протяжении нескольких дней она со страхом ждала подобного письма. Она терпеть не могла эти ежегодные приглашения и тем более ненавидела поездки, приуроченные ко дню рождения ее матери. Она была там лишней или по крайней мере таковой себя чувствовала. В свои сорок четыре года, как и всю жизнь, она считала себя самой неудачливой в семье.

Лиз, прикрыв глаза, глядела на экран, пытаясь написать рассказ. Она мечтала писать с детских лет. В двадцать с небольшим опубликовала несколько рассказов, а затем написала роман. Через подругу она нашла агента, но никто из издателей не захотел этот роман печатать. Они говорили, что он недостаточно коммерческий, герои ущербные, а сюжет слабый. Ее агент уговаривал ее попробовать снова – не у каждого получается с первого раза. Второй роман оказался еще хуже. Агент трижды уговаривал ее переписать его и всё равно не смог продать. Лиз вернулась к рассказам и стихам, которые были напечатаны в литературном журнале. А потом вышла замуж, воспитывала детей и пыталась как-то держаться на плаву. Она была эмоционально истощена, чтобы писать, и не испытывала уверенности, необходимой для этой деятельности.

К писательству она вернулась несколько лет спустя, но за последние три года не создала ничего. Она была в полном ступоре. Пыталась писать, но не могла ничего закончить. Наконец, когда ее дочери уехали из дома, она сказала себе: «Теперь или никогда». На протяжении нескольких месяцев она старательно пыталась писать, а последние несколько недель заставляла себя ежедневно садиться за компьютер. Но ничего не получалось. Она просто сидела и плакала. Лиз была эмоционально и умственно заторможена и, что хуже, оказалась единственной в семье, кто абсолютно ничего в жизни не добился. Публикация немногих рассказов, которых никто не читал, была не в счет, и не имело значения, что ее агент отмечал в ней талант. Это было десять – двадцать лет назад. Теперь, в сорок четыре, у нее не было достижений, побед, карьеры, закончилось время, когда она растила детей.

Ее дочь Софи, получив степень бакалавра в Колумбийском университете, училась на магистра информатики в Массачусетском технологическом университете в Бостоне. Она была математическим гением и собиралась также пойти в бизнес-школу. Как и у бабушки, у Софи были большие способности к бизнесу, и в свои двадцать три года она умела гораздо лучше заботиться о себе, чем ее мать. Она была умной, красивой, независимой девушкой. Софи была ребенком Лиз от первого брака с французским гонщиком «Формулы-1». Лиз в него безумно влюбилась, бросила колледж, вышла замуж в двадцать один год и тут же забеременела. Муж погиб на гонках за две недели до рождения Софи. Через два года Лиз, забрав с собой дочь, уехала в Лос-Анджелес и там начала встречаться с известным актером Джаспером Джоунзом. Ей тогда было двадцать три года, и она не имела никакой профессии. Софи, которой сейчас было столько же, являла собой образец практичной молодой женщины, а Лиз всегда была больше мечтательницей. Она пыталась стать сценаристом, а вместо этого увлеклась Джаспером. Это был самый красивый мужчина, какого она когда-либо видела. Они поженились, когда Лиз была на шестом месяце, и брак их продлился меньше года.

Кэрол исполнилось восемь месяцев, когда родители развелись. Теперь ей исполнилось двадцать, и она была мечтательницей, как ее родители. Она обладала многими талантами, была умна, но ей не хватало целеустремленности. Она говорила, что хочет стать художницей, но сама серьезно к этому не относилась. Она посещала курсы актерского мастерства, но боялась сцены. Училась на модельера и говорила, что собирается переехать в Лос-Анджелес, но у нее не было четкого плана воплощения этой идеи и специальности, по которой она могла бы найти работу. Пару раз в год она ездила в Калифорнию к отцу. Его карьера складывалась по-разному, теперь он работал постановщиком и был женат на женщине-продюсере, которая была успешнее его. В этом браке у него было трое сыновей. Кэрол обожала гостить у них, ей нравилась атмосфера Лос-Анджелеса. Она мечтала туда переехать и жить с отцом и его семьей, но не была готова оставить Нью-Йорк.

Лиз постоянно переживала за нее. Дочери над ней смеялись и называли курицей-наседкой. Она им звонила трижды в день, чтобы узнать, как дела. Лиз просто хотела своим дочерям счастья. Последние двадцать лет девочки были смыслом ее жизни, и она не хотела, чтобы дочери, подобно ей, упустили свой шанс из-за выполнения материнских обязанностей. Лиз от всего отказалась ради них и теперь, когда они стали жить отдельно, даже не была уверена, сможет ли еще писать. Она обещала себе, что будет пытаться, но ничего не выходило. Она боялась, что на отдыхе с родственниками ей придется в очередной раз объяснять, почему она ничего не сделала за прошедший год. Как объяснить это людям вроде них?